История Рима от основания города

Книга VI, гл. 14

14. (1) Дик­та­тор дер­жал вой­ско в лаге­ре, мень­ше все­го сомне­ва­ясь, что сенат при­ка­жет начать вой­ну^38—39 с эти­ми наро­да­ми, когда страш­ная внут­рен­няя угро­за заста­ви­ла его поспе­шить в Рим. Со дня на день раз­го­ра­лась сму­та, кото­рую неиз­мен­ный ее зачин­щик делал все более опас­ной. (2) Уже не толь­ко речи, но и дела Мар­ка Ман­лия, направ­лен­ные по види­мо­сти к поль­зе народ­ной, одна­ко мятеж­ные, обна­ру­жи­ва­ли со всей оче­вид­но­стью, что́ он замыс­лил. (3) Одна­жды увидев, как ведут осуж­ден­но­го за дол­ги цен­ту­ри­о­на, зна­ме­ни­то­го сво­и­ми подви­га­ми, он посреди фору­ма нале­тел с тол­пою сво­их людей, нало­жил на него руку⁴⁰ и стал кри­чать о высо­ко­ме­рии сена­то­ров, жесто­ко­сти ростов­щи­ков и бед­ст­ви­ях наро­да, о доб­ле­стях и уча­сти это­го мужа: (4) «Затем ли я спас этой рукою Капи­то­лий­скую кре­пость, чтобы видеть, как граж­да­ни­на и мое­го сорат­ни­ка, слов­но победи­ли гал­лы, хва­та­ют и уво­дят в раб­ство и око­вы?» (5) Тут же при всем наро­де он запла­тил заи­мо­дав­цу и, осво­бо­див долж­ни­ка от дол­га, отпу­стил на волю⁴¹, а тот при­зы­вал в свиде­те­ли богов и людей, чтобы отбла­го­да­ри­ли они Мар­ка Ман­лия, его осво­бо­ди­те­ля и отца рим­ских пле­бе­ев. (6) Цен­ту­ри­он, сра­зу же попав в с.295 вол­ну­ю­щу­ю­ся тол­пу, еще боль­ше уве­ли­чил вол­не­ние, пока­зы­вая руб­цы ран, полу­чен­ных им в вей­ской, галль­ской и дру­гих позд­ней­ших вой­нах. (7) Он гово­рил, что, пока вое­вал, пока вос­ста­нав­ли­вал разо­рен­ный дом⁴², он не раз уже выпла­тил самый долг; но лих­ва погло­ти­ла все, ею он раздав­лен; (8) и если он видит белый свет, этот форум и сограж­дан — это бла­го­да­ря Мар­ку Ман­лию; все оте­че­ские бла­го­де­я­ния лишь от него; Мар­ку Ман­лию он посвя­тит все остав­ши­е­ся свои силы, жизнь и кровь; все, что свя­за­но для него с оте­че­ст­вом, с государ­ст­вен­ны­ми и семей­ны­ми пена­та­ми, — все это теперь свя­зы­ва­ет его с одним чело­ве­ком.

(9) Хотя под­стре­кае­мый эти­ми сло­ва­ми про­стой люд и так при­над­ле­жал одно­му чело­ве­ку, Марк Ман­лий доба­вил к это­му и дру­гое дело, еще более спо­соб­ное воз­му­тить умы. (10) Он назна­чил к про­да­же глав­ную часть сво­его наслед­ст­вен­но­го иму­ще­ства — поме­стье под Вей­я­ми, объ­явив: «Кви­ри­ты, покуда хоть что-то у меня оста­ет­ся, я не потерп­лю, чтобы кого-либо из вас уво­ди­ли по при­го­во­ру суда в каба­лу»⁴³. Это так вос­пла­ме­ни­ло серд­ца людей, что, каза­лось, во всем — в пра­вед­ном и непра­вед­ном — они после­ду­ют за этим защит­ни­ком сво­бо­ды.

(11) Вдо­ба­вок у себя дома, совсем как на сход­ках, он про­из­но­сил речи, пол­ные обви­не­ний пат­ри­ци­ям; не раз­ли­чая, бро­са­ет ли он обви­не­ние истин­ное или лож­ное, он заявил, что отца­ми при­пря­та­но галль­ское золо­то: мало им вла­деть обще­ст­вен­ной зем­лею, они еще и не воз­вра­ща­ют обще­ст­вен­ных денег! Если бы эти день­ги были нали­цо, про­стой народ мог бы осво­бо­дить­ся от дол­гов. (12) Надеж­да была заро­не­на, и тот­час ста­ло казать­ся, что совер­ше­но постыд­ное пре­ступ­ле­ние; ведь золо­то соби­ра­ли, чтобы всей общи­ной отку­пить­ся от гал­лов, для того вно­си­ли этот налог — и то же самое золо­то, ото­бран­ное у вра­гов, пере­шло в добы­чу немно­гих. (13) И вот к Ман­лию под­сту­па­ют, спра­ши­вая, где сокры­та такая огром­ная кра­жа, а он откла­ды­ва­ет ответ, гово­ря, что ска­жет, когда при­дет вре­мя. Все дума­ли толь­ко об этом золо­те, забыв все осталь­ное, так что ста­ло ясно, что если объ­яв­лен­ное прав­ди­во, то вели­ка будет бла­го­дар­ность, а если лжи­во — то велик будет гнев.