История Рима от основания города

Книга III, гл. 70

70. (1) Хотя оба кон­су­ла рас­по­ла­га­ли в вой­ске оди­на­ко­вы­ми пол­но­мо­чи­я­ми, ибо это наи­луч­ший спо­соб веде­ния боль­ших дел, все же с согла­сия Агрип­пы вся пол­нота вла­сти была пере­да­на дру­го­му кон­су­лу, кото­рый, в ответ на незло­би­вость и уступ­чи­вость, по-дру­же­ски делил­ся с ним и замыс­ла­ми, и сла­вою, воз­вы­шая того, кто не мог с ним рав­нять­ся. (2) В бою Квинк­ций был на пра­вом кры­ле, Агрип­па на левом, середи­на вве­ря­лась лега­ту Спу­рию Посту­мию Аль­бу, кон­ни­ца была отда­на под нача­ло дру­го­го лега­та — Пуб­лия Суль­пи­ция. (3) На пра­вом кры­ле пехота отлич­но дра­лась про­тив упор­но обо­ро­няв­ших­ся воль­сков. (4) Пуб­лий Суль­пи­ций с кон­ни­цей про­рвал в середине вра­же­скую обо­ро­ну. Хоть ему и мож­но было тем же путем вер­нуть­ся к сво­им, преж­де чем непри­я­тель попра­вит сме­шав­ши­е­ся ряды, но всад­ни­ки пред­по­чли уда­рить во вра­же­ский тыл и в мгно­ве­ние ока рас­се­я­ли бы с двух сто­рон вой­ско, если б кон­ни­ца воль­сков и эквов не навя­за­ла им боя. (5) Тогда Суль­пи­ций закри­чал сво­им, что мед­лить нель­зя, что они отре­за­ны и будут окру­же­ны, если толь­ко, отдав все силы, не спра­вят­ся с непри­я­тель­ской кон­ни­цей. (6) Мало про­гнать вра­га, надо пере­бить людей и коней, дабы никто не смог вер­нуть­ся на поле бит­вы и сно­ва всту­пить в бой. Да они и не смо­гут сопро­тив­лять­ся тем, перед кем не усто­я­ла сомкну­тая в тес­ные ряды пехота! (7) И всад­ни­ки вня­ли его сло­вам. Одним уда­ром они смя­ли вра­же­скую кон­ни­цу: мно­гие попа­да­ли с коней, и их самих и лоша­дей их прон­за­ли копья­ми. Так завер­ши­лось сра­же­ние с кон­ни­цей. (8) Напав после это­го на пехо­тин­цев, всад­ни­ки лишь тогда изве­сти­ли о сво­их подви­гах кон­су­ла, когда непри­я­тель­ское вой­ско уже дрог­ну­ло. Это изве­стие вооду­ше­ви­ло одер­жи­вав­ших верх рим­лян и вызва­ло с.176 заме­ша­тель­ство сре­ди отсту­паю­щих эквов. (9) Пора­же­ние вра­гов нача­лось в середине строя, где ряды обо­ро­ны про­рва­ла кон­ни­ца; (10) потом кон­сул Квинк­ций пода­вил сопро­тив­ле­ние на левом кры­ле, и толь­ко на пра­вом дело еще тре­бо­ва­ло боль­ших уси­лий. Тут Агрип­па, моло­дой и горя­чий, как толь­ко заме­тил, что в дру­гих местах дело идет луч­ше, чем у него, стал выхва­ты­вать зна­ме­на у зна­ме­нос­цев и даже, бро­са­ясь впе­ред, швы­рять их в сомкну­тые непри­я­тель­ские ряды. (11) Стра­шась позо­ра¹¹², вои­ны рину­лись на вра­га. Так победа была урав­но­ве­ше­на меж­ду все­ми. Но тут от Квинк­ция при­шло изве­стие, что он победил и гро­зит уже непри­я­тель­ско­му лаге­рю, но не хочет туда вры­вать­ся, пока не узна­ет, что бой выиг­ран и на левом кры­ле; (12) Если же Агрип­па уже раз­бил вра­га, пусть при­со­еди­ня­ет­ся, чтобы все вой­ско разом овла­де­ло добы­чей. (13) Одер­жав­ший победу Агрип­па при­был поздра­вить победи­те­ля Квинк­ция уже к непри­я­тель­ско­му лаге­рю. Мгно­вен­но разо­гнав немно­гих защит­ни­ков, они без боя пре­одо­ле­ли укреп­ле­ния, а вышли оттуда с вой­ском, захва­тив­шим бога­тую добы­чу и к тому же вер­нув­шим свое иму­ще­ство, отня­тое непри­я­тель­ски­ми набе­га­ми. (14) Мне извест­но, что кон­су­лы сами не тре­бо­ва­ли три­ум­фа, и сенат его им не пре­до­ста­вил, но я не имею сведе­ний о при­чине, из-за кото­рой они пре­не­брег­ли этой поче­стью или не пона­де­я­лись на нее. (15) Я пола­гаю, насколь­ко поз­во­ля­ет дав­ность слу­чив­ше­го­ся, что вслед­ст­вие отка­за сена­та почтить три­ум­фом кон­су­лов Вале­рия и Гора­ция, снис­кав­ших сла­ву победи­те­лей не толь­ко воль­сков и эквов, но так­же и саби­нян, этим кон­су­лам стыд­но было тре­бо­вать три­умф за свои подви­ги, впо­ло­ви­ну мень­шие совер­шен­ных теми, ведь, добей­ся они его, и мог­ли бы поду­мать, что в рас­чет были при­ня­ты сами люди, а не их заслу­ги.