Аристофан

Лягушки
Текст приводится по изданию: Аристофан. Комедии. Фрагменты. М., Ладомир, Наука, 2008.
Перевод Адр. Пиотровского.
Издание подготовил В. Н. Ярхо, отв. ред. М. Л. Гаспаров. Перевод сверен по изданию: Aristophane. T. I—V. Texte établi par V. Coulon et traduit par H. Van Daele. 5 éd. P., 1952—1954.
Примечания В. Н. Ярхо. Примечания, заим­ство­ван­ные у Адр. Пиотровского, отме­че­ны зна­ком *.
Иллюстрация из издания: Аристофан. Избранные комедии. М., «Худож. литература», 1974.
[Греч. текст: Aristophanes. Ranae / W. Süss, Bonn, 1911]
1 10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160 170 180 190 200 210 220 230 240 250 260 270 280 290 300 310 320 330 340 350 360 370 380 390 400 410 420 430 440 450 460 470 480 490 500 510 520 530 540 550 560 570 580 590 600 610 620 630 640 650 660 670 680 690 700 710 720 730 740 750 760 770 780 790 800 810 820 830 840 850 860 870 880 890 900 910 920 930 940 950 960 970 980 990 1000 1010 1020 1030 1040 1050 1060 1070 1080 1090 1100 1110 1120 1130 1140 1150 1160 1170 1180 1190 1200 1210 1220 1230 1240 1250 1261 1270 1280 1290 1300 1310 1320 1330 1340 1350 1360 1370 1380 1390 1400 1410 1420 1430 1442 1450 1460 1470 1480 1490 1500 1510 1520 1530

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Как уже ука­зы­ва­лось, под име­нем Ари­сто­фа­на зна­чи­лись в антич­но­сти 44 комедии, из кото­рых под­лин­ность четы­рех вызы­ва­ла сомне­ние. Воз­мож­но, что и 40 пьес — чис­ло, не совсем точ­ное, так как одна комедия мог­ла иметь двой­ное назва­ние, в то вре­мя как две комедии, напи­сан­ные в раз­ное вре­мя, мог­ли назы­вать­ся оди­на­ко­во (напри­мер «Богат­ство» 1-е, 408 г., и «Богат­ство» 2-е, 388 г.). Так или ина­че, после поста­нов­ки в теат­ре текст пье­сы раз­мно­жал­ся пере­пис­чи­ка­ми и рас­хо­дил­ся по рукам люби­те­лей лите­ра­ту­ры. При этом неиз­беж­ны были опис­ки, про­пус­ки, само­воль­ные встав­ки и вся­кие дру­гие иска­же­ния. Про­цесс этот охва­тил два века — IV и III, пока в создан­ной в Егип­те при царе Пто­ле­мее Фила­дель­фе (285—246) Алек­сан­дрий­ской биб­лио­те­ке не нача­ли соби­рать и све­рять собран­ные со все­го тогдаш­не­го све­та руко­пи­си авто­ров, уже став­ших клас­си­че­ски­ми. Комеди­я­ми Ари­сто­фа­на зани­ма­лись поэт и фило­лог Ликофрон (1-я пол. III в.), автор несколь­ко зага­доч­ной поэ­мы «Алек­сандра», а так­же поэт и раз­но­сто­рон­ний уче­ный Эра­то­сфен (ок. 275 — ок. 195). Одна­ко пер­вое науч­ное изда­ние Ари­сто­фа­на осу­ще­ст­вил его тез­ка из Визан­тия (ок. 257—180), обла­дав­ший ред­ким фило­ло­ги­че­ским чутьем и сумев­ший из мно­же­ства раз­но­чте­ний выбрать наи­бо­лее надеж­ные. К изда­нию Ари­сто­фа­на Визан­тий­ско­го вос­хо­дят в конеч­ном сче­те как все более позд­ние, сред­не­ве­ко­вые руко­пи­си, так и папи­рус­ные отрыв­ки, чис­лом свы­ше 40, до сих пор обна­ру­жи­вае­мые в раз­лич­ных папи­рус­ных собра­ни­ях.

Чем даль­ше вре­мя уда­ля­лось от бур­ной эпо­хи Ари­сто­фа­на с ее обще­ст­вен­но-поли­ти­че­ски­ми и быто­вы­ми реа­ли­я­ми, тем ост­рее испы­ты­ва­лась необ­хо­ди­мость в раз­лич­ных объ­яс­не­ни­ях тех или иных кус­ков тек­ста. Уст­ные ком­мен­та­рии к комеди­ям давал, по-види­мо­му, в сво­их лек­ци­ях уже Ари­сто­фан Визан­тий­ский; затем ста­ли появ­лять­ся пись­мен­ные тол­ко­ва­ния, пока всю эту работу не завер­шил в I в. до н. э. один из послед­них алек­сан­дрий­ских грам­ма­ти­ков Дидим, про­зван­ный совре­мен­ни­ка­ми за его трудо­лю­бие и спо­соб­ность пере­ра­ботать огром­ное коли­че­ство сведе­ний чело­ве­ком «с мед­ны­ми внут­рен­но­стя­ми». В так назы­вае­мых схо­ли­ях — антич­ных ком­мен­та­ри­ях, кото­рые впи­сы­ва­лись на полях руко­пи­сей или меж­ду отдель­ны­ми сти­ха­ми, имя Диди­ма упо­ми­на­ет­ся свы­ше 60 раз, и до сих пор эти древ­ние объ­яс­не­ния неред­ко ока­зы­ва­ют неза­ме­ни­мую помощь в пони­ма­нии еще более дале­ко­го от нас тек­ста.

Меж­ду тем овла­де­ние огром­ным наследи­ем афин­ских дра­ма­тур­гов — и комедио­гра­фов и тра­ги­ков, напи­сав­ших по мно­го десят­ков про­из­веде­ний, ста­но­ви­лось, по-види­мо­му, уто­ми­тель­ным для новых поко­ле­ний чита­те­лей, и тре­бо­ва­лось некое изда­ние избран­ных пьес клас­си­ков. Над Ари­сто­фа­ном эту про­цеду­ру про­из­вел на рубе­же I и II вв. грам­ма­тик Сим­мах, ото­брав­ший из алек­сан­дрий­ско­го кор­пу­са 11 пьес, кото­рые и дошли до нас. (Пол­ные изда­ния, насколь­ко поз­во­ля­ют судить папи­рус­ные фраг­мен­ты, име­ли хож­де­ние в элли­ни­сти­че­ском Егип­те и поз­же — вплоть до VI—VII вв.) Мож­но попы­тать­ся объ­яс­нить, чем руко­вод­ст­во­вал­ся Сим­мах в сво­ем отбо­ре. «Обла­ка», «Всад­ни­ки» и «Лягуш­ки», веро­ят­но, при­влек­ли его вни­ма­ние обра­за­ми выдаю­щих­ся исто­ри­че­ских пер­со­на­жей про­шло­го — Сокра­та, Клео­на, Еври­пида. Послед­ний являл­ся геро­ем и еще одной комедии-паро­дии — «Фесмофо­ри­а­зу­сы», кото­рая вме­сте с «Лиси­стра­той» и «Эккле­си­а­зу­са­ми» обра­зо­вы­ва­ла три­а­ду «жен­ских» комедий Ари­сто­фа­на, а в древ­но­сти очень люби­ли состав­лять раз­лич­ные три­а­ды: три вели­ких тра­ги­ка (Эсхил, Софокл, Еври­пид), три самых выдаю­щих­ся комедио­гра­фа древ­ней (Кра­тин, Евпо­лид, Ари­сто­фан) и новой (Менандр, Филе­мон, Дифил) атти­че­ской комедии. «Ахар­няне» и «Мир» были посвя­ще­ны веч­ной теме вой­ны и мира; «Осы» и «Пти­цы» объ­еди­ня­ют­ся фан­та­сти­че­ским обли­чьем хора; «Богат­ство» — самая лег­кая по язы­ку и наи­бо­лее читав­ша­я­ся в шко­лах комедия. Как бы то ни было, имен­но собра­ние Сим­ма­ха лег­ло в осно­ву всех позд­ней­ших изда­ний вплоть до кон­ца антич­но­сти, пере­жи­ло мрач­ные века борь­бы хри­сти­ан­ства с язы­че­ст­вом и дожи­ло до так назы­вае­мо­го визан­тий­ско­го Ренес­сан­са IX в., когда, по-види­мо­му, воз­ник архе­тип буду­щих руко­пи­сей Ари­сто­фа­на, сохра­нив­ших­ся до нас, — Равенн­ской (XI в.) и Вене­ци­ан­ской (XII в.), к кото­рым при­со­еди­ня­ют­ся еще 3 кодек­са XIV в. Нако­нец, в 1498 г. в извест­ной типо­гра­фии вене­ци­ан­ца Аль­да Ману­ция вышло в свет пер­вое печат­ное изда­ние Ари­сто­фа­на; оно учи­ты­ва­ет­ся совре­мен­ны­ми изда­те­ля­ми наряду с руко­пи­ся­ми, посколь­ку Аль­ду мог­ли быть извест­ны еще более ран­ние кодек­сы, до нас не дошед­шие.

Когда мы сей­час чита­ем текст дра­ма­ти­че­ских про­из­веде­ний древ­них авто­ров, мы с трудом пред­став­ля­ем себе, что пер­во­на­чаль­но он писал­ся без деле­ния на сло­ва и фра­зы, а пере­ход от одно­го дей­ст­ву­ю­ще­го лица к дру­го­му обо­зна­чал­ся не более чем зна­ком тире или двое­то­чи­ем. Конеч­но, в целом ряде слу­ча­ев лег­ко без­оши­боч­но опре­де­лить, кто из пер­со­на­жей про­из­но­сит те или иные сло­ва, но, если диа­лог экс­по­зи­ци­он­но­го харак­те­ра ведут, напри­мер, два раба, то не все­гда мож­но пору­чить­ся, кому из них при­над­ле­жит одна репли­ка, а кому — дру­гая. К тому же, когда в руко­пи­сях ста­ли появ­лять­ся обо­зна­че­ния дей­ст­ву­ю­щих лиц, то для вто­ро­сте­пен­ных пер­со­на­жей огра­ни­чи­ва­лись их сце­ни­че­ской функ­ци­ей: «Раб 1-й», «Раб 2-й», «Слу­га», «Заи­мо­да­вец» и т. п. В еще боль­шей сте­пе­ни это каса­ет­ся таких исто­ри­че­ских пер­со­на­жей, как Кле­он, Демо­сфен и Никий во «Всад­ни­ках»: мож­но быть твер­до уве­рен­ным, что име­на их не фигу­ри­ро­ва­ли в каче­стве дей­ст­ву­ю­щих лиц у Ари­сто­фа­на и были введе­ны в спис­ки пер­со­на­жей (отсут­ст­во­вав­шие в древ­ней­ших руко­пи­сях) мно­го вре­ме­ни спу­стя — может быть, это было делом рук алек­сан­дрий­ских фило­ло­гов, а, может быть, рас­пре­де­ле­ние сти­хов меж­ду гово­ря­щи­ми и при­сво­е­ние их тому или ино­му дей­ст­ву­ю­ще­му лицу (и не толь­ко во «Всад­ни­ках») было про­из­веде­но еще более позд­ни­ми пере­пис­чи­ка­ми и отра­жа­ет все­го лишь их лич­ное мне­ние. Поэто­му при срав­не­нии даже луч­ших руко­пи­сей неред­ко ока­зы­ва­ет­ся, что одна и та же репли­ка при­пи­сы­ва­ет­ся раз­лич­ным (напри­мер, Стреп­си­а­ду или Заи­мо­дав­цу) или по-раз­но­му назван­ным пер­со­на­жам (Пафла­го­нец или Кле­он).

Такая неустой­чи­вость руко­пис­ной тра­ди­ции, есте­ствен­но, очень на руку пере­вод­чи­ку, тем более если он хочет мак­си­маль­но кон­кре­ти­зи­ро­вать (вклю­чая сюда и имя) каж­дое дей­ст­ву­ю­щее лицо. Поэто­му Пиотров­ский без­ого­во­роч­но назы­ва­ет Пафла­гон­ца Клео­ном, а двух рабов Демо­са — Ники­ем и Демо­сфе­ном, да и в дру­гих слу­ча­ях по при­ме­ру древ­них пере­пис­чи­ков извле­ка­ет из тек­ста име­на дей­ст­ву­ю­щих лиц и при­сва­и­ва­ет их гово­ря­щим пер­со­на­жам (напри­мер име­на рабов Сосий и Ксан­фий в «Осах», ров­ным сче­том не име­ю­щие ника­ко­го зна­че­ния для раз­ви­тия дей­ст­вия). В насто­я­щем изда­нии сохра­нен этот прин­цип, при­ня­тый Пиотров­ским; исправ­ле­ны толь­ко явные ошиб­ки. Устра­не­на так­же непо­сле­до­ва­тель­ность пере­вод­чи­ка в обо­зна­че­нии лица, про­из­но­ся­ще­го рече­вые сти­хи от име­ни хора. В древ­нем теат­ре такой пер­со­наж назы­вал­ся кори­фе­ем. Пиотров­ский то остав­лял это искон­ное наиме­но­ва­ние, то назы­вал его «стар­шим в хоре», то «пред­во­ди­те­лем хора», то «пред­во­ди­те­лем ос (всад­ни­ков, птиц)» и т. д. Объ­яс­ня­ет­ся эта раз­но­го­ло­си­ца тем, что пере­во­ды раз­лич­ных комедий печа­та­лись в раз­ное вре­мя, и при объ­еди­не­нии их в двух­том­ник не была про­веде­на необ­хо­ди­мая уни­фи­ка­ция. Осталь­ные отступ­ле­ния пере­вод­чи­ка от ори­ги­на­ла отме­ча­ют­ся каж­дый раз в кон­крет­ных слу­ча­ях.

Сле­ду­ет, нако­нец, заме­тить, что мар­ги­наль­ная нуме­ра­ция не все­гда сов­па­да­ет с фак­ти­че­ским чис­лом сти­хов меж­ду десят­ка­ми, осо­бен­но когда дело каса­ет­ся лири­че­ских пар­тий. Объ­яс­ня­ет­ся это тем, что при пере­да­че таких песен хора пере­вод­чик чув­ст­во­вал себя более сво­бод­но, и чис­ло сти­хов в пере­во­де мог­ло быть боль­ше или мень­ше чис­ла сти­хов в ори­ги­на­ле. Ино­гда и в самом ори­ги­на­ле корот­кие меж­до­ме­тия («Ах, ах!», «Ой-ой!», «Увы!», «Эге-ге!» и т. п.) то засчи­ты­ва­ют­ся в чис­ло 10 сти­хов, то нет. Поэто­му было при­зна­но наи­бо­лее рацио­наль­ным сохра­нить нуме­ра­цию ори­ги­на­ла по одно­му из самых луч­ших пол­ных изда­ний Ари­сто­фа­на, вышед­ших в XX в. (Aris­to­pha­ne. T. I—V. Tex­te étab­li par V. Cou­lon et tra­duit par H. Van Dae­le. 5 éd. P., 1952—1954). По нему же и све­рен пере­вод Пиотров­ско­го. Заим­ст­во­ван­ные у него при­ме­ча­ния отме­че­ны зна­ком *.

ЛЯГУШКИ

Комедия была постав­ле­на под име­нем Фило­нида на Лене­ях 405 г. и одер­жа­ла победу. Вто­рое место занял Фри­них с «Муза­ми», третье — Пла­тон-комедио­граф с «Клео­фон­том» (ср. Антич­ные свиде­тель­ства о жиз­ни и твор­че­стве Ари­сто­фа­на, 85). «Лягуш­ки» име­ли такой успех, что по тре­бо­ва­нию пуб­ли­ки были повто­ре­ны: по сооб­ще­нию ука­зан­но­го пред­и­сло­вия, из-за поли­ти­че­ских сове­тов в пара­ба­се, по мне­нию неко­то­рых совре­мен­ных уче­ных — из-за пер­вой части, где весе­ло и непри­нуж­ден­но изо­бра­жал­ся путь Дио­ни­са и Ксан­фия в под­зем­ное цар­ство.

Меж­ду поста­нов­кой «Фесмофо­ри­а­зус» на рубе­же мар­та — апре­ля 411 г. и «Лягу­шек» в янва­ре — фев­ра­ле 405 г. на долю афи­нян выпа­ли и лико­ва­ние и скорбь.

Власть Четы­рех­сот оли­гар­хов, несмот­ря на раз­вя­зан­ный ими террор, про­дер­жа­лась недол­го: их явная про­спар­тан­ская поли­ти­ка при­ве­ла к тому, что соеди­нен­ны­ми сила­ми флота, нахо­див­ше­го­ся у бере­гов Малой Азии, и само­го насе­ле­ния Афин оли­гар­хи­че­ский режим был в сен­тяб­ре 411 г. сверг­нут и заме­нен кон­сти­ту­ци­ей «пяти тысяч», т. е. наи­бо­лее состо­я­тель­ных граж­дан, но и ее афи­няне тер­пе­ли не более несколь­ких меся­цев, а затем вер­ну­лись к тра­ди­ци­он­но­му демо­кра­ти­че­ско­му устрой­ству со всей его непред­ска­зу­е­мо­стью.

Это каче­ство афин­ской демо­кра­тии про­яви­лось ярче все­го в двух ком­плек­сах собы­тий.

Алки­ви­ад, бежав­ший, как мы пом­ним, из Афин в Спар­ту в ожи­да­нии непра­вед­но­го суда в 414 г., успел с тех пор пере­мет­нуть­ся из Лакеде­мо­на к пер­сид­ско­му сатра­пу Тис­са­фер­ну, а оттуда на ост­ров Самос, где был избран стра­те­гом и коман­дую­щим фло­том. При его непо­сред­ст­вен­ном уча­стии была не без труда одер­жа­на победа при Абидо­се (осень 411), а затем наго­ло­ву раз­гром­лен спар­тан­ский флот при Кизи­ке (лето 410) — пер­вый нахо­дит­ся в Гел­лес­пон­те (нынеш­ние Дар­да­нел­лы), вто­рой — на южном бере­гу Про­пон­ти­ды (нынеш­нее Мра­мор­ное море). Кро­ме еще несколь­ких, менее зна­чи­тель­ных побед, Алки­ви­ад уста­но­вил тамо­жен­ные посты на Бос­по­ре и таким обра­зом обес­пе­чил пол­ный кон­троль над про­ли­ва­ми, веду­щи­ми из Эгей­ско­го моря в Чер­ное, — это име­ло для афи­нян воис­ти­ну жиз­нен­ное зна­че­ние, так как они все­гда дер­жа­лись на при­воз­ном хле­бе из При­чер­но­мо­рья, а тем более — в годы вой­ны. Поэто­му воз­вра­тив­ший­ся в Афи­ны Алки­ви­ад был встре­чен с три­ум­фом, но сто­и­ло его под­чи­нен­но­му коман­ди­ру ввя­зать­ся у бере­гов Малой Азии в бит­ву со спар­тан­ца­ми и потер­петь пора­же­ние, как ни сам Алки­ви­ад, ни кто-либо из его окру­же­ния не были избра­ны в стра­те­ги на 406 г. Оби­жен­ный Алки­ви­ад уда­лил­ся в свое поме­стье во Фра­кии, а афи­няне вто­рич­но лиши­лись, может быть, само­го талант­ли­во­го, хоть и не очень надеж­но­го, пол­ко­во­д­ца.

