Письма Марка Туллия Цицерона

373. Титу Пом­по­нию Атти­ку, в Рим

Фор­мий­ская усадь­ба, 27 мар­та 49 г.

1. Тре­ба­ция я ждал за пять дней до календ, в день, когда я отправ­ляю это пись­мо. На осно­ва­нии его сооб­ще­ния и пись­ма Мация я обду­маю, как мне гово­рить с тем. О, несчаст­ное вре­мя! Не сомне­ва­юсь, что он потре­бу­ет от меня, чтобы я при­ехал под Рим¹. Ведь он при­ка­зал объ­явить даже в Фор­ми­ях, что он жела­ет, чтобы в кален­ды сенат собрал­ся в пол­ном соста­ве. Так сле­ду­ет ли отка­зы­вать ему? Но что я пред­вос­хи­щаю? Немед­лен­но напи­шу тебе обо всем. На осно­ва­нии его слов решу, в Арпин ли мне ехать или куда-нибудь в дру­гое место. Хочу дать белую тогу сво­е­му Цице­ро­ну²; думаю там.

2. Пожа­луй­ста, обду­май, что далее, ибо огор­че­ния сде­ла­ли меня тупым. Я хотел бы знать, не напи­сал ли тебе Курий чего-либо о Тироне. Ведь сам Тирон напи­сал мне так, что я за него опа­са­юсь, те же, кто оттуда при­ез­жа­ет, сооб­ща­ют, что он в опас­ном поло­же­нии. Сре­ди вели­чай­ших забот и это тре­во­жит меня; ведь при этих зло­сча­сти­ях его содей­ст­вие и пре­дан­ность были бы очень полез­ны.