Вергилий

Энеида

Книга VII

<<<
>>>
Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. Художественная литература, Москва, 1979.
Перевод с латинского С. А. Ошерова под ред. Ф. А. Петровского.
Комментарий Н. А. Старостиной.

В основу перевода положено издание: P. Vergilii Maronis, Opera… edidit… Albertus Forbiger. Partes I—III, Lipsiae, 1873—1875. Учтены также следующие издания: P. Vergilius Maro, Opera omnia, vol. I—III, recensuit O. Ribbeck, Lipsiae, 1859—1868; «Oeuvres de Virgile», texte établi et commenté par Benoist, Paris, 1918; «Vergil’s Gedichte» erklärt von Th. Ladewig, Berlin, zwölfte Auflage, 1902—1907.

Лат. текст приводится по изд.: Virgil. T. II. Aeneid VII—XII // Loeb Classical Library, 1942 (2-е испр. переизд. 1918, репр. 1934).
СКРЫТЬ ЛАТИНСКИЙ ТЕКСТ
10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160 170 180 190 200 210 220 230 240 250 260 270 280 290 300 310 320 330 340 350 360 370 380 390 400 410 420 430 440 450 460 470 480 490 500 510 520 530 540 550 560 570 580 590 600 610 620 630 640 650 660 670 680 690 700 710 720 730 740 750 760 770 780 790 800 810

Здесь же скон­ча­лась и ты, Энея кор­ми­ли­ца, чтобы
Память навек о себе заве­щать побе­ре­жи­ям нашим:
Место, где прах твой зарыт, сохра­ня­ет имя Кай­е­ты,
Чтят гес­пе­рий­цы его; так не это ли сла­вой зовет­ся?
Tu quo­que li­to­ri­bus nostris, Aeneia nut­rix,
aeter­nam mo­riens fa­mam, Caie­ta, de­dis­ti;
et nunc ser­vat ho­nos se­dem tuus, os­sa­que no­men
Hes­pe­ria in mag­na, si qua est ea glo­ria, sig­nat.
5 Бла­го­че­сти­вый Эней, совер­шив обряд погре­баль­ный,
Холм насы­пал над ней и, когда успо­ко­и­лось море,
В путь поспе­шил на всех пару­сах и гавань поки­нул.
Ветер в ночи́ понес кораб­ли, и луна бла­го­склон­но
Свет бело­снеж­ный лила и дро­би­лась, в зыбях отра­жа­ясь.
At pius ex­se­quiis Aeneas ri­te so­lu­tis,
ag­ge­re com­po­si­to tu­mu­li, postquam al­ta quie­runt
aequo­ra, ten­dit iter ve­lis por­tum­que re­lin­quit.
adspi­rant aurae in noc­tem, nec can­di­da cur­sus
Lu­na ne­gat, splen­det tre­mu­lo sub lu­mi­ne pon­tus.
10 Плыл вдоль бере­га флот, минуя цар­ство Цир­цеи,
Где меж дре­му­чих лесов рас­пе­ва­ет ден­но и нощ­но
Солн­ца могу­чая дочь и, в ноч­ную тем­ную пору,
В пыш­ном двор­це, засве­тив души­стый факел кед­ро­вый,
Звон­кий про­во­дит чел­нок сквозь осно­ву тка­ни воздуш­ной.
pro­xi­ma Cir­caeae ra­dun­tur li­to­ra ter­rae,
di­ves inac­ces­sos ubi So­lis fi­lia lu­cos
ad­si­duo re­so­nat can­tu, tec­tis­que su­per­bis
urit odo­ra­tam noc­tur­na in lu­mi­na ced­rum,
ar­gu­to te­nuis per­cur­rens pec­ti­ne te­las.
15 С бере­га льви­ный рык доле­та­ет гнев­ный: ярят­ся
Зве­ри и рвут­ся с цепей, огла­шая без­молв­ную пол­ночь;
Мечет­ся с виз­гом в хле­ву сви­ней щети­ни­стых ста­до,
Гроз­но мед­веди ревут, завы­ва­ют огром­ные вол­ки, —
Все, кого силою трав погу­би­ла злая боги­ня,
hinc exau­di­ri ge­mi­tus irae­que leo­num
vincla re­cu­san­tum et se­ra sub noc­te ru­den­tum,
sae­ti­ge­ri­que sues at­que in prae­se­pi­bus ur­si
sae­vi­re, ac for­mae mag­no­rum ulu­la­re lu­po­rum,
quos ho­mi­num ex fa­cie dea sae­va po­ten­ti­bus her­bis
20 В диких зве­рей пре­вра­тив и обли­чье отняв чело­ве­ка.
Чтобы Цир­цеи волш­ба не кос­ну­лась тро­ян­цев, чтоб вол­ны
К бере­гу их не снес­ли, не при­гна­ли в опас­ную гавань,
Вет­ром попу­т­ным Неп­тун пару­са эне­а­дов напол­нил,
Бег уско­рил судов и про­нес через бур­ные мели.
in­due­rat Cir­ce in vol­tus ac ter­ga fe­ra­rum.
quae ne monstra pii pa­te­ren­tur ta­lia Troes
de­la­ti in por­tus, neu li­to­ra di­ra sub­irent,
Nep­tu­nus ven­tis imple­vit ve­la se­cun­dis,
at­que fu­gam de­dit, et prae­ter va­da fer­vi­da ve­xit.
25 Море зарде­лось в лучах золо­ти­стой Авро­ры, свер­кав­ших
С неба, где мча­лась в сво­ей колес­ни­це алой боги­ня.
Ветер вне­зап­но упал, дуно­ве­нья боль­ше не мор­щат
Мра­мор­ной гла­ди — одни с без­вет­ри­ем борют­ся вес­ла.
Видит с моря Эней бере­га, зарос­шие лесом,
Iam­que ru­bes­ce­bat ra­diis ma­re, et aethe­re ab al­to
Auro­ra in ro­seis ful­ge­bat lu­tea bi­gis:
cum ven­ti po­sue­re om­nis­que re­pen­te re­se­dit
fla­tus, et in len­to luc­tan­tur mar­mo­re ton­sae.
at­que hic Aeneas in­gen­tem ex aequo­re lu­cum
30 И меж огром­ных дерев поток, отрад­ный для взо­ра:
Это стру­ит Тибе­рин от пес­ка помут­нев­шие воды
В море по скло­нам кру­тым. Над леса­ми стаи пер­на­тых,
Что по реч­ным бере­гам и по рус­лам вьют себе гнезда,
Носят­ся взад и впе­ред, лас­кая пес­ня­ми небо.
pros­pi­cit. hunc in­ter flu­vio Ti­be­ri­nus amoe­no
ver­ti­ci­bus ra­pi­dis et mul­ta fla­vus ha­re­na
in ma­re pro­rum­pit. va­riae cir­cum­que sup­ra­que
ad­sue­tae ri­pis vo­luc­res et flu­mi­nis al­veo
aethe­ra mul­ce­bant can­tu, lu­co­que vo­la­bant.
35 Тот­час Эней пове­лел кораб­ли повер­нуть и напра­вить
К бере­гу; так он вошел, тор­же­ст­вуя, в тени­стые устья.
Ныне о древ­них веках, Эра­то́, доз­воль мне поведать,
О ста­ро­дав­них царях и о том, что в Лации было
В дни, когда с вой­ском при­плыл к бере­гам Авзо­ний­ским при­ше­лец,
flec­te­re iter so­ciis ter­rae­que ad­ver­te­re pro­ras
im­pe­rat, et lae­tus flu­vio suc­ce­dit opa­co.
Nunc age, qui re­ges, Era­to, quae tem­po­ra re­rum,
quis La­tio an­ti­quo fue­rit sta­tus, ad­ve­na clas­sem
cum pri­mum Auso­niis exer­ci­tus ap­pu­lit oris,
40 Так­же о том, отче­го раз­го­ре­лась рас­пря впер­вые.
Ты пев­ца вдох­но­ви, о боги­ня! Петь начи­наю
Я о войне, о царях, на гибель гне­вом гони­мых,
И о тиррен­ских бой­цах, и о том, как вся Гес­пе­ри́я
Вста­ла с ору­жьем в руках. Вели­ча­вей преж­них собы­тья
ex­pe­diam, et pri­mae re­vo­ca­bo exor­dia pug­nae.
tu va­tem, tu, di­va, mo­ne. di­cam hor­ri­da bel­la,
di­cam acies ac­tos­que ani­mis in fu­ne­ra re­ges,
Tyrrhe­nam­que ma­num, to­tam­que sub ar­ma coac­tam
Hes­pe­riam. maior re­rum mi­hi nas­ci­tur or­do,
45 Ныне пой­дут чере­дой — вели­ча­вей будет и труд мой.
Мир­но ста­рый Латин горо­да­ми и нива­ми пра­вил.
Фав­ну его роди­ла лав­рент­ская ним­фа Мари­ка, —
Так пре­да­нье гла­сит; был Пик роди­те­лем Фав­на,
Пика отцом был Сатурн, поло­жив­ший роду нача­ло.
mai­us opus mo­veo.
Rex ar­va La­ti­nus et ur­bes
iam se­nior lon­ga pla­ci­das in pa­ce re­ge­bat.
hunc Fau­no et Nym­pha ge­ni­tum Lau­ren­te Ma­ri­ca
ac­ci­pi­mus: Fau­no Pi­cus pa­ter, is­que pa­ren­tem
te, Sa­tur­ne, re­fert, tu san­gui­nis ul­ti­mus auc­tor.
50 Волей богов не имел Латин муж­ско­го потом­ства,
После того как судь­бой был похи­щен сын его юный.
Дочь лишь была у него, наслед­ни­ца мно­гих вла­де­ний:
Ста­ла неве­стой она, по годам созре­ла для бра­ка,
Мно­го из Лация к ней жени­хов и со всей Гес­пе­рии
fi­lius huic fa­to di­vum pro­les­que vi­ri­lis
nul­la fuit, pri­ma­que oriens erep­ta iuven­ta est.
so­la do­mum et tan­tas ser­va­bat fi­lia se­des,
iam ma­tu­ra vi­ro, iam ple­nis nu­bi­lis an­nis.
mul­ti il­lam mag­no e La­tio to­ta­que pe­te­bant
55 Сва­та­лось, преж­де дру­гих — кра­сотою всех пре­взо­шед­ший
Турн, могу­чих отцов и дедов слав­ный пото­мок.
Юно­шу всем пред­по­чла и меч­та­ла цари­ца ско­рее
Зятем сде­лать его — но меша­ли ей зна­ме­нья свы­ше.
Лавр посредине двор­ца сто­ял меж высо­ких чер­то­гов,
Auso­nia. pe­tit an­te alios pul­cher­ri­mus om­nes
Tur­nus, avis ata­vis­que po­tens, quem re­gia co­niunx
adiun­gi ge­ne­rum mi­ro pro­pe­ra­bat amo­re;
sed va­riis por­ten­ta deum ter­ro­ri­bus obstant.
lau­rus erat tec­ti me­dio in pe­net­ra­li­bus al­tis,
60 Дол­гие годы хра­ним и все­ми чтим, как свя­щен­ный:
Сам Латин, гово­рят, когда клал осно­ва­нья твер­ды­ни,
Дере­во это нашел и его посвя­тил Апол­ло­ну,
Город же новый нарек по име­ни лав­ра Лав­рен­том.
Вдруг на вер­ши­ну его, — и рас­ска­зы­вать див­но об этом! —
sac­ra co­mam mul­tos­que me­tu ser­va­ta per an­nos,
quam pa­ter in­ven­tam, pri­mas cum con­de­ret ar­ces,
ip­se fe­re­ba­tur Phoe­bo sac­ras­se La­ti­nus,
Lau­ren­tis­que ab ea no­men po­suis­se co­lo­nis.
hui­us apes sum­mum den­sae (mi­ra­bi­le dic­tu),
65 В возду­хе путь про­ло­жив, при­ле­те­ли с гром­ким жуж­жа­ньем
Пче­лы тучей густой, и, сце­пив­шись нож­ка­ми плот­но,
Рой неждан­ный повис, точ­но плод, меж листьев на вет­ке.
Вмиг про­ри­ца­тель изрек: «Я зрю ино­зем­но­го мужа,
С той же он сто­ро­ны, что и рой, сюда же стре­мит­ся
stri­do­re in­gen­ti li­qui­dum trans aethe­ra vec­tae,
ob­se­de­re api­cem et pe­di­bus per mu­tua ne­xis
exa­men sub­itum ra­mo fron­den­te pe­pen­dit.
con­ti­nuo va­tes «ex­ter­num cer­ni­mus», in­quit,
«ad­ven­ta­re vi­rum et par­tis pe­te­re ag­men eas­dem
70 С вой­ском сво­им, чтобы здесь воца­рить­ся в твер­дыне высо­кой».
Факе­ла чистый огонь к алта­рям под­но­си­ла одна­жды,
Стоя рядом с отцом, во двор­це Лави­ния-дева;
Тут при­виде­лось им, буд­то длин­ные куд­ри царев­ны —
Чудо гроз­ное! — вдруг охва­ти­ло шум­ное пла­мя,
par­ti­bus ex is­dem et sum­ma do­mi­na­rier ar­ce».
prae­te­rea, cas­tis ado­let dum al­ta­ria tae­dis
et iux­ta ge­ni­to­rem adstat La­vi­nia vir­go,
vi­sa, ne­fas, lon­gis compren­de­re cri­ni­bus ig­nem,
at­que om­nem or­na­tum flam­ma cre­pi­tan­te cre­ma­ri,
75 Сле­дом убор занял­ся, занял­ся на челе само­цвет­ный
Цар­ский венец — и вот, золотым оку­та­на дымом,
Сеет она Вул­ка­нов огонь по про­стор­ным пала­там.
Див­ное зна­ме­нье так всем на страх истол­ко­ва­но было:
Сла­ва Лави­нию ждет и удел высо­кий в гряду­щем,
re­ga­lis­que ac­cen­sa co­mas, ac­cen­sa co­ro­nam
in­sig­nem gem­mis; tum fu­mi­da lu­mi­ne ful­vo
in­vol­vi ac to­tis Vol­ca­num spar­ge­re tec­tis.
id ve­ro hor­ren­dum ac vi­su mi­ra­bi­le fer­ri:
nam­que fo­re in­lustrem fa­ma fa­tis­que ca­ne­bant
80 Но при­не­сет наро­ду она вели­кие вой­ны.
Царь в тре­во­ге спе­шит обра­тить­ся к ора­ку­лу Фав­на,
Веще­го стар­ца-отца вопро­сить в лесу Аль­бу­ней­ском,
Самом боль­шом из лесов, где зве­нит источ­ник свя­щен­ный,
Воздух смра­дом сво­их испа­ре­ний густых зара­жая.
ip­sam, sed po­pu­lo mag­num por­ten­de­re bel­lum.
At rex sol­li­ci­tus monstris ora­cu­la Fau­ni,
fa­ti­di­ci ge­ni­to­ris, adit lu­cos­que sub al­ta
con­su­lit Al­bu­nea, ne­mo­rum quae ma­xi­ma sac­ro
fon­te so­nat sae­vam­que ex­ha­lat opa­ca mephi­tim.
85 Вся Энот­рия, все пле­ме­на ита­лий­ские в этот
Схо­дят­ся лес, чтоб сомне­нья свои раз­ре­шить. Если щед­рый
Дар при­не­сет в него жрец, и рас­сте­лит в ночи мол­ча­ли­вой
Жерт­вен­ных шку­ры овец, и уснет на ложе овчин­ном,
Мно­го узрит он во сне витаю­щих див­ных виде­ний,
hinc Ita­lae gen­tes om­nis­que Oenot­ria tel­lus
in du­biis res­pon­sa pe­tunt: huc do­na sa­cer­dos
cum tu­lit et cae­sa­rum ovi­um sub noc­te si­len­ti
pel­li­bus in­cu­buit stra­tis som­nos­que pe­ti­vit,
mul­ta mo­dis si­mu­lac­ra vi­det vo­li­tan­tia mi­ris
90 Будет мно­гим вни­мать голо­сам, удо­сто­ен беседы
Веч­ных богов и теней, при­ле­тев­ших из глу­би Авер­на.
Здесь и роди­тель Латин искал в тре­во­ге отве­та.
Сто тон­ко­рун­ных заклал он сам овец по обряду,
Шку­ры в лесу рас­сте­лил — и едва лишь воз­лег на овчи­нах,
et va­rias audit vo­ces frui­tur­que deo­rum
con­lo­quio at­que imis Ache­ron­ta ad­fa­tur Aver­nis.
hic et tum pa­ter ip­se pe­tens res­pon­sa La­ti­nus
cen­tum la­ni­ge­ras mac­ta­bat ri­te bi­den­tis,
at­que ha­rum ef­ful­tus ter­go stra­tis­que iace­bat
95 Тот­час голос к нему доле­тел из чащи дре­вес­ной:
«Доче­ри мужа най­ти, о мой сын, не стре­мись средь лати­нян,
С тем, кто избран тобой, не справ­ляй заду­ман­ной свадь­бы:
Зять из чуж­би­ны при­дет и кро­вью сво­ей воз­ве­ли­чит
Имя наше до звезд, и к ногам наших пра­вну­ков общих
vel­le­ri­bus: sub­ita ex al­to vox red­di­ta lu­co est:
«ne pe­te co­nu­biis na­tam so­cia­re La­ti­nis,
o mea pro­ge­nies, tha­la­mis neu cre­de pa­ra­tis:
ex­ter­ni ve­nient ge­ne­ri, qui san­gui­ne nostrum
no­men in astra fe­rant quo­rum­que ab stir­pe ne­po­tes
100 Будет повер­жен весь мир, и все, что види­мо Солн­цу
В дол­гом пути меж дву­мя Оке­а­на­ми, — им поко­рит­ся».
Этих сове­тов отца, что ему в ночи мол­ча­ли­вой
Фав­ном были даны, не таил Латин — и повсюду
Мча­лась на кры­льях Мол­ва и о них горо­дам авзо­ний­ским
om­nia sub pe­di­bus, qua Sol ut­rum­que re­cur­rens
as­pi­cit Ocea­num, ver­ti­que re­gi­que vi­de­bunt».
haec res­pon­sa pat­ris Fau­ni mo­ni­tus­que si­len­ti
noc­te da­tos non ip­se suo pre­mit ore La­ti­nus,
sed cir­cum la­te vo­li­tans iam Fa­ma per ur­bes
105 Весть нес­ла, когда флот потом­ков Лао­медон­та
Встал на при­чал у кру­тых бере­гов, тра­вою порос­ших.
Вышли с Эне­ем вожди и пре­крас­ный Аска­ний на сушу,
Наземь лег­ли отдох­нуть в тени высо­ко­го бука.
Тут же дру­зья на тра­ве рас­став­ля­ют для тра­пезы яст­ва,
Auso­nias tu­le­rat, cum Lao­me­don­tia pu­bes
gra­mi­neo ri­pae re­li­ga­vit ab ag­ge­re clas­sem.
