История Рима от основания города

Книга I, гл. 9

9. (1) Теперь Рим стал уже так силен, что мог бы как рав­ный вое­вать с любым из сосед­них горо­дов, но срок это­му могу­ще­ству был чело­ве­че­ский век, пото­му что жен­щин было мало и на потом­ство в род­ном горо­де рим­ляне наде­ять­ся не мог­ли, а брач­ных свя­зей с соседя­ми не суще­ст­во­ва­ло. (2) Тогда, с.17 посо­ве­щав­шись с отца­ми, Ромул разо­слал по окрест­ным пле­ме­нам послов — про­сить для ново­го наро­да сою­за и согла­ше­ния о бра­ках: (3) ведь горо­да, мол, как все про­чее, родят­ся из само­го низ­мен­но­го, а потом уж те, кому помо­гою соб­ст­вен­ная доб­лесть и боги, дости­га­ют вели­кой силы и вели­кой сла­вы; (4) рим­ляне хоро­шо зна­ют, что не без помо­щи богов родил­ся их город и доб­ле­стью скуден не будет, — так пусть не гну­ша­ют­ся люди с людь­ми мешать свою кровь и род. (5) Эти посоль­ства нигде не нашли бла­го­склон­но­го при­е­ма — так вели­ко было пре­зре­нье соседей и вме­сте с тем их боязнь за себя и сво­их потом­ков ввиду вели­кой силы, кото­рая сре­ди них под­ни­ма­лась. И почти все, отпус­кая послов, спра­ши­ва­ли, отче­го не откро­ют рим­ляне убе­жи­ще и для жен­щин: вот и было бы им супру­же­ство как раз под пару.

(6) Рим­ляне были тяж­ко оскорб­ле­ны, и дело явно кло­ни­лось к наси­лию. Чтобы выбрать вре­мя и место поудоб­нее, Ромул, зата­ив обиду, при­ни­ма­ет­ся усерд­но гото­вить тор­же­ст­вен­ные игры в честь Неп­ту­на Кон­но­го, кото­рые назы­ва­ет Кон­су­а­ли­я­ми⁴³. (7) Потом он при­ка­зы­ва­ет изве­стить об играх соседей, и всё, чем толь­ко уме­ли или мог­ли в те вре­ме­на при­дать зре­ли­щу вели­ко­ле­пья, пус­ка­ет­ся в ход, чтобы об их играх гово­ри­ли и с нетер­пе­ни­ем их ожи­да­ли. (8) Собра­лось мно­го наро­ду, даже про­сто из жела­ния посмот­реть новый город, — в осо­бен­но­сти все бли­жай­шие соседи: ценин­цы, кру­сту­мин­цы, антем­няне⁴⁴. (9) Все мно­го­чис­лен­ное пле­мя саби­нян⁴⁵ яви­лось с детьми и жена­ми. Их госте­при­им­но при­гла­ша­ли в дома, и они, рас­смот­рев рас­по­ло­же­ние горо­да, сте­ны, мно­го­чис­лен­ные зда­ния, удив­ля­лись, как быст­ро вырос­ло рим­ское государ­ство. (10) А когда подо­шло вре­мя игр, кото­рые заня­ли собою все помыс­лы и взо­ры, тут-то, как было услов­ле­но, и слу­чи­лось наси­лие: по дан­но­му зна­ку рим­ские юно­ши бро­си­лись похи­щать девиц. (11) Боль­шею частью хва­та­ли без раз­бо­ра, какая кому попа­дет­ся, но иных, осо­бо кра­си­вых, пред­на­зна­чен­ных вид­ней­шим из отцов, при­но­си­ли в дома про­сто­люди­ны, кото­рым это было пору­че­но. (12) Одну из девиц, самую кра­си­вую и при­вле­ка­тель­ную, похи­ти­ли, как рас­ска­зы­ва­ют, люди неко­е­го Талас­сия, и мно­гие спра­ши­ва­ли, кому ее несут, а те, опа­са­ясь наси­лия, то и дело выкри­ки­ва­ли, что несут ее Талас­сию; отсюда и про­ис­хо­дит этот сва­деб­ный воз­глас⁴⁶.

(13) Страх поло­жил играм конец, роди­те­ли девиц бежа­ли в горе, про­кли­ная пре­ступ­ни­ков, поправ­ших закон госте­при­им­ства, и взы­вая к богам, на чьи празд­не­ства их ковар­но зама­ни­ли. (14) И у похи­щен­ных не сла­бее было отча­я­нье, не мень­ше него­до­ва­ние. Но сам Ромул обра­щал­ся к каж­дой в отдель­но­сти и объ­яс­нял, что все­му виною высо­ко­ме­рие их отцов, кото­рые отка­за­ли соседям в брач­ных свя­зях; что они будут в закон­ном бра­ке, общим с мужья­ми будет у них иму­ще­ство, граж­дан­ство и — что все­го доро­же роду люд­ско­му — дети; (15) пусть лишь смяг­чат свой гнев и тем, кому жре­бий отдал их тела, отда­дут души. Со с.18 вре­ме­нем из обиды часто родит­ся при­вя­зан­ность, а мужья у них будут тем луч­шие, что каж­дый будет ста­рать­ся не толь­ко испол­нить свои обя­зан­но­сти, но и успо­ко­ить тос­ку жены по роди­те­лям и оте­че­ству. (16) При­со­еди­ня­лись к таким речам и вкрад­чи­вые уго­во­ры муж­чин, изви­няв­ших свой посту­пок любо­вью и стра­стью, а на жен­скую при­ро­ду это дей­ст­ву­ет все­го силь­нее.