Письма Марка Туллия Цицерона

463. Гнею Доми­цию Аге­но­бар­бу

Рим, 46 г.

Цице­рон Доми­цию¹.

1. После тво­е­го при­езда в Ита­лию меня удер­жа­ло от пись­ма к тебе не то обсто­я­тель­ство, что ты мне ниче­го не напи­сал, но то, что я не нахо­дил ни того, что я мог бы обе­щать тебе, сам нуж­да­ясь во всем, ни того, что я мог бы посо­ве­то­вать тебе, так как у меня само­го не было пла­на, ни того, чем бы я мог уте­шить тебя в столь вели­ких несча­стьях. Хотя теперь поло­же­ние нисколь­ко не луч­ше, но даже гораздо без­на­деж­нее, тем не менее я пред­по­чел послать тебе бес­со­дер­жа­тель­ное пись­мо, но не мол­чать.

2. Если бы я пола­гал, что ты попы­тал­ся взять на себя ради государ­ства бо́льшую зада­чу, чем ты можешь выпол­нить², то я все же убеж­дал бы тебя все­ми воз­мож­ны­ми дово­да­ми жить в тех усло­ви­ях, кото­рые нам пре­до­став­ля­ют­ся, како­вы бы они ни были. Но так как ты уста­но­вил для выпол­не­ния сво­его реше­ния, при­ня­то­го чест­но и стой­ко, тот пре­дел, кото­рый сама судь­ба хоте­ла сде­лать как бы погра­нич­ным кам­нем в нашей борь­бе³, я, во имя наше­го дав­не­го тес­но­го сою­за и во имя сво­его чрез­вы­чай­но­го рас­по­ло­же­ния к тебе и рав­но­го тво­е­го ко мне, молю и закли­наю тебя сохра­нить себя невреди­мым для меня, мате­ри⁴, супру­ги и всех тво­их, для кото­рых ты все­гда явля­ешь­ся и был самым доро­гим. Заботь­ся о без­опас­но­сти сво­ей и сво­их, кото­рые от тебя зави­сят. Исполь­зуй в насто­я­щее вре­мя то, что ты изу­чил и с моло­до­сти вос­при­нял памя­тью и зна­ни­ем из пре­крас­ных пре­да­ний муд­рей­ших мужей. Если не можешь спо­кой­но, то стой­ко пере­но­си тос­ку по людям, кото­рых ты лишил­ся⁵, тес­но свя­зан­ным с тобой бла­го­да­ря глу­бо­ко­му рас­по­ло­же­нию и мно­го­чис­лен­ным обя­за­тель­ствам.

3. Что я могу, не знаю; вер­нее, я чув­ст­вую, что могу сде­лать мало. Одна­ко обе­щаю тебе одно: все, что я ни при­знаю полез­ным для тво­е­го бла­го­по­лу­чия и досто­ин­ства, я буду делать со столь боль­шим рве­ни­ем, сколь боль­шое рве­ние и пред­у­преди­тель­ность ты все­гда про­яв­лял в моих делах. Об этом сво­ем жела­нии я сооб­щил тво­ей мате­ри, достой­ней­шей жен­щине, глу­бо­ко любя­щей тебя. Если ты что-нибудь напи­шешь мне, я поступ­лю в соот­вет­ст­вии с тем, что, как я пой­му, явля­ет­ся тво­им жела­ни­ем; но если ты не напи­шешь, я все-таки с вели­чай­шим рве­ни­ем и тща­тель­но поза­бо­чусь обо всем, что сочту для тебя полез­ным. Будь здо­ров.