Письма Марка Туллия Цицерона

399. Титу Пом­по­нию Атти­ку, в Рим

Кум­ская усадь­ба, 16 мая 49 г.

1. В канун ид ко мне при­ехал Гор­тен­сий, после того как было напи­са­но пись­мо. Я хотел бы, чтобы и про­чее его поведе­ние было таким же¹. Какое неве­ро­ят­ное усер­дие по отно­ше­нию ко мне! Пра­во, думаю им вос­поль­зо­вать­ся. Затем Сера­пи­он с тво­им пись­мом. Преж­де чем вскрыть пись­мо, я ска­зал ему, что ты мне о нем уже писал, — ты это и сде­лал; затем, про­чи­тав пись­мо, — самым подроб­ным обра­зом осталь­ное. Кля­нусь, мне нра­вит­ся этот чело­век, ибо счи­таю его обра­зо­ван­ным и чест­ным; так что даже думаю исполь­зо­вать его корабль и его в каче­стве спут­ни­ка.

2. Гное­те­че­ние из глаз часто воз­об­нов­ля­ет­ся, прав­да, не то, столь тягост­ное, но все-таки такое, кото­рое меша­ет мне писать. Раду­юсь, что твое здо­ро­вье уже окреп­ло и после ста­рой болез­ни и после новых при­сту­пов.

3. Я хотел бы, чтобы Оцел­ла был со мной. Дело это, по-види­мо­му, ока­жет­ся несколь­ко лег­че. Теперь меня, прав­да, задер­жи­ва­ет рав­но­ден­ст­вие, кото­рое было очень бур­ным. О, если бы Гор­тен­сий ока­зал­ся тем же, когда оно прой­дет! Впро­чем, ничто не может быть бла­го­род­нее, чем был он до сего вре­ме­ни.

4. Что каса­ет­ся дипло­ма², ты удив­ля­ешь­ся, слов­но я воз­вел на тебя какое-то пре­ступ­ле­ние. Ведь ты гово­ришь, что не можешь объ­яс­нить, как это при­шло мне на ум. Так как ты писал мне, что дума­ешь уез­жать (а я слы­хал, что ина­че нико­му не раз­ре­ша­ет­ся), я и пола­гал, что он у тебя для это­го име­ет­ся, а так­же пото­му что ты взял диплом для маль­чи­ков. Вот при­чи­на мое­го пред­по­ло­же­ния. Я все-таки хотел бы знать, что ты пред­по­ла­га­ешь, и преж­де все­го, нет ли и теперь чего-нибудь ново­го. За шест­на­дцать дней до июнь­ских календ.