Aeneas pri­mi­que du­ces et pul­cher Iulus
cor­po­ra sub ra­mis de­po­nunt ar­bo­ris al­tae
insti­tuuntque da­pes et ado­rea li­ba per her­bam
110 Их, как Юпи­тер вну­шил, раз­ло­жив на лепеш­ках из пол­бы,
Диких при­но­сят пло­дов, на сто­лы из хле­ба кла­дут их…
Быст­ро скуд­ный запас истре­би­ли тро­ян­цы, и голод
Их заста­вил доесть и Цере­ры дар необиль­ный.
Толь­ко успе­ли они хле­бов, отме­чен­ных роком,
sub­iciunt epu­lis (sic Iup­pi­ter ip­se mo­ne­bat)
et Ce­rea­le so­lum po­mis ag­res­ti­bus augent.
con­sumptis hic for­te aliis, ut ver­te­re mor­sus
exi­guam in Ce­re­rem pe­nu­ria ade­git eden­di
et vio­la­re ma­nu ma­lis­que auda­ci­bus or­bem
115 Дерз­кой кос­нуть­ся рукой и вку­сить от круг­лых лепе­шек,
Юл вос­клик­нул: «Ну вот, мы сто­лы теперь доеда­ем!»
Он пошу­тить лишь хотел, — но, услы­шав сло­во такое,
Понял Эней, что конец насту­пил ски­та­ньям, и сыну
Смолк­нуть велел, пора­жен изъ­яв­ле­ньем боже­ст­вен­ной воли.
fa­ta­lis crus­ti pa­tu­lis nec par­ce­re quad­ris:
«heus! etiam men­sas con­su­mi­mus», in­quit Iulus,
nec plu­ra ad­lu­dens. ea vox audi­ta la­bo­rum
pri­ma tu­lit fi­nem pri­mam­que lo­quen­tis ab ore
eri­puit pa­ter ac stu­pe­fac­tus nu­mi­ne pres­sit.
120 Тот­час: «При­вет тебе, край, что судь­бою мне пред­на­зна­чен! —
Мол­вит он. — Вам при­вет, о пена­ты вер­ные Трои!
Здесь наш дом и роди­на здесь! Вспо­ми­наю теперь я:
Тай­ну судь­бы мне открыв, завет оста­вил роди­тель:
“Если ты при­плы­вешь на неве­до­мый берег и голод
con­ti­nuo «sal­ve fa­tis mi­hi de­bi­ta tel­lus
vos­que», ait, «o fi­di Troiae, sal­ve­te, pe­na­tes:
hic do­mus, haec pat­ria est. ge­ni­tor mi­hi ta­lia nam­que
(nunc re­pe­to) An­chi­ses fa­to­rum ar­ca­na re­li­quit:
“cum te, na­te, fa­mes ig­no­ta ad li­to­ra vec­tum
125 Вдруг заста­вит тебя поедать сто­лы после пира,
Знай, что там обре­тешь при­ста­ни­ще ты, истом­лен­ный,
Пер­вые там дома зало­жи и сте­ны воз­двиг­ни”.
Голод наш тем голо­дом был — послед­ним из бед­ст­вий,
Нашим кла­дет он ски­та­ньям конец.
ac­ci­sis co­get da­pi­bus con­su­me­re men­sas,
tum spe­ra­re do­mos de­fes­sus ibi­que me­men­to
pri­ma lo­ca­re ma­nu mo­li­ri­que ag­ge­re tec­ta”.
haec erat il­la fa­mes, haec nos sup­re­ma ma­ne­bat,
exi­tiis po­si­tu­ra mo­dum.
130 Радуй­тесь! Сле­ду­ет нам с луча­ми пер­вы­ми солн­ца
В раз­ные сто­ро­ны всем разой­тись от гава­ни, чтобы
Эти раз­ведать места, раз­уз­нать о селе­ньях и людях.
Ныне Юпи­те­ру вы сотво­ри­те из чаш воз­ли­я­нье,
Сно­ва налей­те вина и Анхи­за с моль­бой при­зо­ви­те».
qua­re agi­te et pri­mo lae­ti cum lu­mi­ne so­lis,
quae lo­ca, qui­ve ha­beant ho­mi­nes, ubi moe­nia gen­tis,
ves­ti­ge­mus et a por­tu di­ver­sa pe­ta­mus.
nunc pa­te­ras li­ba­te Iovi pre­ci­bus­que vo­ca­te
An­chi­sen ge­ni­to­rem, et vi­na re­po­ni­te men­sis».
135 Мол­вив, себе увен­чал он чело зеле­ной лист­вою,
Гения места при­звал и первую меж­ду бес­смерт­ных
Зем­лю, и нимф, и богов неиз­вест­ных покуда пото­ков,
После, порядок блюдя, он при­звал Фри­гий­скую матерь,
Бога Идей­ско­го, Ночь и ее вос­хо­дя­щие звезды,
Sic dein­de ef­fa­tus fron­den­ti tem­po­ra ra­mo
impli­cat et ge­nium­que lo­ci pri­mam­que deo­rum
Tel­lu­rem nym­phas­que et ad­huc ig­no­ta pre­ca­tur
flu­mi­na, tum Noc­tem Noc­tis­que orien­tia sig­na
Idae­um­que Iovem Phry­giam­que ex or­di­ne Mat­rem
140 К мате­ри в небе воз­звал и к Анхи­зу во мра­ке Эре­ба.
Тут с небес­ных высот все­мо­гу­щий свет­лый Роди­тель
Три­жды удар гро­мо­вой послал и руки мано­ве­ньем
Обла­ко тев­крам явил, золотым оси­ян­ное све­том.
Гул про­бе­жал по тро­ян­ским рядам: испол­ни­лись сро­ки,
in­vo­cat et dup­li­cis cae­lo­que Ere­bo­que pa­ren­tis.
hic pa­ter om­ni­po­tens ter cae­lo cla­rus ab al­to
in­to­nuit ra­diis­que ar­den­tem lu­cis et auro
ip­se ma­nu qua­tiens os­ten­dit ab aethe­re nu­bem.
di­di­tur hic sub­ito Troia­na per ag­mi­na ru­mor,
145 Обе­то­ван­ная здесь воз­двиг­ну­та будет твер­ды­ня.
Тев­к­ры гото­вят пир, и, вели­ко­му раду­ясь чуду,
Ста­вят кра­те́ры они, вином их напол­нив до края.
Толь­ко лишь день оза­рил луча­ми пер­вы­ми зем­лю,
Тев­к­ры окрест раз­бре­лись и вкруг ста­на раз­веда­ли мест­ность.
ad­ve­nis­se diem, quo de­bi­ta moe­nia con­dant.
cer­ta­tim instau­rant epu­las at­que omi­ne mag­no
cra­te­ras lae­ti sta­tuunt et vi­na co­ro­nant.
Pos­te­ra cum pri­ma lustra­bat lam­pa­de ter­ras
or­ta dies, ur­bem et fi­nis et li­to­ra gen­tis
150 В этих топях — исток Нуми­ция, Тиб­ром зовет­ся
Эта река, и живет здесь отваж­ное пле­мя лати­нян.
Сын Анхи­за тогда ото всех выби­ра­ет сосло­вий
Сто послов и велит им взять уви­тые шер­стью
Вет­ви Пал­ла­ды с собой и пой­ти к чер­то­гам вла­ды­ки,
di­ver­si explo­rant: haec fon­tis stag­na Nu­mi­ci,
hunc Thyb­rim flu­vium, hic for­tis ha­bi­ta­re La­ti­nos.
tum sa­tus An­chi­sa de­lec­tos or­di­ne ab om­ni
cen­tum ora­to­res augus­ta ad moe­nia re­gis
ire iubet, ra­mis ve­la­tos Pal­la­dis om­nis,
155 Дар отне­сти и мира про­сить для тро­ян­ских при­шель­цев.
Без про­мед­ле­нья послы испол­ня­ют при­каз и поспеш­ным
Шагом пус­ка­ют­ся в путь. А Эней воз­дви­га­ет жили­ща,
Место для них над водой бороздой неглу­бо­кой наме­тив,
И, слов­но лагерь, дома часто­ко­лом и валом обво­дит.
do­na­que fer­re vi­ro pa­cem­que ex­pos­ce­re Teuc­ris.
haud mo­ra, fes­ti­nant ius­si ra­pi­dis­que fe­run­tur
pas­si­bus. ip­se hu­mi­li de­sig­nat moe­nia fos­sa
mo­li­tur­que lo­cum pri­mas­que in li­to­re se­des
castro­rum in mo­rem pin­nis at­que ag­ge­re cin­git.
160 Путь свой про­шли меж­ду тем послы и увиде­ли баш­ни,
Кро­вель вер­хуш­ки кру­тых и при­бли­зи­лись к сте­нам лати­нян.
Отро­ки там у ворот и юно­ши в пер­вом рас­цве­те
Гна­ли рез­вых коней, укро­щая в пыли колес­ни­цы,
Лук напря­га­ли тугой, мета­ли гиб­кие дроты
iam­que iter emen­si tur­ris ac tec­ta La­ti­no­rum
ar­dua cer­ne­bant iuve­nes mu­ro­que sub­ibant.
an­te ur­bem pue­ri et pri­mae­vo flo­re iuven­tus
exer­cen­tur equis do­mi­tantque in pul­ve­re cur­rus
aut ac­ris ten­dunt ar­cus aut len­ta la­cer­tis
165 И вызы­ва­ли дру­зей потя­гать­ся про­вор­ст­вом и силой.
Вдруг вер­хо­вой гонец Лати­ну доно­сит седо­му:
Пря­мо к сто­ли­це идут мужи огром­но­го роста
В пла­тье неве­до­мом. Царь велит в чер­то­ги позвать их,
Сам же на отчий пре­стол в сре­дин­ном покое садит­ся.
spi­cu­la con­tor­quent cur­su­que ic­tu­que la­ces­sunt,
cum prae­vec­tus equo lon­gae­vi re­gis ad auris
nun­tius in­gen­tis ig­no­ta in ves­te re­por­tat
ad­ve­nis­se vi­ros. il­le intra tec­ta vo­ca­ri
im­pe­rat et so­lio me­dius con­se­dit avi­to.
170 В горо­де был на вер­шине хол­ма чер­тог вели­ча­вый
С мно­же­ст­вом гор­дых колонн — дво­рец лав­рент­ско­го Пика,
Рощей он был окру­жен и свя­щен­ным счи­тал­ся издрев­ле.
Здесь по обы­чаю все цари при­ни­ма­ли впер­вые
Жезл и фас­ции, здесь и храм и курия были,
Tec­tum augus­tum, in­gens, cen­tum sub­li­me co­lum­nis,
ur­be fuit sum­ma, Lau­ren­tis re­gia Pi­ci,
hor­ren­dum sil­vis et re­li­gio­ne pa­ren­tum.
hic sceptra ac­ci­pe­re et pri­mos at­tol­le­re fas­ces
re­gi­bus omen erat, hoc il­lis cu­ria templum,
175 Здесь и покой для свя­щен­ных пиров, где, заклав­ши бара­на,
Дол­гие дни за сто­лом отцы про­во­ди­ли неред­ко.
Дедов цар­ст­вен­ных здесь изва­я­нья из кед­ра сто­я­ли
В долж­ном поряд­ке: Итал и отец Сабин, наса­ди­тель
Лоз (неда­ром кри­вой вино­гра­да­ря серп у под­но­жья
hae sac­ris se­des epu­lis, hic arie­te cae­so
per­pe­tuis so­li­ti pat­res con­si­de­re men­sis.
quin etiam ve­te­rum ef­fi­gies ex or­di­ne avo­rum
an­ti­qua e ced­ro, Ita­lus­que pa­ter­que Sa­bi­nus
vi­ti­sa­tor, cur­vam ser­vans sub ima­gi­ne fal­cem,
180 Ста­туи стар­ца лежал); и Сатурн, и Янус дву­ли­кий
Были в пред­две­рье двор­ца, и вла­сти­те­лей обра­зы древ­них,
Что за отчиз­ну в бою полу­чи­ли Мар­со­вы раны.
Здесь надо все­ми дверь­ми при­би­то было ору­жье:
Взя­тые в плен колес­ни­цы вид­ны, кри­вые секи­ры,
Sa­tur­nus­que se­nex Iani­que bif­ron­tis ima­go,
ves­ti­bu­lo adsta­bant alii­que ab ori­gi­ne re­ges
Mar­tia­que ob pat­riam pug­nan­do vol­ne­ra pas­si.
mul­ta­que prae­te­rea sac­ris in pos­ti­bus ar­ma,
cap­ti­vi pen­dent cur­rus cur­vae­que se­cu­res
185 Копья, щиты, и ворот кре­пост­ных затво­ры, и рост­ры,
С вра­же­ских сня­ты судов, и с мох­на­тою гри­вою шле­мы.
Пик, укро­ти­тель коней, сидел в корот­кой тра­бее,
Щит свя­щен­ный дер­жа и загну­тый жезл кви­ри­наль­ский.
Страст­ной любо­вью к нему горя, пре­вра­ти­ла Цир­цея,
et cris­tae ca­pi­tum et por­ta­rum in­gen­tia cla­ustra
spi­cu­la­que cli­pei­que erep­ta­que rostra ca­ri­nis.
ip­se Qui­ri­na­li li­tuo par­va­que se­de­bat
suc­cinctus tra­bea lae­va­que an­ci­le ge­re­bat
Pi­cus, equ­um do­mi­tor; quem cap­ta cu­pi­di­ne co­niunx
190 Ядом спер­ва опо­ив и лозой золо­тою уда­рив,
В пест­рую пти­цу его, по ство­лам сту­ча­щую гром­ко.
Так изу­кра­шен был храм, куда послан­цев тро­ян­ских
Царь латин­ский при­звал, вос­седав­ший на отчем пре­сто­ле.
С речью при­вет­ли­вой он обра­тил­ся пер­вый к вошед­шим:
aurea per­cus­sum vir­ga ver­sum­que ve­ne­nis
fe­cit avem Cir­ce spar­sit­que co­lo­ri­bus alas.
Ta­li in­tus templo di­vum pat­ria­que La­ti­nus
se­de se­dens Teuc­ros ad se­se in tec­ta vo­ca­vit,
at­que haec ingres­sis pla­ci­do prior edi­dit ore:
195 «Дай­те ответ, дар­дан­цев послы, — ведь и род ваш и город
Ведо­мы нам, и слы­ша­ли мы, что сюда вы плы­ве­те, —
Что вам нуж­но? Зачем, какой гони­мы нуж­дою
Вы через столь­ко морей к бере­гам при­шли Авзо­ний­ским?
Сби­лись ли вы с пути, при­нес­ла ли вас непо­го­да
«di­ci­te, Dar­da­ni­dae (ne­que enim nes­ci­mus et ur­bem
et ge­nus, audi­ti­que ad­ver­ti­tis aequo­re cur­sum),
quid pe­ti­tis? quae cau­sa ra­tes aut cui­us egen­tis
li­tus ad Auso­nium tot per va­da cae­ru­la ve­xit?
si­ve er­ro­re viae seu tem­pes­ta­ti­bus ac­ti,
200 (Бури неред­ко плов­цов засти­га­ют в море откры­том), —
Если уж в устье реки вы зашли и в гава­ни вста­ли,
То не пре­зри­те наш кров, дру­же­лю­бью лати­нян доверь­тесь.
Мы спра­вед­ли­вость блюдем не под гне­том зако­нов: Сатур­нов
Род доб­ро­воль­но хра­нит обы­чай древ­не­го бога.
qua­lia mul­ta ma­ri nau­tae pa­tiun­tur in al­to,
flu­mi­nis intras­tis ri­pas por­tu­que se­de­tis,
ne fu­gi­te hos­pi­tium ne­ve ig­no­ra­te La­ti­nos
Sa­tur­ni gen­tem, haud vinclo nec le­gi­bus aequam,
spon­te sua ve­te­ris­que dei se mo­re te­nen­tem.
205 Пом­ню я, — хоть мол­ва с года­ми сде­ла­лась смут­ной, —
Так ста­ри­ки аврунк­ские мне гово­ри­ли когда-то:
Родом отсюда Дар­дан, что отплыл на Са́мос Фра­кий­ский
(Назван теперь Само­фра­ки­ей он) и добрал­ся до Иды,
Начал отсюда он путь, из Кори­та в крае Тиррен­ском,
at­que equi­dem me­mi­ni (fa­ma est obscu­rior an­nis)
Aurun­cos ita fer­re se­nes, his or­tus ut ag­ris
Dar­da­nus Idaeas Phry­giae pe­net­ra­vit ad ur­bes
Threi­ciam­que Sa­mum, quae nunc Sa­moth­ra­cia fer­tur.
hinc il­lum Co­ry­thi Tyrrhe­na ab se­de pro­fec­tum
210 Ныне же занял пре­стол в чер­то­гах звезд­но­го неба,
Свой при­ба­вив алтарь к алта­рям бес­смерт­ных высо­ким».
Или­о­ней отве­чал на эти речи Лати­ну:
«Фав­на цар­ст­вен­ный сын, не вол­на, не чер­ная буря
К вашей зем­ле подой­ти нас при­нуди­ла натис­ком злоб­ным,
aurea nunc so­lio stel­lan­tis re­gia cae­li
ac­ci­pit et nu­me­rum di­vo­rum al­ta­ri­bus auget».
Di­xe­rat, et dic­ta Ilio­neus sic vo­ce se­cu­tus:
«rex, ge­nus eg­re­gium Fau­ni, nec fluc­ti­bus ac­tos
at­ra sub­egit hiems vestris suc­ce­de­re ter­ris,
215 Берег неве­до­мый нас и све­ти­ла с пути не сби­ва­ли:
Сами избра­ли мы путь и в твой город при­шли доб­ро­воль­но,
Мы, изгнан­ни­ки царств, кото­рые в сла­ве и блес­ке
Солн­це виде­ло встарь, вос­хо­дя от края Олим­па;
Род от Юпи­те­ра наш, Юпи­те­ра пле­мя дар­дан­цев
nec si­dus re­gio­ne viae li­tus­ve fe­fel­lit:
con­si­lio hanc om­nes ani­mis­que vo­len­ti­bus ur­bem
ad­fe­ri­mur, pul­si reg­nis, quae ma­xi­ma quon­dam
extre­mo ve­niens Sol as­pi­cie­bat Olym­po.
ab Iove prin­ci­pium ge­ne­ris, Iove Dar­da­na pu­bes
220 С гор­до­стью пред­ком зовет, от высо­кой Юпи­те­ра кро­ви
Царь наш рож­ден, тро­я­нец Эней, к тебе нас послав­ший.
Что́ за губи­тель­ный вихрь под­нял­ся в Мике­нах жесто­ких
И про­ле­тел по Идей­ским полям, каким при­го­во­ром,
Рок два мира столк­нул — Евро­пу и Азию — в бит­ве,
gau­det avo, rex ip­se Iovis de gen­te sup­re­ma:
Troi­us Aeneas tua nos ad li­mi­na mi­sit.
quan­ta per Idaeos sae­vis ef­fu­sa My­ce­nis
tem­pes­tas ierit cam­pos, qui­bus ac­tus uter­que
Euro­pae at­que Asiae fa­tis con­cur­re­rit or­bis,
225 Слы­шал и тот, кто живет в краю, где по кру­гу стру­ит­ся
Ток Оке­а­на, и тот, чье жили­ще в поя­се пятом,
Меж четы­рех поя­сов про­стер­том под солн­цем жесто­ким.
