История Рима от основания города

Книга XLI, гл. 4

4. (1) С эти­ми сло­ва­ми он при­ка­зы­ва­ет сво­е­му зна­ме­нос­цу Авлу Беку­ло­ну, мужу заме­ча­тель­ной храб­ро­сти, бро­сить­ся впе­ред со сво­им зна­ме­нем. (2) Тот отве­тил, что, если за ним после­ду­ют, он уско­рит дело; затем, уси­лив­шись, он пере­бро­сил зна­мя через вал⁷ и пер­вым ворвал­ся в ворота. (3) С дру­гой сто­ро­ны подо­спе­ли с кон­ни­цей вой­ско­вые три­бу­ны третье­го леги­о­на Тит и Гай Элии; вслед за ними и те, что по двое сиде­ли на вьюч­ных живот­ных, а там и кон­сул со всем вой­ском. (4) Немно­гим из ист­рий­цев уме­рен­ность в выпив­ке поз­во­ли­ла помыс­лить о бег­стве, осталь­ным смерть про­дли­ла сон; рим­ляне вер­ну­ли себе все в цело­сти и сохран­но­сти, кро­ме раз­ве выпи­то­го и съе­ден­но­го вра­га­ми. (5) Даже боль­ные вои­ны, остав­лен­ные в лаге­ре, поняв, что в лаге­ре сно­ва свои, схва­ти­лись за ору­жие и учи­ни­ли боль­шую рез­ню. (6) Осо­бен­но отли­чил­ся тогда кон­ник Гай Попи­лий, по про­зви­щу Сабелл. Ранен­ный в ногу, он остал­ся в лаге­ре, а теперь боль­ше всех истре­бил вра­гов. (7) До вось­ми тысяч ист­рий­цев было уби­то, плен­ных не бра­ли, пото­му что гнев и ярость не поз­во­ля­ли думать о добы­че. Одна­ко ист­рий­ский царек, пья­ный после пира, был вто­ро­пях поса­жен сво­и­ми людь­ми на коня и бежал. (8) Из победи­те­лей погиб­ло две­сти трид­цать семь чело­век, — боль­ше во вре­мя утрен­не­го бег­ства, чем при воз­вра­ще­нии лаге­ря.