Осе­нью 406 г. про­изо­шло еще одно собы­тие, кото­рое труд­но при­знать победой афин­ской демо­кра­тии. При Арги­нус­ских ост­ро­вах, неда­ле­ко от ост­ро­ва Лес­бос, афи­няне раз­гро­ми­ли оче­ред­ной спар­тан­ский флот, но под­няв­ша­я­ся буря поме­ша­ла афин­ским стра­те­гам подо­брать тела сво­их погиб­ших. В Афи­нах нача­лась кам­па­ния про­тив победи­те­лей, имев­шая явно поли­ти­че­скую под­клад­ку, и все стра­те­ги вме­сте, вопре­ки афин­ско­му зако­но­да­тель­ству, были осуж­де­ны на смерть. Так боль­шой успех мор­ской опе­ра­ции афи­няне суме­ли омра­чить непро­ду­ман­ным при­го­во­ром объ­ек­тив­но неви­нов­ным стра­те­гам. Мож­но толь­ко удив­лять­ся, как после таких собы­тий у них еще хва­та­ло при­сут­ст­вия духа смот­реть комедии…

Пере­не­ся дей­ст­вие «Лягу­шек» в под­зем­ное цар­ство, Ари­сто­фан про­дол­жал тра­ди­цию сво­его пред­ше­ст­вен­ни­ка Фере­кра­та, кото­рый в одной из комедий так­же изо­бра­зил «отца тра­гедии» гор­дя­щим­ся в Аиде сво­и­ми заслу­га­ми. Одна­ко Ари­сто­фан, про­ти­во­по­ста­вив Эсхи­лу Еври­пида, раз­вил паро­дий­ный эле­мент, зало­жен­ный уже в «Ахар­ня­нах» и «Фесмофо­ри­а­зу­сах», и создал пер­вый памят­ник в исто­рии евро­пей­ской лите­ра­тур­ной кри­ти­ки. Сле­ду­ет к это­му доба­вить, что эле­мен­ты лите­ра­тур­ной оцен­ки содер­жа­лись и во мно­гих дру­гих из сохра­нив­ших­ся комедий Ари­сто­фа­на (напр., в пара­ба­се «Всад­ни­ков» и «Обла­ков»), а из недо­шед­ших — в «Проб­ном состя­за­нии» и «Гери­та­дах», не счи­тая мно­го­чис­лен­ных паро­дий на Еври­пида едва ли не в каж­дой комедии.

Одна­ко цель­но­сти комедии ее «эсте­ти­че­ская» вто­рая поло­ви­на не содей­ст­во­ва­ла. «Лягуш­ки» явно раз­би­ва­ют­ся на две поло­ви­ны: путе­ше­ст­вие Дио­ни­са в под­зем­ное цар­ство, где его не слиш­ком любез­но при­ни­ма­ет при­врат­ник Эак (606—671), и лите­ра­тур­ный спор Эсхи­ла с Еври­пидом в фор­ме аго­на, кото­рый про­дол­жа­ет­ся и после того, как агон фор­маль­но закан­чи­ва­ет­ся (1098). Меж­ду дву­мя частя­ми вкли­ни­ва­ет­ся пара­ба­са (674—737) на поли­ти­че­скую тему, но без обыч­но­го всту­пи­тель­но­го моно­ло­га пред­во­ди­те­ля хора. Неко­то­рую «ком­пен­са­цию» ему могут соста­вить раз­ве ана­пе­сты в паро­де (351—371).

Дей­ст­ву­ю­щие лица. В рас­пре­де­ле­нии тек­ста меж­ду дей­ст­ву­ю­щи­ми лица­ми руко­пи­си и изда­те­ли, в общем, доста­точ­но еди­ны. Спор­ны­ми явля­ют­ся толь­ко сти­хи 738—809: одни руко­пи­си вво­дят здесь «слу­гу Плу­то­на», дру­гие отда­ют их тому же Эаку, кото­рый уже высту­пал в преды­ду­щей части комедии, и Пиотров­ский при­нял (по-види­мо­му, вполне осно­ва­тель­но) вто­рую воз­мож­ность. Кро­ме того, руко­пи­си отме­ча­ют, что хор лягу­шек, дав­ший комедии назва­ние, явля­ет­ся так назы­вае­мой «пара­хо­ре­ге­мой», т. е. допол­ни­тель­ным хором (к основ­но­му хору — мистов), тре­бу­ю­щим от хоре­га доба­воч­ных издер­жек.

ЛЯГУШКИ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Дио­нис — бог теат­ра.

Ксан­фий — его слу­га.

Геракл.

Покой­ник.

Харон — пере­воз­чик в цар­стве мерт­вых.

Эак — слу­га Плу­то­на.

Слу­жан­ка Пер­се­фо­ны.

Пер­вая тор­гов­ка.

Вто­рая тор­гов­ка.

Плу­тон — бог пре­ис­под­ней.

Эсхил — тра­ги­че­ский поэт.

Еври­пид — тра­ги­че­ский поэт.

Хор лягу­шек.

Хор из два­дца­ти четы­рех мистов.

ПРОЛОГ
Пустая орхе­ст­ра. В глу­бине построй­ка — «Храм Герак­ла». Дио­нис, наря­жен­ный в шку­ру льва, с пали­цей в руке, и Ксан­фий с покла­жей, вер­хом на бута­фор­ском осле, выхо­дят на орхе­ст­ру.
Ксан­фий

Ска­зать ли, сударь, шуточ­ку при­выч­ную
Из тех, что веч­но поте­ша­ют зри­те­лей?

Дио­нис

Ска­жи! Не гово­ри лишь: зады­ха­юсь я!
Уж это — шут­ка чрез­вы­чай­но ста­рая.

Ксан­фий

Так что ж ска­зать?

Дио­нис

Не гово­ри: ой, лопа­юсь!

Ксан­фий

Вот шуточ­ка отлич­ная!

Дио­нис

Ска­жи сме­лей!
Не гово­ри лишь одно­го.

Ксан­фий

Чего еще?

Дио­нис

Что, ношу пере­кла­ды­вая, трес­нешь ты.

Ксан­фий

А это: изды­хаю я под тяже­стью.
10Сни­ми­те, а не то в шта­ны…

Дио­нис

Про­шу тебя.
Не про­дол­жай! Дав­но уже тош­нит меня.

Ксан­фий

Зачем же я покла­жу на себе тащу,
Когда и пошу­тить нель­зя, как водит­ся
У Фри­ни­ха, у Ликида с Амип­си­ем?
У них рабы тас­ка­ют груз в комеди­ях.

Дио­нис

Не надо луч­ше! Вся­кий раз, как вижу я
В теат­ре эти штуч­ки зна­ме­ни­тые,
Иду домой, на целый год соста­рив­шись.

Ксан­фий

Чтоб ты свер­ну­лась, шея зло­по­луч­ная!
20Вся в синя­ках, а пошу­тить не веле­но.

Дио­нис

А раз­ве не нахаль­ство, не раз­врат сплош­ной:
Я как-никак, а Дио­нис, Бочон­ка сын,
Тру­жусь пеш­ком, а это­го — вер­хом везу,
Чтоб не устал он и не нес бы тяже­стей!

Ксан­фий

Я раз­ве не несу?

Дио­нис

Ничуть, ведь едешь ты!

Ксан­фий

Несу же вот!

Дио­нис

Да как же?..

Ксан­фий

Еле-елеш­ки!

Дио­нис

Да ведь не ты покла­жу, а осел везет.

Ксан­фий

Я и везу, я и несу, свиде­тель Зевс!

Дио­нис

Да как несешь, ведь само­го дру­гой несет?

Ксан­фий

30Не знаю, но пле­чо совсем раздав­ле­но.

Дио­нис

Раз ника­кой нет поль­зы от осла тебе,
Сле­зай живее, на себе тащи осла!

Шуточ­ная пота­сов­ка.
Ксан­фий

Ай-ой, зачем я не сра­жал­ся на море!
Тогда б — шалишь! — пле­вать я на тебя хотел!

Дио­нис

Сле­зай, негод­ный! Вот уже добра­лись мы
До две­ри. Здесь нам оста­нов­ка пер­вая.
Они оста­нав­ли­ва­ют­ся в глу­бине орхе­ст­ры перед две­рью хра­ма.
Дио­нис
(сту­чит в дверь)

Эй, маль­чик! Эй, ско­рее! Откры­вай, эй-эй!

В две­рях пока­зы­ва­ет­ся Геракл.
Геракл

Кто в дверь сту­чит? Что за кен­тав­ры ломят­ся?
Да что это такое? Гово­ри, ты кто?

Дио­нис в ужа­се спря­тал­ся за Ксан­фия. Шеп­чет.
Дио­нис

40Эй, Ксан­фий!

Ксан­фий

Что?

Дио­нис

Ты не заме­тил?

Ксан­фий

Что еще?

Дио­нис

Как испу­гал­ся он меня?

Ксан­фий

С ума сой­ти!

Геракл
(гром­ко хохо­чет)

От сме­ха удер­жать­ся не могу никак,
Кусаю губы, а сме­юсь. Хо-хо-хо-хо!

(Про­дол­жа­ет хохотать рас­ка­ти­сто.)
Дио­нис

Чудак, послу­шай, подой­ди! Ты нужен мне.

Геракл

Да не могу отде­лать­ся от хохота.
На жен­ской руба­шон­ке шку­ра льви­ная!
Вот вздор! В чем дело? Туфель­ки и пали­ца!
Куда собрал­ся?

Дио­нис

Вое­вал с Кли­сфе­ном я.

Геракл

И на́ море сра­зил­ся?

Дио­нис

И пустил ко дну
50Две­на­дцать или два­дцать суден вра­же­ских.

Геракл

Кто? Ты?

Дио­нис

Да, Зевс свиде­тель!

Ксан­фий
(в сто­ро­ну, с ужим­кой)

Тут проснул­ся я!

Дио­нис

На кораб­ле я пере­чел тра­гедию,
Тво­ре­нье Еври­пида «Анд­ро­меду».

(Очень тор­же­ст­вен­но.)

Тут
Жела­нье пря­мо в серд­це мне уда­ри­ло.

Геракл

Жела­нье?

Дио­нис

Ростом с вели­ка­на Моло­на.

Геракл

По жен­щине?

Дио­нис

Нисколь­ко.

Геракл

По маль­чиш­ке?

Дио­нис

Нет.

Геракл

Так по муж­чине?

Дио­нис
(в ужа­се)

Ой!

Геракл

С Кли­сфе­ном спу­тал­ся?

Дио­нис

Не смей­ся, брат, а луч­ше пожа­лей меня!
Том­ле­ние такое душу жжет мою.

Геракл

60Какое ж, бра­тец?

Дио­нис

Рас­ска­зать не в силах я,
Но попы­та­юсь разъ­яс­нить срав­не­ни­ем.
Тос­ку по каше ты зна­вал когда-нибудь?

Геракл

По каше, ну, еще бы! Трид­цать тысяч раз.

Дио­нис

Ска­зал я ясно, или объ­яс­нить еще?

Геракл

Про кашу? Нет, не надо! Пони­маю все.

Дио­нис

Такое же гры­зет меня том­ле­ние
По Еври­пиду.

Геракл

Что ты, по покой­ни­ку?

Дио­нис

Да, и ничто меня не оста­но­вит, знай!
Иду за ним.

Геракл

И даже в глу­би Тар­та­ра?

Дио­нис

70И если нуж­но, то еще глу­бин­нее.

Геракл

Зачем?

Дио­нис

Ищу поэта насто­я­ще­го.

(Тор­же­ст­вен­но.)

«Одних уж нет, а те, кто есть, — ничто­же­ство».

Геракл

Как, раз­ве умер Иофонт?

Дио­нис

Один лишь он
Чего-нибудь да сто­ит. Да и то вопрос,
И в этом не уве­рен я как сле­ду­ет.

Геракл

Софокл ведь луч­ше Еври­пида. Что же ты,
Когда идти собрал­ся, не за ним идешь?

Дио­нис

Нет, нет, сна­ча­ла поглядеть мне хочет­ся,
Что без отца суме­ет Иофонт создать.
80К тому же Еври­пид — прой­до­ха, каверз­ник —
Удрать из пре­ис­под­ней при­спо­со­бит­ся.
А тот и здесь был тихим, и остал­ся тих.

Геракл

А Ага­фон? Где этот?

Дио­нис

Он ушел от нас,
Поэт отлич­ный и дру­зьям при­мер­ный друг.

Геракл

Куда ж?

Дио­нис

Куда Макар не заго­нял телят.

Геракл

А где Ксе­нокл?

Дио­нис

Чтоб сги­нул он, свиде­тель Зевс!

Геракл

Пифан­гел где?

Ксан­фий
(изне­мо­гая под тяже­стью покла­жи, про себя)

А про меня и речи нет.
А пле­чи я натер почти что до кро­ви.

Геракл

Да раз­ве нет у вас маль­чи­шек мно­же­ства?
90Тра­гедии они стро­чат по тыся­че
И Еври­пида на вер­сту болт­ли­вее.

Дио­нис

Все это пусто­цве­ты, бол­ту­ниш­ки, мразь,
Соро­ки бес­тол­ко­вые, кро­па­те­ли!
Как одно­днев­ки сги­нут, полу­чив­ши хор,
Один разо­чек пере­спав с тра­геди­ей.
Но днем с огнем не сыщешь при­рож­ден­но­го
Поэта с вели­ча­вым, зыч­ным голо­сом.

Геракл

Како­го вели­ча­во­го?

Дио­нис

Тако­го вот,
Чтоб отко­лол колен­це поза­бо­ри­стей:
100«Эфир — квар­ти­ра Зев­са», «лапа вре­ме­ни»,
Или про то, что клясть­ся не жела­ла мысль
И стал язык без мыс­ли лже­свиде­те­лем.

Геракл

И это все ты любишь?

Дио­нис

До безу­мия!

Геракл

По-мое­му, так это — вздор и глу­по­сти.

Дио­нис

Не зале­зай мне в голо­ву, сво­ей живи!

Геракл

Но, пра­во, это про­сто наду­ва­тель­ство!

Дио­нис

Учи меня обедать!

Ксан­фий
(в сто­ро­ну, со вздо­хом)

Обо мне — ни-ни!

Дио­нис

Вот поче­му, наряд надев дико­вин­ный,
В тебя пере­одев­шись, я при­шел. Про­шу,
110Дру­зей сво­их мне назо­ви, с кото­ры­ми
Якшал­ся ты, когда ходил за Кер­бе­ром,
Все пере­чис­ли: булоч­ные, гава­ни,
Ручьи, колод­цы, пере­крест­ки, тро­поч­ки,
Мосты, местеч­ки, бар­дач­ки, гости­ни­цы —
Там, где кло­пов помень­ше.

Ксан­фий
(в сто­ро­ну)

Обо мне ни-ни!

Геракл

И ты идти дер­за­ешь, сума­сшед­ший?

Дио­нис

Друг!
Об этом ни пол­сло­ва. Назо­ви ско­рей
Доро­гу, чтоб сой­ти мне в пре­ис­под­нюю,
Ни жар­кую, ни черес­чур холод­ную.

Геракл

120Какую же назвать тебе доро­гу? А?
Одна дорож­ка — воло­ком: на бече­ве
Пове­сить­ся.

Дио­нис

Дорож­ка слиш­ком душ­ная!

Геракл

Дру­гая есть: корот­кая и тор­ная…
Взять ступ­ку…

Дио­нис

На цику­ту наме­ка­ешь ты?

Геракл

Ну да!

Дио­нис

Холод­ный, мерз­лый и ненаст­ный путь.
Тот­час зако­че­не­ют обе голе­ни.

Геракл

Еще есть путь, не длин­ный: стре­мя голо­ву…

Дио­нис

Ска­жи, про­шу, ведь я ходок неопыт­ный.

Геракл

Спер­ва на Кера­мик при­во­ло­кись…

Дио­нис

И что?

Геракл

130На столп высо­кий под­ни­мись…

Дио­нис

И даль­ше что?

Геракл

Гляди и жди, чтоб факе­лов начал­ся бег.
Когда же зато­ро­пят шум­но зри­те­ли:
«Валяй!» Тогда и ты валяй!

Дио­нис

Куда же?

Геракл

Вниз!

Дио­нис

Моз­ги свои порас­тря­су, пожа­луй, так.
Доро­гой этой не пой­ду.

Геракл

Какою же?

Дио­нис

Какою ты когда-то шел.

Геракл

Велик тот путь.
Спер­ва увидишь озе­ро огром­ное,
Без­дон­ное.

Дио­нис

Кто ж будет мне паром­щи­ком?

Геракл

На чел­но­чиш­ке малень­ком ста­рик седой,
140Гре­бец, за два гро­ша пере­ве­зет тебя.

Дио­нис

Ого!
Как все­мо­гу­щи всюду эти два гро­ша.
Да как в Аид они попа­ли?

Геракл

Ввел Тесей.
Потом увидишь змей и чудищ пол­чи­ща
Страш­ней­шие.

Дио­нис

Не ври и не пугай меня!
Не запу­га­ешь!

Геракл

Даль­ше — грязь ужас­ная,
Навоз без­дон­ный. В нем зары­ты греш­ни­ки.
Кто чуже­зем­ца оскор­бил заез­же­го,
Кто маль­чи­ка обла­пив, не пла­тя, удрал,
Кто мать род­ную обес­че­стил, кто отца
150По мор­де стук­нул, кто поклял­ся крив­дою…

Дио­нис

152Да, да, и с ними вме­сте тот несчаст­ней­ший,
153Кто пес­но­пе­нья выучил Кине­сия
151И выпи­сал на память стих из Мор­си­ма.