Мы от пото­па спас­лись и, ски­та­ясь по вод­ным рав­ни­нам,
Мало­го про­сим клоч­ка зем­ли без­опас­ной — при­ю­та
audiit et si quem tel­lus extre­ma re­fu­so
sum­mo­vet Ocea­no et si quem ex­ten­ta pla­ga­rum
quat­tuor in me­dio di­ri­mit pla­ga So­lis ini­qui.
di­lu­vio ex il­lo tot vas­ta per aequo­ra vec­ti
dis se­dem exi­guam pat­riis li­tus­que ro­ga­mus
230 Отчим богам, и воды, и возду­ха — ими вла­де­ют
Рав­но смерт­ные все. Мы для вас бес­че­стьем не будем,
Вы же сла­ву навек стя­жа­е­те доб­рым дея­ньем;
Трою на лоно при­няв, не рас­ка­ет­ся край Авзо­ний­ский.
Я Энея судь­бой кля­нусь и могу­чей дес­ни­цей, —
in­no­cuum et cunctis un­dam­que auram­que pa­ten­tem.
non eri­mus reg­no in­de­co­res, nec vestra fe­re­tur
fa­ma le­vis tan­ti­que abo­les­cet gra­tia fac­ti,
nec Troiam Auso­nios gre­mio ex­ce­pis­se pi­ge­bit.
fa­ta per Aeneae iuro dextram­que po­ten­tem,
235 Ведо­ма вер­ность ее и отва­га испы­та­на в бит­вах, —
Мно­го пле­мен и наро­дов чужих (пре­зи­рать нас не долж­но,
Если с вет­вя­ми в руках и с моль­бой на устах мы при­хо­дим)
Зва­ли в свои нас края, чтобы мы сре­ди них посе­ли­лись,
Но веле­нья богов и судь­ба застав­ля­ли Энея
si­ve fi­de seu quis bel­lo est ex­per­tus et ar­mis:
mul­ti nos po­pu­li, mul­tae (ne tem­ne, quod ultro
prae­fe­ri­mus ma­ni­bus vit­tas ac ver­ba pre­can­tia)
et pe­tie­re si­bi et vo­lue­re adiun­ge­re gen­tes;
sed nos fa­ta deum vestras ex­qui­re­re ter­ras
240 Вашу зем­лю искать. Этот край, отчиз­ну Дар­да­на,
Вновь обре­сти мы долж­ны — тако­ва необор­ная воля
Феба — и Тибр Тиррен­ский най­ти, и Нуми­ций свя­щен­ный.
Кро­ме того, наш вождь от былых богатств посы­ла­ет
Дар ничтож­ный тебе, из горя­щей Трои спа­сен­ный:
im­pe­riis ege­re suis. hinc Dar­da­nus or­tus,
huc re­pe­tit, ius­sis­que in­gen­ti­bus ur­get Apol­lo
Tyrrhe­num ad Thyb­rim et fon­tis va­da sac­ra Nu­mi­ci.
dat ti­bi prae­te­rea for­tu­nae par­va prio­ris
mu­ne­ra, re­li­quias Troia ex ar­den­te re­cep­tas.
245 Для воз­ли­я­ний богам эта чаша слу­жи­ла Анхи­зу,
В этом убо­ре При­ам, по обы­чаю граж­дан созвав­ши,
Суд перед ними тво­рил; вот наряд, тро­ян­ка­ми ткан­ный,
Вот и жезл, и свя­щен­ный венец».
Или­о­нея сло­вам Латин вни­мал непо­движ­но,
hoc pa­ter An­chi­ses auro li­ba­bat ad aras,
hoc Pria­mi ges­ta­men erat, cum iura vo­ca­tis
mo­re da­ret po­pu­lis, sceptrum­que sa­cer­que tia­ras
Ilia­dum­que la­bor ves­tes».
Ta­li­bus Ilio­nei dic­tis de­fi­xa La­ti­nus
250 Голо­ву низ­ко скло­нив и блуж­дая задум­чи­вым взглядом
В зем­лю потуп­лен­ных глаз. Ни наряд с пур­пур­ным узо­ром
Не зани­ма­ет его, ни При­а­мов жезл дра­го­цен­ный:
Доче­ри буду­щий брак вла­де­ет думой Лати­на,
Царь повто­ря­ет в душе про­ри­ца­нье ста­ро­го Фав­на.
ob­tu­tu te­net ora so­lo­que im­mo­bi­lis hae­ret,
in­ten­tos vol­vens ocu­los. nec pur­pu­ra re­gem
pic­ta mo­vet nec sceptra mo­vent Pria­meia tan­tum,
quan­tum in co­nu­bio na­tae tha­la­mo­que mo­ra­tur,
et ve­te­ris Fau­ni vol­vit sub pec­to­re sor­tem:
255 Вот пред­ре­чен­ный судь­бой, из дале­кой при­быв­ший чуж­би­ны
Зять, кото­ро­го он назо­вет царем рав­но­прав­ным,
Чьи потом­ки, в веках гряду­щих доб­ле­стью слав­ны,
Мощью сво­ей поко­рят весь круг земель насе­лен­ных.
Радост­но мол­вит Латин: «Да помо­гут нам боги, испол­нив
hunc il­lum fa­tis ex­ter­na ab se­de pro­fec­tum
por­ten­di ge­ne­rum pa­ri­bus­que in reg­na vo­ca­ri
aus­pi­ciis, huic pro­ge­niem vir­tu­te fu­tu­ram
eg­re­giam et to­tum quae vi­ri­bus oc­cu­pet or­bem.
tan­dem lae­tus ait: «di nostra in­cep­ta se­cun­dent
260 Все пред­ве­ща­нья свои! Дам я то, что ты про­сишь, тро­я­нец,
И не отверг­ну даров. И пока Латин на пре­сто­ле,
Тук изобиль­ных полей и богат­ства не мень­ше тро­ян­ских
Будут у вас. Но пусть, если узы госте­при­им­ства
Хочет Эней меж нами скре­пить и союз­ни­ком звать­ся,
augu­rium­que suum! da­bi­tur, Troia­ne, quod op­tas;
mu­ne­ra nec sper­no. non vo­bis, re­ge La­ti­no,
di­vi­tis uber ag­ri Troiae­ve opu­len­tia dee­rit.
ip­se mo­do Aeneas, nostri si tan­ta cu­pi­do est,
si iun­gi hos­pi­tio pro­pe­rat so­cius­que vo­ca­ri,
265 Сам он без стра­ха при­дет и пред взо­ром дру­га пред­станет.
Будет пожа­тие рук зало­гом мира меж нами.
Вы же царю сво­е­му пере­дай­те то, что ска­жу я:
Вырос­ла дочь у меня, но из наше­го пле­ме­ни зятя
Выбрать ни зна­ме­нья мне не велят, ни в свя­ти­ли­ще отчем
ad­ve­niat, vol­tus ne­ve ex­hor­res­cat ami­cos:
pars mi­hi pa­cis erit dextram te­ti­gis­se ty­ran­ni.
vos contra re­gi mea nunc man­da­ta re­fer­te.
est mi­hi na­ta, vi­ro gen­tis quam iun­ge­re nostrae
non pat­rio ex ady­to sor­tes, non plu­ri­ma cae­lo
270 Голос, кото­рый пред­рек, что жених с бере­гов чуже­даль­них
Явит­ся к нам и, слив свою кровь с латин­скою кро­вью,
Имя наше до звезд воз­не­сет. Это он мне ука­зан
Роком, — так думаю я и, если прав­ду про­видит
Дух мой, желаю того». И, про­мол­вив так, выби­ра­ет
monstra si­nunt; ge­ne­ros ex­ter­nis ad­fo­re ab oris,
hoc La­tio res­ta­re ca­nunt, qui san­gui­ne nostrum
no­men in astra fe­rant. hunc il­lum pos­ce­re fa­ta
et reor et, si quid ve­ri mens augu­rat, op­to».
Haec ef­fa­tus equos nu­me­ro pa­ter eli­git om­ni
275 Сам он пре­крас­ных коней (их три­ста в стой­лах сто­я­ло),
Каж­до­му дарит послу ска­ку­на кры­ло­но­го­го ста­рец,
В пест­рых все чепра­ках и в пур­пур­ных попо­нах узор­ных;
Звон­ко брен­чат у коней золотые под­вес­ки под гру­дью,
В золо­те сбруя у всех и в зубах уди­ла золотые.
(sta­bant ter cen­tum ni­ti­di in prae­se­pi­bus al­tis);
om­ni­bus ex­templo Teuc­ris iubet or­di­ne du­ci
instra­tos ostro ali­pe­des pic­tis­que ta­pe­tis
(aurea pec­to­ri­bus de­mis­sa mo­ni­lia pen­dent,
tec­ti auro ful­vum man­dunt sub den­ti­bus aurum),
280 В дар Энею он шлет колес­ни­цу с пар­ной упряж­кой:
Пышет огонь из нозд­рей у коней, что от пред­ков небес­ных
Род свой ведут — от тех полу­кро­вок, кото­рых Цир­цея
Тай­но добы­ла, впу­стив к коням отцов­ским кобы­лу.
Эти дары полу­чив, уно­ся пору­че­нья Лати­на,
ab­sen­ti Aeneae cur­rum ge­mi­nos­que iuga­lis
se­mi­ne ab aethe­rio, spi­ran­tis na­ri­bus ig­nem,
il­lo­rum de gen­te, pat­ri quos dae­da­la Cir­ce
sup­po­si­ta de mat­re nothos fu­ra­ta crea­vit.
ta­li­bus Aenea­dae do­nis dic­tis­que La­ti­ni
285 Прочь уез­жа­ют вер­хом эне­ады с вестью о мире.
Тою порой в колес­ни­це сво­ей гро­мо­верж­ца супру­га
Мча­лась воздуш­ным путем, поки­нув И́нахов Аргос.
Вдруг увида­ла она, над Пахи­ном летя сици­лий­ским,
Изда­ли тев­кров суда и Энея, кото­рый, ликуя,
sub­li­mes in equis re­deunt pa­cem­que re­por­tant.
Ec­ce autem Ina­chiis se­se re­fe­re­bat ab Ar­gis
sae­va Iovis co­niunx auras­que in­vec­ta te­ne­bat,
et lae­tum Aenean clas­sem­que ex aethe­re lon­ge
Dar­da­niam Si­cu­lo pros­pe­xit ab us­que Pachy­no.
290 Стро­ил с дру­зья­ми дома и, дове­рясь суше, оста­вил
Бро­шен­ный флот. Замер­ла Юно­на, прон­зен­ная болью,
И, голо­вою трях­нув, изли­ла в сте­на­ни­ях серд­це:
«О, нена­вист­ный народ! О, моей непо­кор­ная воле
Воля судь­бы их! Ужель не мог­ли они пасть на сигей­ских
mo­li­ri iam tec­ta vi­det, iam fi­de­re ter­rae,
de­se­ruis­se ra­tes: ste­tit ac­ri fi­xa do­lo­re.
tum quas­sans ca­put haec ef­fun­dit pec­to­re dic­ta:
«heu stir­pem in­vi­sam et fa­tis contra­ria nostris
fa­ta Phry­gum! num Si­geis oc­cum­be­re cam­pis,
295 Бран­ных полях? Или в раб­ство попасть? Иль сго­реть в подо­жжен­ной
Трое? Но нет, средь огня и средь вра­же­ских толп нахо­ди­ли
Выход они! Или сила моя, быть может, иссяк­ла
И успо­ко­и­лась я, неустан­ной враж­дою пре­сы­тясь?
Нет, и средь волн я осме­ли­лась гнать лишен­ных отчиз­ны
num cap­ti po­tue­re ca­pi? num in­cen­sa cre­ma­vit
Troia vi­ros? me­dias acies me­dios­que per ig­nis
in­ve­ne­re viam. at, cre­do, mea nu­mi­na tan­dem
fes­sa iacent, odiis aut ex­sa­tu­ra­ta quie­vi.
quin etiam pat­ria ex­cus­sos in­fes­ta per un­das
300 Бег­лых фри­гий­цев, по всем морям им ста­вя пре­гра­ды!
Сил, чтобы тев­кров сло­мить, не хва­ти­ло и морю и небу.
Чем зия­ю­щий зев Харибды, и Сцил­ла, и Сир­ты
Мне помог­ли? От меня и от моря в устье желан­ном
Тиб­ра укры­лись они! Но ведь Мар­су силы доста­ло
ausa se­qui et pro­fu­gis to­to me op­po­ne­re pon­to:
ab­sumptae in Teuc­ros vi­res cae­li­que ma­ris­que.
quid Syr­tes aut Scyl­la mi­hi, quid vas­ta Cha­ryb­dis
pro­fuit? op­ta­to con­dun­tur Thyb­ri­dis al­veo,
se­cu­ri pe­la­gi at­que mei. Mars per­de­re gen­tem
305 Диких лапи­фов сгу­бить, и Диане раз­гне­ван­ной отдал
Сам роди­тель богов Кале­дон на рас­пра­ву ста­рин­ный.
Так ли была вели­ка Кале­до­на вина и лапи­фов?
Я же, цари­ца богов, супру­га Юпи­те­ра, сред­ства
Все, что мог­ла испы­тать, испы­та­ла, ничем не гну­ша­ясь, —
im­ma­nem La­pi­thum va­luit, con­ces­sit in iras
ip­se deum an­ti­quam ge­ni­tor Ca­ly­do­na Dia­nae,
quod sce­lus aut La­pi­thas tan­tum aut Ca­ly­do­na me­ren­tem?
ast ego, mag­na Iovis co­niunx, nil lin­que­re inau­sum
quae po­tui in­fe­lix, quae me­met in om­nia ver­ti,
310 Но победил тро­я­нец меня! Так что ж, если мало
Вла­сти вели­кой моей — я молить дру­гих не уста­ну.
Если небес­ных богов не скло­ню — Ахе­ронт я подвиг­ну.
Пусть не дано мне Энея лишить гряду­ще­го цар­ства,
Пусть Лави­нии рок, пред­на­зна­чив­ший деву при­шель­цу,
vin­cor ab Aenea. quod si mea nu­mi­na non sunt
mag­na sa­tis, du­bi­tem haud equi­dem implo­ra­re quod us­quam est.
flec­te­re si ne­queo su­pe­ros, Ache­ron­ta mo­ve­bo.
non da­bi­tur reg­nis, es­to, pro­hi­be­re La­ti­nis,
at­que im­mo­ta ma­net fa­tis La­vi­nia co­niunx:
315 Будет незыб­лем, — но я могу замед­лить свер­ше­нье,
Впра­ве я истре­бить у царей обо­их наро­ды.
Тесть и зять за союз пусть жиз­нью граж­дан запла­тят!
Дева! При­да­ным тво­им будет ру́тулов кровь и тро­ян­цев,
В брач­ный покой отведет тебя Бел­ло­на! Не толь­ко
at tra­he­re at­que mo­ras tan­tis li­cet ad­de­re re­bus,
at li­cet am­bo­rum po­pu­los exscin­de­re re­gum.
hac ge­ner at­que so­cer coeant mer­ce­de suo­rum.
san­gui­ne Troia­no et Ru­tu­lo do­ta­be­re, vir­go,
et Bel­lo­na ma­net te pro­nu­ba. nec fa­ce tan­tum
320 Дочь Кис­сея на свет роди­ла горя­щее пла­мя, —
Так­же рож­ден и тобой, Вене­ра, для Трои вос­крес­шей
Новый Парис и вто­рой губи­тель­ный сва­деб­ный факел».
Вымол­вив это, она устре­ми­лась в гне­ве на зем­лю,
Там из при­ю­та богинь, при­но­ся­щих муки, из мра­ка
Cis­seis praeg­nas ig­nis eni­xa iuga­lis,
quin idem Ve­ne­ri par­tus suus et Pa­ris al­ter,
fu­nes­tae­que ite­rum re­ci­di­va in Per­ga­ma tae­dae».
Haec ubi dic­ta de­dit, ter­ras hor­ren­da pe­ti­vit;
luc­ti­fi­cam Al­lec­to di­ra­rum ab se­de dea­rum
325 Кли­чет к себе Алле­кто́, кото­рой любез­ны раздо­ры,
Ярость, и гнев, и вой­на, и зло­дей­ства ковар­ные коз­ни.
Все нена­видят ее — и отец Плу­тон, и род­ные
Сест­ры: так часто она изме­ня­ет гнус­ный свой облик,
Так сви­реп ее вид, так чер­ны́ на челе ее змеи.
in­fer­nis­que ciet te­neb­ris, cui tris­tia bel­la
irae­que in­si­diae­que et cri­mi­na no­xia cor­di.
odit et ip­se pa­ter Plu­ton, ode­re so­ro­res
Tar­ta­reae monstrum: tot se­se ver­tit in ora,
tam sae­vae fa­cies, tot pul­lu­lat at­ra co­lub­ris.
330 Ста­ла ее под­стре­кать таки­ми реча­ми Юно­на:
«Ради меня потрудись, о дочь без­брач­ная Ночи,
Ради меня, чтобы честь и сла­ва моя оста­ва­лись
Неко­ле­би­мы, чтоб царь обо­льщен эне­ада­ми не был,
Чтоб не доста­ли­ся им ни лав­рент­ские паш­ни, ни дева.
quam Iuno his acuit ver­bis ac ta­lia fa­tur:
«hunc mi­hi da prop­rium, vir­go sa­ta Noc­te, la­bo­rem,
hanc ope­ram, ne nos­ter ho­nos infrac­ta­ve ce­dat
fa­ma lo­co, neu co­nu­biis am­bi­re La­ti­num
Aenea­dae pos­sint Ita­los­ve ob­si­de­re fi­nis.
335 Ты спо­соб­на све­сти в поедин­ке любя­щих бра­тьев,
Дом напол­нить враж­дой и бедой, чтобы в нем погре­баль­ный
Факел не гас, ты сот­ни имен при­ни­ма­ешь и сот­ни
Спо­со­бов зна­ешь губить. Так най­ди в душе сво­ей щед­рой
Сред­ство раз­ру­шить союз и посе­ять пре­ступ­ную рас­прю,
tu po­tes una­ni­mos ar­ma­re in proe­lia frat­res
at­que odiis ver­sa­re do­mos, tu ver­be­ra tec­tis
fu­ne­reas­que in­fer­re fa­ces, ti­bi no­mi­na mil­le,
mil­le no­cen­di ar­tes. fe­cun­dum con­cu­te pec­tus,
di­si­ce com­po­si­tam pa­cem, se­re cri­mi­na bel­li;
340 Пусть воз­жаж­дут вой­ны и тот­час же схва­тят ору­жье».
В тот же миг Алле­кто́, напо­ен­ная ядом Гор­го­ны,
В Лаций летит, в кру­то­вер­хий чер­тог вла­ды­ки Лав­рен­та,
Там садит­ся она у две­рей мол­ча­ли­вых Ама­ты.
Тев­кров неждан­ный при­ход и брак отверг­ну­тый с Тур­ном
ar­ma ve­lit pos­cat­que si­mul ra­piat­que iuven­tus».
