История Рима от основания города

Книга VI, гл. 35

35. (1) Повод для заду­ман­ных нов­шеств был оче­виден — огром­ное бре­мя дол­гов: толь­ко поста­вив сво­их людей у кор­ми­ла вла­сти, пле­беи мог­ли бы наде­ять­ся облег­чить это зло. (2) К осу­щест­вле­нию этой мыс­ли и надо гото­вить­ся; ведь пле­беи, дер­зая и дей­ст­вуя, уже ста­ли на ту сту­пень, откуда — сто­ит толь­ко с.314 при­на­лечь — они могут достичь самых вер­шин и срав­нять­ся с пат­ри­ци­я­ми как в поче­стях, так и в доб­ле­стях. (3) В насто­я­щее вре­мя реши­ли они стать народ­ны­ми три­бу­на­ми, а с этой долж­но­сти они сами откро­ют себе путь ко всем дру­гим. (4) И вот, избран­ные три­бу­на­ми, Гай Лици­ний и Луций Секс­тий [375 г.] пред­ло­жи­ли зако­ны — все про­тив могу­ще­ства пат­ри­ци­ев и на бла­го пле­бе­ям. Пер­вый закон — о дол­гах: чтобы, вычтя из сум­мы дол­га то, что начис­ля­лось как про­цен­ты, оста­ток пога­шать рав­ны­ми доля­ми три года. (5) Вто­рой — о земель­ном огра­ни­че­нии: чтобы никто не имел во вла­де­нии сверх пяти­сот юге­ров поля; тре­тий — чтобы не быть выбо­рам воен­ных три­бу­нов и чтобы по край­ней мере вто­рой кон­сул изби­рал­ся из пле­бе­ев. Все вме­сте было огром­но, и без оже­сто­чен­ней­шей борь­бы добить­ся это­го было немыс­ли­мо.

(6) И вот, когда разом были пред­ло­же­ны для обсуж­де­ния все бла­га, непо­мер­ная жад­ность к кото­рым свой­ст­вен­на смерт­ным: зем­ля, день­ги и власть, и когда испу­ган­ные пат­ри­ции в стра­хе суе­ти­лись на обще­ст­вен­ных и част­ных собра­ни­ях, то, не умея най­ти ино­го сред­ства, кро­ме пра­ва запре­та, уже испы­тан­но­го во мно­гих столк­но­ве­ни­ях, они про­тив домо­га­тельств народ­ных три­бу­нов вос­ста­но­ви­ли их же това­ри­щей. (7) И те когда увиде­ли, что Лици­ний и Секс­тий побуж­да­ют три­бы к голо­со­ва­нию, то, явив­шись в сопро­вож­де­нии отряда пат­ри­ци­ев, не допу­сти­ли ни чте­ния пред­ло­же­ний, ни все­го осталь­но­го⁹⁴, что пред­ше­ст­ву­ет народ­но­му голо­со­ва­нию. (8) Такие тщет­ные собра­ния созы­ва­лись не раз, и пред­ло­же­ния уже счи­та­лись отверг­ну­ты­ми, но Секс­тий ска­зал: «Это ниче­го; коль ско­ро кому-то нра­вит­ся, что запре­ще­ние име­ет такую силу, то этим самым ору­жи­ем мы и защи­тим пле­бе­ев. (9) Дей­ст­вуй­те, отцы-сена­то­ры, назна­чай­те выбо­ры воен­ных три­бу­нов; уж я сде­лаю так, что не обра­ду­ет вас этот воз­глас “запре­щаю!”, кото­рый вы ныне, спев­шись с наши­ми това­ри­ща­ми, слу­ша­е­те с такой радо­стью». (10) Не напрас­но была бро­ше­на такая угро­за. Состо­я­лись лишь выбо­ры эди­лов и народ­ных три­бу­нов — и ника­кие дру­гие; Лици­ний и Секс­тий, став сно­ва народ­ны­ми три­бу­на­ми, не допу­сти­ли, чтобы кто-нибудь избран был на куруль­ные долж­но­сти⁹⁵. Отсут­ст­вие долж­ност­ных лиц дли­лось целое пяти­ле­тие⁹⁶. Пле­беи неиз­мен­но изби­ра­ли тех же двух народ­ных три­бу­нов, а они запре­ща­ли выбо­ры воен­ных три­бу­нов.