Геракл

154А дале — флейт услы­шишь дуно­ве­ния
И свет увидишь див­ный, как над­зем­ный день.
И рощи мирт, и радост­ные сон­ми­ща
Мужей и жен, и рук неис­чис­ли­мых плеск.

Дио­нис

А это кто ж такие?

Геракл

Посвя­щен­ные.

Ксан­фий
(про себя)

Я ж, пра­во, как осел при посвя­ще­ни­ях.
160Доволь­но, поло­жу покла­жу на зем­лю.

(Кла­дет покла­жу наземь.)
Геракл

Они тебе рас­ска­жут все, что надоб­но.
Сей­час же по сосед­ству с их жили­ща­ми
Идет доро­га ко двор­цу Плу­то­но­ву.
Про­щай теперь!

Дио­нис

И ты, бра­тиш­ка, будь здо­ров!

Геракл ухо­дит в дверь хра­ма.
Дио­нис
(Ксан­фию)

А ты меш­ки кла­ди обрат­но на пле­чи.

Ксан­фий

Да я и снять их не успел.

Дио­нис

Живее, ну!

Ксан­фий

Нет, нет, не надо! В помощь мне най­ми, про­шу,
Покой­ни­ка, из тех, кто нам попу­т­чи­ком.

Дио­нис

А вдруг никто не встре­тит­ся?

Ксан­фий

Так я тащу.

Дио­нис

Согла­сен!
На орхе­ст­ре, в сопро­вож­де­нии музы­кан­тов, появ­ля­ет­ся похо­рон­ное шест­вие.
Дио­нис
(оста­нав­ли­ва­ет шест­вие и обра­ща­ет­ся к покой­ни­ку)
Погляди, выно­сят мерт­во­го.
170Эй ты, тебе я гово­рю, покой­ни­чек!
Сне­сти возь­мешь­ся ношу в пре­ис­под­нюю?

Покой­ник
(с готов­но­стью при­поды­ма­ясь на смерт­ном одре)
А ноша тяже­ла?

Дио­нис
(пока­зы­ва­ет покла­жу)

Гляди!

Покой­ник

Две драх­мы дашь?

Дио­нис

А мень­ше?

Покой­ник
(сно­ва ложит­ся на одр)

Живо, тро­гай­те, могиль­щи­ки!

Дио­нис

Постой, чудак, давай же потор­гу­ем­ся!

Покой­ник

Две драх­мы, баста! Пона­прас­ну слов не трать!

Дио­нис

Ну, скинь хоть три обо­ла!

Покой­ник
(в него­до­ва­нии)

Чтоб мне вновь ожить!

Могиль­щи­ки уно­сят покой­ни­ка.
Ксан­фий

Как важ­ни­ча­ет, под­лый. Пого­ди же, плут!
Я поне­су.

Дио­нис

О, чест­ный, бла­го­род­ный муж!
180Пой­дем же к пере­во­зу!

На орхе­ст­ре появ­ля­ет­ся чел­нок Харо­на.
Харон

Эй, при­ча­ли­вай!

Дио­нис

А это что?

Ксан­фий

Что? Озе­ро.

Дио­нис

Свиде­тель Зевс!
То самое. А вот и чел­но­чок на нем.

Ксан­фий

Да, видят боги! Тут же и ста­рик Харон.

Дио­нис
(кри­чит)

Сюда, Харон, сюда, Харон, сюда, Харон!

Харон
(под­плы­ва­ет на сво­ем чел­но­ке, вос­кли­ца­ет)
Кому в места бла­жен­но­го успе­ния?
Кому в рав­ни­ну Леты, в долы ужа­са,
В юдоль печа­лей, в яму, к чер­ту, к дья­во­лу?

Дио­нис

Мне!

Харон

Захо­ди живее!

Дио­нис

Поплы­вем куда?
Неужто к чер­ту?

Харон

Толь­ко для тебя, вхо­ди!

Дио­нис
(вхо­дит в чел­нок, зовет Ксан­фия)

190Эй, маль­чик!

Харон

Стой, рабов не пере­во­зим мы,
Когда они не вое­ва­ли на море.

Ксан­фий

Мне не при­шлось. Ячмень над гла­зом выско­чил.

Харон

Так обе­жать тебе при­дет­ся озе­ро.

Ксан­фий

А где вас ждать?

Харон

У при­ста­ней отча­я­нья,
В уще­льях мра­ка.

Дио­нис

Понял?

Ксан­фий
(в сто­ро­ну)

Пони­маю, да!
И что я встре­тил, бед­ный, вый­дя из дому!
Бежит кру­гом орхе­ст­ры. Челн с Харо­ном и Дио­ни­сом дви­жет­ся попе­рек орхе­ст­ры.
Харон
(Дио­ни­су)

Садись на вес­ла! Кто еще плы­вет, вхо­ди!
Эй, эй, ты что?

Дио­нис

Как что? Да это самое.
Сел на вес­ло, как ты мне сам при­ка­зы­вал.

Харон

200Сюда, сюда садись, брю­хан!

Дио­нис

Ну вот, сижу.

Харон

И вытя­ни ладо­ни, и дер­жи!

Дио­нис

Дер­жу.

Коми­че­ская пан­то­ми­ма.
Харон

Доволь­но бала­гу­рить! В дно упрись ногой,
Гре­би, натужь­ся!

Дио­нис

Как же мне гре­сти, чудак,
Юнцу, бере­го­во­му, сухо­пут­но­му?

Харон

Сгре­бешь отлич­но. Пение услы­шишь ты —
И в лад уда­ришь вес­ла­ми.

Дио­нис

Чье пение?

Харон

Лягу­шек-лебедей. Чудес­но!

Дио­нис

Дай же знак!

Харон

Начи­най, начи­най!
Разда­ет­ся пение лягу­шек. Дио­нис гре­бет в такт лягу­ше­чьей песне.
Лягуш­ки
Бре­ке­ке­кекс, коакс, коакс!
210Бре­ке­ке­кекс, коакс, коакс!
Болот­ных вод дети мы,
Затя­нем гимн, друж­ный хор,
Про­тяж­ный стон, звон­кую нашу пес­ню.
Коакс, коакс!
Нисей­ско­го бога так
Мы чест­ву­ем Бро­мия
На древ­них болотах,
В час, когда пья­ной тол­пою,
Празд­ник справ­ляя Кув­ши­нов,
Народ за огра­дою нашей кру­жит­ся.
220Бре­ке­кекс, коакс, коакс!

Дио­нис

А я мозоль себе натер,
А вам шутить! Коакс, коакс!
А вам пле­вать, а вам играть!

Лягуш­ки

Бре­ке­ке­кекс, коакс, коакс!
Поют все быст­рее и быст­рее. Дио­нис все быст­рее гре­бет, выби­ва­ясь из сил.
Дио­нис

Чтоб сдох­нуть вам, кри­ча: коакс!
Зала­ди­ли одно: коакс!

Лягуш­ки

Ты про­сто — трус, бол­тун, лен­тяй!
Любят наше пение сла­дост­ные музы,
230Любит коз­ло­но­гий игрец на сви­ре­ли, Пан,
Апол­ло­на фор­мин­га напе­вам нашим вто­рит,
В нашей уте­ши­тель­ной боло­тине
Певу­чий зыб­лет­ся трост­ник.
Бре­ке­ке­кекс, коакс, коакс!

Дио­нис

Я в пузы­рях, я в вол­ды­рях,
Изму­чен­ный поте­ет зад.
Еще лишь миг — и про­гре­мит…

Лягуш­ки

Бре­ке­ке­кекс, коакс, коакс!

Дио­нис

240Ква­ку­чий род, тише вы!
Мол­чи­те!

Лягуш­ки

Нет, будем петь
Вдвое гром­че. Так мы ска­чем
Ярко­сол­неч­ны­ми дня­ми
Меж аира и кув­ши­нок,
Про­ре­зая тишь весе­лой
Пере­лив­ча­тою пес­ней.
Так пред Зев­со­вым нена­стьем
В час дожд­ли­вый в глу­би вод­ной
Бле­щет след про­вор­ных пля­сок,
Лопаю­щих­ся пузырь­ков.

Дио­нис

250Бре­ке­ке­кекс, коакс, коакс!
Ква­ка­ют напе­ре­гон­ки и все гром­че и быст­рее.
У вас я ква­ка­нью учусь.

Лягуш­ки

Оби­жа­ешь нас ужас­но.

Дио­нис

Вы — меня. Гре­бу и дох­ну.
Чуть не лопа­юсь, гре­бу.

Лягуш­ки

Бре­ке­ке­кекс, коакс, коакс!

Дио­нис

Пищи­те, мне и дела нет!

Лягуш­ки

Будем голо­сить, гор­ла­нить,
Сколь­ко в зыч­ных, гром­ких глот­ках
260Хва­тит силы, день-день­ской.

Дио­нис

Бре­ке­ке­кекс, коакс, коакс!
Мне нипо­чем ваш гор­ло­дер.

Лягуш­ки

А твой нам и подав­но жалок.

Дио­нис

Посмот­рим, буду выть, вопить,
День целый не закрою рта,
Пока не пере­си­лю ваше ква­ка­нье.
Бре­ке­ке­кекс, коакс, коакс!
Что ж замол­ча­ли? Ква­кай­те, ну, ква­кай­те!

Харон

Постой, доволь­но! К при­ста­ни при­ча­ли­вай!
270Сле­зай! Пла­ти паром­щи­ку!

Дио­нис

Возь­ми обол!
Эй, Ксан­фий, эй! Где Ксан­фий, где? Мой Ксан­фий, ой!

Ксан­фий
(появ­ля­ясь)

Ау!

Дио­нис

Иди живее!

Ксан­фий

Вот и я, ау!

Дио­нис

Ну, что ты видел?

Ксан­фий

Грязь и тьму кро­меш­ную.

Дио­нис

А видел ты, ска­жи мне, лже­свиде­те­лей?
Отце­убийц и взя­точ­ни­ков?

Ксан­фий

Да, а ты?

Дио­нис

Конеч­но, видел. Вижу и сей­час еще.
(Пока­зы­ва­ет на зри­те­лей, сидя­щих в амфи­те­ат­ре.)
Что ж делать нам?

Ксан­фий

Пой­дем впе­ред, я думаю.
Ведь мы в местах, где чуди­ща страш­ней­шие.
Так он ска­зал нам.

Дио­нис

Я еще задам ему!
280Он про­сто хва­стал, чтобы напу­гать меня.
Он знал, как я отва­жен, и завидо­вал,
Бахвал извест­ный, пусто­слов и трус Геракл.
А я хотел бы встре­тить при­клю­че­ние,
Достой­ное меня и путе­ше­ст­вия.

Ксан­фий

Какой-то шум и стран­ный шорох слы­шит­ся.

Дио­нис
(испу­ган­но)

Где, где?

Ксан­фий

Да сза­ди.

Дио­нис

Ну, так поза­ди иди!

Ксан­фий

Нет, спе­ре­ди как буд­то.

Дио­нис

Впе­ре­ди иди!

Ксан­фий

О боги, вижу чуди­ще ужас­ное.

Дио­нис

Какое?

Ксан­фий

Див­ное. Оно меня­ет­ся.
290То бык, то мул, а то — как буд­то жен­щи­на
Пре­лест­ная.

Дио­нис
(обра­до­ван­но)

Но где же? Я при­жму ее.

Ксан­фий

И вот уже не жен­щи­на, а страш­ный пес.

Дио­нис
(в ужа­се)

Эмпу­са, вер­но.

Ксан­фий

Да, ужас­ным пла­ме­нем
Лицо пыла­ет.

Дио­нис

Да, а ноги мед­ные?

Ксан­фий

Одна. Дру­гая же нога — навоз­ная.
Чудо­вищ­но!

Дио­нис

Куда бежать?

Ксан­фий

А мне куда?

Дио­нис
(бежит через орхе­ст­ру к крес­лу, зани­мае­мо­му жре­цом)
О жрец мой, защи­ти же боже­ство свое!

Ксан­фий

Погиб­ли мы, Геракл, вла­ды­ка!

Дио­нис

Замол­чи!
Не назы­вай меня Герак­лом, милень­кий.

Ксан­фий

300Ну, Дио­нис!

Дио­нис

А это хуже в десять раз!

Ксан­фий

Тогда сту­пай! Хозя­ин мой, сюда, сюда!

Дио­нис

А что?

Ксан­фий

Мужай­ся, сно­ва все нала­ди­лось,
И можем мы, как бед­ный Геге­лох, ска­зать:
«Из без­дны волн спас­ло нас… при­виде­ние».
Эмпу­са смы­лась.

Дио­нис

Покля­нись!

Ксан­фий

Свиде­тель Зевс!

Дио­нис

Кля­нись еще раз!

Ксан­фий

Видит Зевс!

Дио­нис

Кля­нись!

Ксан­фий

Ей, Зевс!

Дио­нис

Я, пра­во, поблед­нел, ее увидев­ши.

Ксан­фий

А плащ со стра­ху поры­жел как буд­то бы.

Дио­нис

За что напа­стей столь­ко на меня, ой-ой!
310Кто из богов заду­мал погу­бить меня?

Ксан­фий
(насмеш­ли­во)

«Эфир — квар­ти­ра Зев­са», «лапа вре­ме­ни».
Эй-эй!

Дио­нис

Ты что?

Ксан­фий

Не слы­шишь ниче­го?

Дио­нис

А что?

Слы­шит­ся музы­ка флейт.
Ксан­фий

Игра­ют на сви­ре­лях.

Дио­нис

И от факе­лов
Пах­ну­ло духом смоль­ным. Как таин­ст­вен­но!
Давай в сто­рон­ку вста­нем и послу­ша­ем.

Слы­шит­ся пение хора.
Хор мистов

Иакх, о Иакх!
Иакх, о Иакх!

Ксан­фий

Да это — те места, где посвя­щен­ные
Поют и пля­шут. Гово­рил Геракл о них;
320Как греш­ник Диа­гор, Иак­ха чест­ву­ют.

Дио­нис

Ты не ошиб­ся. Тихо посто­им теперь
И раз­уз­на­ем все во всех подроб­но­стях.

Отхо­дят в сто­ро­ну.

ПАРОД
На орхе­ст­ру вхо­дит хор из два­дца­ти четы­рех мистов с факе­ла­ми в руках.
Стро­фа I
Пер­вое полу­хо­рие

Иакх наш, сни­зой­ди к нам, золотых стен оби­та­тель!
Иакх, о Иакх!
К нам при­ди, на свя­той луг, на зеле­ный!
С нами будь рад, в наш всту­пи ряд!
330Пусть венок мирт мно­го­цвет­ных
Пыш­но­куд­рый окру­жит лоб!
Попля­ши, бог! И ногой в лад бей о зем­лю!
Вос­хи­ти дерз­но­вен­ный
И весе­лый хоро­вод,
Наших игр сонм, наших пля­сок бого­моль­ных череду,
Пес­ни мистов посвя­щен­ных!

Хор пля­шет.
Ксан­фий
(из сво­его угла)

Демет­ры дочь свя­тая и вели­кая!
Как сла­дост­но пах­ну­ло поро­ся­ти­ной!

Дио­нис

Сиди и нишкни! Хря­щик зара­бота­ешь.
Анти­стро­фа I
Вто­рое полу­хо­рие

340Раздуй свет искря­ных смол, поды­май ввысь зной­ный витень!
Иакх, о Иакх,
Ты, ноч­ных хоро­во­дов пла­ме­но­сец!
Запы­лал луг, заалел лог,
Рвет­ся в пляс­ку ста­ри­ков сонм,
Поза­быв груз огор­че­ний.
Про­жи­тых лет, роко­вых бед злую тяжесть
Ото­гнал час тор­же­ства.
Выше витень поды­май,
Выво­ди рой моло­де­жи на цве­ти­стый, тра­вя­ни­стый
350На свя­той луг, на зеле­ный!
Хор пля­шет с факе­ла­ми в руках.
Пред­во­ди­тель пер­во­го полу­хо­рия

Пусть мол­чат нече­сти­вые речи! Пус­кай наши пляс­ки свя­тые оста­вит,
Кто таин­ст­вен­ным нашим речам не учен, не очи­стил­ся в серд­це и в мыс­лях,
Непри­ча­стен к высо­ко­му игри­щу муз, не пля­сал в хоро­во­дах свя­щен­ных,
Быко­бой­цы Кра­ти­на неисто­вых слов не любил, вели­ча­вых и буй­ных,
Кто дурац­ки­ми шут­ка­ми тешить­ся рад, недо­ступ­ный высо­ко­му сме­ху,
Кто сми­рить не стре­мит­ся борь­бу и мятеж, не жела­ет отчизне покоя,
360Кто раздо­ры рас­тит, разду­ва­ет враж­ду, для себя при­бы­лей доби­ва­ясь,
Кто лих­ву вымо­га­ет и взят­ки берет, пра­вя горо­дом в годы нена­стья,
Кто корабль или кре­пость вра­гу пере­дал иль запрет­ный запас из Эги­ны
Выво­зил, как бес­со­вест­ный Фори­ки­он, откуп­щик зло­по­луч­ный и мытарь,
Наши сна­сти, уклю­чья, смо­лу, пару­са в Эпидавр для вра­гов отправ­ляв­ший,
Кто за золо­том едет в чужие края, на отчиз­ну вра­гов при­зы­вая,
Кто в часов­ню Гека­ты зай­дет за нуж­дой, хоро­вод­ную пес­ню мур­лы­ча,
Кто в отмест­ку за шут­ку на играх свя­тых, на весе­лых пирах Дио­ни­са,
На собра­нье потре­бу­ет хле­ба кусок у поэтов отгрызть комедий­ных, —
Нала­гаю запрет, и еще раз запрет, вновь и сно­ва запрет нала­гаю
370Я на них, от весе­лия мистов гоню. Вы ж, дру­гие, пол­ноч­ную пес­ню
Затя­ни­те, при­лич­ную часу и дню и воз­вы­шен­ным празд­ни­кам нашим.

Хор

Пусть все при­леж­но пля­шут,
Сту­ча ногой о зем­лю,
Топ­ча свя­тые тра­вы
В ноч­ных лугах.
Шути­те, тешь­тесь, смей­тесь,
Набив живот досы­та!
Пля­ши­те, пес­ней гром­кой
Спа­си­тель­ни­цу нашу
380Вос­пой­те и про­славь­те!
Она хра­нит
Стра­ну вове­ки эту,
Назло Фори­ки­о­ну.
Хоры пля­шут.
Пред­во­ди­тель вто­ро­го полу­хо­рия

Затя­ни­те теперь особ­ли­вую песнь, воз­ве­личь­те вла­ды­чи­цу жат­вы,
Нашу матерь Демет­ру — в высо­ких сло­вах вели­ча­вое имя почти­те!
Стро­фа II
Пер­вое полу­хо­рие

Демет­ра, таинств пре­свя­тых
Цари­ца! Ныне с нами будь,
Твой бого­моль­ный хор хра­ни,
Нам без поме­хи дай весь день
Пля­сать и забав­лять­ся!