Exim Gor­go­neis Al­lec­to in­fec­ta ve­ne­nis
prin­ci­pio La­tium et Lau­ren­tis tec­ta ty­ran­ni
cel­sa pe­tit, ta­ci­tum­que ob­se­dit li­men Ama­tae,
quam su­per ad­ven­tu Teuc­rum Tur­ni­que hy­me­naeis
345 Серд­це цари­це зажгли обидой жен­ской и гне­вом.
Чер­ную вырвав змею из волос, боги­ня мет­ну­ла
Гада цари­це на грудь и под пла­тьем скры­ла у серд­ца,
Чтобы, бес­ну­ясь, она весь дом воз­му­ти­ла безумьем.
Гад под одеж­дой сколь­зит, по глад­кой груди изви­ва­ясь,
fe­mi­neae ar­den­tem cu­rae­que irae­que co­que­bant.
huic dea cae­ru­leis unum de cri­ni­bus an­guem
co­ni­cit, in­que si­num prae­cor­dia ad in­ti­ma sub­dit,
quo fu­ri­bun­da do­mum monstro per­mis­ceat om­nem.
il­le in­ter ves­tis et le­via pec­to­ra lap­sus
350 Тела каса­ясь едва, исступ­лен­ной Ама­те не виден;
Буй­ное серд­це ее напол­ня­ет он зло­бой зме­и­ной,
То пови­са­ет у ней золотым оже­ре­льем на шее,
То, как венец, обви­ва­ет чело, то по телу блуж­да­ет.
В душу покуда ее про­ни­ка­ла пер­вая пор­ча,
vol­vi­tur at­tac­tu nul­lo fal­lit­que fu­ren­tem,
vi­pe­ream inspi­rans ani­mam; fit tor­ti­le col­lo
aurum in­gens co­lu­ber, fit lon­gae tae­nia vit­tae,
in­nec­tit­que co­mas et membris lub­ri­cus er­rat.
ac dum pri­ma lues udo sub­lap­sa ve­ne­no
355 Влаж­ный яд, раз­го­ра­ясь в кро­ви, мутил ее чув­ства,
Но не пыла­ло еще пожа­ром пагуб­ным серд­це, —
Речь, при­выч­ную всем мате­рям, пове­ла она крот­ко,
Ста­ла опла­ки­вать дочь и с фри­гий­цем брак нена­вист­ный:
«Дочь неуже­ли отдашь ты, отец, изгнан­ни­кам-тев­крам?
per­temptat sen­sus at­que os­si­bus impli­cat ig­nem,
nec­dum ani­mus to­to per­ce­pit pec­to­re flam­mam,
mol­lius et so­li­to mat­rum de mo­re lo­cu­ta est,
mul­ta su­per na­tae lac­ri­mans Phry­giis­que hy­me­naeis:
«ex­su­li­bus­ne da­tur du­cen­da La­vi­nia Teuc­ris,
360 Зна­чит, не жал­ко тебе ни себя, ни Лави­нии? Зна­чит,
Ты не жале­ешь и мать, от кото­рой с пер­вым поры­вом
Вет­ра раз­бой­ник умчит за моря широ­кие деву?
Раз­ве не так же про­ник пас­тух фри­гий­ский к спар­тан­цу,
Чтобы Еле­ну с собой уве­сти к тро­ян­ским твер­ды­ням?
o ge­ni­tor? nec te mi­se­ret gna­tae­que tui­que?
nec mat­ris mi­se­ret, quam pri­mo Aqui­lo­ne re­lin­quet
per­fi­dus al­ta pe­tens ab­duc­ta vir­gi­ne prae­do?
an non sic Phry­gius pe­net­rat La­ce­dae­mo­na pas­tor
Le­daeam­que He­le­nam Troia­nas ve­xit ad ur­bes?
365 Где же вер­ность твоя? Где забота о близ­ких былая?
Где обе­ща­нья, что ты давал пле­мян­ни­ку Тур­ну?
Если лати­няне взять долж­ны чуже­зем­но­го зятя,
Если незыб­ле­мо то, что роди­те­лем веле­но Фав­ном, —
Все, что жез­лу тво­е­му непо­д­власт­ны, зем­ли чужи­ми
quid tua sancta fi­des? quid cu­ra an­ti­qua tuo­rum
et con­san­gui­neo to­tiens da­ta dex­te­ra Tur­no?
si ge­ner ex­ter­na pe­ti­tur de gen­te La­ti­nis
id­que se­det, Fau­ni­que pre­munt te ius­sa pa­ren­tis,
om­nem equi­dem sceptris ter­ram quae li­be­ra nostris
370 Я почи­таю, — и нам о том же боги веща­ли.
Вспом­ни и Тур­на род: он воз­ник в дале­ких Мике­нах,
И́нах там и Акри­сий ему поло­жи­ли нача­ло».
Тщет­но к Лати­ну она под­сту­па­лась с таки­ми реча­ми:
Ста­рец сто­ял на сво­ем. Меж­ду тем все глуб­же и глуб­же
dis­si­det, ex­ter­nam reor et sic di­ce­re di­vos.
et Tur­no, si pri­ma do­mus re­pe­ta­tur ori­go,
Ina­chus Ac­ri­sius­que pat­res me­diae­que My­ce­nae».
His ubi ne­qui­quam dic­tis ex­per­ta La­ti­num
contra sta­re vi­det, pe­ni­tus­que in vis­ce­ra lap­sum
375 Яд змеи про­ни­кал, раз­ли­вал­ся по жилам цари­цы,
Бредом рас­судок ее пому­тив, — и вот по Лав­рен­ту
Ста­ла метать­ся она, одер­жи­мая бешен­ст­вом буй­ным.
Так от уда­ров бича кубарь бежит и кру­жит­ся,
Если дети его на дво­ре запус­ка­ют про­стор­ном;
ser­pen­tis fu­ria­le ma­lum to­tam­que pe­rer­rat,
tum ve­ro in­fe­lix, in­gen­ti­bus ex­ci­ta monstris,
im­men­sam si­ne mo­re fu­rit lym­pha­ta per ur­bem.
ceu quon­dam tor­to vo­li­tans sub ver­be­re tur­bo,
quem pue­ri mag­no in gy­ro va­cua at­ria cir­cum
380 Букс, гони­мый рем­нем, по дуге широ­кой несет­ся,
И, поза­быв за игрой обо всем, глядит и дивит­ся
Друж­но про­вор­ству его тол­па про­сто­душ­ных маль­чи­шек,
Пуще ста­ра­ясь взбо­д­рить кубарь уда­ра­ми. Так же
Средь разъ­ярен­ной тол­пы по Лав­рен­ту носи­лась Ама­та.
in­ten­ti lu­do exer­cent (il­le ac­tus ha­be­na
cur­va­tis fer­tur spa­tiis; stu­pet inscia sup­ra
in­pu­bes­que ma­nus, mi­ra­ta vo­lu­bi­le bu­xum;
dant ani­mos pla­gae), non cur­su seg­nior il­lo
per me­dias ur­bes agi­tur po­pu­los­que fe­ro­cis.
385 Вот, мена­дой себя возо­мнив, летит она в дебри,
Бешен­ство все тяже­лей, тяже­лей без­за­ко­нье вер­шит­ся:
Дочь увле­ка­ет она и в леси­стых горах укры­ва­ет,
Чтобы у тев­кров отнять неве­сту и свадь­бу рас­стро­ить.
«Вакх, эвоэ! толь­ко ты, — голо­сит она, — девы досто­ин!
quin etiam in sil­vas, si­mu­la­to nu­mi­ne Bac­chi,
mai­us ador­ta ne­fas maio­rem­que or­sa fu­ro­rem,
evo­lat et na­tam fron­do­sis mon­ti­bus ab­dit,
quo tha­la­mum eri­piat Teuc­ris tae­das­que mo­re­tur,
euhoe Bac­che fre­mens, so­lum te vir­gi­ne dig­num
390 Тирс для тебя лишь взя­ла, в хоро­вод для тебя лишь всту­пи­ла,
Лишь для тебя рас­ти­ла она свя­щен­ные куд­ри!»
Мчит­ся Мол­ва и серд­ца мате­рей зажи­га­ет безумьем,
То же неистов­ство их в убе­жи­ща новые гонит.
Все покида­ют дома, рас­пус­ка­ют по вет­ру косы,
vo­ci­fe­rans; ete­nim mol­lis ti­bi su­me­re thyr­sos,
te lustra­re cho­ro, sac­rum ti­bi pas­ce­re cri­nem.
fa­ma vo­lat, fu­riis­que ac­cen­sas pec­to­re mat­res
idem om­nis si­mul ar­dor agit no­va quae­re­re tec­ta.
de­se­rue­re do­mos, ven­tis dant col­la co­mas­que;
395 Пол­нят чут­кий эфир пере­ли­ва­ми воплей про­тяж­ных,
Копья из лоз в руках, на пле­чах — зве­ри­ные шку­ры.
Мать несет­ся меж них с горя­щей вет­кой смо­ли­стой.
Брач­ные пес­ни поет, вели­чая Лави­нию с Тур­ном;
Кро­вью налив­ший­ся взгляд блуж­да­ет; вдруг вос­кли­ца­ет
ast aliae tre­mu­lis ulu­la­ti­bus aethe­ra complent
pam­pi­neas­que ge­runt in­cinctae pel­li­bus has­tas.
ip­sa in­ter me­dias flag­ran­tem fer­vi­da pi­num
sus­ti­net ac na­tae Tur­ni­que ca­nit hy­me­naeos,
san­gui­neam tor­quens aciem, tor­vum­que re­pen­te
400 Голо­сом хрип­лым она: «Ио, латин­ские жены!
Если, как преж­де, жива любовь к несчаст­ной Ама­те
В пре­дан­ных ваших серд­цах, если прав мате­рин­ских лишить­ся
Горь­ко вам — рви­те с волос повяз­ки, оргию правь­те
Вме­сте со мной!» Так по чащам лес­ным, где лишь зве­ри таи­лись,
cla­mat: «io mat­res, audi­te, ubi quae­que, La­ti­nae:
si qua piis ani­mis ma­net in­fe­li­cis Ama­tae
gra­tia, si iuris ma­ter­ni cu­ra re­mor­det,
sol­vi­te cri­na­lis vit­tas, ca­pi­te or­gia me­cum».
ta­lem in­ter sil­vas, in­ter de­ser­ta fe­ra­rum
405 Гонит ее Алле­кто́ и вак­хи­че­ским жалит стре­ка­лом.
Видит боги­ня: силь­ны поры­вы пер­вые буй­ства,
Рух­ну­ли замыс­лы все царя, и дом его рух­нул.
Мрач­ная, тот­час она на чер­ных кры­льях взле­та­ет,
Быст­рый Нот ее мчит к без­рас­суд­но­му руту­лу в город
re­gi­nam Al­lec­to sti­mu­lis agit un­di­que Bac­chi.
Postquam vi­sa sa­tis pri­mos acuis­se fu­ro­res
con­si­lium­que om­nem­que do­mum ver­tis­se La­ti­ni,
pro­ti­nus hinc fus­cis tris­tis dea tol­li­tur alis
auda­cis Ru­tu­li ad mu­ros, quam di­ci­tur ur­bem
410 (Был аргос­ца­ми он и бег­лян­кой Дана­ей осно­ван, —
Так пре­да­нье гла­сит, — и назва­ли пред­ки то место
Арде­ей; ныне оно сохра­ня­ет гор­дое имя,
Но не вели­чье свое). Здесь Турн в чер­то­ге высо­ком
Сон отрад­ный вку­шал во мра­ке ночи без­звезд­ной.
Ac­ri­sio­neis Da­nae fun­das­se co­lo­nis,
prae­ci­pi­ti de­la­ta No­to. lo­cus Ar­dea quon­dam
dic­tus avis: et nunc mag­num ma­net Ar­dea no­men,
sed for­tu­na fuit. tec­tis hic Tur­nus in al­tis
iam me­diam nig­ra car­pe­bat noc­te quie­tem.
415 Образ пугаю­щий свой изме­нить Алле­кто́ поспе­ши­ла:
Злоб­ное скры­ла лицо под обли­чьем дрях­лой ста­ру­хи,
Гнус­ный изре­за­ла лоб мор­щи­на­ми, в куд­ри седые
Вет­ку оли­вы впле­ла и стя­ну­ла их туго повяз­кой.
Так пре­вра­ти­лась она в Кали­бу, жри­цу Юно­ны,
Al­lec­to tor­vam fa­ciem et fu­ria­lia membra
exuit, in vol­tus se­se transfor­mat ani­lis
et fron­tem obsce­nam ru­gis arat, in­duit al­bos
cum vit­ta cri­nis, tum ra­mum in­nec­tit oli­vae;
fit Ca­ly­be Iuno­nis anus templi­que sa­cer­dos,
420 И пред­ста­ла во сне перед взо­ром Тур­на, про­мол­вив:
«Стер­пишь ли, Турн, чтоб труды твои все пона­прас­ну про­па­ли,
Чтобы твой жезл пере­шел так лег­ко к при­шель­цам дар­дан­ским?
Царь неве­сту тебе с при­да­ным, куп­лен­ным кро­вью,
Дать не жела­ет: ему ино­зем­ный нужен наслед­ник!
et iuve­ni an­te ocu­los his se cum vo­ci­bus of­fert:
«Tur­ne, tot in­cas­sum fu­sos pa­tie­re la­bo­res,
et tua Dar­da­niis transcri­bi sceptra co­lo­nis?
rex ti­bi co­niu­gium et quae­si­tas san­gui­ne do­tes
ab­ne­gat, ex­ter­nus­que in reg­num quae­ri­tur he­res.
425 Что ж, на посме­ши­ще всем истреб­ляй тиррен­ские рати,
Даром иди хоть на смерть, покой охра­няя лати­нян.
Мир­ный сон твой сму­тить и все ска­зать тебе пря­мо
Дочь Сатур­на сама все­мо­гу­щая мне при­ка­за­ла.
Так не замед­ли при­звать ита­лий­цев юных к ору­жью,
i nunc, ingra­tis of­fer te, in­ri­se, pe­ric­lis;
Tyrrhe­nas, i, ster­ne acies, te­ge pa­ce La­ti­nos.
haec adeo ti­bi me, pla­ci­da cum noc­te iace­res,
ip­sa pa­lam fa­ri om­ni­po­tens Sa­tur­nia ius­sit.
qua­re age et ar­ma­ri pu­bem por­tis­que mo­ve­ri
430 Радост­но в бой их веди на вождей фри­гий­ских, раз­бив­ших
Стан у пре­крас­ной реки, и сожги кораб­ли рас­пис­ные!
Мощ­ная воля богов тако­ва. И если неве­сту
Царь Латин не отдаст и сво­их обе­ща­ний не сдер­жит, —
Пусть узна­ет и он, како­во ору­жие Тур­на».
lae­tus in ar­ma pa­ra, et Phry­gios qui flu­mi­ne pulchro
con­se­de­re du­ces pic­tas­que exu­re ca­ri­nas.
cae­les­tum vis mag­na iubet. rex ip­se La­ti­nus,
ni da­re co­niu­gium et dic­to pa­re­re fa­te­tur,
sen­tiat et tan­dem Tur­num ex­pe­ria­tur in ar­mis».
435 Юно­ша жри­це в ответ с улыб­кой насмеш­ли­вой мол­вил:
«Нет, заблуж­да­ешь­ся ты, если дума­ешь, что не достиг­ла
Слу­ха наше­го весть о заплыв­ших в Тибр чуже­зем­цах.
Мни­мы­ми стра­ха­ми нас не пугай. Меня не забудет
Выш­них цари­ца богов!
Hic iuve­nis, va­tem in­ri­dens, sic or­sa vi­cis­sim
ore re­fert: «clas­sis in­vec­tas Thyb­ri­dis un­dam
non, ut re­re, meas ef­fu­git nun­tius auris;
ne tan­tos mi­hi fin­ge me­tus; nec re­gia Iuno
im­me­mor est nostri.
440 К прав­де быва­ет сле­па побеж­ден­ная немо­щью ста­рость,
Вот и тер­за­ет она тебя напрас­ной тре­во­гой,
Вещую стра­хом пустым средь раздо­ров цар­ских моро­чит.
Мать! Забота твоя — изва­я­нья богов и свя­ты­ни,
Бит­вы и мир пре­до­ставь мужам, что сра­жа­ют­ся в бит­вах».
sed te vic­ta si­tu ve­ri­que ef­fe­ta se­nec­tus,
o ma­ter, cu­ris ne­qui­quam exer­cet, et ar­ma
re­gum in­ter fal­sa va­tem for­mi­di­ne lu­dit.
cu­ra ti­bi di­vum ef­fi­gies et templa tue­ri;
bel­la vi­ri pa­cem­que ge­rent, quis bel­la ge­ren­da».
445 Гне­вом от этих слов заго­ре­лось фурии серд­це.
Речь свою Турн обо­рвал, вне­зап­ной дро­жью охва­чен,
Взор застыл у него: заши­пе­ли эри­нии змеи,
Страш­ный лик открыл­ся пред ним, и очи, блуж­дая,
Пла­ме­нем злоб­ным зажглись. В заме­ша­тель­стве вновь поры­вал­ся
Ta­li­bus Al­lec­to dic­tis exar­sit in iras.
at iuve­ni oran­ti sub­itus tre­mor oc­cu­pat ar­tus,
de­ri­gue­re ocu­li: tot Eri­nys si­bi­lat hyd­ris
tan­ta­que se fa­cies ape­rit. tum flam­mea tor­quens
lu­mi­na cunctan­tem et quae­ren­tem di­ce­re plu­ra
450 Турн гово­рить, но, гро­зя, под­ня­лись на челе у боги­ни
Гады, и, щелк­нув бичом, Алле­кто́ его оттолк­ну­ла.
«Вот я, — вскри­ча­ла, — кого побеж­ден­ная немо­щью ста­рость,
К прав­де сле­пая, средь битв моро­чит ужа­сом тщет­ным!
Видишь меня? Я при­шла из при­ю­та сестер нена­вист­ных,
rep­pu­lit et ge­mi­nos ere­xit cri­ni­bus an­guis,
ver­be­ra­que in­so­nuit ra­bi­do­que haec ad­di­dit ore
«en ego vic­ta si­tu, quam ve­ri ef­fe­ta se­nec­tus
ar­ma in­ter re­gum fal­sa for­mi­di­ne lu­dit.
res­pi­ce ad haec: ad­sum di­ra­rum ab se­de so­ro­rum,
455 Бит­вы и смерть — забота моя!»
В бешен­стве вымол­вив так, горя­щий пла­ме­нем чер­ным
Факел мет­ну­ла она и вон­зи­ла юно­ше в серд­це.
Ужас тяж­кий пре­рвал героя сон бес­по­кой­ный,
Пот все тело ему омыл холод­ной вол­ною.
bel­la ma­nu le­tum­que ge­ro».
Sic ef­fa­ta fa­cem iuve­ni co­nie­cit et at­ro
lu­mi­ne fu­man­tis fi­xit sub pec­to­re tae­das.
ol­li som­num in­gens rum­pit pa­vor, os­sa­que et ar­tus
per­fun­dit to­to pro­rup­tus cor­po­re su­dor.
