Описание Эллады

Книга IX, гл. 1

[1] 1. Сре­ди тех мест, где Бео­тия гра­ни­чит с зем­лей афи­нян, нахо­дят­ся Пла­теи, с кото­ры­ми афи­няне сопри­ка­са­ют­ся в Элев­те­рах. Бео­тий­цы как целый народ полу­чи­ли свое назва­ние от Беота, кото­рый, гово­рят, был сыном Ито­на и ним­фы Мела­нип­пы; а Итон был сыном Амфи­к­ти­о­на. Неко­то­рые их горо­да полу­чи­ли свои назва­ния, прав­да, и от имен муж­чин, но по боль­шей части от жен­щин¹. 2. Пла­тей­цы, как мне кажет­ся, были автох­то­на­ми этой стра­ны; назва­ние дано им от име­ни Пла­теи, кото­рая, по их мне­нию, была доче­рью реки <Асо­па>. [2] Что и они в древ­но­сти управ­ля­лись царя­ми — это само собой ясно: в древ­но­сти повсе­мест­но в Элла­де была цар­ская власть, а не демо­кра­тия. Но из сво­их царей пла­тей­цы не зна­ют нико­го, кро­ме Асо­па, а еще рань­ше Кифе­ро­на⁽¹⁾. Послед­ний, как гово­рят, дал свое имя горе, а пер­вый — реке. Думаю я, что и Пла­тея, име­нем кото­рой назван этот город, была доче­рью царя Асо­па, а не реки.

[3] До той бит­вы, кото­рую афи­няне выдер­жа­ли на Мара­фон­ском поле, пла­тей­цы не были ничем извест­ны. Но в бит­ве при Мара­фоне они при­ня­ли уча­стие; а затем, когда Ксеркс пере­пра­вил­ся со сво­и­ми вой­ска­ми в Элла­ду, они осме­ли­лись даже, вме­сте с афи­ня­на­ми, сесть на кораб­ли, а от Мар­до­ния, сына Гобрия, быв­ше­го у Ксерк­са началь­ни­ком войск, они защи­ща­лись в сво­ей соб­ст­вен­ной стране. 3. Два­жды при­шлось им быть изгнан­ны­ми из род­но­го горо­да и вновь быть воз­вра­щен­ны­ми в Бео­тию. [4] Во вре­мя вой­ны пело­пон­нес­цев про­тив афи­нян лакеде­мо­няне взя­ли Пла­теи оса­дой. Но во вре­мя того мира, кото­рый заклю­чил с пер­сид­ским царем от име­ни элли­нов спар­та­нец Антал­кид, город был вос­ста­нов­лен, и пла­тей­цы вер­ну­лись из Афин. Но тут их постиг­ло дру­гое несча­стье. У них не было откры­той вой­ны с фиван­ца­ми, и пла­тей­цы утвер­жда­ли, что меж­ду ними не был нару­шен мир, так как они ни делом, ни помыш­ле­ни­ем не при­ни­ма­ли уча­стия с лакеде­мо­ня­на­ми в захва­те Кад­меи. [5] Фиван­цы же заяви­ли, что этот мир заклю­чи­ли лакеде­мо­няне, а потом сами же нару­ши­ли его. И поэто­му они пола­га­ли, что пра­виль­но и для всех осталь­ных счи­тать дого­вор­ные отно­ше­ния поте­ряв­ши­ми силу. Пла­тей­цы, отно­сясь с боль­шим подо­зре­ни­ем к поведе­нию фиван­цев, все вре­мя тща­тель­но охра­ня­ли город и даже на свои поля, кото­рые были немно­го подаль­ше от горо­да, они ходи­ли не каж­дый день. Дело в том, что они зна­ли, как дол­го обыч­но ведут свои общие, все­на­род­ные собра­ния фиван­цы; поэто­му, выждав момент созы­ва их собра­ния, они в это вре­мя спо­кой­но шли осмат­ри­вать свои вла­де­ния и возде­лы­вать зем­лю, не исклю­чая тех, чьи вла­де­ния нахо­ди­лись на самой гра­ни­це. [6] Но Неокл, кото­рый был тогда беотар­хом в Фивах, заме­тил этот при­ем пла­тей­цев; он при­ка­зал каж­до­му из фиван­цев прий­ти на собра­ние с ору­жи­ем и пря­мо оттуда повел их на Пла­теи, но не по пря­мой доро­ге, веду­щей из Фив по рав­нине, а повел их по доро­ге на Гисии к Элев­те­рам и афин­ской гра­ни­це, где даже сто­ро­жа не были постав­ле­ны пла­тей­ца­ми, и рас­счи­тал, что при­бли­зи­тель­но око­ло полу­дня он будет под сте­на­ми горо­да. [7] Пла­тей­цы же, думая, что фиван­цы заня­ты народ­ным собра­ни­ем, ушли в свои поля и, таким обра­зом, ока­за­лись отре­зан­ны­ми от ворот горо­да. С остав­ши­ми­ся в горо­де фиван­цы заклю­чи­ли дого­вор, чтобы до захо­да солн­ца они вышли из горо­да, имея с собой — муж­чи­ны одно пла­тье, а жен­щи­ны каж­дая по два. На этот раз судь­ба пла­тей­цев была совер­шен­но дру­гая, чем та, кото­рую они испы­та­ли, когда они попа­ли в руки Архида­ма и лакеде­мо­нян: в то вре­мя как лакеде­мо­няне под­верг­ли их дли­тель­ной оса­де и, про­ведя двой­ной ряд укреп­ле­ний, не дава­ли им вый­ти из горо­да, теперь, наобо­рот, фиван­цы лиши­ли их воз­мож­но­сти вой­ти в город. [8] Это вто­рич­ное взя­тие Пла­тей про­изо­шло за два года до бит­вы при Левк­трах, когда в Афи­нах архон­том был Астей. Все стро­е­ния горо­да, кро­ме хра­мов, были сры­ты фиван­ца­ми до осно­ва­ния, но самим пла­тей­цам этот спо­соб заво­е­ва­ния сохра­нил жизнь всем без исклю­че­ния. Изгнан­ные опять были при­ня­ты афи­ня­на­ми. После победы при Херо­нее, когда Филипп ввел свой гар­ни­зон в Фивы и при­нял ряд дру­гих мер для обес­си­ле­ния фиван­цев, то при этом в чис­ле все­го про­че­го и пла­тей­цы были воз­вра­ще­ны им в их род­ной город.