Анти­стро­фа II
Вто­рое полу­хо­рие

390Смеш­но­го мно­го нам поз­воль
И мно­го важ­но­го ска­зать,
Поте­шив­шись и поиг­рав
Достой­но празд­ни­ков тво­их,
Дай победить на сла­ву!
Эво!

Хоры пля­шут.
Пред­во­ди­тель хора
И бога-юно­шу теперь пес­ней при­зо­ви­те!
Пус­кай при­хо­дит, с нами пусть празд­ну­ет и пля­шет!
Пер­вое полу­хо­рие

Иакх любез­ный, радость наших празд­неств
Слад­чай­шая, пово­ды­рем будь нашим
400К богине в дом!
И пока­жи, что дол­гий путь
Нам легок и короток.
Иакх, вла­ды­ка пля­сок, про­во­ди меня!

Вто­рое полу­хо­рие

Ты любишь смех. И пусть в лох­мо­тьях пла­тья,
Под­мет­ки рвут­ся, ска­ред­ность забы­та.
Ты лос­ку­ты
Бла­го­сло­вил, чтоб без забот
Пля­сать мог­ли мы и шутить.
410Иакх, вла­ды­ка пля­сок, про­во­ди меня!

Пер­вое полу­хо­рие

Пля­су­нья быст­ро­но­гая, подруж­ка,
Кра­са­ви­ца, одеж­ку рас­тре­па­ла.
Из лос­ку­тов
Глядит деви­че­ская грудь
Цвет­ком розо­во­ли­стым.
Иакх, вла­ды­ка пля­сок, про­во­ди меня!

Ксан­фий
(высо­вы­ва­ет­ся из сво­его угла)

Где мир, там я. Жить не могу без обще­ства.
Хочу пля­сать, хочу гулять!

Дио­нис

И я хочу!

Коми­че­ская пляс­ка обо­их акте­ров.
Пред­во­ди­тель хора

Хоти­те, будем вме­сте
Шутить над Археде­мом! Δ
Семи годоч­ков был он без роди­те­лей.
Теперь он вер­хо­во­дит
420Там, на зем­ле, у мерт­вых,
Гла­варь бро­дяг, воров и вся­кой сво­ло­чи.
Я чую, копо­шит­ся
Кли­сфен в сво­ей моги­ле.
В печа­ли чешет зад, лицо цара­па­ет,
Коло­тит­ся, согнув­шись,
И пла­чет, и взы­ва­ет
К Ядри­ле, чтобы в стра­сти он помог ему.
А Кал­лий зна­ме­ни­тый,
Сыно­чек Гип­по­блуда,
430Налег на дев­ку, шку­рой льва укра­сив­шись.

Дио­нис
(выхо­дит впе­ред)

Про­шу вас, объ­яс­ни­те:
Где тут дво­рец Плу­то­на?
Мы — стран­ни­ки и толь­ко что при­шли сюда.

Пред­во­ди­тель хора

Не отхо­ди дале­ко,
Не спра­ши­вай нас боль­ше,
Но знай, у две­ри ты сто­ишь Плу­то­но­вой.

Дио­нис
(Ксан­фию)

Возь­ми покла­жу, маль­чик!

Ксан­фий

Час от часу не лег­че.
Не мех, а пря­мо хва­стов­ство коринф­ское.

(Навью­чи­ва­ет на себя покла­жу.)
Пред­во­ди­тель мистов

440Сту­пай­те
На луг боги­ни, в круг свя­той, где цве­ты и тра­вы.
Играй­те и ликуй­те там, с вами милость выш­них,
Со мной идет пусть хоро­вод деву­шек и жен­щин,
В сия­нье факе­лов всю ночь пусть боги­ню сла­вят.

Стро­фа
Пер­вое полу­хо­рие

Пой­дем туда, где купы роз,
Цве­тов бла­го­уха­нье.
450Заба­вы пре­лест­ных игр,
Чудес­ней­ших пля­сок рой
Там ждут нас. Леле­ют нас
Бла­жен­ные Мой­ры.

Анти­стро­фа
Вто­рое полу­хо­рие

Сия­ет солн­це нам одним.
Для нас лишь гор­ний пла­мень дня.
Свя­щен­ные мисты — мы,
Мы чисто сквозь жизнь идем,
Сою­зу дру­зей вер­ны
И милых сограж­дан.
Часть хора ухо­дит. Дру­гая зани­ма­ет места на орхе­ст­ре. Акте­ры под­хо­дят к построй­ке в глу­бине, изо­бра­жаю­щей сей­час дво­рец Плу­то­на.
ЭПИСОДИЙ ПЕРВЫЙ
Дио­нис

460Но как же в дверь мне посту­чать­ся, как мне быть?
Когда б я знал, как в дверь сту­чат­ся мерт­вые!

Ксан­фий

Не раз­мыш­ляй! По две­ри двинь как сле­ду­ет!
Ведь у тебя Герак­ла вид и пали­ца.

Дио­нис
(сту­чит в дверь двор­ца Плу­то­на)

Эй! Эй!

Из две­рей выхо­дит Эак-при­врат­ник.
Эак

Кто там?

Дио­нис

Геракл, силач извест­ней­ший.

Эак

Ах, мерз­кий, ах, тре­кля­тый, ах, негод­ней­ший!
Под­лец! Из под­лых под­лый, рас­пре­по­д­лей­ший!
Ты уво­лок у нас соба­ку Кер­бе­ра.
Душил ее, давил и бил, с собой увел
Мою собач­ку милую. Постой же, вор!
470Теперь уте­сы Стикса чер­но­дон­ные
И Ахе­рон­та гре­бень окро­вав­лен­ный,
И псы Коки­та рез­вые, и сто голов
Чудо­вищ­ной ехид­ны будут грызть тебя
И рвать твою утро­бу. А нут­ро пожрет
Тар­тес­ская муре­на. Потро­ха твои
И чере­ва твои кро­вото­чи­вые
Гор­го­ны сгло­жут, страш­ные тифрас­ские.
Я к ним, не мед­ля, быст­рый направ­ляю бег.
В яро­сти ухо­дит. Ксан­фий поды­ма­ет забив­ше­го­ся на край орхе­ст­ры и упав­ше­го со стра­ха Дио­ни­са.
Ксан­фий

Эй! Что с тобой?

Дио­нис

Обклал­ся. При­зо­ви богов!

Ксан­фий

480Чудак! Вста­вай живее! Поды­май­ся, эй!
Пока никто не видел из чужих.

Дио­нис

Нет сил!
Я в обмо­ро­ке. Губ­ку поло­жи на грудь.

Ксан­фий

Ну, вот возь­ми!

Дио­нис

Да где же?
(Берет губ­ку и кла­дет ее доволь­но дале­ко от серд­ца.)
Ксан­фий

Боги чистые!
Где серд­це у тебя?

Дио­нис

Навер­но, екну­ло
И в пят­ки соско­чи­ло и запря­та­лось.

Ксан­фий

Послед­ний трус ты из богов и смерт­ных!

Дио­нис

Я?
Какой же трус? Ведь губ­ку я потре­бо­вал,
А кто б дру­гой был столь отва­жен?

Ксан­фий

Где ему!

Дио­нис

Лежал бы трус в наво­зе, не посмел бы встать,
490А я под­нял­ся. Я посмел и вытер­ся.

Ксан­фий

Храб­рец ты, Зевс свиде­тель!

Дио­нис

Да, поис­ти­не.
А ты не испу­гал­ся слов ужас­ней­ших
И страш­ной бра­ни?

Ксан­фий

Я? Да вот ни чуточ­ки!

Дио­нис

Когда ты так отва­жен, впе­ре­ди иди
И богом будь! Возь­ми и шку­ру льви­ную,
И пали­цу, храб­рец неустра­ши­мей­ший!
А я, как твой носиль­щик, поза­ди пой­ду.

Они пере­оде­ва­ют­ся. Коми­че­ская пан­то­ми­ма.
Ксан­фий

Отлич­но, я согла­сен. Поме­ня­ем­ся!
Ну, погляди же на Герак­ло-Ксан­фия,
500По-тво­е­му, я буду тру­са празд­но­вать?

Дио­нис

Отнюдь! Ты пря­мо из Мелит­ты каторж­ник.
Иди впе­ред! Покла­жу под­ни­му я сам.
Сно­ва под­хо­дят к две­ри Плу­то­но­ва двор­ца. Из две­рей выхо­дит слу­жан­ка Пер­се­фо­ны.
Слу­жан­ка
(при­вет­ли­во Ксан­фию, при­ни­мая его за Герак­ла)

Геракл милей­ший, здрав­ст­вуй, захо­ди сюда!
Боги­ня, чуть услы­ша­ла, что при­был ты,
Лепеш­ки заме­си­ла, два иль три горш­ка
Сва­ри­ла каши, пол­бы­ка зажа­ри­ла,
Ков­ри­жек, коло­боч­ков напек­ла. Вхо­ди!

Ксан­фий
(роб­ко погляды­вая на Дио­ни­са)

Отлич­но, одоб­ряю.

Слу­жан­ка

Видит бог, не дам
Тебе уйти голод­ным. Пти­чьи кры­лыш­ки
510Под­жа­ре­ны. Пече­нье под­ру­мя­не­но,
Вино раз­ли­то по ков­шам слад­чай­шее,
Иди за мною!

Ксан­фий
(неуве­рен­но)

Я сей­час.

Слу­жан­ка

Все шутишь ты.
Не отпу­щу я, так и знай. Флей­ти­сточ­ка
Хоро­шень­кая ждет нас и тан­цов­щи­цы,
Не то ли две, не то ли три.

Ксан­фий
(не выдер­жал)

Тан­цов­щи­цы?

Слу­жан­ка

Моло­день­кие, толь­ко что побри­тые.
Вхо­ди ско­рее! Повар при­гото­вил­ся
Вно­сить коп­че­нье. И сто­лы рас­став­ле­ны.

Ксан­фий

Сту­пай! При­вет мой пере­дай тан­цов­щи­цам.
520Им рас­ска­жи, что сам я за тобой иду.

Слу­жан­ка ухо­дит.
Ксан­фий
(с важ­но­стью чван­ной Дио­ни­су)

Эй, раб, ско­рей покла­жу поне­си за мной!

Дио­нис

Постой, дру­жок, за прав­ду, вижу, при­нял ты,
Что я шутя Герак­лом нарядил тебя.
Меня не разыг­ра­ешь, Ксан­фий милень­кий!
Оста­но­вись и на пле­чи взва­ли меш­ки!

Ксан­фий

Да что это? Отнять ты соби­ра­ешь­ся,
Что сам же дал?

Дио­нис

Не соби­ра­юсь, делаю.
Сни­май наряд!

Ксан­фий
(к зри­те­лям)

Вас всех зову в свиде­те­ли
И обра­ща­юсь к боже­ствам.

Дио­нис

К каким богам?
530Ну не поте­ха раз­ве, не посме­ши­ще —
Ты, смерт­ный, раб, Алк­ме­ны сыном назвал­ся.

Ксан­фий

Что ж, отни­май, отлич­но. Все же, думаю,
Меня еще попро­сишь, если бог велит.

Они сно­ва пере­оде­ва­ют­ся. Коми­че­ская пан­то­ми­ма.
Стро­фа
Пер­вое полу­хо­рие

Вид­но сра­зу хит­ро­ум­ца,
Лов­ка­ча и ост­ро­мыс­ла,
Мно­го повидав­ше­го.
Изви­вать­ся и вер­теть­ся,
Нос все­гда дер­жать по вет­ру —
Это луч­ше, чем сто­ять
Раз­ри­со­ван­ной ста­ту­ей.
Пово­ра­чи­вать­ся бор­том,
Как удоб­ней, как помяг­че —
540Это умни­ков достой­но
В духе Фера­ме­но­вом.

Хор пля­шет.
Дио­нис
(пля­шет коми­че­ский танец)

Раз­ве ж не потеш­но было б,
Если б Ксан­фий, раб негод­ный,
На милет­ские ков­ры
Лег, с тан­цов­щи­цей балу­ясь
И в посуди­ну рыгая.
Я бы дура­ком глядел,
Он же, вор и про­хо­ди­мец,
Дал мне в ску­лы кула­ком,
Трах­нул в челюсть, дви­нул в зубы,
Выбил целый ого­род.
ЭПИСОДИЙ ВТОРОЙ
Из боко­во­го про­хо­да на орхе­ст­ру вбе­га­ет в яро­сти тор­гов­ка. За ней дру­гая.
Пер­вая тор­гов­ка

Пла­та­на, эй, беги, дер­жи! Мошен­ник тут,
Вва­лив­ший­ся намед­ни в нашу лавоч­ку
550И дюжи­ну сожрав­ший кала­чей.

Вто­рая тор­гов­ка

Ну да!
Он — этот самый.
Обе накиды­ва­ют­ся на Дио­ни­са, наря­жен­но­го Герак­лом.
Ксан­фий
(в сто­ро­ну, со зло­рад­ст­вом)

Попа­дет кому-то здесь!

Пер­вая тор­гов­ка

Ста­щил он два­дцать пять кус­ков говяди­ны
По три гро­ша кусок.

Ксан­фий
(в сто­ро­ну)

Побьют кого-нибудь!

Пер­вая тор­гов­ка

И чес­но­ку без сче­та.

Дио­нис

Бре­шешь, жен­щи­на!
Не зна­ешь, что бол­та­ешь.

Пер­вая тор­гов­ка

Туфли на ноги
Надел и думал, от меня укро­ешь­ся?
Еще чего! Сель­дей уж не счи­таю я.

Вто­рая тор­гов­ка

Да, видят боги, а сыры зеле­ные!
560Он про­гло­тил их заод­но с кор­зи­на­ми.

Пер­вая тор­гов­ка

Да, а когда потре­бо­ва­ла денег я,
Он гля­нул дико, зары­чал чудо­вищ­но.

Ксан­фий

Его про­дел­ки, нрав его все­гда таков.

Пер­вая тор­гов­ка

И вынул нож, при­ки­нул­ся поме­шан­ным.

Вто­рая тор­гов­ка

Ай-ай, ужас­но!

Пер­вая тор­гов­ка

Мы же, пере­тру­сив­ши,
Вбе­жа­ли в сени и в сун­дук запря­та­лись.

Вто­рая тор­гов­ка

А он удрал, под­стил­ки и меш­ки забрав.

Ксан­фий

Его повад­ка! Что ж вы делать ста­не­те?

Пер­вая тор­гов­ка

Сту­пай, покличь сюда Клео­на-при­ста­ва!

Вто­рая тор­гов­ка

570Ты ж, если повстре­ча­ет­ся, — Гипер­бо­ла.
Уж мы его поте­шим!

Пер­вая тор­гов­ка

Пасть обжор­ная!
С какой охотой выбью я булыж­ни­ком
Твои клы­ки, мое доб­ро пожрав­шие.

Вто­рая тор­гов­ка

А я бы в ров тебя, как падаль, сбро­си­ла.

Пер­вая тор­гов­ка

А я бы нож взя­ла и глот­ку взре­за­ла,
Куда грудин­ку и руб­цы запря­тал ты.
Бегу, зову Клео­на. Он сего­дня же
Тебя облу­пит и ощип­лет начи­сто.

Обе в бешен­стве убе­га­ют.
Дио­нис
(лас­ко­во Ксан­фию)

Пус­кай умру, коль не люб­лю я Ксан­фия.

Ксан­фий

580Оставь, оставь! Все вижу, пони­маю все.
Не буду боль­ше я Герак­лом!

Дио­нис

Милень­кий,
Не заре­кай­ся!

Ксан­фий

Как же назы­вать­ся вдруг
Алк­ме­ны сыном мне, рабу и смерт­но­му?

Дио­нис

Сер­дит ты, знаю. Что ж, сер­дись, ты прав, ты прав!
Ударь меня — тебя не тро­ну паль­чи­ком.
И если впредь тебя оби­жу чем-нибудь,
Пус­кай погиб­ну с кор­нем, и жена, и с ней
Сирот­ки-дет­ки, с ними Архедем-Бель­мо.

Ксан­фий

Я верю клят­ве. При­ни­маю дого­вор.

Они сно­ва пере­оде­ва­ют­ся. Пан­то­ми­ма.
Анти­стро­фа
Вто­рое полу­хо­рие
Дока­жи теперь на деле,
590Что неда­ром нарядил­ся.
Сно­ва непри­ступ­ным будь,
Важ­ным, чван­ным и наду­тым,
Вкруг погляды­вай сер­ди­то,
Что ты бог, не забы­вай,
Раз уж нарядил­ся богом.
Если стру­сишь, ско­выр­нешь­ся
Или сду­ру маху дашь,
Сно­ва тот­час же при­дет­ся
На пле­чи покла­жу взять.

Хор пля­шет.
Ксан­фий
(пля­шет коми­че­ский танец)

За сове­ты вам спа­си­бо.
Но и сам я умным вырос,
Рас­ку­ме­кал все я сам.
Если встре­тит­ся уда­ча,
Знаю, он захо­чет сно­ва
600Свой пода­рок ото­брать.
Буду все-таки отваж­ным,
Будет взгляд полы­ни злее,
Буду лих и буду смел.
Вре­мя наста­ет. У две­ри
Шорох слы­шит­ся и шум.
ЭПИСОДИЙ ТРЕТИЙ
Вбе­га­ет Эак со стра­жею.
Эак

Ско­рей вяжи­те, бей­те вора пси­но­го!
Уж я его! Спе­ши­те!

Дио­нис
(в сто­ро­ну, зло­рад­но)

Кто-то влипнет здесь!

Ксан­фий

К чер­тям, не под­хо­ди­те!

Эак

Он гро­зит еще?

(К стра­же.)

Эй-эй, Удав, эй, Дыба, эй, Яры­га, эй!
Сюда, сюда, хва­тай­те рас­про­кля­то­го!
Стра­жа с коми­че­ским остер­ве­не­ни­ем накиды­ва­ет­ся на Ксан­фия.
Дио­нис

610Вот чуде­са, еще и драть­ся сме­ет он!
Нахал и вор вдо­ба­вок!

Эак

Воз­му­ти­тель­но!

Дио­нис

Бес­со­вест­но и дерз­ко!