460 С кри­ком ищет он меч в изго­ло­вье, ищет по дому,
Стра­стью к войне ослеп­лен и пре­ступ­ной жаж­дой сра­же­ний,
Буй­ст­ву­ет, гне­вом гоним, — так порой, когда с трес­ком пыла­ет
Хво­рост и мед­ный котел окру­жа­ет шум­ное пла­мя,
В нем начи­на­ет бур­лить огнем нагре­тая вла­га,
ar­ma amens fre­mit, ar­ma to­ro tec­tis­que re­qui­rit;
sae­vit amor fer­ri et sce­le­ra­ta in­sa­nia bel­li,
ira su­per: mag­no ve­lu­ti cum flam­ma so­no­re
vir­gea sug­ge­ri­tur cos­tis un­dan­tis aëni
ex­sul­tantque aes­tu la­ti­ces, fu­rit in­tus aquai
465 Пенит­ся, слов­но поток, и дымит­ся, и пле­щет, как буд­то
Тес­но ей ста­ло в кот­ле, и клу­ба­ми пара взле­та­ет.
Мир пре­зрев и союз, при­зы­ва­ет в поход на Лати­на
Турн дру­зей моло­дых и велит гото­вить ору­жье,
Встать на защи­ту стра­ны и вра­га из Ита­лии выбить:
fu­mi­dus at­que al­te spu­mis exu­be­rat am­nis,
nec iam se ca­pit un­da, vo­lat va­por ater ad auras.
er­go iter ad re­gem pol­lu­ta pa­ce La­ti­num
in­di­cit pri­mis iuve­num et iubet ar­ma pa­ra­ri;
tu­ta­ri Ita­liam, det­ru­de­re fi­ni­bus hos­tem,
470 Сил доволь­но у них одо­леть и лати­нян и тев­кров.
Толь­ко лишь мол­вил он так и воз­нес все­выш­ним моле­нья,
Руту­лы все, как один, за ору­жье с жаром берут­ся:
В бой при­зы­ва­ет одних кра­сотой цве­ту­щая юность,
Пред­ки цари — дру­гих, а третьих — подви­гов сла­ва.
se sa­tis am­bo­bus Teuc­ris­que ve­ni­re La­ti­nis­que.
haec ubi dic­ta de­dit di­vos­que in vo­ta vo­ca­vit,
cer­ta­tim se­se Ru­tu­li ex­hor­tan­tur in ar­ma.
hunc de­cus eg­re­gium for­mae mo­vet at­que iuven­tae,
hunc ata­vi re­ges, hunc cla­ris dex­te­ra fac­tis.
475 Тою порой, как Турн зажи­га­ет отва­гою души,
Прочь летит Алле­кто́ и несет­ся на кры­льях сти­гий­ских
К тев­крам и новые там зате­ва­ет коз­ни: при­ме­тив
Место, где дичь над рекой тра­вил пре­крас­ный Аска­ний,
Бешен­ст­вом сво­ру его рас­па­ля­ет исча­дье Коци­та,
Dum Tur­nus Ru­tu­los ani­mis auda­ci­bus implet,
Al­lec­to in Teuc­ros Sty­giis se con­ci­tat alis,
ar­te no­va spe­cu­la­ta lo­cum, quo li­to­re pul­cher
in­si­diis cur­su­que fe­ras agi­ta­bat Iulus.
hic sub­itam ca­ni­bus ra­biem Co­cy­tia vir­go
480 Чут­ких кос­нув­шись нозд­рей зна­ко­мым запа­хом зве­ря,
Чтобы упор­ней гна­лись за оле­нем соба­ки. И это
Было нача­лом всех бед, пас­ту­хов толк­ну­ло на бит­ву.
Жил там кра­са­вец олень, высо­ки­ми гор­дый рога­ми,
Был он еще сосун­ком похи­щен у мат­ки и вскорм­лен
obi­cit et no­to na­ris con­tin­git odo­re,
ut cer­vum ar­den­tes age­rent; quae pri­ma la­bo­rum
cau­sa fuit bel­lo­que ani­mos ac­cen­dit ag­res­tis.
cer­vus erat for­ma praes­tan­ti et cor­ni­bus in­gens,
Tyrrhi­dae pue­ri quem mat­ris ab ube­re rap­tum
485 Тир­ра детьми и самим роди­те­лем Тирром, кото­рый
Цар­ские пас ста­да и сте­рег окрест­ные паш­ни.
Силь­вия, дочь пас­ту­ха, о руч­ном забо­ти­лась зве­ре,
Неж­ных цве­тов пле­те­ни­цы ему вкруг рогов обви­ва­ла,
Греб­нем чеса­ла шерсть и купа­ла в источ­ни­ке чистом.
nut­ri­bant Tyrrhus­que pa­ter, cui re­gia pa­rent
ar­men­ta et la­te cus­to­dia cre­di­ta cam­pi.
ad­sue­tum im­pe­riis so­ror om­ni Sil­via cu­ra
mol­li­bus in­te­xens or­na­bat cor­nua ser­tis,
pec­te­bat­que fe­rum pu­ro­que in fon­te la­va­bat.
490 Тро­гать себя поз­во­лял и к сто­лу под­хо­дил он охот­но
И, набро­див­шись в лесах, все­гда к зна­ко­мым поро­гам
Сам воз­вра­щал­ся назад, хоть порой и позд­нею ночью.
Это его вда­ле­ке учу­я­ли Юла соба­ки.
Зве­ря вспуг­ну­ли они, когда, от зноя спа­са­ясь,
il­le, ma­num pa­tiens men­sae­que ad­sue­tus eri­li,
er­ra­bat sil­vis rur­sus­que ad li­mi­na no­ta
ip­se do­mum se­ra quam­vis se noc­te fe­re­bat.
Hunc pro­cul er­ran­tem ra­bi­dae ve­nan­tis Iuli
com­mo­ve­re ca­nes, flu­vio cum for­te se­cun­do
495 Плыл он вниз по реке в тени зеле­ных отко­сов.
Сам Аска­ний, горя жела­ньем охот­ни­чьей сла­вы,
Лук согнул рого­вой и стре­лу в оле­ня напра­вил.
Бог невер­ной руке помог: с тети­вы зазве­нев­шей
С силой стре­ла сорва­лась и в утро­бу зве­рю вон­зи­лась.
def­lue­ret ri­pa­que aes­tus vi­ri­dan­te le­va­ret.
ip­se etiam, exi­miae lau­dis suc­cen­sus amo­re,
As­ca­nius cur­vo di­re­xit spi­cu­la cor­nu;
nec dextrae er­ran­ti deus afuit ac­ta­que mul­to
per­que ute­rum so­ni­tu per­que ilia ve­nit ha­run­do.
500 Ране­ный мчит­ся олень домой, под зна­ко­мую кров­лю,
В стой­ло со сто­ном бежит, исте­кая кро­вью обиль­ной,
И, слов­но слез­ной моль­бой, весь дом сво­ей жало­бой пол­нит.
Силь­вия, пер­вой его увидав, уда­ря­ет рука­ми
В грудь, и на помощь зовет, и соседей суро­вых скли­ка­ет.
sau­cius at quad­ru­pes no­ta intra tec­ta re­fu­git
suc­ces­sit­que ge­mens sta­bu­lis, ques­tu­que cruen­tus
at­que implo­ran­ti si­mi­lis tec­tum om­ne rep­le­bat.
Sil­via pri­ma so­ror, pal­mis per­cus­sa la­cer­tos,
auxi­lium vo­cat et du­ros concla­mat ag­res­tis.
505 Тот­час же (ибо в лес­ной Алле­кто́ зата­и­лась заса­де)
Все при­бе­га­ют: один узло­ва­тую тащит дуби­ну,
Кол обо­жжен­ный — дру­гой. Пре­вра­ща­ет ярость в ору­жье
Все, что нашлось под рукой. И Тирр, что, кли­нья вго­няя,
В щепы рас­ка­лы­вал дуб, топор поспеш­но хва­та­ет,
ol­li (pes­tis enim ta­ci­tis la­tet as­pe­ra sil­vis)
impro­vi­si ad­sunt, hic tor­re ar­ma­tus obus­to,
sti­pi­tis hic gra­vi­di no­dis; quod cui­que re­per­tum
ri­man­ti, te­lum ira fa­cit. vo­cat ag­mi­na Tyrrhus,
quad­ri­fi­dam quer­cum cu­neis ut for­te coac­tis
510 Одно­сель­чан созы­ва­ет в ряды, без­удерж­ный в гне­ве.
Злая боги­ня, решив, что для рас­при вре­мя при­спе­ло,
Из лесу мчит­ся ско­рей и с кров­ли хле­ва пока­той
Гром­ко тру­бит в изо­гну­тый рог и пас­ту­шьим при­зы­вом
Все будо­ра­жит вокруг: содрог­ну­лась от адско­го рева
scin­de­bat, rap­ta spi­rans im­ma­ne se­cu­ri.
At sae­va e spe­cu­lis tem­pus dea nac­ta no­cen­di
ar­dua tec­ta pe­tit sta­bu­li et de cul­mi­ne sum­mo
pas­to­ra­le ca­nit sig­num cor­nu­que re­cur­vo
Tar­ta­ream in­ten­dit vo­cem, qua pro­ti­nus om­ne
515 Роща, и шум про­бе­жал по вер­ши­нам дре­му­че­го леса,
Три­вии озе­ро звук услы­ха­ло, услы­шал сер­ни­стый
Нар с беле­сой водой и Вели­на исток отда­лен­ный,
Мате­ри в стра­хе тес­ней к груди при­жа­ли мла­ден­цев.
Быст­ро тру­ба Алле­кто́ соби­ра­ет зыч­ным при­зы­вом
contre­muit ne­mus et sil­vae in­so­nue­re pro­fun­dae;
audiit et Tri­viae lon­ge la­cus, audiit am­nis
sul­pu­rea Nar al­bus aqua fon­tes­que Ve­li­ni,
et tre­pi­dae mat­res pres­se­re ad pec­to­ra na­tos.
tum ve­ro ad vo­cem ce­le­res, qua bu­ci­na sig­num
520 Буй­ные тол­пы — и вот, на ходу хва­тая ору­жье,
В бой зем­ледель­цы бегут; но из лаге­ря Юлу на помощь
Вои­ны Трои спе­шат, рас­пах­нув­ши настежь ворота.
Ста­ли про­тив­ни­ки в строй. Нача­лась уж не дикая свал­ка,
В ход не дуби­ны идут и не колья с кон­цом обо­жжен­ным, —
di­ra de­dit, rap­tis con­cur­runt un­di­que te­lis
in­do­mi­ti ag­ri­co­lae, nec non et Troia pu­bes
As­ca­nio auxi­lium castris ef­fun­dit aper­tis.
de­re­xe­re acies. non iam cer­ta­mi­ne ag­res­ti,
sti­pi­ti­bus du­ris agi­tur su­di­bus­ve prae­us­tis,
525 Боя реша­ет исход секир дву­ост­рых желе­зо,
Частой стер­нею клин­ков още­ти­ни­лась чер­ная нива,
Медь на солн­це горит и мечет отблес­ки к небу.
Так под вет­ром спер­ва покры­ва­ет­ся белою пеной
Море, потом все силь­ней и выше взды­ма­ют­ся вол­ны,
sed fer­ro an­ci­pi­ti de­cer­nunt at­ra­que la­te
hor­res­cit stric­tis se­ges en­si­bus aera­que ful­gent
so­le la­ces­si­ta et lu­cem sub nu­bi­la iac­tant:
fluc­tus uti pri­mo coe­pit cum al­bes­ce­re ven­to,
pau­la­tim se­se tol­lit ma­re et al­tius un­das
530 И, нако­нец, до небес глу­бо­кая пле­щет пучи­на.
Вот про­сви­сте­ла стре­ла, и в пере­д­нем ряду ита­лий­цев
Юный Аль­мон упал, пре­крас­ный пер­ве­нец Тир­ра:
В гор­ло впи­лось ост­рие, и доро­гой голо­са влаж­ной
В рану хлы­ну­ла кровь, пре­се­кая жизнь и дыха­нье.
eri­git, in­de imo con­sur­git ad aethe­ra fun­do.
hic iuve­nis pri­mam an­te aciem stri­den­te sa­git­ta,
na­to­rum Tyrrhi fue­rat qui ma­xi­mus, Al­mo,
ster­ni­tur; hae­sit enim sub gut­tu­re vol­nus et udae
vo­cis iter te­nuem­que inclu­sit san­gui­ne vi­tam.
535 Валят­ся наземь тела. Про­стерт Галез пре­ста­ре­лый
В миг, когда вышел впе­ред, чтобы стать посред­ни­ком мира
(Всех спра­вед­ли­вей он был и бога­че в краю Авзо­ний­ском:
Пять ове­чьих отар, пять стад коров заго­нял он
В хле­вы, и сто плу­гов поля́ его борозди­ло).
cor­po­ra mul­ta vi­rum cir­ca se­nior­que Ga­lae­sus,
dum pa­ci me­dium se of­fert, ius­tis­si­mus unus
qui fuit Auso­niis­que olim di­tis­si­mus ar­vis:
quin­que gre­ges il­li ba­lan­tum, qui­na re­di­bant
ar­men­ta, et ter­ram cen­tum ver­te­bat arat­ris.
540 Бились покуда вра­ги, одо­леть не в силах друг дру­га,
Взмы­ла ввысь Алле­кто, обе­ща­нье испол­нив и кро­вью
Пав­ших в пер­вом бою напо­ив нена­сыт­ную рас­прю,
К сво­ду кру­то­му небес унес­лась от зем­ли Гес­пе­рий­ской,
Гор­до Юноне она, тор­же­ст­вуя победу, ска­за­ла:
At­que ea per cam­pos aequo dum Mar­te ge­run­tur,
pro­mis­si dea fac­ta po­tens, ubi san­gui­ne bel­lum
im­buit et pri­mae com­mi­sit fu­ne­ra pug­nae,
de­se­rit Hes­pe­riam et cae­li con­ver­sa per auras
Iuno­nem victrix ad­fa­tur vo­ce su­per­ba:
545 «Вот тебе все: и вой­на, и раздор, разде­лив­ший наро­ды.
Вновь попро­буй теперь их свя­зать сою­зом и друж­бой,
После того как гостей окро­пи­ла я кро­вью латин­ской.
Боль­ше сде­лаю я, если воля твоя неиз­мен­на:
Ближ­ние все горо­да под­ни­му и, слу­хи посе­яв,
«en, per­fec­ta ti­bi bel­lo dis­cor­dia tris­ti!
dic, in ami­ci­tiam coeant et foe­de­ra iun­gant,
quan­do­qui­dem Auso­nio res­per­si san­gui­ne Teuc­ros.
hoc etiam his ad­dam, tua si mi­hi cer­ta vo­lun­tas:
fi­ni­ti­mas in bel­la fe­ram ru­mo­ri­bus ur­bes,
550 Дух авзо­ний­цев зажгу безум­ной к бит­вам любо­вью,
Всех на под­мо­гу пошлю, все поля покрою ору­жьем».
Мол­вит Юно­на в ответ: «Доволь­но стра­хов и коз­ней,
Повод есть для вой­ны, и вра­ги схва­ти­лись вплот­ную,
Слу­чай вру­чил им мечи — но клин­ки уж отведа­ли кро­ви.
ac­cen­dam­que ani­mos in­sa­ni Mar­tis amo­re,
un­di­que ut auxi­lio ve­niant; spar­gam ar­ma per ag­ros».
tum contra Iuno: «ter­ro­rum et frau­dis abun­de est.
stant bel­li cau­sae, pug­na­tur com­mi­nus ar­mis,
quae fors pri­ma de­dit, san­guis no­vus im­buit ar­ma.
555 Пусть же такую они теперь отпразд­ну­ют свадь­бу —
Слав­ный Вене­ры сын и царь Латин веро­лом­ный.
Но не доз­во­лил Отец, пове­ли­тель вели­кий Олим­па,
Чтобы при све­те дня ты носи­лась по́ небу воль­но.
Прочь ухо­ди! Если ну́жны еще труды и уси­лья,
ta­lia co­niu­gia et ta­lis ce­leb­rent hy­me­naeos
eg­re­gium Ve­ne­ris ge­nus et rex ip­se La­ti­nus.
te su­per aethe­rias er­ra­re li­cen­tius auras
haud pa­ter il­le ve­lit, sum­mi reg­na­tor Olym­pi.
ce­de lo­cis. ego, si qua su­per for­tu­na la­bo­rum est,
560 Справ­люсь я и сама!» Так Сатур­на дочь гово­ри­ла.
Фурия, кры­лья рас­крыв, на кото­рых змеи шипе­ли,
Верх­ний поки­ну­ла мир, уле­те­ла в оби­тель Коци­та.
Есть в Ита­лий­ской зем­ле меж гора­ми высо­ки­ми место,
Сла­вит­ся всюду оно, и мол­вой поми­на­ет­ся часто
ip­sa re­gam». ta­lis de­de­rat Sa­tur­nia vo­ces:
il­la autem at­tol­lit stri­den­tis an­gui­bus alas,
Co­cy­ti­que pe­tit se­dem, su­pe­ra ar­dua lin­quens.
est lo­cus Ita­liae me­dio sub mon­ti­bus al­tis,
no­bi­lis et fa­ma mul­tis me­mo­ra­tus in oris,
565 Имя Амп­санкт­ских долин. Густо­ли­стым покры­тые лесом
Кру­чи с обе­их сто­рон нави­са­ют здесь, и меж ними
Реч­ка, гре­мя по кам­ням и клу­бясь ворон­ка­ми, мчит­ся,
Здесь зия­ет про­вал пеще­ры — в страш­ное цар­ство
Дита отвер­стая дверь; Ахе­рон­та вол­ной вредо­нос­ной
Ampsancti val­les; den­sis hunc fron­di­bus at­rum
ur­get ut­rim­que la­tus ne­mo­ris, me­dio­que fra­go­sus
dat so­ni­tum sa­xis et tor­to ver­ti­ce tor­rens.
hic spe­cus hor­ren­dum et sae­vi spi­ra­cu­la Di­tis
monstran­tur, rup­to­que in­gens Ache­ron­te vo­ra­go
570 Выход этот про­бит, чрез кото­рый эри­ния скры­лась,
Мерз­кая всем, от себя изба­вив зем­лю и небо.
Дочь Сатур­на меж тем, завер­шая фурии дело,
Пуще раздор раз­жи­гать при­ня­лась. Устрем­ля­ет­ся в город
С поля рать пас­ту­хов и несет с собою уби­тых —
pes­ti­fe­ras ape­rit fau­ces, quis con­dit Eri­nys
in­vi­sum nu­men, ter­ras cae­lum­que le­va­bat.
Nec mi­nus in­te­rea extre­mam Sa­tur­nia bel­lo
im­po­nit re­gi­na ma­num. ruit om­nis in ur­bem
pas­to­rum ex acie nu­me­rus cae­sos­que re­por­tant
575 Аль­мо­на тело и труп изу­ве­чен­ный стар­ца Гале­за.
