Письма Марка Туллия Цицерона

225. Мар­ку Целию Руфу, в Рим

Лагерь под Пин­де­нис­сом¹, 14 нояб­ря 51 г.

Импе­ра­тор² Марк Тул­лий Цице­рон шлет при­вет избран­но­му³ куруль­ным эди­лом Мар­ку Целию Руфу.

1. Смот­ри, как пись­ма дохо­дят до меня. Ведь ничто меня не заста­вит счи­тать, что ты ни разу не напи­сал мне после сво­его избра­ния эди­лом, осо­бен­но когда дело столь важ­но, сто­ит тако­го поздрав­ле­ния, — за тебя, пото­му что про­изо­шло то, на что я наде­ял­ся; за «Гил­ла»⁴ (ведь я кар­тав­лю), пото­му что я не допус­кал это­го. Но все-таки знай: после тех досто­слав­ных коми­ций, от кото­рых я пре­ис­пол­нил­ся радо­сти, я не полу­чил от тебя ни одно­го пись­ма. Поэто­му боюсь, как бы это­го не слу­чи­лось и с моим пись­мом. Пра­во, я не отпра­вил домой ни одно­го пись­ма, не при­ло­жив к нему вто­ро­го пись­ма — тебе, и нет ниче­го, что было бы мне любез­нее и доро­же, чем ты. Но (я не кар­тав­лю) обра­тим­ся к рас­ска­зу.

2. Как ты желал, так и есть. Ведь ты, по тво­им сло­вам, хотел бы, чтобы я участ­во­вал лишь в столь­ких воен­ных дей­ст­ви­ях, сколь­ко доста­точ­но для лав­ров⁵; ты боишь­ся пар­фян, пото­му что не уве­рен в наших силах. Итак, вот что про­изо­шло. Полу­чив изве­стия о войне с пар­фя­на­ми, я, пола­га­ясь на узость про­хо­дов и при­род­ные осо­бен­но­сти гор, при­вел к Ама­ну вой­ско, доста­точ­но под­дер­жан­ное вспо­мо­га­тель­ны­ми вой­ска­ми, а так­же неко­то­рым моим лич­ным авто­ри­те­том у тех, кто меня не знал. В этих местах часто мож­но услы­шать: «Тот ли это, кото­рый Рим…, кото­ро­го сенат…?»⁶. Про­дол­же­ние ты зна­ешь. Когда я подо­шел к Ама­ну — эта гора явля­ет­ся общей для меня с Бибу­лом, гра­ни­ца про­хо­дит по водо­разде­лу, — наш Кас­сий уже счаст­ли­во отбро­сил непри­я­те­ля от Антио­хии, что доста­ви­ло мне боль­шую радость. Бибул при­нял про­вин­цию.

3. Меж­ду тем я со все­ми сво­и­ми сила­ми не давал покою нашим искон­ным вра­гам, жите­лям Ама­на. Мно­го было уби­тых, взя­тых в плен; про­чие рас­се­я­ны; укреп­лен­ные лаге­ри были взя­ты врас­плох и сожже­ны. Таким обра­зом, после над­ле­жа­щей победы⁷, я был под Иссом про­воз­гла­шен импе­ра­то­ром, — в этом же месте, как я часто слы­хал от тебя, Алек­сандр одер­жал победу над Дари­ем, о нем тебе рас­ска­зал Кли­тарх⁸, — и при­вел вой­ско в самую неспо­кой­ную часть Кили­кии, где я вот уже два­дцать пятый день при помо­щи насы­пей, наве­сов и башен⁹ оса­ждаю силь­ней­шим обра­зом укреп­лен­ный город Пин­де­нисс — с таки­ми сред­ства­ми и напря­же­ни­ем, что мне, для вящей сла­вы, недо­ста­ет одно­го лишь назва­ния горо­да. Если я возь­му его, на что я наде­юсь, толь­ко тогда отправ­лю уже офи­ци­аль­ное доне­се­ние.

4. Пишу это тебе теперь для того, чтобы ты наде­ял­ся, что дости­га­ешь того, чего ты хотел¹⁰. Но воз­вра­ща­юсь к пар­фя­нам: нынеш­нее лето окон­чи­лось доволь­но счаст­ли­во; буду­щее лето вну­ша­ет боль­шие опа­се­ния. Поэто­му, мой Руф, бодр­ст­вуй: во-пер­вых, чтобы мне назна­чи­ли пре­ем­ни­ка; но если это, как ты пишешь и как я пола­гаю, затя­нет­ся, то, чтобы не про­дли­ли сро­ка моих пол­но­мо­чий, — это лег­ко. Как я писал тебе ранее, я жду в тво­их пись­мах сооб­ще­ний как о нынеш­них собы­ти­ях в государ­стве, так осо­бен­но о гряду­щих. Поэто­му насто­я­тель­но про­шу тебя писать мне обо всем самым тща­тель­ным обра­зом.