Ксан­фий
(кото­ро­го схва­ти­ли и свя­за­ли)

Зевс свиде­тель мне,
Пусть сдох­ну, если преж­де при­хо­дил сюда
И обо­крал тебя хотя бы на волос.
Постой, вот пред­ло­же­нье бла­го­род­ное.
Вот мой слу­га.

(Ука­зы­ва­ет на Дио­ни­са.)

Бери его, пытай его!
Вину мою дока­жет, так каз­ни тот­час!

Эак

Но как пытать?

Ксан­фий

По-раз­но­му: пле­тя­ми бей,
Души, дави, на дыбу вздер­ни, жги, дери,
620Кру­ти суста­вы, можешь в нозд­ри уксус лить,
Класть кир­пи­чи на брю­хо. Можешь все! Про­шу
Лишь об одном: не бей его былин­кою!

Эак

Совет разум­ный. Если ж изу­ве­чу я
Раба на пыт­ке, день­ги воз­ме­щу спол­на.

Ксан­фий

Не надо денег, уво­ди, пытай его!

Эак

Пусть здесь он при­зна­ет­ся, на гла­зах тво­их.

(Дио­ни­су.)

Сни­май ско­рей покла­жу! И смот­ри не смей
Ни сло­ва лгать!

Дио­нис

Постой­те! Запре­щаю я
Меня пытать! Я — боже­ство бес­смерт­ное!
630А тро­не­те — пеняй­те на себя!

Эак

Ты что?

Дио­нис
(с вели­кой тор­же­ст­вен­но­стью)

Я заяв­ляю, что я — бог и бога сын.
Я — Дио­нис, а это — раб.

Эак
(Ксан­фию)

Ты слы­шишь?

Ксан­фий

Что ж?
Тем более его пытать вам сле­ду­ет.
Ведь если бог он, боли не почув­ст­ву­ет.

Дио­нис

Ну, что же, богом ведь и ты зовешь себя?
Так поче­му же и тебя не выпо­роть?

Эак

Совет отлич­ный!

Ксан­фий

Тот же из обо­их нас,
Кто пер­вым пере­тру­сит и вопить начнет
Под роз­га­ми, счи­тай, что тот совсем не бог.

Эак

640Я вижу сра­зу, чело­век достой­ный ты
И мыс­лишь спра­вед­ли­во. Разде­вай­тесь же!

Оба разде­ва­ют­ся и гото­вят­ся к пыт­ке.
Ксан­фий

Как испы­та­ешь нас, по спра­вед­ли­во­сти?

Эак

Отмен­но! Буду бить пооче­ред­но.

Ксан­фий

Так.

Эак

Готовь­ся!

Ксан­фий

Погляди же, и не дви­нусь я.

Эак
(уда­ря­ет Ксан­фия)

Ну, вот уда­рил.

Ксан­фий

Да ничуть, свиде­тель Зевс!

Эак

Теперь того уда­рю.

(Бьет Дио­ни­са.)
Дио­нис

Ну, когда же ты?

Эак

Да я ж уда­рил!

Дио­нис

Не сморг­нул и гла­зом я.

Эак

Загад­ка! Это­го опять попро­бую.

(Бьет Ксан­фия.)
Ксан­фий

Чего ж ты мед­лишь!

(Кри­чит.)

Ай-ай-ай!

Эак

Что, ай-ай-ай?
650Заде­ло за живое?

Ксан­фий

Нет, поду­мал я,
Когда ж Герак­ла празд­не­ства в Дио­ми­ях?

Эак

Вот муж бла­го­че­сти­вый!

(Дио­ни­су.)

Твой черед теперь.

(Бьет его.)
Дио­нис

Ой-ой!

Эак

Что, боль­но?

Дио­нис

Всад­ни­ков увидел я.

Эак

Чего ж ты пла­чешь?

Дио­нис

Чес­но­ка наню­хал­ся.

Эак

Ни чуточ­ки не режет?

Дио­нис

Ни вот сто­леч­ко!

Эак

Пора при­нять­ся сыз­но­ва за это­го.

(Бьет Ксан­фия.)
Ксан­фий

Ай! ай!

Эак

А что?

Ксан­фий

Зано­зу вынь, пожа­луй­ста!

Эак

Ну и дела! Опять при­мусь за это­го.

(Бьет Дио­ни­са.)
Дио­нис

Вели­кий Феб! Вла­ды­ка Дельф и Дело­са!

Ксан­фий

660Ты слы­шишь, он от боли закри­чал.

Дио­нис

Отнюдь!
Мне про­сто ямбы Гип­по­нак­та вспом­ни­лись.

Ксан­фий

Не так сечешь. Под душ­ку и в под­вздо­шье бей!

Эак

Да, вижу.

(Ксан­фию,)

Пово­ра­чи­вай­ся пере­дом!

(Лупит его.)
Ксан­фий

О Посидон!

Эак

Что, боль­но?

Ксан­фий

Гос­по­дин зыбей,
И скал эгей­ских, и седых глу­бин мор­ских!

Эак

Кля­нусь Демет­рой, разо­брать не в силах я,
Кто бог из вас обо­их. Так вой­ди­те в дом —
670Пусть сам хозя­ин при­зна­ет род­ню свою
И Пер­се­фо­на. Оба боже­ства они.

Дио­нис

Бла­гая мысль. Досад­но лишь, что это­го
Ты не при­ду­мал преж­де, чем избить меня.
Все акте­ры ухо­дят с орхе­ст­ры, на кото­рой оста­ет­ся хор. Музы­ка.
ПАРАБАСА
Ода
Пер­вое полу­хо­рие

Муза, к свя­тым хоро­во­дам при­близь­ся,
На голос при­ди и услышь
Пес­ни зов!
Глянь на вели­кие тол­пы наро­да.
Муд­рость в них
И высо­кий разум.
Ты достой­нее сла­вы, чем сам Клео­фонт,
680Бол­тун, на губах у него
В щебе­те тем­ном и злом
Вар­вар­скую пес­ню
Тянет ласточ­ка, гостья фра­кий­ских тру­щоб.
Под стать соло­вью она стонет и пла­чет
О том, что погибнет
Муж на жере­бьев­ке.

Хор пля­шет.
Эпирре­ма
Пред­во­ди­тель пер­во­го полу­хо­рия

Дело празд­нич­но­го хора — город доб­ро­му учить
И давать совет разум­ный. Вот и мы вам гово­рим:
Урав­нять долж­ны вы граж­дан, снять с души тре­вож­ный страх.
Если кто и поскольз­нул­ся в хит­рой Фри­ни­ха сети,
690Осту­пив­шим­ся когда-то ныне помо­ги­те встать!
Слу­чай дай­те им загла­дить ста­ро­дав­нюю вину.
Гово­рим еще: бес­че­стьем граж­дан нече­го каз­нить.
Стыд и срам! Рабов, одна­жды лишь сра­жав­ших­ся в бою,
Как пла­тей­цев бла­го­род­ных, вы под­ня­ли до гос­под.
(Впро­чем, это­го нима­ло не хотим мы осудить.
Нет же, хва­лим, толь­ко это вы и сде­ла­ли с умом.)
Все же тех, кто с вами рядом вое­вал не раз, не два,
Чьи отцы за город бились, кто вам кров­ная род­ня,
Ста­рую одну невзго­ду им вы ста­ви­те в вину!
700Нет, зло­па­мят­ство оставь­те, по при­ро­де вы муд­ры.
Всех, кто бли­зок нам, кто в бит­ву рядом с нами вый­ти рад,
С них бес­че­стие мы сни­мем, зва­нье граж­дан воз­вра­тим;
А побрез­гу­е­те прось­бой, чван­но сто­ро­ной прой­дя,
Вас, род­ной довед­ших город до пучи­ны чер­ных бед,
Умны­ми и муд­ре­ца­ми впредь не будем мы счи­тать.

Анто­да
Вто­рое полу­хо­рие

Если умен я и пра­виль­но вижу
Люд­скую судь­бу и люд­ской
Злой конец,
Этот Кли­ген, коротыш, обе­зья­на,
Вор негод­ный,
Всем надо­ев­ший,
710Этот бан­щик про­кля­тый, вла­ды­ка золы,
Зем­ли кимо­лий­ской, пес­ка,
Щело­чи, шаек, мочал
И гряз­ных обмыл­ков,
Не про­жи­вет уже дол­го. И вот поче­му:
Он мира не любит
И ходит с дубин­кою всюду, чтоб оде­жек
Вор с него не сдер­нул.

Хор пля­шет.
Ант­эп­ирре­ма
Пред­во­ди­тель вто­ро­го полу­хо­рия

Часто кажет­ся, что город граж­дан и сынов сво­их,
И достой­ных и негод­ных, ценит совер­шен­но так,
720Как ста­рин­ную моне­ту и сего­дняш­ний чекан.
Насто­я­щи­ми день­га­ми, непод­дель­ны­ми ничуть,
Луч­ши­ми из самых луч­ших, зна­ме­ни­ты­ми везде
Сре­ди элли­нов и даже в даль­ней вар­вар­ской стране,
С креп­ким пра­виль­ным чека­ном, с про­бой вер­ной, золо­той
Мы не поль­зу­ем­ся вовсе. День­ги мед­ные в ходу,
Дур­но выби­тые, наспех, дрянь и пор­ча, без цены.
Так и граж­дан бла­го­род­ных, слав­ных домом и умом,
Спра­вед­ли­вых, без­упреч­ных, убе­лен­ных седи­ной,
Вырос­ших в хорах, в пале­страх, знаю­щих кифар­ный строй,
730Их мы гоним, любим мед­ных, чуже­зем­цев и рабов,
Под­лых и отро­дье под­лых, лов­ких нович­ков из тех,
Кто на висе­ли­цу преж­де при­го­дил­ся бы едва.
Хоть сей­час-то изме­ни­те свой обы­чай вы, глуп­цы,
Верь­те тем, кто сто­ит веры, сра­зу все похва­лят вас.
Если ж и слу­чит­ся злое, так не попу­сту, не зря,
А на дере­ве хоро­шем и пове­сить­ся не жаль. 
ЭПИСОДИЙ ЧЕТВЕРТЫЙ
Из две­рей выхо­дят Эак и Ксан­фий.
Эак

Свиде­тель Зевс, муж­чи­на бла­го­род­ней­ший
Хозя­ин твой.

Ксан­фий

Еще б не бла­го­род­ней­ший!
740Ему бы толь­ко пьян­ст­во­вать и девок мять!

Эак

А стран­но, что тебя не изу­ве­чил он,
Когда ты, раб, назвал себя хозя­и­ном.

Ксан­фий

Попро­бо­вал бы толь­ко!

Эак

Это ска­за­но,
Как слу­гам подо­ба­ет. Так и я люб­лю.

Ксан­фий

Ты любишь?

Эак

Да, себя царем я чув­ст­вую,
Чуть выбра­ню испод­тиш­ка хозя­и­на.

Ксан­фий

А любишь ты вор­чать, когда посе­чен­ный
Идешь к две­рям?

Эак

Мне это тоже нра­вит­ся.

Ксан­фий

А суе­тить­ся попу­сту?

Эак

Еще бы нет!

Ксан­фий

750О Зевс рабов! А бол­тов­ню хозяй­скую
Под­слу­ши­вать?

Эак

Люб­лю до сума­сше­ст­вия!

Ксан­фий

И за дверь­ми выбал­ты­вать?

Эак

И как еще!
Мне это сла­ще, чем валять­ся с бабою.

Ксан­фий

О Феб! Так протя­ни мне руку пра­вую,
И поце­луй, и дай поце­ло­вать тебя!

Неж­ные объ­я­тия. Во двор­це слы­шит­ся шум.

Но ради Зев­са, во пле­тях нам обще­го,
Ска­жи мне, это что за крик ужас­ней­ший
И ругань?

Эак

Еври­пид с Эсхи­лом ссо­рят­ся.

Ксан­фий

Да ну?

Эак

Дела, дела пошли вели­кие.
760Средь мерт­ве­цов вос­ста­нье небы­ва­лое!

Ксан­фий

А что?

Эак

Закон ста­рин­ный уста­нов­лен здесь
Для всех искусств, могу­чих и про­слав­лен­ных:
Кто всех силь­ней и выше в мастер­стве сво­ем,
Тем в При­та­нее уго­ще­нье дарит­ся
И трон с Плу­то­ном рядом.

Ксан­фий

Пони­маю все.

Эак

Когда дру­гой при­дет, силь­нее преж­не­го,
Сопер­ни­ки в искус­стве состя­за­ют­ся.

Ксан­фий

Эсхи­ла что ж так силь­но опе­ча­ли­ло?

Эак

770Тра­ги­че­ским пре­сто­лом он дав­но вла­дел,
Как вели­чай­ший мастер.

Ксан­фий

Ну, и что ж теперь?

Эак

Когда сошел под зем­лю Еври­пид, собрал
Вокруг себя воров он и налет­чи­ков,
Отце­убийц, гра­би­те­лей и взлом­щи­ков —
Их в пре­ис­под­ней мно­же­ство. Наслу­шав­шись
Сло­ве­чек лов­ких, дово­дов и выду­мок,
Они взбе­си­лись и муд­рей­шим масте­ром
Его при­зна­ли. Воз­гор­див­шись, занял он
Эсхи­ла трон.

Ксан­фий

Его изби­ли до кро­ви?

Эак

Ничуть! Народ суди­ли­ща потре­бо­вал,
780Чтобы решить, кто в мастер­стве искус­нее.

Ксан­фий

Вот него­дяи!

Эак

И какие! Под­лые!

Ксан­фий

Но раз­ве не нашел Эсхил союз­ни­ков?

Эак

Людей не мно­го чест­ных на зем­ле и здесь.

Ксан­фий

А что ж Плу­тон наме­рен пред­при­нять теперь?

Эак

Велел он к состя­за­нию гото­вить­ся
И к тяж­бе из-за тро­на.

Ксан­фий

Поче­му, ска­жи,
Пре­сто­ла и Софокл себе не тре­бо­вал?

Эак

И не поду­мал даже. Сни­зой­дя в Аид,
Поце­ло­вал Эсхи­ла он и руку дал,
790И тот его на троне поса­дил с собой.
Теперь же обе­щал он (Кледе­мид ска­зал)
Быть оче­ред­ным. Если победит Эсхил,
Не тро­нет­ся он с места. Если ж нет, тогда
Он с Еври­пидом всту­пит в состя­за­ние.

Ксан­фий

Когда ж нача­ло?

Эак

Ско­ро, Зевс свиде­тель мне.
Вот здесь, пред нами, совер­шит­ся судь­би­ще.
Здесь на талан­ты будут весить музы­ку.

Ксан­фий

Они под­ве­сят на без­мен тра­гедию?

Эак

Они линей­ки выне­сут, и гири слов,
800И слит­ки изре­че­ний.

Ксан­фий

Будут пли­ты лить?

Эак

И рыча­ги и кли­нья. Еври­пид клял­ся,
Что по сло­веч­кам раз­бе­рет тра­гедии.

Ксан­фий

Я думаю, Эсхил ужас­но сер­дит­ся.

Эак

Как гроз­ный бык взгля­нул он и нахму­рил лоб.

Ксан­фий

А кто ж судьею будет?

Эак

Мно­го спо­ри­ли.
Людей с рас­суд­ком не лег­ко нигде най­ти,
К тому же брать афи­нян не хотел Эсхил.

Ксан­фий

Воров нашел бы мно­го и налет­чи­ков.

Эак

А осталь­ные все — невеж­ды круг­лые
810В делах искус­ства. К тво­е­му хозя­и­ну
Тут обра­ти­лись. Он зна­ток худо­же­ства.
Но в дом вой­дем! Где гос­по­да дерут­ся, там
Доста­точ­но и нам пере­па­да­ет слез.

Ухо­дят в дом.
Хор

Жел­чью чудо­вищ­ной здесь изой­дет гро­мо­нос­ный вития
В час, как увидит вра­га, нато­чив­ше­го едкие зубы,
С ост­рым оска­лом. Тогда в исступ­ле­нье и зло­бе
Завра­ща­ют­ся гла­за.
Спор шле­мо­бле­щу­щий вспыхнет сло­вес, опе­ре­н­ных сул­та­ном,
С кол­ки­ми струж­ка­ми шуст­рых ост­рот и с зано­за­ми мыс­лей
Хит­ро­го мужа. Поды­мет­ся он про­тив силы
820Кон­но­вздыб­лен­ных речей.
Всхол­мив чудо­вищ­ных косм золотую лету­чую гри­ву,
Страш­но мор­щи­ны стя­нув и насу­пив тяже­лую склад­ку,
Этот взре­вет, и рече­ний, око­ван­ных медью,
Испо­лин­ский вырвет вздох.
Тот же — рас­чет­ли­вый фокус­ник слов, изощ­рен­ный искус­ник, —
Гиб­кий язык нато­чив, рас­кида­ет сло­веч­ки, рас­ще­пит
Зыч­ную бурю речей и запу­та­ет пет­ли,
Губы ядо­ви­то сжав.

ЭПИСОДИЙ ПЯТЫЙ
В ярост­ном спо­ре вхо­дят Еври­пид и Эсхил. С ними Дио­нис.
Еври­пид

830Не отка­жусь от тро­на, уго­во­ры брось!
Я гово­рю, что в мастер­стве силь­ней его.

Дио­нис

Эсхил, чего ж мол­чишь ты, иль не слы­шишь слов?

Еври­пид

Сна­ча­ла станет важ­ни­чать. Ведь вся­кий раз
Чуда­чит точ­но так же он в тра­гедии.

Дио­нис

Постой, дру­жок, не горо­ди напрас­ли­ну!

Еври­пид

Его дав­но я знаю, рас­ку­сил дав­но.
Пев­ца невежд, гор­ла­сто­го, строп­ти­во­го,
С без­удерж­ным, неисто­вым, безум­ным ртом,
Бахва­ла, витье­ва­то­го, трес­ку­че­го.

Эсхил

840Боги­ни ого­род­ной порож­де­ние,
Что ты ска­зать посмел мне! Попро­шай­ка слов,
Тря­пич­ни­ков вла­сти­тель и лос­ку­тьев швец!
Не будешь рад отва­ге!

Дио­нис

Замол­чи, Эсхил!
Не разду­вай дыха­нье в жар­кой яро­сти!

Эсхил

Отнюдь, спер­ва изоб­ли­чу я это­го
Твор­ца уро­дов. Кто он? И насколь­ко нагл?

Дио­нис

Овцу, овцу, рабы, веди­те чер­ную!
Гро­зит нагря­нуть ура­ган чудо­вищ­ный.