Все взы­ва­ют к богам и Лати­на в свиде­те­ли кли­чут,
Тев­кров в убий­стве винят. Появ­ля­ет­ся Турн средь смя­те­нья,
Мно­жит уко­ра­ми страх: неда­ром при­зва­ны тев­к­ры,
Сам он отверг­нут не зря — царь жела­ет с кро­вью фри­гий­ской
Al­mo­nem pue­rum foe­da­ti­que ora Ga­lae­si,
implo­rantque deos ob­tes­tan­tur­que La­ti­num.
Tur­nus adest me­dio­que in cri­mi­ne cae­dis et ig­ni
ter­ro­rem in­ge­mi­nat: Teuc­ros in reg­na vo­ca­ri,
stir­pem ad­mis­ce­ri Phry­giam, se li­mi­ne pel­li.
580 Кровь свою слить. И пока по лесам в вак­хи­че­ском буй­стве
Мате­ри мчат без пути, увле­кае­мы сла­вой Ама­ты, —
Их сыно­вья, собрав­шись тол­пой, к Мавор­су взы­ва­ют.
Зна­ме­ньям всем вопре­ки, вопре­ки веле­ни­ям рока,
Тре­бу­ют люди вой­ны, извра­щая волю все­выш­них.
tum, quo­rum at­to­ni­tae Bac­cho ne­mo­ra avia mat­res
in­sul­tant thia­sis (ne­que enim le­ve no­men Ama­tae)
un­di­que col­lec­ti coeunt Mar­tem­que fa­ti­gant.
ili­cet in­fan­dum cuncti contra omi­na bel­lum,
contra fa­ta deum, per­ver­so nu­mi­ne pos­cunt.
585 Цар­ский дво­рец окру­жив, как на при­ступ, лати­няне рвут­ся,
Царь же незыб­лем и тверд, как утес в бушу­ю­щем море,
Слов­но в море утес, когда он средь рас­ту­ще­го гула
Всей гро­ма­дой сво­ей отра­жа­ет беше­ный натиск
Вою­щих волн, а вокруг гро­мы­ха­ют ска­лы и кам­ни
cer­ta­tim re­gis cir­cumstant tec­ta La­ti­ni:
il­le ve­lut pe­la­gi ru­pes im­mo­ta re­sis­tit,
ut pe­la­gi ru­pes mag­no ve­nien­te fra­go­re,
quae se­se, mul­tis cir­cum lat­ran­ti­bus un­dis,
mo­le te­net; sco­pu­li ne­qui­quam et spu­mea cir­cum
590 В пене седой, и с боков отры­ва­ют­ся тра­вы мор­ские.
Но, уж не в силах сло­мить сле­пую волю сограж­дан
(Все совер­ша­лось в тот миг по манию гнев­ной Юно­ны),
Царь, взы­вая к богам и к пусто­му небу, вос­клик­нул:
«Рок одо­лел нас, увы! За собой нас вихрь увле­ка­ет!
sa­xa fre­munt la­te­ri­que in­li­sa re­fun­di­tur al­ga.
ve­rum ubi nul­la da­tur cae­cum ex­su­pe­ra­re po­tes­tas
con­si­lium, et sae­vae nu­tu Iuno­nis eunt res,
mul­ta deos auras­que pa­ter tes­ta­tus ina­nis:
«fran­gi­mur heu! fa­tis», in­quit, «fe­ri­mur­que pro­cel­la.
595 Сами запла́тите вы сво­ей свя­тотат­ст­вен­ной кро­вью,
О зло­по­луч­ные! Ждет и тебя, о Турн, за нече­стье
Горь­кая казнь, и позд­но богам при­не­сешь ты обе­ты.
Мне ж угото­ван покой, но, хоть гавань откры­та для стар­ца,
Мир­ной кон­чи­ны и я лишил­ся». Вымол­вив, смолк он
ip­si has sac­ri­le­go pen­de­tis san­gui­ne poe­nas,
o mi­se­ri. te, Tur­ne, ne­fas, te tris­te ma­ne­bit
suppli­cium vo­tis­que deos ve­ne­ra­be­re se­ris.
nam mi­hi par­ta quies, om­nis­que in li­mi­ne por­tus
fu­ne­re fe­li­ci spo­lior». nec plu­ra lo­cu­tus
600 И, запер­шись во двор­це, бразды прав­ле­нья оста­вил.
Есть обы­чай один в Гес­пе­рий­ском Лации; преж­де
Свя­то его блюли горо­да аль­бан­цев, а ныне
Рим дер­жав­ный блюдет, начи­ная Мар­со­вы бра­ни,
Гетам ли он гото­вит вой­ну и пла­чев­ную участь,
saep­sit se tec­tis re­rum­que re­li­quit ha­be­nas.
Mos erat Hes­pe­rio in La­tio, quem pro­ti­nus ur­bes
Al­ba­nae co­lue­re sac­rum, nunc ma­xi­ma re­rum
Ro­ma co­lit, cum pri­ma mo­vent in proe­lia Mar­tem,
si­ve Ge­tis in­fer­re ma­nu lac­ri­ma­bi­le bel­lum
605 В гроз­ный идет ли поход на гир­кан, ара­бов иль индов,
Шлет ли вой­ска навстре­чу заре, чтоб знач­ки леги­о­нов
Рим­ских отнять у пар­фян. Почи­та­ют все как свя­ты­ню
Две­ри двой­ные вой­ны, перед Мар­сом ярост­ным в стра­хе;
На сто засо­вов они из желе­за и меди надеж­но
Hyr­ca­nis­ve Ara­bis­ve pa­rant, seu ten­de­re ad In­dos
Auro­ram­que se­qui Par­thos­que re­pos­ce­re sig­na:
sunt ge­mi­nae Bel­li por­tae (sic no­mi­ne di­cunt),
re­li­gio­ne sac­rae et sae­vi for­mi­di­ne Mar­tis;
cen­tum aerei clau­dunt vec­tes aeter­na­que fer­ri
610 Запер­ты, и ни на миг не отхо­дит бди­тель­ный Янус.
Но коль в сена­те отцы поре­шат, что вой­на неиз­беж­на,
Кон­сул тогда, обла­чен по-габин­ски наде­тою тогой
И кви­ри­наль­ским пла­щом, отво­ря­ет скри­пу­чие ство­ры,
Граж­дан на бит­ву зовет, и за ним идут они сле­дом,
ro­bo­ra, nec cus­tos ab­sis­tit li­mi­ne Ianus.
has, ubi cer­ta se­det pat­ri­bus sen­ten­tia pug­nae,
ip­se Qui­ri­na­li tra­bea cinctu­que Ga­bi­no
in­sig­nis re­se­rat stri­den­tia li­mi­na con­sul,
ip­se vo­cat pug­nas; se­qui­tur tum ce­te­ra pu­bes
615 В хрип­лые тру­бы тру­бят, одоб­ре­нье свое изъ­яв­ляя.
Дол­жен был бы Латин, объ­яв­ляя вой­ну эне­адам,
Мрач­ную дверь отво­рить, соблюдая тот же обы­чай, —
Но погну­шал­ся отец совер­шить обряд нена­вист­ный,
Скрыл­ся во мра­ке двор­ца, роко­вых не кос­нув­шись запо­ров.
aerea­que ad­sen­su con­spi­rant cor­nua rau­co.
hoc et tum Aenea­dis in­di­ce­re bel­la La­ti­nus
mo­re iube­ba­tur tris­tis­que rec­lu­de­re por­tas.
absti­nuit tac­tu pa­ter aver­sus­que re­fu­git
foe­da mi­nis­te­ria, et cae­cis se con­di­dit umbris.
620 Тут сле­те­ла с небес цари­ца богов и толк­ну­ла
Ство­ры сво­ею рукой; непо­дат­ли­вый шип повер­нул­ся,
Проч­ный сло­мал­ся засов — и две­ри вой­ны рас­пах­ну­лись.
Мир­ный и тихий досель, под­нял­ся весь край Авзо­ний­ский.
В пешем строю выхо­дят одни, дру­гие взме­та­ют
tum re­gi­na deum cae­lo de­lap­sa mo­ran­tis
im­pu­lit ip­sa ma­nu por­tas, et car­di­ne ver­so
Bel­li fer­ra­tos rum­pit Sa­tur­nia pos­tis.
ar­det inex­ci­ta Auso­nia at­que im­mo­bi­lis an­te;
pars pe­des ire pa­rat cam­pis, pars ar­duus al­tis
625 Пыль поле­том коней, и каж­дый ищет ору­жье.
Тот нати­ра­ет свой щит и бле­стя­щие лег­кие стре­лы
Салом, а этот вост­рит топор на камне точиль­ном,
Раду­ют всех вой­ско­вые знач­ки и труб­ные зву­ки.
Звон нако­ва­лен сто­ит в пяти горо­дах: обнов­ля­ют
pul­ve­ru­len­tus equis fu­rit; om­nes ar­ma re­qui­runt.
pars le­vis cli­peos et spi­cu­la lu­ci­da ter­gent
ar­vi­na pin­gui sub­iguntque in co­te se­cu­ris;
sig­na­que fer­re iuvat so­ni­tus­que audi­re tu­ba­rum.
quin­que adeo mag­nae po­si­tis in­cu­di­bus ur­bes
630 Копья, доспе­хи, мечи в Кру­сту­ме­рии, в Тибу­ре гор­дом,
В Ардее, в сте­нах Антемн баш­не­нос­ных и в мощ­ной Атине.
Тела при­кры­тье — щиты — пле­тут из иво­вых пру­тьев,
Полый кует­ся шлем и надеж­ный пан­цирь из меди,
Мяг­кие гнут­ся листы сереб­ра для бле­стя­щих поно­жей.
te­la no­vant, Ati­na po­tens Ti­bur­que su­per­bum,
Ar­dea Crus­tu­me­ri­que et tur­ri­ge­rae An­tem­nae.
teg­mi­na tu­ta ca­vant ca­pi­tum flec­tuntque sa­lig­nas
um­bo­num cra­tis; alii tho­ra­cas aënos
aut le­vis oc­reas len­to du­cunt ar­gen­to;
635 Боль­ше ни серп не в чести, ни плуг: про­па­ла к ору­дьям
Мир­ным любовь; лишь наслед­ст­вен­ный меч нака­ля­ет­ся в горне.
Тру­бы ревут, идет по рукам дощеч­ка с паро­лем.
Шлем со сте­ны сни­ма­ет один, дру­гой запря­га­ет
Бью­щих копы­том коней, или вер­ный меч наде­ва­ет,
vo­me­ris huc et fal­cis ho­nos, huc om­nis arat­ri
ces­sit amor; re­co­quunt pat­rios for­na­ci­bus en­sis.
clas­si­ca iam­que so­nant; it bel­lo tes­se­ra sig­num.
hic ga­leam tec­tis tre­pi­dus ra­pit, il­le fre­men­tis
ad iuga co­git equos, cli­peum­que auro­que tri­li­cem
640 Или коль­чу­гу, из трех золотых спле­тен­ную нитей.
Настежь, боги­ни, теперь отво­ри­те вра­та Гели­ко­на,
Песнь о царях, что на бой под­ня­лись, и о ратях нач­ни­те,
Песнь о мужах, что цве­ли в бла­го­дат­ной зем­ле Ита­лий­ской
В дав­ние эти века, о сра­же­ньях, в стране запы­лав­ших.
lo­ri­cam in­dui­tur fi­do­que ac­cin­gi­tur en­se.
Pan­di­te nunc He­li­co­na, deae, can­tus­que mo­ve­te,
qui bel­lo ex­ci­ti re­ges, quae quem­que se­cu­tae
comple­rint cam­pos acies, qui­bus Ita­la iam tum
flo­rue­rit ter­ra al­ma vi­ris, qui­bus ar­se­rit ar­mis:
645 Сами вы помни­те все и поведать може­те, девы,
Нам, до кото­рых едва дуно­ве­нье мол­вы доле­те­ло.
Пер­вым выстро­ил рать и на бой из Тиррен­ско­го края
Враг над­мен­ный богов, суро­вый вышел Мезен­ций.
Юный сын его Лавз был рядом с ним; кра­сотою
et me­mi­nis­tis enim, di­vae, et me­mo­ra­re po­tes­tis;
ad nos vix te­nuis fa­mae per­la­bi­tur aura.
Pri­mus init bel­lum Tyrrhe­nis as­per ab oris
con­temptor di­vum Me­zen­tius ag­mi­na­que ar­mat.
fi­lius huic iux­ta Lau­sus, quo pulchrior al­ter
650 Толь­ко Турн, лав­рент­ский герой, его пре­взо­шел бы.
Лавз, укро­ти­тель коней и лес­ных зве­рей победи­тель,
Тыся­чу вел за собой — но вот­ще! — мужей агил­лин­ских;
Был он досто­ин иметь не тако­го вождя, как Мезен­ций,
Луч­ше­го так­же отца — не Мезен­ция — был бы досто­ин.
non fuit, ex­cep­to Lau­ren­tis cor­po­re Tur­ni,
Lau­sus, equ­um do­mi­tor de­bel­la­tor­que fe­ra­rum,
du­cit Agyl­li­na ne­qui­quam ex ur­be se­cu­tos
mil­le vi­ros, dig­nus pat­riis qui lae­tior es­set
im­pe­riis et cui pa­ter haud Me­zen­tius es­set.
655 Сле­дом летел по лугам в колес­ни­це, паль­му стя­жав­шей,
Гор­дый победой коней пре­крас­но­го сын Гер­ку­ле­са,
Столь же пре­крас­ный и сам, Авен­тин; в честь отца он укра­сил
Щит свой сот­нею змей — опле­тен­ной гада­ми гид­рой.
Рея-жри­ца его средь лесов на хол­ме Авен­тин­ском
Post hos in­sig­nem pal­ma per gra­mi­na cur­rum
vic­to­res­que os­ten­tat equos sa­tus Her­cu­le pulchro
pul­cher Aven­ti­nus, cli­peo­que in­sig­ne pa­ter­num
cen­tum an­guis cinctam­que ge­rit ser­pen­ti­bus Hyd­ram;
col­lis Aven­ti­ni sil­va quem Rhea sa­cer­dos
660 Тай­но на свет роди­ла, соче­тав­шись — смерт­ная — с богом,
Тою порой как, убив Гери­о­на, Лав­рент­ские паш­ни
Мощ­ный тиринф­ский герой посе­тил и в пото­ке Тиррен­ском
Выку­пал ста­до быков, в Ибе­рии с бою добы­тых.
Вои­ны копья несут и шесты с око­не­чьем желез­ным,
fur­ti­vum par­tu sub lu­mi­nis edi­dit oras,
mix­ta deo mu­lier, postquam Lau­ren­tia vic­tor
Ge­ryo­ne exstincto Ti­ryn­thi­us at­ti­git ar­va,
Tyrrhe­no­que bo­ves in flu­mi­ne la­vit Hi­be­ras.
pi­la ma­nu sae­vos­que ge­runt in bel­la do­lo­nes,
665 Круг­лым клин­ком пора­жа­ют вра­гов и дротом сабин­ским.
В шку­ру огром­но­го льва с още­ти­нен­ной гроз­ною гри­вой
Был одет Авен­тин; голо­ва с бело­зу­бою пастью
Шле­мом слу­жи­ла ему. Так, набро­сив покров Гер­ку­ле­сов
На́ пле­чи, в цар­ский дво­рец вхо­дил вои­тель суро­вый.
et te­re­ti pug­nant muc­ro­ne ve­ru­que Sa­bel­lo.
ip­se pe­des, te­gi­men tor­quens im­ma­ne leo­nis,
ter­ri­bi­li im­pe­xum sae­ta, cum den­ti­bus al­bis
in­du­tus ca­pi­ti, sic re­gia tec­ta sub­ibat,
hor­ri­dus Her­cu­leo­que ume­ros in­ne­xus amic­tu.
670 Сле­дом два близ­не­ца покида­ют Ти́бура сте­ны
(Город был так наре­чен в честь Тибур­тия, третье­го бра­та),
Пыл­кий Кор и Катилл, моло­дые потом­ки арги­вян.
Бра­тья всех впе­ре­ди через чащу копий несут­ся, —
Так с Офрий­ских вер­шин или с круч засне­жён­ных Гомо­лы
Tum ge­mi­ni frat­res Ti­bur­tia moe­nia lin­quunt,
frat­ris Ti­bur­ti dic­tam cog­no­mi­ne gen­tem,
Ca­til­lus­que acer­que Co­ras, Ar­gi­va iuven­tus,
et pri­mam an­te aciem den­sa in­ter te­la fe­run­tur:
ceu duo nu­bi­ge­nae cum ver­ti­ce mon­tis ab al­to
675 Быст­рым гало­пом летят два кен­тав­ра, рож­ден­ные тучей,
И рас­сту­па­ет­ся лес перед ними, бегу­щи­ми бур­но,
С гром­ким трес­ком вокруг лома­ет­ся частый кустар­ник.
Не укло­нил­ся от битв и созда­тель твер­дынь пре­не­стин­ских
Цекул; верят века пре­да­нью о том, что, Вул­ка­ном
des­cen­dunt Cen­tau­ri, Ho­mo­len Oth­rym­que ni­va­lem
lin­quen­tes cur­su ra­pi­do; dat eun­ti­bus in­gens
sil­va lo­cum et mag­no ce­dunt vir­gul­ta fra­go­re.
Nec Prae­nes­ti­nae fun­da­tor de­fuit ur­bis,
Vol­ca­no ge­ni­tum pe­co­ra in­ter ag­res­tia re­gem
680 В сель­ской глу­ши рож­ден­ный средь стад, в оча­ге был он най­ден.
Стро­ем широ­ким шагал за царем леги­он дере­вен­ский, —
Все, кто в Пре­не­сте живет, кто холод­ным вспо­ён Ание­ном
Иль Ама­зе­ном-отцом, кто в полях Габин­ских, любез­ных
Серд­цу Юно­ны, взра­щен, или в щед­рой Ана­гнии, или
in­ven­tum­que fo­cis om­nis quem cre­di­dit aetas,
Cae­cu­lus, hunc le­gio la­te co­mi­ta­tur ag­res­tis,
qui­que al­tum Prae­nes­te vi­ri qui­que ar­va Ga­bi­nae
Iuno­nis ge­li­dum­que Anie­nem et ros­ci­da ri­vis
Her­ni­ca sa­xa co­lunt, quos di­ves Anag­nia pas­cit,
685 В крае ручьев, меж Ге́рник­ских скал. Без щитов, без доспе­хов,
Без колес­ниц высту­па­ют они; сви­нец туск­ло-серый
Мечут одни из пра­щей, у дру­гих — два дро­ти­ка лег­ких
В креп­ких руках; вме­сто шле­мов у всех чело защи­ща­ют
Бурые шку­ры вол­ков, и босою левой ногою
quos, Ama­se­ne pa­ter. non il­lis om­ni­bus ar­ma,
nec cli­pei cur­rus­ve so­nant; pars ma­xi­ma glan­des
li­ven­tis plum­bi spar­git, pars spi­cu­la ges­tat
bi­na ma­nu, ful­vos­que lu­pi de pel­le ga­le­ros
teg­men ha­bent ca­pi­ti; ves­ti­gia nu­da si­nistri
690 Пыль попи­ра­ют они — лишь на пра­вой сапог сыро­мят­ный.
