История Рима от основания города

Книга XXX, гл. 37

37. (1) На сле­дую­щий день опять при­гла­си­ли послов, суро­во отчи­та­ли их за веро­лом­ство: пусть же нако­нец несча­стья научат их верить в богов и чтить свя­тость клятв¹⁰⁰. Изло­жи­ли усло­вия мира: (2) они будут жить по сво­им зако­нам, вла­деть теми же горо­да­ми и теми же зем­ля­ми¹⁰¹, каки­ми вла­де­ли до вой­ны; рим­ляне с это­го дня пере­ста­нут опу­сто­шать их вла­де­ния; (3) пере­беж­чи­ков, бег­лых рабов и всех плен­ных они выда­дут рим­ля­нам, как и воен­ные кораб­ли, за исклю­че­ни­ем деся­ти три­рем; отда­дут при­ру­чен­ных сло­нов¹⁰² и при­ру­чать боль­ше не будут, (4) вести вой­ну ни в Афри­ке, ни за пре­де­ла­ми Афри­ки не будут без раз­ре­ше­ния рим­ско­го наро­да; Маси­нис­се вер­нут все ему при­над­ле­жав­шее и заклю­чат с ним союз; (5) до воз­вра­ще­ния из Рима послов будут достав­лять хлеб и выпла­чи­вать жало­ва­нье вспо­мо­га­тель­ным вой­скам рим­лян; упла­тят десять тысяч талан­тов сереб­ра¹⁰³, рав­но­мер­но раз­ло­жен­ных на пять­де­сят лет; (6) дадут сот­ню залож­ни­ков по выбо­ру Сци­пи­о­на не моло­же четыр­на­дца­ти лет и не стар­ше трид­ца­ти. Пере­ми­рие Сци­пи­он кар­фа­ге­ня­нам даст, если захва­чен­ные в преж­нее пере­ми­рие гру­зо­вые суда будут воз­вра­ще­ны со всем сво­им гру­зом. А ина­че ни на пере­ми­рие, ни на мир наде­ять­ся кар­фа­ге­ня­нам нече­го.

(7) Когда послы, вер­нув­шись домой, изло­жи­ли эти усло­вия собра­нию, Гисгон¹⁰⁴ под­нял­ся на три­бу­ну и стал отго­ва­ри­вать от мира, а тол­па бес­по­кой­ная, хоть и не воин­ст­вен­ная к нему при­слу­ши­ва­лась. (8) Ган­ни­бал, воз­му­щен­ный тем, что в такое вре­мя гово­рят и слу­ша­ют подоб­ные речи, сво­ей рукой ста­щил с.432 Гисго­на с три­бу­ны: это зре­ли­ще, в сво­бод­ном государ­стве непри­выч­ное, вызва­ло ропот наро­да; город­ская сво­бо­да сму­ти­ла чело­ве­ка воен­но­го, и он ска­зал: (9) «Я ушел от вас девя­ти­лет­ним маль­чи­ком и вер­нул­ся через трид­цать шесть лет; воен­но­му делу сыз­маль­ства учи­ла меня судь­ба — и моя соб­ст­вен­ная, и наша общая, и, кажет­ся, выучи­ла хоро­шо; граж­дан­ским поряд­кам, зако­нам и обы­ча­ям долж­ны научить меня вы». (10) Изви­нив себя неведе­ни­ем, он про­стран­но объ­яс­нил, сколь необ­хо­дим мир, при­том не такой уж и неспра­вед­ли­вый¹⁰⁵.

(11) Глав­ное затруд­не­ние было в том, что на кораб­лях, захва­чен­ных во вре­мя пере­ми­рия, совсем не оста­лось гру­за. Уста­но­вить, куда он дел­ся, было нелег­ко: обви­ня­е­мые в рас­хи­ще­нии были про­тив­ни­ка­ми мира. (12) Реше­но было вер­нуть суда и разыс­кать хотя бы моря­ков; оцен­ку про­пав­ше­го гру­за пре­до­ста­вить Сци­пи­о­ну, а кар­фа­ге­ня­нам рас­пла­тить­ся день­га­ми. (13) Неко­то­рые, одна­ко, пишут¹⁰⁶, что Ган­ни­бал с поля боя напра­вил­ся к морю, где сто­ял нагото­ве корабль, на кото­ром он сра­зу же отплыл к царю Антио­ху. Сци­пи­он потре­бо­вал преж­де все­го выда­чи Ган­ни­ба­ла; ему отве­ти­ли, что Ган­ни­ба­ла в Афри­ке нет.