Эсхил

Изо­бре­та­тель песе­нок изне­жен­ных,
850Люб­ви раз­врат­ной выдум­щик, ужо тебе!

Дио­нис

Замолк­ни, удер­жись, Эсхил почтен­ней­ший!
А ты, несчаст­ный Еври­пид, покуда жив,
Беги от бури и от гра­до­би­тия,
Чтобы, мет­нув уве­си­стым рече­ни­ем,
Не раз­моз­жил он теме­ни и «Теле­фа»!
А ты, Эсхил, без яро­сти, но с крото­стью
Дока­зы­вай, дока­зы­вай! Не дело ведь,
Чтоб тра­ги­ки бра­ни­лись, как раз­нос­чи­ки.
Ты ж сра­зу вспых­нул, слов­но подо­жжен­ный дуб.

Еври­пид

860Что до меня, готов я, не боясь ничуть,
Кусать и полу­чать уку­сы, взве­сив все:
Сти­хи и пес­ни и костяк тра­гедии.
«Эола» и «Пелея» отдаю на суд,
И «Меле­а­г­ра», и, конеч­но, «Теле­фа».

Дио­нис

А ты что делать хочешь, гово­ри, Эсхил?

Эсхил

Не пре­пи­рать­ся — вот мое жела­ние.
Здесь не рав­ны мы в спо­ре.

Дио­нис

Поче­му ж это?

Эсхил

Моя со мной не умер­ла поэ­зия.
Его же — с ним скон­ча­лась, под рукой она.
870Но если хочешь, будет пусть по-тво­е­му!

Дио­нис

Сюда огня нам дай­те и кро­пиль­ни­цу.
Я помо­люсь пред тем, как в состя­за­нии
Судить нач­ну. Пусть будет мудр и прям мой суд.
А вы нач­ни­те пес­ню, вос­хва­ли­те муз.

Хор

Зев­со­вы доче­ри, чистые девы,
Музы, о див­ные девять! Вы види­те замы­сел сме­лый
Этих мужей, созида­те­лей слов. Они ринут­ся в бит­ву
Ярую, в спо­ре сой­дут­ся, мет­нут­ся в сло­вес­ном риста­нье.
Музы, яви­тесь и силу все­ли­те
880В страш­ную рас­прю речей,
Стру­жек сло­вес­ных и кря­жей сти­хов!
Муд­рость всту­пи­ла в вели­кую бит­ву. Час при­хо­дит.

Дио­нис

Вы оба помо­ли­тесь перед пре­ни­ем.

Эсхил
(тор­же­ст­вен­но)

Демет­ра матерь, разум мой вскор­мив­шая,
Тво­их мисте­рий даруй мне достой­ным быть!

Дио­нис
(Еври­пиду)

Возь­ми и ты кро­пиль­ни­цу, молись!

Еври­пид

Готов!
Но я богам молюсь совсем осо­бен­ным.

Дио­нис

890Как? Соб­ст­вен­ным и ново­го чека­на?

Еври­пид

Да!

Дио­нис

Что ж! Помо­лись осо­бым боже­ствам сво­им!

Еври­пид

Эфир, пита­тель мыс­лей, язы­ка рычаг,
Со мною будь! Ищей­ки — нозд­ри чут­кие,
Сло­ва хва­тать и рас­щеп­лять поз­воль­те мне!

АГОН
Ода
Пер­вое полу­хо­рие

Мы при­шли и здесь собра­лись
Выслу­шать от хит­ро­ум­цев,
Как из-за сти­хов и песен
В бое­вой пой­дут поход.
Рас­па­лен язык отва­гой,
Нрав сви­реп, ужас­но серд­це,
Мыс­ли быст­ры и лег­ки.
900Зна­ем, будет спор жесто­кий,
Утон­чен­но, изощ­рен­но
Будет гово­рить один,
А дру­гой, с кор­ня­ми вырвав
Слов ство­лы,
Бро­сит их. И хруст про­мчит­ся
По риста­ли­щу речей.
Хор пля­шет.
Эпирре­ма
Пред­во­ди­тель хора

Для пре­ний вре­мя наста­ет. Так гово­ри ж искус­но,
Не под­ра­жая нико­му, по-сво­е­му и тон­ко.

Еври­пид

Каков я сам и како­во мое искус­ство, после
Я все­сто­ронне разъ­яс­ню. Спер­ва ж его ошиб­ки
Раз­об­ла­чу и дока­жу, что он — бахвал и гаер
910И вво­дит зри­те­лей в обман. Нема­ло уж и Фри­них
Моро­чил нас. Спер­ва, лицо заку­тав покры­ва­лом,
Сажа­ет в оди­ноч­ку он Ахил­ла иль Нио­бу —
Тра­ги­че­ские чуче­ла. Они мол­чат, не пик­нут.

Дио­нис

Кля­нусь бога­ми, да!

Еври­пид

А хор четы­ре пес­ни кряду,
Топо­ча оземь, про­буб­нит. Акте­ры ж все ни сло­ва.

Дио­нис

А мне вот нра­ви­лось, кля­нусь, мол­ча­нье их не мень­ше,
Чем нынеш­няя бол­тов­ня.

Еври­пид

Ты глуп и неоте­сан,
Поверь мне!

Дио­нис

Види­мо, что так. Зачем же так чудит он?

Еври­пид

От шар­ла­тан­ства, для того чтоб зри­тель ждал сми­рен­но,
920Пока откро­ет рот Ахилл. Тут и конец всей дра­ме.

Дио­нис

Каков мошен­ник! Наг­ло как обма­ну­ты мы были!

(Эсхи­лу.)

Чего ж мычишь ты, что рычишь?

Еври­пид

Боит­ся обли­че­ний.
Покуда он дура­чит вас, под­хо­дит к середине
Поте­ха. Дюжи­ну еще сло­вес при­ба­вит бычьих,
С бро­ви­ща­ми, с хво­сти­ща­ми, как пуга­ла ребя­чьи,
А зри­те­ли ни бе, ни ме.

Эсхил

О, горе!

Дио­нис

Помол­чи ты!

Еври­пид

Не ска­жет сло­ва в про­сто­те.

Дио­нис
(Эсхи­лу.)

Да не скри­пи зуба­ми!

Еври­пид

Ска­манд­ры всё, и кре­по­сти, и на щитах зве­ня­щих
Орлы-гри­фо­ны, медь и блеск речей голо­во­но­гих, —
930Понять их — вели­чай­ший труд.

Дио­нис

Да, видит Зевс, вот так же
И я про­му­чил­ся без сна всю ночь! Понять ста­рал­ся,
Что зна­чит рыжий конь-петух. Ну что это за пти­ца?

Эсхил

Невеж­да! Знак на кораб­лях такой изо­бра­жа­ют.

Дио­нис

Я ж коне-пету­хом счи­тал пав­ли­на Филок­се­на.

Эсхил

А ты, посме­ши­ще богов, какие пишешь дра­мы?

Еври­пид

Да не про коне-пету­хов, не про коз­лов-оле­ней,
Как любишь ты, как чер­тят их на заве­сах мидий­ских.
Ничуть! Когда из рук тво­их поэ­зию я при­нял,
940Рас­пух­шую от пыш­ных слов, наду­тую от бред­ней,
Спер­ва ее я под­су­шил, от туч­но­сти изба­вил
Пилю­ля­ми истер­тых слов, сла­би­тель­ным из мыс­лей
И кис­лым соком бол­тов­ни, насто­ян­ным на книж­ках.
Потом на пес­нях вос­пи­тал Кефи­со­фон­та тон­ких.
Герой не мям­лит у меня и вздо­ра не горо­дит,
Нет, выхо­дя, он вся­кий раз свое про­ис­хож­де­нье
Спер­ва рас­ска­зы­ва­ет.

Дио­нис

Да, твое намно­го хуже.

Еври­пид

С нача­ла дра­мы ни один актер не оста­ет­ся
Без дела. Всем даю сло­ва: и жен­щи­нам, и слу­гам,
950И девуш­кам, и гос­по­дам, ста­ру­хам даже.

Эсхил

Боги!
Какой ты каз­ни заслу­жил за дер­зость?

Еври­пид

Зевс свиде­тель!
Любовь наро­да — цель моя!

Дио­нис

Дру­жок, мол­чал бы луч­ше,
Тебе не очень-то к лицу такие раз­го­во­ры!

Еври­пид

Витий­ст­во­вать я научил вас всех.

Эсхил

Ну да, негод­ный!
А луч­ше преж­де, чем учить, ты сам бы разо­рвал­ся.

Еври­пид

Без­ме­ны ввел я и углы и меры крас­но­ре­чья,
Чтоб мож­но было весить, жать поэ­зию и мерить,
Стру­гать, сле­сар­ни­чать, паять.

Эсхил

Вот-вот, паять, — согла­сен.

Еври­пид

Заго­во­рил я о про­стом, при­выч­ном и домаш­нем.
960Меня про­ве­рить вся­кий мог. В ошиб­ках каж­дый зри­тель
Мог ули­чить. Но я не врал, не фан­фа­ро­нил вздор­но,
Не наду­вал­ся как индюк, не наду­вал сограж­дан,
Кич­ли­вых Кик­нов выво­дя, Мем­но­нов-пусто­зво­нов.
Теперь его уче­ни­ков с мои­ми вы срав­ни­те.
Его — отпе­тый Меганет и руко­суй Фор­ми­сий,
Удар-яры­го-дра­ку­ны, трес­кун-ревун-редеди.
Мои же — умник Кли­то­фонт и Фера­мен глум­ли­вый.

Дио­нис

Да, Фера­мен — пре­муд­рый ум и мастер на все руки,
Пус­кай това­ри­щи в беде, пусть поскольз­нет­ся ближ­ний, —
970Сухим он вый­дет из воды, за грош алтын полу­чит.
Еври­пид

Уме­ло их я обу­чил,
При­мер для жиз­ни пока­зал,
В поэ­зию нау­ку ввел
И здра­вый разум. Рас­суж­дать
Теперь спо­соб­ны все про все,
И в государ­стве, и в домах,
Хозяй­ни­чать на новый лад
Спо­со­бен всяк, и всяк кри­чит:
Уж я задам, уж я вас!

Дио­нис

980Да, Зевс свиде­тель мне. Теперь
Афи­ня­нин, в свой дом вой­дя,
На домо­чад­цев и на слуг
Кри­чит: подать сюда гор­шок!
Кто голо­ву у пес­ка­ря
Отгрыз? На рын­ке про­шлый год
Кув­шин купил я, он погиб.
Поза­вче­раш­ний где чес­нок?
Олив­ку кто тут над­ку­сил?
А домо­чад­цы-дурач­ки,
990Как фатю­ки, как малю­ки,
Сидят, рази­нув глот­ки.

Анто­да
Вто­рое полу­хо­рие
(Эсхи­лу)

Это видит твой взор, бле­стя­щий Ахилл,
Что же ты на это ска­жешь?
Но дер­жи себя в пово­дьях,
Чтобы гро­хо­чу­щий гнев
Не умчал тебя за вехи.
Изде­вал­ся враг ужас­но.
Ты же, милый, воз­дер­жись,
1000Не пла­ти за ругань бра­нью.
Пару­са свер­нув­ши, в море
Осто­рож­но выплы­вай!
Бег уско­рив поне­мно­гу,
Зор­ко бодр­ст­вуй,
Чтоб устой­чи­во и ров­но
Лег­кий ветер вел корабль!
Хор пля­шет.

Ант­эп­ирре­ма
Пред­во­ди­тель хора

Ты ж, средь элли­нов пер­вый, кто важ­ных речей взгро­моздил вели­ча­вые баш­ни,
Кто тра­гедию вырядил в блеск золо­той, дай излить­ся клю­чу крас­но­ре­чья!

Эсхил

Эта встре­ча ярит меня. Зло­ба горит, рас­па­ля­ет­ся серд­це от гне­ва.
Неуже­ли с ним спо­рить я дол­жен? Но все ж, чтоб меня не счи­тал побеж­ден­ным,
Отве­чай мне: за что почи­тать мы долж­ны и вен­чать похва­лою поэтов?

Еври­пид

За прав­ди­вые речи, за доб­рый совет и за то, что разум­ней и луч­ше
1010Они дела­ют граж­дан роди­мой зем­ли.

Эсхил

Если ж ты посту­пал по-ино­му,
Если чест­ных, разум­ных, почтен­ных людей него­дя­я­ми низ­ки­ми делал,
Так чего ты тогда заслу­жил, гово­ри!

Дио­нис

Лютой каз­ни! Не спра­ши­вай даль­ше!

Эсхил

Погляди, пораз­мыс­ли, каки­ми тебе пере­дал я когда-то сограж­дан.
Моло­д­ца­ми дву­жиль­ны­ми были они, недо­и­мок за ними не зна­ли,
Шалы­га­на­ми не были, дрязг не пле­ли, как сей­час, не води­лись с вора­ми.
Нет, отва­гой дыша­ли они и копьем и шумя­щим сул­та­ном на шле­мах,
Как огонь были поно­жи, пан­цирь как блеск, бычье муже­ство в пла­мен­ном серд­це.

Еври­пид

Зава­ри­лась беда, заве­лась бол­тов­ня! Ведь не в лав­ке мы здесь ору­жей­ной,
Рас­ска­жи нам тол­ко­во, как доб­ры­ми ты и достой­ны­ми делал сограж­дан.

Дио­нис

1020Объ­яс­ни нам, Эсхил, свое­нрав­ным не будь, не упор­ст­вуй, не важ­ни­чай чван­но!

Эсхил

Создал дра­му я, пол­ную духа вой­ны.

Дио­нис

Но какую же?

Эсхил

«Семь пол­ко­вод­цев».
Кто увидит ее, тот о льви­ной душе затос­ку­ет и серд­це отваж­ном.

Дио­нис

В этом очень ошиб­ся ты. Сде­лал фиван и воин­ст­вен­ней всех, и храб­рее,
И в оса­дах силь­нее, — обида для нас. Полу­чай поде­лом пора­же­нье!

Эсхил

Вы мог­ли бы срав­нить­ся, геро­я­ми стать не сла­бей, не хоти­те, одна­ко.
Я тра­гедию «Пер­сы» поста­вил потом, чтоб вло­жить в вас стрем­ле­нье к победе,
К пре­вос­ход­ству вели­кую волю вдох­нуть. Я одел ее в блеск и вели­чье.

Дио­нис

До упа­ду сме­ял­ся я, пом­ню, тогда, про покой­ни­ка Дария слы­ша,
Вышел хор и в ладо­ни захло­пал, завыл и про­тяж­но запла­кал: «Иайой!»

Эсхил

1030Вот о чем мы, поэты, и мыс­лить долж­ны, и забо­тить­ся с пер­вой же пес­ни,
Чтоб полез­ны­ми быть, чтобы муд­рость и честь сре­ди граж­дан послуш­ли­вых сеять.
Исце­ле­нью болез­ней учил нас Мусей и про­ро­че­ствам. Сель­скую стра­ду,
Пахоть­бу, и посе­вы, и жат­вы вос­пел Геси­од. А Гомер бого­рав­ный
Пото­му и стя­жал вос­хва­ле­нье и честь, что про­сла­вил в сти­хах вели­ча­вых
Бит­вы, воин­ский подвиг, ору­жье мужей.

Дио­нис

У Гоме­ра напрас­но учил­ся
Пан­та­к­лей, зло­по­луч­ный лев­ша. Про­шлый год, высту­пая на празд­ни­ках в хоре,
Шлем спер­ва он навью­чил, а после сул­тан навя­зать соби­рал­ся на гре­бень.

Эсхил

Но при­пом­ни о мно­гих, о слав­ных дру­гих! О вои­те­ле Лама­хе вспом­ни!
1040По заве­там Гоме­ра в тра­геди­ях я сотво­рил вели­ча­вых геро­ев —
И Патро­клов и Тев­кров, с душой как у льва. Я до них хотел граж­дан воз­вы­сить,
Чтобы вро­вень с геро­я­ми вста­ли они, бое­вые заслы­шав­ши тру­бы.
Но, свиде­тель мне Зевс, не выду­мы­вал я Сфе­не­бей или Федр — потас­ку­шек.
И не ска­жет никто, чтоб когда-нибудь я образ жен­щи­ны создал влюб­лен­ной.

Еври­пид

Ну, еще бы, тебе незна­ко­ма была Афро­ди­та!

Эсхил

Пус­кай незна­ко­ма!
Но зато и тебе, и все­му, что с тобой, она слиш­ком уж близ­ко извест­на.
Отто­го-то наве­ки ушиб­лен ты ей.

Дио­нис

Это вер­но, свиде­те­ли боги!
Что о жен­щи­нах выду­мал под­ло­го, все по сво­ей это зна­ешь ты шку­ре.

Еври­пид

Ну, а чем повреди­ли отчизне, ска­жи, нера­зум­ный, мои Сфе­не­беи?

Эсхил

1050Тем, что жен­щин при­мер­ных, отлич­ных супруг соблаз­ня­ли стра­стям нече­сти­вым
Пре­да­вать­ся и зелья цикут­ные пить из-за вся­че­ских Бел­ле­ро­фон­тов.

Еври­пид

Или, ска­жешь, неправ­ду и с жиз­нью враз­рез рас­ска­зал я о Фед­ре несчаст­ной?

Эсхил

Зевс свиде­тель, все — прав­да! Но дол­жен скры­вать эти под­лые язвы худож­ник,
Не опи­сы­вать в дра­мах, в теат­ре тол­пе не пока­зы­вать. Малых ребя­ток
Настав­ля­ет учи­тель доб­ру и пути, а людей воз­му­жав­ших — поэты.
О пре­крас­ном долж­ны мы все­гда гово­рить.

Еври­пид

Это ты, с Лика­беттΔ воз­дви­гая
И с Пар­насΔ гро­моздя сло­ве­са, гово­ришь о пре­крас­ном и доб­ро­му учишь?
Чело­ве­че­ским будет наш голос пус­кай!

Эсхил

Зло­по­луч­ный, сама неиз­беж­ность
Нам велит для воз­вы­шен­ных мыс­лей и дел нахо­дить вели­ча­вые речи.
1060Подо­ба­ет геро­ям и див­ным богам гово­рить язы­ком пре­вос­ход­ным.
Оде­я­ни­ем пыш­ным и блес­ком пла­щей они так­же отлич­ны от смерт­ных.
Но зако­ны искус­ства, что я утвер­дил, изу­ве­чил ты.

Еври­пид

Чем изу­ве­чил?

Эсхил

Ты царей и вла­дык в лос­ку­ты нарядил и в лох­мо­тья, чтоб жал­ки­ми людям
Пока­за­лись они.