Так­же Мес­сап, укро­ти­тель коней, Неп­ту­но­ва отрасль, —
Ранить его не дано нико­му ни огнем, ни желе­зом, —
Весь свой празд­ный народ и от битв отвык­шее вой­ско
Тот­час к ору­жью при­звал и меч схва­тил в нетер­пе­нье.
insti­tue­re pe­dis, cru­dus te­git al­te­ra pe­ro.
At Mes­sa­pus, equ­um do­mi­tor, Nep­tu­nia pro­les,
quem ne­que fas ig­ni cui­quam nec ster­ne­re fer­ro,
iam pri­dem re­si­des po­pu­los de­sue­ta­que bel­lo
ag­mi­na in ar­ma vo­cat sub­ito fer­rum­que ret­rac­tat.
695 Он фес­цен­нин­цев ряды ведет и эквов-фалис­ков,
Тех, кто живет на Фла­вин­ских полях и на кру­чах Сорак­та,
В рощах Капе­ны и там, где над озе­ром холм Цими­ний­ский.
Мер­но сту­па­ли они и вла­сти­те­ля сла­ви­ли пес­ней, —
Так средь туч дожд­ли­вых лебедей бело­снеж­ная стая
hi Fes­cen­ni­nas acies Aequos­que Fa­lis­cos,
hi So­rac­tis ha­bent ar­ces Fla­vi­nia­que ar­va
et Ci­mi­ni cum mon­te la­cum lu­cos­que Ca­pe­nos.
ibant aequa­ti nu­me­ro re­gem­que ca­ne­bant:
ceu quon­dam ni­vei li­qui­da in­ter nu­bi­la cyc­ni,
700 С паст­бищ обрат­но летит и про­тяж­ным звон­ким напе­вом
Все огла­ша­ет вокруг, и ему Азий­ские вто­рят
Топь и поток.
Если б сме­ша­лись ряды, то не ратью, в медь обла­чен­ной,
Всем бы каза­лись они, но пер­на­тых плот­ною тучей,
cum se­se e pas­tu re­fe­runt et lon­ga ca­no­ros
dant per col­la mo­dos; so­nat am­nis et Asia lon­ge
pul­sa pa­lus.
nec quis­quam aera­tas acies ex ag­mi­ne tan­to
mis­ce­ri pu­tet, aëriam sed gur­gi­te ab al­to
705 Что из про­сто­ров мор­ских к бере­гам воз­вра­ща­ют­ся с кри­ком.
Мощ­ные вывел вой­ска и пото­мок древ­них саби­нян,
Кла­вз, кото­рый и сам подо­бен мощ­но­му вой­ску:
Клав­ди­ев пле­мя и род от него пошли и про­ник­ли
В Лаций, когда уде­лил место в Риме саби­ня­нам Ромул.
ur­ge­ri vo­luc­rum rau­ca­rum ad li­to­ra nu­bem.
Ec­ce Sa­bi­no­rum pris­co de san­gui­ne mag­num
ag­men agens Clau­sus mag­ni­que ip­se ag­mi­nis instar,
Clau­dia nunc a quo dif­fun­di­tur et tri­bus et gens
per La­tium, postquam in par­tem da­ta Ro­ma Sa­bi­nis.
710 С ним ами­терн­ский отряд и когор­та древ­них кви­ри­тов,
Все, что в Эре­те живут и в олив­ко­вых рощах Метус­ки,
Иль на Розей­ских полях близ Вели­на, иль в сте­нах Номен­та,
Иль на Севе́рской горе и на Те́трик­ских ска­лах суро­вых;
Все, что из Форул при­шли, из Кас­пе­рии, быст­рой Гимел­лы,
una in­gens Ami­ter­na co­hors pris­ci­que Qui­ri­tes,
Ere­ti ma­nus om­nis oli­vi­fe­rae­que Mu­tus­cae,
qui No­men­tum ur­bem, qui Ro­sea ru­ra Ve­li­ni,
qui Tet­ri­cae hor­ren­tis ru­pes mon­tem­que Se­ve­rum
Cas­pe­riam­que co­lunt Fo­ru­los­que et flu­men Hi­mel­lae,
715 Все, кого Тибр поит и Фаб­а­рис, кто из холод­ной
Нур­сии при­был и кто из Латин­ских пре­де­лов, из Гор­ты,
Жите­ли мест, где текут зло­ве­щей Аллии струи, —
Вои­нов столь­ко же шло, сколь­ко волн бушу­ет в Ливий­ском
Море, когда Ори­он в ненаст­ные пря­чет­ся воды,
qui Ti­be­rim Fa­ba­rim­que bi­bunt, quos fri­gi­da mi­sit
Nur­sia et Or­ti­nae clas­ses po­pu­li­que La­ti­ni,
quos­que se­cans in­faus­tum in­ter­luit Al­lia no­men:
quam mul­ti Li­by­co vol­vun­tur mar­mo­re fluc­tus,
sae­vus ubi Orion hi­ber­nis con­di­tur un­dis,
720 Сколь­ко в Ликий­ских полях золотых иль на нивах над Гер­мом
Спе­лых коло­сьев сто­ит под солн­цем ново­го лета.
Звон разда­ет­ся щитов, и зем­ля гудит под нога­ми.
Вслед Ага­мем­но­на друг, Алез, нена­вист­ник тро­ян­цев,
Впряг в колес­ни­цу коней и воин­ст­вен­ных сот­ни наро­дов
vel cum so­le no­vo den­sae tor­ren­tur aris­tae
aut Her­mi cam­po aut Ly­ciae fla­ven­ti­bus ar­vis.
scu­ta so­nant pul­su­que pe­dum con­ter­ri­ta tel­lus.
Hinc Aga­mem­no­nius, Troia­ni no­mi­nis hos­tis,
cur­ru iun­git Ha­lae­sus equos Tur­no­que fe­ro­cis
725 Тур­ну на помощь повел: тех, что пашут Мас­сик, счаст­ли­вый
Вак­ха дара­ми, и тех, кого аврунк­ские стар­цы
Высла­ли в бой от высо­ких хол­мов и рав­нин Сиди­ци­на,
Тех, что из Калы при­шли и от струй мел­ко­вод­ных Воль­тур­на;
Оски шли за царем и суро­вые сати­ку­лан­цы.
mil­le ra­pit po­pu­los, ver­tunt fe­li­cia Bac­cho
Mas­si­ca qui rastris, et quos de col­li­bus al­tis
Aurun­ci mi­se­re pat­res Si­di­ci­na­que iux­ta
aequo­ra, qui­que Ca­les lin­quunt, am­nis­que va­do­si
ac­co­la Vol­tur­ni, pa­ri­ter­que Sa­ti­cu­lus as­per
730 Тон­кий дро­тик, из тех, что рем­нем при­вя­за­ны гиб­ким,
Каж­дый воин несет и кожа­ный щит для при­кры­тья;
Меч кри­вой на боку, чтобы им вру­ко­паш­ную бить­ся.
О́бал! Так­же тебя помя­нуть не забу­ду я в песне.
Ним­фой Себе­та реч­ной был рож­ден ты Гело­ну, кото­рый
Os­co­rum­que ma­nus. te­re­tes sunt ac­ly­des il­lis
te­la, sed haec len­to mos est ap­ta­re fla­gel­lo;
lae­vas cet­ra te­git, fal­ca­ti com­mi­nus en­ses.
Nec tu car­mi­ni­bus nostris in­dic­tus abi­bis,
Oeba­le, quem ge­ne­ras­se Te­lon Se­be­thi­de nym­pha
735 Пра­вил на склоне годов теле­бо­я­ми в цар­стве Капрейском.
Но уж дав­но его сын, не доволь­ст­ву­ясь отчим наде­лом,
Вла­сти сво­ей под­чи­нил пле­ме­на, что живут на рав­ни­нах,
Сар­на обиль­ной стру­ей оро­шен­ных; ему поко­ри­лись
Жите­ли Ба́тула, Руфр, зем­ледель­цы на нивах Целем­ны,
fer­tur, Te­le­boum Cap­reas cum reg­na te­ne­ret,
iam se­nior; pat­riis sed non et fi­lius ar­vis
con­ten­tus la­te iam tum di­cio­ne te­ne­bat
Sar­ras­tis po­pu­los et quae ri­gat aequo­ra Sar­nus,
qui­que Ruf­ras Ba­tu­lum­que te­nent at­que ar­va Ce­lem­nae,
740 Те, на кого с высоты пло­до­нос­ные смот­рят Абел­лы.
Все на тев­тон­ский лад бро­са­ют кельт­ские копья,
Проб­ко­вый дуб обо­драв, из коры его дела­ют шле­мы,
Искрят­ся медью мечи, и щиты их искрят­ся медью.
В бит­ву так­же тебя посла­ли гори­стые Нер­сы,
et quos ma­li­fe­rae des­pec­tant moe­nia Abel­lae,
Teu­to­ni­co ri­tu so­li­ti tor­que­re ca­teias;
teg­mi­na quis ca­pi­tum rap­tus de sub­ere cor­tex,
aera­tae­que mi­cant pel­tae, mi­cat aere­us en­sis.
Et te mon­to­sae mi­se­re in proe­lia Ner­sae,
745 У́фент, про­слав­лен­ный царь, неиз­мен­но счаст­ли­вый в сра­же­ньях,
Тверд и суров твой народ и при­вы­чен к дол­гим охотам
В дебрях лес­ных и к нелег­кой зем­ле Экви́куль­ских пашен.
Здесь зем­ледель­цы идут за плу­гом с мечом и в доспе­хах,
Любят они за добы­чей ходить и жить гра­бе­жа­ми.
Ufens, in­sig­nem fa­ma et fe­li­ci­bus ar­mis;
hor­ri­da prae­ci­pue cui gens ad­sue­ta­que mul­to
ve­na­tu ne­mo­rum, du­ris Aequi­cu­la glae­bis.
ar­ma­ti ter­ram exer­cent sem­per­que re­cen­tis
con­vec­ta­re iuvat prae­das et vi­ve­re rap­to.
750 Так­же слу­жи­тель богов из Марру­вия, горо­да мар­сов,
При­был отваж­ный Умброн по веле­нью вла­ды­ки Архип­па,
Шлем увен­чав зеле­ной лист­вой пло­до­нос­ной оли­вы.
Гадов пол­зу­чий род и гидр с ядо­ви­тым дыха­ньем —
Всех он умел усып­лять при­ка­са­ньем руки иль закля­тьем,
Quin et Mar­ru­via ve­nit de gen­te sa­cer­dos,
fron­de su­per ga­leam et fe­li­ci comptus oli­va,
Ar­chip­pi re­gis mis­su, for­tis­si­mus Umbro,
vi­pe­reo ge­ne­ri et gra­vi­ter spi­ran­ti­bus hyd­ris
spar­ge­re qui som­nos can­tu­que ma­nu­que so­le­bat,
755 Ярость змей укро­щал, вра­че­вал их уку­сы искус­но.
Но, пора­жен дар­дан­ским копьем, не мог исце­лить он
Рану свою: ни сло­ва наве­ваю­щих дре­му закля­тий
Не помог­ли веду­ну, ни тра­вы с мар­сий­ских наго­рий.
Рощ Анги­тий­ских лист­вой и Фуци­на стек­лян­ной вол­ною,
mul­ce­bat­que iras et mor­sus ar­te le­va­bat.
sed non Dar­da­niae me­di­ca­ri cus­pi­dis ic­tum
eva­luit ne­que eum iuve­re in vol­ne­ra can­tus
som­ni­fe­ri et Mar­sis quae­si­tae mon­ti­bus her­bae.
te ne­mus An­gi­tiae, vit­rea te Fu­ci­nus un­da,
760 Вла­гой озер опла­кан ты был.
Шел сра­жать­ся и ты, Иппо­ли­та отпрыск пре­крас­ный,
Вир­бий. Ари­ция в бой тебя посла­ла род­ная,
В ней ты воз­рос, где шумит Эге­рии роща, где вла­жен
Берег, где туч­ный алтарь бла­го­склон­ной Диа­ны дымит­ся.
te li­qui­di fle­ve­re la­cus.
Ibat et Hip­po­ly­ti pro­les pul­cher­ri­ma bel­lo,
Vir­bius, in­sig­nem quem ma­ter Ari­cia mi­sit,
educ­tum Ege­riae lu­cis umen­tia cir­cum
li­to­ra, pin­guis ubi et pla­ca­bi­lis ara Dia­nae.
765 Ибо пре­да­нье гла­сит: когда Иппо­ли­та сгу­би­ли
Маче­хи коз­ни и месть отца, когда рас­тер­за­ли
Тело его ска­ку­ны, в исступ­лен­ном летев­шие стра­хе, —
Вновь под небес­ный свод и к све­ти­лам эфи­ра вер­нул­ся
Он, вос­кре­шен Пеа­на тра­вой и любо­вью Диа­ны.
nam­que fe­runt fa­ma Hip­po­ly­tum, postquam ar­te no­ver­cae
oc­ci­de­rit pat­rias­que exple­rit san­gui­ne poe­nas
tur­ba­tis distrac­tus equis, ad si­de­ra rur­sus
aethe­ria et su­pe­ras cae­li ve­nis­se sub auras,
Paeo­niis re­vo­ca­tum her­bis et amo­re Dia­nae.
770 Но все­мо­гу­щий Отец, него­дуя на то, что вер­нул­ся
Смерт­ный из цар­ства теней к сия­нью слад­ко­му жиз­ни,
Мол­нию бро­сил в того, кто лекар­ство создал искус­но,
Фебо­рож­ден­но­го сам к вол­нам сти­гий­ским низ­ри­нул.
А Иппо­лит меж­ду тем уне­сен бла­го­дат­ной Диа­ной
tum pa­ter om­ni­po­tens, ali­quem in­dig­na­tus ab umbris
mor­ta­lem in­fer­nis ad lu­mi­na sur­ge­re vi­tae,
ip­se re­per­to­rem me­di­ci­nae ta­lis et ar­tis
ful­mi­ne Phoe­bi­ge­nam Sty­gias det­ru­sit ad un­das.
at Tri­via Hip­po­ly­tum sec­re­tis al­ma re­con­dit
775 В рощи Эге­рии был и сокрыт в при­юте надеж­ном.
Имя себе изме­нив и назвав­шись Вир­би­ем, здесь он
Век в без­вест­но­сти свой средь лесов про­вел ита­лий­ских.
Вот поче­му и теперь в запо­вед­ную Три­вии рощу
К хра­му досту­па нет креп­ко­но­гим коням, что на ска­лы
se­di­bus et nym­phae Ege­riae ne­mo­ri­que re­le­gat,
so­lus ubi in sil­vis Ita­lis ig­no­bi­lis aevum
exi­ge­ret ver­so­que ubi no­mi­ne Vir­bius es­set.
un­de etiam templo Tri­viae lu­cis­que sac­ra­tis
cor­ni­pe­des ar­cen­tur equi, quod li­to­re cur­rum
780 Юно­шу сбро­си­ли, мчась от мор­ско­го зве­ря в испу­ге.
С пылом отцов­ским и сын ска­ку­нов гонял по рав­ни­нам.
Он и сей­час на бит­ву летел, колес­ни­цею пра­вя.
Турн средь пер­вых рядов, то там, то тут появ­ля­ясь,
Ходит с ору­жьем и всех кра­сотой пре­вос­хо­дит и ростом.
et iuve­nem monstris pa­vi­di ef­fu­de­re ma­ri­nis.
fi­lius ar­den­tis haud se­tius aequo­re cam­pi
exer­ce­bat equos cur­ru­que in bel­la rue­bat.
Ip­se in­ter pri­mos praes­tan­ti cor­po­re Tur­nus
ver­ti­tur ar­ma te­nens et to­to ver­ti­ce sup­ra est.
785 Шлем укра­ша­ет его Химе­ра с гри­вой трой­ною,
Дышит огнем ее пасть, как жер­ло кипя­щее Этны, —
Чем сра­же­нье силь­ней сви­ре­пе­ет от про­ли­той кро­ви,
Тем силь­ней и она изры­га­ет мрач­ное пла­мя.
В левой руке его щит, а на нем — зла­то­ро­гая Ио,
cui trip­li­ci cri­ni­ta iuba ga­lea al­ta Chi­mae­ram
sus­ti­net, Aet­naeos efflan­tem fau­ci­bus ig­nis;
tam ma­gis il­la fre­mens et tris­ti­bus ef­fe­ra flam­mis
quam ma­gis ef­fu­so cru­des­cunt san­gui­ne pug­nae.
at le­vem cli­peum sub­la­tis cor­ni­bus Io
790 Шер­стью покры­та уже, уже пре­вра­щен­ная в тел­ку;
Аргус ее сте­ре­жет на щите огром­ном, и рядом
И́нах-отец изли­ва­ет поток из урны чекан­ной.
В пешем строю за царем щито­нос­ное дви­жет­ся вой­ско,
Плот­ною тучей поля покры­вая: выхо­дят аврун­ки,
auro in­sig­ni­bat, iam sae­tis ob­si­ta, iam bos,
(ar­gu­men­tum in­gens), et cus­tos vir­gi­nis Ar­gus
cae­la­ta­que am­nem fun­dens pa­ter Ina­chus ur­na.
in­se­qui­tur nim­bus pe­di­tum cli­pea­ta­que to­tis
ag­mi­na den­sen­tur cam­pis, Ar­gi­va­que pu­bes
795 Древ­них сикан­цев отряд, и арги­вян, и руту­лов слав­ных,
Вслед — из Лаби­ция рать, со щита­ми цвет­ны­ми сакра­ны,
Те, кто доли­ны твои, Тибе­рин, и Нуми­ция берег
Пашут свя­щен­ный и плуг ведут по хол­мам руту­лий­ским,
Иль по Цир­цей­ским горам, или там, где нива­ми пра­вит
Aurun­cae­que ma­nus, Ru­tu­li ve­te­res­que Si­ca­ni
et Sac­ra­nae acies et pic­ti scu­ta La­bi­ci;
qui sal­tus, Ti­be­ri­ne, tuos sac­rum­que Nu­mi­ci
li­tus arant Ru­tu­los­que exer­cent vo­me­re col­lis
Cir­cae­um­que iugum, quis Iup­pi­ter An­xu­rus ar­vis
800 Анк­сур-Юпи­тер и с ним Феро­ния, гор­дая рощей,
Там ли, где Са́туры топь, где по тем­ным низи­нам студе­ный
Уфент ищет пути, чтобы в море излить свои воды.
Вме­сте с мужа­ми при­шла и Камил­ла из пле­ме­ни воль­сков,
Кон­ных бой­цов отряд при­ве­ла, бли­стаю­щий медью.
prae­si­det et vi­ri­di gau­dens Fe­ro­nia lu­co;
qua Sa­tu­rae iacet at­ra pa­lus ge­li­dus­que per imas
quae­rit iter val­lis at­que in ma­re con­di­tur Ufens.
Hos su­per ad­ve­nit Volsca de gen­te Ca­mil­la,
ag­men agens equi­tum et flo­ren­tis aere ca­ter­vas,
805 Руки при­вык­ли ее не к пря­же, не к шер­сти в кош­ни­цах,
Дева-воин, она трудов Минер­вы не зна­ла, —
Бран­ный был ведом ей труд и с вет­ра­ми бег впе­ре­гон­ки.
В поле лете­ла она по вер­хуш­кам зла­ков высо­ких,
Не при­ми­ная ногой стеб­лей и лом­ких коло­сьев,
bel­lat­rix, non il­la co­lo ca­la­this­ve Mi­ner­vae
fe­mi­neas ad­sue­ta ma­nus, sed proe­lia vir­go
du­ra pa­ti cur­su­que pe­dum prae­ver­te­re ven­tos.
il­la vel in­tac­tae se­ge­tis per sum­ma vo­la­ret
gra­mi­na nec te­ne­ras cur­su lae­sis­set aris­tas,
810 Мча­лась и по морю, путь по вол­нам про­ла­гая про­вор­но,
Не успе­вая сто­пы омо­чить в соле­ной пучине.
Смот­рит ей вслед моло­дежь, поля и кров­ли усе­яв,
Изда­ли мате­ри ей дивят­ся в немом изум­ле­нье;
Глаз не в силах тол­па отве­сти от нее, лишь завидит
vel ma­re per me­dium fluc­tu sus­pen­sa tu­men­ti
fer­ret iter ce­le­ris nec tin­gue­ret aequo­re plan­tas.
il­lam om­nis tec­tis ag­ris­que ef­fu­sa iuven­tus
tur­ba­que mi­ra­tur mat­rum et pros­pec­tat eun­tem,
at­to­ni­tis in­hians ani­mis, ut re­gius ostro
815 Пур­пур почет­ный, что ей оку­тал строй­ные пле­чи,
Золо­то пряж­ки в кудрях, ликий­ский кол­чан за спи­ною,
Ост­рый пас­ту­ше­ский дрот, из проч­но­го сде­лан­ный мир­та.
ve­let ho­nos le­vis ume­ros, ut fi­bu­la cri­nem
auro in­ter­nec­tat, Ly­ciam ut ge­rat ip­sa pha­ret­ram
et pas­to­ra­lem prae­fi­xa cus­pi­de myr­tum.

<<<
>>>

ПРИМЕЧАНИЯ


  • Стих 3. …сохра­ня­ет имя Кай­е­ты… — Рас­сказ о Кай­е­те, кор­ми­ли­це Энея, как и рас­ска­зы о Мизене и Пали­ну­ре, дол­жен объ­яс­нить про­ис­хож­де­ние назва­ния мест­но­сти.
  • Стих 12. Солн­ца могу­чая дочь — вол­шеб­ни­ца Цир­цея.
  • Стих 17. …сви­ней щети­ни­стых ста­до… — В сви­ней Цир­цея обра­ти­ла спут­ни­ков Улис­са («Одис­сея», X, 237 и след.).
  • Стих 37. Эра­то — муза любов­ной поэ­зии, здесь вооб­ще муза.
  • Стих 47. Фав­ну его роди­ла… — В гре­че­ской тра­ди­ции Латин — сын Одис­сея и Цир­цеи. Фавн — ита­лий­ский бог, покро­ви­тель лесов и полей, пас­ту­хов и стад, отож­дествля­е­мый с Паном.
  • Стих 48. Пик — бог лесов и полей, пред­ска­за­тель буду­ще­го. Он же пер­вый царь лати­нян. Когда Пик отверг любовь Цир­цеи, она пре­вра­ти­ла его в дят­ла.
  • Стих 82. …в лесу Аль­бу­ней­ском… — Лес назван по име­ни Аль­бу­неи — ним­фы свя­щен­но­го источ­ни­ка.
  • Стих 114. …хле­бов, отме­чен­ных роком… — Сбы­ва­ет­ся про­ро­че­ство об окон­ча­нии стран­ст­вий Энея и его спут­ни­ков (см. «Эне­иду», III, 255—257).
  • Стих 123. …завет оста­вил роди­тель… — Одно из про­ти­во­ре­чий, свиде­тель­ст­ву­ю­щих о том, что Вер­ги­лий не завер­шил работу над тек­стом поэ­мы: пред­ска­за­ние о поедае­мых сто­лах было сде­ла­но не Анхи­зом, а гар­пи­ей Келе­но.
  • Стих 138. Фри­гий­ская матерь — Кибе­ла.
  • Стих 139. Бог Идей­ский — Юпи­тер Крит­ский.
  • Стих 150. Нуми­ций — река в Лации, выте­каю­щая из болота и впа­даю­щая в море. Слу­жи­ла гра­ни­цей меж­ду лав­рент­ца­ми и руту­ла­ми.
  • Стих 154. Вет­ви Пал­ла­ды — вет­ви оли­вы, свя­щен­но­го дере­ва Афи­ны Пал­ла­ды; обви­тые белы­ми повяз­ка­ми, они слу­жи­ли зна­ком мира в руках послов.
  • Стих 174. Курия — здесь: место собра­ний сена­та.
  • Стих 178. Итал — леген­дар­ный царь, пра­вив­ший энотра­ми. Отец Сабин — леген­дар­ный пред­ок пле­ме­ни саби­нян.
  • Стих 180. Янус дву­ли­кий — древ­ний ита­лий­ский бог. Он изо­бра­жал­ся с дву­мя лица­ми, ста­рым и моло­дым, обра­щен­ны­ми в раз­ные сто­ро­ны, — сим­вол зна­ния про­шло­го и буду­ще­го. Янус счи­тал­ся богом две­рей, богом всех начал, а так­же вер­ши­те­лем вой­ны и мира.
  • Сти­хи 187—188. Тра­бея — корот­кий плащ с пур­пур­ны­ми поло­са­ми; его носи­ли цари и авгу­ры — жре­цы, пред­ска­зы­вав­шие буду­щее по поле­ту птиц.
  • Кви­ри­наль­ский жезл — кри­вой посох авгу­ра.
  • Стих 206. …ста­ри­ки аврунк­ские… — Аврун­ки — один из наро­дов, насе­ляв­ших Лаций.
  • Стих 208. Само­фра­кия — ост­ров в Эгей­ском море.
  • Стих 211. …свой при­ба­вив алтарь… — то есть став богом. Неко­то­рые иссле­до­ва­те­ли сомне­ва­ют­ся в под­лин­но­сти это­го сти­ха, так как об обо­жест­вле­нии Дар­да­на упо­ми­на­ний боль­ше не име­ет­ся.
  • Стих 224. Евро­па и Азия — здесь: Гре­ция и Троя.
  • Сти­хи 225—226. …по кру­гу стру­ит­ся ток Оке­а­на… — Оке­ан пред­став­ля­ет­ся в виде пото­ка, обте­каю­ще­го зем­лю по кру­гу. Само выра­же­ние заим­ст­во­ва­но у Гоме­ра («Или­а­да», XVIII, 339). См. так­же при­меч. к «Геор­ги­кам», I, 233—239.
  • Сти­хи 282—283. …кото­рых Цир­цея тай­но добы­ла… — Цир­цея тай­но слу­чи­ла обык­но­вен­ную лошадь с одним из огнен­ных коней сво­его отца Солн­ца.
  • Стих 287. Ина­хов Аргос. — Инах — леген­дар­ный осно­ва­тель Аргоса.
  • Сти­хи 304—305. …Мар­су силы доста­ло диких лапи­фов сгу­бить… — Царь лапи­фов Пири­фой при­гла­сил на свадь­бу всех богов, за исклю­че­ни­ем Мар­са. Раз­гне­ван­ный бог воз­будил ссо­ру и бит­ву меж­ду лапи­фа­ми и кен­тав­ра­ми, при­гла­шен­ны­ми на пир.
  • Сти­хи 305—307. Кале­до­на вина… — Она заклю­ча­лась в том, что царь горо­да не почтил Диа­ну жерт­во­при­но­ше­ни­я­ми. Диа­на насла­ла на город страш­но­го веп­ря, охота на него вызва­ла рас­прю меж­ду геро­я­ми, из-за кото­рой погиб кале­дон­ский герой Меле­агр и мно­гие дру­гие.
  • Стих 319. Бел­ло­на — боги­ня вой­ны, спут­ни­ца Мар­са.
  • Стих 320. Дочь Кис­сея — Геку­ба. Когда она была бере­мен­на Пари­сом, ей при­снил­ся сон, буд­то она рожа­ет факел.
  • Стих 327. …отец Плу­тон… — Фурии не были детьми царя под­зем­но­го цар­ства, но, как под­зем­ные боги­ни, мог­ли назы­вать­ся детьми Плу­то­на. Один из орфи­че­ских гим­нов, прав­да, име­ну­ет их «дочерь­ми под­зем­но­го Зев­са и Пер­се­фо­ны».
  • Стих 363. Пас­тух фри­гий­ский — Парис. Спар­та­нец — Мене­лай.
  • Стих 366. …пле­мян­ни­ку Тур­ну? — Вени­лия, мать Тур­на, была сест­рою Ама­ты.
  • Сти­хи 371—372. Вспом­ни и Тур­на род… — Пред­ки Тур­на Инах и Акри­сий — арги­вяне, поэто­му Ама­та счи­та­ет его тем чуже­зем­цем, за кото­ро­го пред­ска­за­но выдать Лави­нию. Даная, дочь Акри­сия и внуч­ка Ина­ха, при­быв в Ита­лию и осно­вав город Ардею, вышла замуж за вождя руту­лов Пилум­на — пра­пра­деда Тур­на.
  • Стих 391. …рас­ти­ла она свя­щен­ные куд­ри! — Ино­гда древ­ние отра­щи­ва­ли воло­сы, посвя­щая их боже­ству, и сре­за­ли их лишь в жерт­ву это­му богу.
  • Стих 412. Ардея. — Как насе­лен­ный пункт в эпо­ху Вер­ги­лия Ардея не суще­ст­во­ва­ла, но место ее извест­но; в наши дни оно вхо­дит в чер­ту горо­да Рима.
  • Сти­хи 516—518. …Три­вии озе­ро… Нар с беле­сой водой… Вели­на исток… — озе­ра и реки Лаци­у­ма; озе­ро Три­вии сла­ви­лось рощей и хра­мом Диа­ны, при­ток Тиб­ра Нар — сво­ей сер­ни­стой водой, ручей Велин был гра­ни­цей Умбрии и обла­сти саби­нян.
  • Стих 532. Аль­мон назван по име­ни впа­даю­щей в Тибр реки, как и мно­гие дру­гие ита­лий­ские пер­со­на­жи Вер­ги­лия: Галез (стих 535), Уфент (стих 745), Умброн (стих 751).
  • Стих 565. Амп­санкт­ские доли­ны были извест­ны удуш­ли­вы­ми испа­ре­ни­я­ми, кото­рые свя­зы­ва­лись с пред­став­ле­ни­я­ми об одном из вхо­дов в под­зем­ное цар­ство.
  • Сти­хи 606—607. …знач­ки леги­о­нов рим­ских отнять у пар­фян. — В дей­ст­ви­тель­но­сти Август дипло­ма­ти­че­ским путем добил­ся воз­вра­та рим­ских бое­вых знач­ков, за три деся­ти­ле­тия до того захва­чен­ных пар­фя­на­ми у пол­ко­во­д­ца Крас­са.
  • Стих 608. …две­ри… вой­ны… — См. при­меч. к «Эне­иде», I, 293.
  • Стих 612. …по-габин­ски наде­тою тогой… — то есть таким обра­зом, чтобы одна ее поло­ви­на, пере­бро­шен­ная сза­ди, оку­ты­ва­ла голо­ву.
  • Стих 613. Кви­ри­наль­ский плащ — тра­бея (см. при­меч. к сти­ху 187 этой кни­ги «Эне­иды»).
  • Стих 621. …шип повер­нул­ся… — В древ­но­сти две­ри не наве­ши­ва­лись на пет­лях, а вра­ща­лись на вер­ти­каль­ных шипах, вхо­дя­щих в пазы пола и верх­ней при­то­ло­ки.
  • Сти­хи 630—631. Кру­сту­ме­рий, Тибур, Ардея, Антем­ны, Ати­на — горо­да Лация.
  • Стих 637. Дощеч­ка с паро­лем — наво­щен­ная дощеч­ка с напи­сан­ным на ней паро­лем.
  • Стих 641. Боги­ни — здесь музы. Гели­кон — гора в Бео­тии, оби­та­ли­ще муз. Далее сле­ду­ет пере­чис­ле­ние ита­лий­ских ратей, постро­ен­ное по образ­цу гоме­ров­ско­го «спис­ка кораб­лей» — пере­чис­ле­ния ахей­цев, при­шед­ших под Трою («Или­а­да», II, 816 и след.).
  • Стих 659. Авен­тин­ский холм — один из семи хол­мов Рима.
  • Стих 661. …убив Гери­о­на… — Похи­ще­ние стад трех­те­ло­го вели­ка­на Гери­о­на — один из две­на­дца­ти подви­гов Гер­ку­ле­са. По мест­ным пре­да­ни­ям, Гери­он жил в Ибе­рии (Испа­ния), и, воз­вра­ща­ясь в Гре­цию, Гер­ку­лес про­хо­дил через Ита­лию.
  • Стих 662. …тиринф­ский герой… — то есть Гер­ку­лес; Тиринф — город в Арго­лиде, извест­ный куль­том Гер­ку­ле­са.
  • Сти­хи 670—672. Сле­дом два близ­не­ца … Катилл, Кор и Тибурт (Тибур­тий) — осно­ва­те­ли горо­да Тибу­ра, по рим­ско­му пре­да­нию, вну­ки аргос­ско­го царя Амфи­а­рая, погиб­ше­го в похо­де семе­рых про­тив Фив.
  • Стих 674. Офрий­ские вер­ши­ны, Гомо­ла — горы в Фес­са­лии.
  • Стих 678. …твер­дынь пре­не­стин­ских… — Пре­не­ста — город в Лации.
  • Сти­хи 682—683. Аниен и Ама­зен — боги рек Анио и Ама­зен в Лации.
  • Стих 695. Фес­цен­нин­цы — жите­ли горо­да Фес­цен­ния в Этру­рии. Эквы-фалис­ки — пле­мя, оби­тав­шее в той же окру­ге.
  • Стих 709. …уде­лил место в Риме саби­ня­нам Ромул. — По пре­да­нию, для уве­ли­че­ния насе­ле­ния Рима Ромул при­гла­сил на празд­ник соседей-саби­нян, и во вре­мя пира рим­ские юно­ши похи­ти­ли сабин­ских деву­шек. После раз­го­рев­шей­ся из-за это­го вой­ны и при­ми­ре­ния рим­ляне и саби­няне соста­ви­ли еди­ную общи­ну.
  • Стих 710. Ами­терн­ский отряд — из древ­не­го сабин­ско­го горо­да Ами­тер­на. Древ­ние кви­ри­ты — саби­няне, жите­ли Курий (в дру­гом про­из­но­ше­нии — кури­ты), в отли­чие от рим­лян, кото­рые ста­ли назы­вать­ся кви­ри­та­ми уже после сли­я­ния с саби­ня­на­ми.
  • Стих 717. …зло­ве­щей Аллии… — Река Аллия назва­на зло­ве­щей, пото­му что рим­ляне потер­пе­ли на ней пора­же­ние от гал­лов в 390 г. до н. э.
  • Стих 723. Ага­мем­но­на друг, Алез… — Алез, по свиде­тель­ству неко­то­рых антич­ных авто­ров, был воз­ни­цей Ага­мем­но­на под Тро­ей.
  • Сти­хи 725—726. …Мас­сик, счаст­ли­вый Вак­ха дара­ми… — См. при­меч. к «Геор­ги­кам», II, 143.
  • Сти­хи 727—728. Сиди­цин — город в Кам­па­нии. Калы — город южной Кам­па­нии, извест­ный вино­де­ли­ем. Воль­турн — река в Кам­па­нии.
  • Стих 729. Оски — древ­ний ита­лий­ский народ. Сати­ку­лан­цы — жите­ли Сати­ку­ла, горо­да в горах Кам­па­нии.
  • Сти­хи 739—740. Батул, Руф­ры, Абел­лы — горо­да Кам­па­нии. Целем­на — мест­ность, посвя­щен­ная Юноне.
  • Стих 744. Нер­сы — город в цен­траль­ной Ита­лии.
  • Стих 747. …Экви­куль­ских пашен… — Име­ют­ся в виду зем­ли эквов, одно­го из пле­мен Цен­траль­ной Ита­лии.
  • Стих 750. Мар­сы — народ, имев­ший репу­та­цию зна­ха­рей.
  • Стих 759. Рощ Анги­тий­ских. — Анги­ция, сест­ра Медеи (а по неко­то­рым ска­за­ни­ям — сама Медея), была зане­се­на бурей в Умбрию, к мар­сам, и научи­ла их кол­дов­ству. Фуцин — озе­ро; мест­ность, где почи­та­ли Анги­цию.
  • Стих 761. Иппо­лит — люби­мец Диа­ны, про­кля­тый отцом, Тесе­ем, из-за кле­ве­ты маче­хи Фед­ры. Вер­ги­лий изла­га­ет дру­гую вер­сию мифа; она повто­ря­ет­ся толь­ко у жив­ших после него писа­те­лей.
  • Стих 762. Ари­ция — ним­фа, любив­шая Иппо­ли­та; по дру­го­му тол­ко­ва­нию, мест­ность око­ло Рима, роди­на Вир­бия.
  • Стих 763. Эге­рия — ним­фа, под защи­ту кото­рой отда­ли вос­крес­ше­го Иппо­ли­та Вир­бия.
  • Стих 769. …вос­кре­шен Пеа­на тра­вой… — тра­вой Эску­ла­па, мифи­че­ско­го цели­те­ля, бога вра­че­ва­ния. Пеан — назва­ние Феба-Апол­ло­на и Эску­ла­па как его сына.
  • Стих 773. Фебо­рож­ден­ный — Эску­лап.
  • Стих 789. …зла­то­ро­гая Ио… — Ио (см. при­меч. к «Геор­ги­кам», III, 153), как дочь Ина­ха, — пра­ро­ди­тель­ни­ца Тур­на.
  • Стих 792. Инах — см. при­меч. к сти­ху 287 этой кни­ги, счи­тал­ся так­же и богом реки.
  • Сти­хи 794—796. Арги­вяне — потом­ки арги­вян, осно­вав­шие город Ардею в зем­ле руту­лов. Сакра­ны — ско­рее все­го граж­дане, свя­зан­ные с рели­ги­оз­ным куль­том (sac­ra). Аврун­ки, Лаби­ция рать (лаби­ка­ны) — соседи руту­лов.
  • Стих 779. Цир­цей­ские горы — Цир­цей­ский мыс на побе­ре­жье Лация.
  • Стих 800. Анк­сур — древ­нее ита­лий­ское боже­ство, слив­ше­е­ся впо­след­ст­вии с Юпи­те­ром. Феро­ния — жена Анк­су­ра, кото­рой была посвя­ще­на роща в трех милях от Рима.
    • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1364003126 1364003219 1364003220 1375300008 1375300009 1375300010