Еври­пид

Ну, и что ж? Нарядил. Объ­яс­ни, что пло­хо­го я сде­лал?

Эсхил

Из бога­тых и знат­ных не хочет теперь ни один выхо­дить в три­е­рар­хи.
Они руби­ща носят, как ты им велел, сирота­ми без­род­ны­ми пла­чут.

Дио­нис

Да, Демет­рой кля­нусь, а вни­зу, под тря­пьем — из отмен­ней­шей шер­сти рубаш­ку.
И, раз­жа­ло­бив всхли­пом и ложью народ, выплы­ва­ют в сад­ках живо­рыб­ных.

Эсхил

Научил ты весь город без тол­ку бол­тать, без умол­ку суда­чить и спо­рить.
1070Ты пустын­ны­ми сде­лал пло­щад­ки палестр, в хва­сту­нов говор­ли­вых и вздор­ных
Пре­вра­тил моло­де­жи пре­крас­ней­ший цвет. Ты греб­цов обу­чил пре­ко­сло­вить
Пол­ко­во­д­цам и стар­шим. А в годы мои у греб­цов толь­ко слыш­ны и были
Бла­го­душ­ные кри­ки над сыт­ным горш­ком и весе­лая пес­ня: «Эй, ухнем!»

Дио­нис

От нату­ги вдо­ба­вок воня­ли они пря­мо в рожу соседям по трю­му,
У това­ри­щей кра­ли похлеб­ку тиш­ком и пла­щи у про­хо­жих сди­ра­ли.
Нын­че спо­рят и вздо­рят, гре­сти не хотят и плы­вут то сюда, то обрат­но.

Эсхил

Сколь­ко зла и поро­ков пошло от него:
Это он пока­зал и народ научил,
1080Как в свя­щен­ней­ших хра­мах мла­ден­цев рожать,
Как сест­ри­цам с роди­мы­ми бра­тья­ми спать,
Как про жизнь гово­рить очень дерз­ко — не-жизнь.
Вот от этих-то мер­зо­стей город у нас
Стал сто­ли­цей пис­цов, крюч­котво­ров, лгу­нов,
Лице­мер­ных мар­ты­шек, бес­стыд­ных шутов,
Что моро­чат, кале­чат, дура­чат народ.
Средь уро­дов и кляч не най­дешь нико­го,
Кто бы с факе­лом гор­до про­мчал­ся.

Дио­нис

Нико­го! Видят боги! До колик на днях
1090Я сме­ял­ся на празд­ни­ке Пана­фи­ней.
Взду­мал в беге участ­во­вать кто-то, кри­вой,
Бело­те­лый и пух­лый. Он страш­но отстал,
Он пых­тел и хри­пел и сопел. У ворот
Кера­ми­ка народ коло­тить его стал
По загрив­ку, по заду, под реб­ра, в бока.
Отби­ва­ясь от палок, щелч­ков и пин­ков,
Наво­няв, про­по­тев,
Он свой факел задул и умчал­ся.

Хор
Спор сер­ди­тый, гнев вели­кий, бой жесто­кий заки­пел.
1100Кто рас­судит злую тяж­бу?
В десять ртов один гро­хо­чет,
А дру­гой уда­рить сза­ди норо­вит, вра­га при­жав.
Ждать нель­зя, не вре­мя меш­кать,
И сно­ро­вок, и уло­вок, и лазе­ек мно­го есть.
Если вышли состя­зать­ся,
Гово­ри­те, спорь­те, ссорь­тесь
Об искус­стве ста­ром, новом.
Поста­рай­тесь поизящ­ней, помуд­рее гово­рить.
1110Если страш­но вам, бои­тесь, что неве­же­ст­вен­ный зри­тель
Не оце­нит пол­но­вес­но ваших тон­ких, ост­рых мыс­лей,
Попе­че­ния оставь­те! Не заботь­тесь! Страх сме­шон.
Здесь сидит народ быва­лый,
Кни­гам каж­дый обу­чал­ся, прав­ду каж­дый раз­бе­рет.
Все — испы­тан­ные судьи,
Изощ­рен­ные в риста­ньях,
Так не бой­тесь, спорь­те сме­ло,
Состя­зай­тесь. По заслу­гам
Зри­те­ли отпла­тят вам.
Хор пля­шет.
Еври­пид

Спер­ва тво­и­ми я зай­мусь про­ло­га­ми —
1120Ведь это доля пер­вая в тра­геди­ях.
Твое искус­ство взве­шу досто­хваль­ное.
1122[Оно тем­но в сло­вес­ном выра­же­нии.]

Дио­нис

1123А что ты будешь весить?

Еври­пид

Все и вся­че­ски.
Спер­ва из «Оре­стеи» про­чи­тай сти­хи!

Дио­нис

Все замол­чи­те, тише! Гово­ри, Эсхил!

Эсхил
(гово­рит сти­хи)

«Бог недр, Гер­мес, отца намест­ник власт­но­го,
Спа­си­те­лем явись мне и союз­ни­ком!
В стра­ну сию при­тек и воз­вра­тил­ся я…»

Дио­нис

Ну что? Нашел ошиб­ку?

Еври­пид

Сра­зу дюжи­ну.

Дио­нис

1130Да тут все­го лишь три сти­ха без мало­го.

Еври­пид

1131Но в каж­дой строч­ке два десят­ка про­ма­хов.

Эсхил

1136Бес­стыд­но лжешь!

Еври­пид

Бол­тай, бол­тай, мне дела нет!

Дио­нис

1132Про­шу тебя, мол­ча­нье сохра­ни, Эсхил.
Не то в трех строч­ках три­ста он гре­хов най­дет.

Эсхил

Пред ним мол­чать?

Дио­нис

Про­шу, меня послу­шай­ся!

Еври­пид

Да сам же нагре­шил он гору целую.

Эсхил

В чем грех, ска­жи!

Еври­пид

Сна­ча­ла повто­ри сти­хи!

Эсхил

«Бог недр, Гер­мес, отца намест­ник власт­но­го…»

Еври­пид

Ведь это гово­рит Орест как буд­то бы?
1140Перед моги­лой мерт­во­го отца?

Эсхил

Да, так.

Еври­пид

Ведь пал отец его, рукою жен­скою
Ковар­но уби­ен­ный? Поче­му ж тогда
Гер­ме­са вели­ча­ет он намест­ни­ком?

Эсхил

Совсем не так! Гер­ме­са-бла­го­де­те­ля,
Вла­ды­ку недр, зовет он, под­твер­ждая тем,
Что власть от Зев­са тот при­ял, роди­те­ля.

Еври­пид

Тогда твоя ошиб­ка тяже­лей вдвойне,
Раз над гро­ба­ми вла­стен он и недра­ми…

Дио­нис

Выхо­дит, был Орест гро­бо­ко­па­те­лем?

Эсхил

1150О Дио­нис, твое вино не вкус­ное!

Дио­нис

Читай сна­ча­ла!

(Еври­пиду.)

Про­ма­хи под­счи­ты­вай!

Эсхил

«…Союз­ни­ком явись мне и спа­си­те­лем!
В стра­ну сию при­тек и воз­вра­тил­ся я…»

Еври­пид

Эсхил досто­по­чтен­ный повто­ря­ет­ся!

Дио­нис

Но как?

Еври­пид

В сти­хи вглядись! Я объ­яс­ню тебе.
Тут ска­за­но: «При­тек и воз­вра­тил­ся я».
При­тек и воз­вра­тил­ся — в чем тут раз­ни­ца?

Дио­нис

И вер­но. Кто ж соседа станет спра­ши­вать:
Ква­шон­ку одол­жи мне и кор­ча­жи­ну?

Эсхил

1160Неправ­да, бол­ту­ниш­ка, есть раз­ли­чие.
Здесь нуж­ные сло­ва и вер­но выбра­ны.

Дио­нис

Да поче­му? Будь доб­рым, научи меня!

Эсхил

При­течь в стра­ну не зна­чит воз­вра­тить­ся вспять.
При­течь спо­кой­но мож­но, без опас­но­сти,
А тот, кто изгнан, в дом свой воз­вра­ща­ет­ся.

Дио­нис

И вер­но! Что ты ска­жешь, Еври­пид, на то?

Еври­пид

Я утвер­ждаю, что Орест не мог «при­течь».
Тай­ком, у вла­сти не спро­сясь, явил­ся он.

Эсхил

И вер­но! Впро­чем, вовсе я запу­тал­ся.

Еври­пид

1170Ну, про­дол­жай!

Дио­нис

Конеч­но, про­дол­жай, Эсхил,
А ты гре­хи по-преж­не­му высле­жи­вай!

Эсхил
(чита­ет)

«…На хол­ме, пред гроб­ни­цей, я молю отца
Услы­шать, внять…»

Еври­пид

Опять он повто­ря­ет­ся!
Услы­шать, внять — здесь тож­де­ство бес­спор­ное.

Дио­нис

Чудак, ведь он же гово­рит с покой­ни­ком:
Хоть три­жды повто­ряй, не докри­чишь­ся тут.

Эсхил

А как же ты про­ло­ги стро­ишь?

Еври­пид

Рас­ска­жу.
И если сло­во лиш­нее разы­щешь ты
Иль повто­ре­нье, сме­ло мне в гла­за наплюй!

Дио­нис

1180Нач­ни! А мы посмот­рим и послу­ша­ем,
Насколь­ко речь в тво­их про­ло­гах пра­виль­на.

Еври­пид
(чита­ет)

«Счаст­ли­вей­шим из смерт­ных был Эдип спер­ва…»

Эсхил

Свиде­тель Зевс, невер­но! Был несчаст­ней­шим.
Еще не родил­ся он и не начал жить,
А Феб отца заре­зать пред­ска­зал ему.
Так поче­му ж зовешь его счаст­ли­вей­шим?

Еври­пид

«…А после стал сре­ди людей несчаст­ней­шим…»

Эсхил

Да нет, несчаст­ным был и оста­вал­ся он.
Еще бы: чуть родил­ся, в сту­жу зим­нюю
1190На чере­пи­це выбро­си­ли маль­чи­ка,
Чтоб, вырос­ши, не стал отце­убий­цей он.
Едва дополз на косты­лях к Поли­бию.
Потом ста­ру­ху в жены взял, моло­день­кий,
К тому ж вдо­ба­вок — мать свою роди­мую, —
И выко­лол себе гла­за.

Дио­нис

Счаст­лив­чик, да,
С Эра­си­нидом толь­ко что не бил­ся он.

Еври­пид

Все бре­шешь, я про­ло­ги хоро­шо пишу.

Эсхил

Свиде­тель Зевс, тебя щепить не думаю
По строч­ке, по сло­веч­ку. С божьей помо­щью,
1200В буты­лоч­ку тебя я заго­ню лег­ко.

Еври­пид

В буты­лоч­ку меня?

Эсхил

В пустую скля­ноч­ку.
Так пишешь ты, что мож­но без труда вле­пить
Буты­лоч­ку, поду­шеч­ку, кор­зи­ноч­ку
В твои сти­хи. На деле дока­жу сей­час.

Еври­пид

Ну, дока­жи!

Эсхил

Конеч­но!

Дио­нис

Начи­най про­лог!

Еври­пид
(чита­ет)

«Египт, кото­рый, сла­вясь мно­го­ча­ди­ем,
С пятью­де­ся­тью сыно­вья­ми кораб­ли
Напра­вил в Аргос…»

Эсхил

Поте­рял буты­лоч­ку.

Дио­нис

При чем же здесь буты­лоч­ка? Не кле­ит­ся!
1210Дру­гой про­лог нач­ни нам! Поглядим еще!

Еври­пид
(чита­ет)

«Бог Дио­нис, кото­рый, тирс в руке подъ­яв
И шку­рою покрыв­шись, в блес­ке факе­лов
У Дель­фов пля­шет…»

Эсхил

Поте­рял буты­лоч­ку.

Дио­нис

Ой-ой, опять поби­ты мы буты­лоч­кой.

Еври­пид

Пустое дело! Я дру­гой про­лог про­чту.
К нему уж не при­кле­ит­ся буты­лоч­ка.

(Чита­ет.)

«Не может смерт­ный быть во всем удач­ли­вым:
Один, достой­ный, поги­ба­ет в бед­но­сти,
Дру­гой, негод­ный…»

Эсхил

Поте­рял буты­лоч­ку.

Дио­нис

1220Эй, Еври­пид!

Еври­пид

Ну, что тебе?

Дио­нис

Беда идет.
Опас­ною ста­но­вит­ся буты­лоч­ка.

Еври­пид

Кля­нусь Демет­рой, не боюсь ни чуточ­ки.
Его обез­ору­жу я немед­лен­но.

Дио­нис

Так начи­най сна­ча­ла, без буты­лоч­ки.

Еври­пид

«Могу­чий Кадм, вели­кий сын Аге­но­ра,
Сидон поки­нув…»

Эсхил

Поте­рял буты­лоч­ку.

Дио­нис

Чудак, пусть он про­даст тебе буты­лоч­ку,
Пока про­ло­ги в порох не истер твои.

Еври­пид

Мне у него про­сить?

Дио­нис

Меня послу­шай­ся!

Еври­пид

1230Отнюдь, про­ло­гов у меня доста­точ­но,
К кото­рым ни за что он не при­вя­жет­ся.
«Пелоп, дитя Тан­та­ла, на лихих конях
При­мчав­шись в Пису…» Δ

Эсхил

Поте­рял буты­лоч­ку.

Дио­нис

Опять уж он вогнал тебя в буты­лоч­ку.

(Эсхи­лу.)

Милей­ший, нам по друж­бе усту­пи ее,
За грош дру­гую ты добудешь, луч­шую.

Еври­пид

Да нет, про­ло­гов у меня боль­шой запас.

(Чита­ет.)

«Ойней одна­жды…» Δ

Эсхил

Поте­рял буты­лоч­ку.

Еври­пид

Дай до кон­ца спер­ва дого­во­рить стро­ку.
1240«Ойней одна­жды, сноп коло­сьев жерт­вен­ных
С зем­ли под­няв­ши…»

Эсхил

Поте­рял буты­лоч­ку.

Дио­нис

Во вре­мя жерт­вы? Кто же подо­брал ее?

Еври­пид

Оставь его, я для тебя про­дол­жу стих.
«Бес­смерт­ный Зевс, как гово­рят поис­ти­не…»

Дио­нис

Погиб­нешь!Δ Ска­жет: поте­рял буты­лоч­ку.
Бутыл­ка на тво­их про­ло­гах вырос­ла,
Как на гла­зах при­пух­лых ячме­ни рас­тут.
Во имя бога, пес­ня­ми зай­мись теперь!

Еври­пид

Отлич­но. Дока­жу, что отвра­ти­тель­но
1250Сла­гал он пес­ни и одно­об­раз­ней­ше.

Хор

Что же теперь при­клю­чит­ся?
Мы в разду­мье, какой порок
В пес­нях поэта най­дет он.
Сре­ди тех, кто живет и жил,
Всех пре­крас­ней и всех силь­ней
1256Он в созда­нии хоров.
Еври­пид

1261Отлич­ней­шие хоры! Вот увиди­те!

Выхо­дит флей­тист­ка.
Я все его напе­вы к одно­му све­ду.

Дио­нис

Под­счи­ты­вать готов я. Вот и камеш­ки!
Заиг­ры­ва­ет с флей­тист­кой, та начи­на­ет игру на флей­те.
Еври­пид
(паро­ди­ру­ет, поет под музы­ку флей­ты)

«Герой Ахилл! Звя­ку вни­мая убий­ст­вен­ной сечи,
Поч­то не спе­шишь на под­мо­гу уста­лым?
Народ по-над озе­ром молит­ся богу Гер­ме­су,
Поч­то не спе­шишь на под­мо­гу уста­лым?..»

Дио­нис

Вто­рая уж под­мо­га. Бере­гись, Эсхил!

Еври­пид

«Ахей­цев вождь, ска­жи, мно­го­муд­рое чадо Атрея,
1270Поч­то не спе­шишь на под­мо­гу уста­лым?»

Дио­нис

Эй, Эсхил! Это — третья под­мо­га.

Еври­пид
«Все мол­чи­те, под­хо­дят к вра­там Арте­ми­ды свя­щен­ные пче­лы,
Поч­то не спе­шишь на под­мо­гу уста­лым?
Я воз­ве­щаю о сча­стье, что силу все­ли­ла в героя,
Поч­то не спе­шишь на под­мо­гу уста­лым?..»

Дио­нис

Вели­кий Зевс, под­мо­га невоз­мож­ная!
Бежать мне в баню нуж­но и попа­рить­ся.
1280От всех под­мог нут­ро обо­рва­лось в киш­ках.

Еври­пид

Теперь дру­гое пес­но­пе­нье выслу­шай!
Оно из гим­нов взя­то кифа­ри­че­ских.

Дио­нис

Ну, начи­най, но без под­мог, пожа­луй­ста!

Выхо­дит кифа­рист­ка. Начи­на­ет играть.
Еври­пид
(паро­ди­руя, поет под музы­ку кифа­ры)
«Когда вожди юно­го воин­ства слав­ной Элла­ды,
Фла­то­ф­рат­то­фла­то­ф­рат,
Сфин­гу, посты­лую суку, губя­щую душу, насла­ли,
Фла­то­ф­рат­то­фла­то­ф­рат,
С медью в руке и с отва­гою в серд­це орел ост­ро­клю­вый,
1290Фла­то­ф­рат­то­фла­то­ф­рат,
На бой зовя хищ­ных, летаю­щих в тучах чудо­вищ,
Фла­то­ф­рат­то­фла­то­ф­рат,
На погре­бе­нье Аяк­са,
Фла­то­ф­рат­то­фла­то­ф­рат».
Дио­нис

А что такое фла­то­ф­рат? С каких болот
Пень­ку собрал он для напе­вов кру­че­ных?

Эсхил

Пре­крас­ное собрал я из пре­крас­но­го
В еди­ное искус­ство, чтобы Фри­ни­ха
1300Не истоп­тать хари­та­ми люби­мый луг.
А он, как шлю­ха, натас­кал со всех сто­рон
Меле­та при­ба­ут­ки, пес­ни кари­ев,
Заплач­ки, пля­сы, все он обо­брал, и все
Сей­час раз­об­ла­чу я. Дай­те лиру мне!
На что тут лира, впро­чем? Где грем­ки твои,
О муза Еври­пида? В побря­куш­ки бей!
Под бубен твой спо­ем мы эти песен­ки.

Вхо­дит коми­че­ская тан­цов­щи­ца с буб­ном.
Дио­нис

Да, эта муза роди­лась не в Лес­бо­се.

Эсхил
(поет под коми­че­ское сопро­вож­де­ние буб­на)

«Чай­ки, над веч­но подвиж­ны­ми вол­на­ми
1310Моря щебет ваш зве­нит!
Перья крыл осле­пи­тель­ных
Вы росой увлаж­ня­е­те.
А в углах, по кар­ни­зам, у при­то­лок
Ни-и-и-и-ти томи-и-и-тель­но прядут
Пау­ки тон­ко­но­гие.
Зас­но­вал по утку чел­нок,
Заиг­рал пес­не­люб дель­фин,
При­жи­ма­ясь к цвет­ным килям,
Понес­лись про­ри­ца­нья.
1320Свет­лый дар вино­град­ных лоз,
Гроздь усла­ди­тель­ных ягод.
О, дитя, протя­ни мне ручон­ки!»

Видишь, что за раз­мер?
Дио­нис

Ну, да!

Удар в бубен.
Эсхил
Этот слы­шишь сти­шок?
Дио­нис

Ну, да!

Удар в бубен.
Эсхил

Такою дря­нью полон ты весь,
И все же сме­ешь гим­ны мои
Поро­чить? Дев­ка, на сто ладов
Собой тор­гу­ешь ты в пес­нях?
Вот хоры како­вы твои! Хочу теперь
1330При­пом­нить песнь твою одно­го­лос­ную.

(Поет под музы­ку.)

«О ты, с чер­ным сия­ньем ночь!
Поведай, зачем
Тяже­лую гре­зу
Из под­дон­ных глу­бин
Пер­во­здан­но­го ада
При­сла­ла душе без­душ­ной?
Ее мать ты, ночь! Твой мрак,
Смерть, страх, блеск глаз дал ей,
Чер­но­дон­но оде­той,
Ужас­но, ужас­но, ужас­но!
На руках ее страш­ные ког­ти.
Девы-при­служ­ни­цы, све­чи подай­те мне,
Вла­гу из реч­ки в кув­ши­нах сбе­ри­те и воду согрей­те!
1340Я жерт­вою сон отвра­щу безот­рад­ный.
Ио, бог оке­а­нов!
Вот он, эй, соседи!
Что за чудо, погляди­те!
Пету­ха под­лян­ка Гли­ка из сарая
Ута­щи­ла.
Ним­фы — вла­ды­чи­цы скал!
Дев­ка Мания, дер­жи!
А я, горе мне, ушла из дому,
Сво­и­ми рука­ми
Хол­стин белых кор­зи­ну
Из ни-и-и-тей томи-и-и-тель­ных
1350Сотка­ла, чтоб в город
На рынок, с зарею,
Сне­сти на про­да­жу.
Упорх­нул, упорх­нул он и скрыл­ся,
Лег­кие кры­лья его понес­ли.
Мне оста­лись рыда­нья, рыда­нья.
Сле­зы да сле­зы текут из глаз.
Кинул, ах, кинул меня петух.
Э-эй, кри­тяне, дети гор,
Спе­ши­те на помощь со стре­ла­ми, с лука­ми,
Ска­чи­те, безум­ст­вуй­те, дом окру­жи­те воров­ки!
С ними ты, дочь Лето,
Арте­ми­да!
1360Поспе­ши, при­веди сво­их псиц,
Обы­щи дом и двор!
И ты, дочь Зев­са, смо­ли­стые факе­лы
В руках поды­мая,
Гека­та, явись, оза­ри
Гли­ки дом! Я вой­ду,
Все доб­ро пере­рою».

Дио­нис

Доволь­но петь, про­шу тебя!

Эсхил

И я устал.
Его сей­час я на весах испро­бую.
Послед­нее оста­лось испы­та­ние:
Сти­хов и слов теперь мы тяжесть взве­ша­ем.

Дио­нис

Ну, что ж, нач­нем! Никак не соби­рал­ся я
На вес поэтов поку­пать, как козий сыр.

Хор

1370Ум на выдум­ки хитер:
Диво новое нас ждет —
Чудо чуд­ное идет.
Кто б дру­гой сумел при­ду­мать,
Рас­ска­зал бы мне об этом
Кто-нибудь из оче­вид­цев, —
Видят боги, я б не верил,
Думал бы, что вра­ки.
На орхе­ст­ре уста­нав­ли­ва­ют испо­лин­ские весы.
Дио­нис

Эй, ста­но­ви­тесь оба у весов!

Эсхил и Еври­пид
(зани­ма­ют места у весов)

Ну, вот!

Дио­нис

Схва­тив­шись за сти­хи свои, читай­те вслух
1380Без уста­ли, пока вам не ска­жу: ку-ку!

Эсхил

Гото­вы мы!

Дио­нис

Кидай­те на весы сти­хи!

Еври­пид
(чита­ет)

«О, если б бег Арго оста­но­ви­ла свой…»

Эсхил
(чита­ет)

«Поток Спер­хей, через луга лию­щий­ся…»

Дио­нис

Ку-ку! Доволь­но! Тяже­лей во мно­го раз
Его стро­ка.

Еври­пид

Но чем же тяже­лей, ска­жи?

Дио­нис

Поток мет­нул он. Как тор­го­вец вой­ло­ком,
Он под­мо­чил сти­хи свои, как шер­сти куль.
А ты нам бро­сил лег­кий, опе­ре­н­ный стих.

Эсхил

Опять нач­нем! Повто­рим состя­за­ние!

Дио­нис

1390Еще раз при­готовь­тесь!

Эсхил и Еври­пид

Мы гото­вы.

Дио­нис

Раз!

Еври­пид
(чита­ет)

«Нет сил силь­ней, чем сло­во убеж­де­ния…»

Эсхил
(чита­ет)

«Не ищет при­но­ше­ний и не про­сит смерть…»

Дио­нис

Доволь­но, до зем­ли он накло­нил весы.
Он смерть поверг, из бед­ст­вий тяже­лей­шее.

Еври­пид

Я ж кинул убеж­де­нье, речь разум­ную.

Дио­нис

Без веса убеж­де­нье и без разу­ма.
Нет, поищи дру­гой, потя­же­лее стих,
Уве­си­стый, и плот­ный, и объ­е­ми­стый!

Еври­пид

Где ж у меня сти­хи такие, где?

Дио­нис

А вот!

(Под­ска­зы­ва­ет.)

1400«Мет­нул Ахилл костяш­ки — два­жды три очка…»
Нач­ни­те ж! Состя­за­ние конеч­ное.

Еври­пид
(чита­ет)

«Око­ван­ную медью взял он пали­цу…»

Эсхил
(чита­ет)

«Повоз­ка на повоз­ке и на тру­пе труп…»

Дио­нис

Опять тебя он пере­плю­нул.

Еври­пид

Как же так?

Дио­нис

Два тру­па взгро­моздил он и повоз­ки две.
Егип­тян сот­ни столь­ко не ста­щи­ли бы.

Эсхил

Да не в сти­хах тут дело. На весы пус­кай
Детей, жену, раба Кефи­со­фон­та с ней
Пус­кай поло­жит, сам пусть сядет с кни­га­ми,
1410Его дву­мя сло­ва­ми пере­си­лю я.

Вхо­дит Плу­тон со сви­тою.
Дио­нис

Дру­зья мои, судить их не желаю я.
Обо­им и не буду и не был вра­гом.

(Еври­пиду.)

Счи­таю муд­рым это­го,

(Эсхи­лу.)

того — люб­лю.

Плу­тон

Зачем при­шел, ты, ста­ло быть, не выпол­нишь?

Дио­нис

А если объ­яв­лю свой при­го­вор?

Плу­тон

Тогда
Избран­ни­ка с собою уведешь наверх.

Дио­нис
(Еври­пиду и Эсхи­лу)

Спа­си­бо, друг! Вы оба помо­ги­те мне!
Сюда при­шел я за поэтом.

Еври­пид

Для чего?

Дио­нис

Чтоб город был спа­сен и пра­вил празд­ни­ки,
1420Того из вас, кто горо­ду совет подаст
Муд­рей­ший, пове­ду с собой на зем­лю я.
Ска­жи­те же, како­го мне­нья дер­жи­тесь
Насчет Алки­ви­а­да. Город болен им.

Еври­пид

Что ж город дума­ет о нем?

Дио­нис

Что дума­ет?
Жела­ет, нена­видит, хочет все ж иметь.
А вы како­го мне­нья, рас­ска­жи­те мне?

Еври­пид

Мне нена­ви­стен граж­да­нин, что мед­ле­нен
На помощь государ­ству, на беду же скор.
Кто ловок для себя, ленив для горо­да.

Дио­нис

1430Отлич­но, видят боги!

(Эсхи­лу.)

Ты что дума­ешь?

Эсхил

Не надо львен­ка в горо­де вос­пи­ты­вать.
А вырос он — себя заста­вит слу­шать­ся.

Дио­нис

Свиде­тель Зевс, я сно­ва в нере­ши­мо­сти.
Один отве­тил муд­ро, а дру­гой — муд­рей.
Дру­гой совет подай­те мне, пожа­луй­ста,
1436Про город: где и в чем най­дет спа­се­нье он?

Еври­пид

1442Я знаю и хочу ска­зать.

Дио­нис

Ска­жи ско­рей!

Еври­пид

Когда счи­тать невер­ным будем вер­ное,
Невер­ное же вер­ным…

Дио­нис

Как? Не понял я.
Не так уче­но, объ­яс­ни отчет­ли­вей.

Еври­пид

Когда не будем верить тем, кто горо­дом
Сей­час вла­де­ет, и вру­чим прав­ле­ние
Тому, кто нын­че не у дел, спа­сем­ся все,
Раз нын­че тер­пим неуда­чу, счаст­ли­вы
1450Навер­но будем, дей­ст­вуя навы­во­рот.

Дио­нис

Пре­крас­но, хит­рый Пала­мед, лука­вый дух!

(Эсхи­лу.)

1454А ты что ска­жешь?

Эсхил

Город наш, ответь спер­ва,
Кем пра­вит­ся? Достой­ны­ми людь­ми?

Дио­нис

Отнюдь!
Достой­ные в загоне.

Эсхил

А в чести воры?

Дио­нис

Да не в чести, выхо­дит поне­во­ле так.

Эсхил

Да кто ж спа­сти суме­ет государ­ство то,
Где ни дерю­га, ни пар­ча не по серд­цу.

Дио­нис

1460Най­ди спа­се­нье! Взять тебя с собой хочу.

Эсхил

Там, на зем­ле, отве­чу. Здесь нель­зя ска­зать.

Дио­нис

Тебя я умо­ляю, здесь ответ нам дай!

Эсхил

Когда стра­ну враж­деб­ную сво­ей счи­тать
Не ста­нем, а свою — пре­де­лом вра­же­ским,
Доход увидим в кораб­лях, в нало­гах — вред.

Дио­нис

Дохо­ды сгло­жут все рав­но при­сяж­ные.

Плу­тон

Ну, что ж, решил?

Дио­нис

Гото­во уж реше­ние.
Кого душа избра­ла, я того возь­му.

(Берет за руку Эсхи­ла.)
Еври­пид

Богов при­пом­ни, пред бога­ми клял­ся ты
1470Меня на зем­лю воз­вра­тить. Бери меня!

Дио­нис
(насмеш­ли­во)

Не я, язык поклял­ся. Избран мной Эсхил.

Еври­пид

Что сде­лал ты, послед­ний из людей?

Дио­нис

А что?
Эсхи­лу я победу при­судил. Что, взял?

Еври­пид

Обидев кров­но, сме­ешь мне в гла­за смот­реть?

Дио­нис
(изде­ва­ясь)

В чем грех, когда его не видят зри­те­ли?

Еври­пид

Несчаст­ный, ты над мерт­вым изде­ва­ешь­ся.

Дио­нис
(шутов­ски)

Кто зна­ет, жить не то же ли, что мерт­вым быть?
А жизнь не то ль, что выпив­ка, а смерть — тюфяк?

Плу­тон

Друг Дио­нис, вой­ди с Эсхи­лом в дом!

Дио­нис

А что?

Плу­тон

1480Хочу вас уго­стить перед отъ­ездом.

Дио­нис

Что ж?
Отка­зы­вать­ся не люб­лю, свиде­тель Зевс!

Акте­ры вхо­дят во дво­рец Плу­то­на.
ЭКСОД
Стро­фа
Пер­вое полу­хо­рие

Счаст­лив тот, в ком ясный ум,
Муд­рость, опыт, дух пря­мой,
Впра­ве он тол­пу учить.
Дока­зав свой ост­рый разум,
Вновь поэт идет на зем­лю,
Всем сограж­да­нам на бла­го,
Само­му себе на бла­го,
Всем дру­зьям и кров­ным близ­ким.
1490Муд­рость в нем, и в этом — все.

Анти­стро­фа
Вто­рое полу­хо­рие

Не сидеть у ног Сокра­та,
Не бол­тать, забыв про муз,
Поза­быв про выс­ший смысл
Тра­гедий­но­го искус­ства, —
В этом вер­ный, муд­рый путь.
Слов гро­мозд­ких и пустых
Горо­дить забор воздуш­ный,
Празд­но­сло­вьем зани­мать­ся —
Это могут лишь глуп­цы.
Выхо­дит Плу­тон с Дио­ни­сом и Эсхи­лом.
Плу­тон

1500Будь же счаст­лив, Эсхил, и на зем­лю вер­нись,
Сохра­ни и спа­си государ­ство свое,
Научи и наставь, дай хоро­ший совет
Нера­зум­ным, их мно­го, их целый народ!
Пере­дай от меня Клео­фон­ту кин­жал!

(Пере­да­ет огром­ный кин­жал.)

Город­ским каз­на­че­ям и мыта­рям всем,
Нико­ма­ху и Мир­ме­ку — пет­лю вру­чи!

(Дает.)

Архе­но­му же — яд!

(Дает.)

Пере­дай, чтоб ко мне торо­пи­лись прий­ти,
Чтоб не меш­ка­ли боль­ше; ска­жи им, что жду.
1510А попро­бу­ют мед­лить, так, Феб мне судья,
Заклей­мив и свя­зав,
Адиман­ту, Лев­ко­ло­фа сыну, вослед
Я велю их согнать в пре­ис­под­ню.

Эсхил

Так и сде­лаю, помни! А ты мой пре­стол
Пере­дай под охра­ну Софо­клу, пус­кай
Он блюдет мое место! Пус­кай меня ждет!
Я вер­нусь, а Софок­ла поэтом вто­рым
Я счи­таю. Высок и велик его дух.
Бере­гись, чтобы вор, чтоб обман­щик и плут,
1520Бала­ган­ный дурак, пло­щад­ной шар­ла­тан
Без меня на пре­сто­ле моем не вос­сел.
Чтобы слу­чай ему не помог бы!

Плу­тон

Поды­ми­те свя­щен­ные факе­лы ввысь,
Про­во­ди­те на зем­лю гостей доро­гих!
Из напе­вов поэта пре­крас­ную песнь
Про­по­ем мы во сла­ву поэта.
Хор

Пес­ней напут­ст­вен­ной, радост­ной души под­зем­но­го цар­ства
Сла­вят поэта пре­крас­но­го: он воз­вра­тит­ся на зем­лю.
1530Горо­ду слав­но­му сча­стья, добра и удач поже­ла­ем.
Ско­ро от бед и жесто­ких скор­бей мы спа­сем­ся, забудем
Тяготу воин­ских сбо­ров. Пус­кай Клео­фонт убе­рет­ся!
Пусть на дале­кой отчизне сво­ей про­дол­жа­ет он бит­вы!

Акте­ры и хор покида­ют орхе­ст­ру.

ПРИМЕЧАНИЯ


  • Ст. 14. Фри­них, Ликид, Амип­сий — комедий­ные поэты, совре­мен­ни­ки Ари­сто­фа­на. О Фри­ни­хе см. Об. 556 (не сме­ши­вать с тра­ги­че­ским поэтом, стар­шим совре­мен­ни­ком Эсхи­ла, и с совре­мен­ным Ари­сто­фа­ну поли­ти­че­ским дея­те­лем).
  • Ст. 22. Бочон­ка сын — вме­сто «Зев­са сын», посколь­ку Дио­нис — бог вина.
  • Ст. 33. Зачем я не сра­жал­ся на море! — Для уча­стия в бит­ве при Арги­нус­ских ост­ро­вах были при­зва­ны на воен­ную служ­бу даже рабы, кото­рые за это были отпу­ще­ны на волю. Ср. 190—192, 693—696.
  • *Ст. 38. Что за кен­тав­ры ломят­ся? — Кен­тав­ры — ска­зоч­ные полу­ко­ни-полу­люди, в пред­став­ле­нии гре­ков — вопло­ще­ние гру­бо­сти и дикар­ства. [Звездоч­кой отме­че­ны при­ме­ча­ния, заим­ст­во­ван­ные из изда­ния: Aris­to­pha­ne. T. I—V. Tex­te étab­li par V. Cou­lon et tra­duit par H. Van Dae­le. 5 éd. P., 1952—1954.]
  • *Ст. 46. На жен­ской руба­шон­ке шку­ра льви­ная! — Жен­ская руба­шон­ка — обыч­ный наряд изне­жен­но­го, жено­по­доб­но­го Дио­ни­са, на этот раз при­кры­тый обыч­ной одеж­дой Герак­ла — льви­ной шку­рой.
  • Ст. 48. Кли­сфен. — См. А. 118—122.
  • Ст. 53. Тво­ре­нье Еври­пида «Анд­ро­меду». — См. Ф. 1011—1034 и при­меч.
  • *Ст. 55. Молон — сла­вив­ший­ся боль­шим ростом испол­ни­тель пер­вых ролей (про­та­го­нист) в тра­геди­ях Еври­пида.
  • *Ст. 72. «Одних уж нет, а те кто есть — ничто­же­ство». — Стих из не сохра­нен­ной нам тра­гедии Еври­пида «Ойней».
  • *Ст. 73. Иофонт — сын Софок­ла, уна­сле­до­вав­ший от отца тра­ги­че­ское искус­ство. Он сопер­ни­чал с тра­геди­ей Еври­пида «Иппо­лит» (в 428 г.). Ниче­го, кро­ме отрыв­ков, от его про­из­веде­ний не сохра­ни­лось.
  • Ст. 76. Софокл ведь луч­ше Еври­пида. — Оба тра­ги­ка ушли из жиз­ни почти одно­вре­мен­но: Еври­пид — зимой 406 г., Софокл — вес­ной 406 г.
  • Ст. 83. Ага­фон. — См. Ф. 97—209 и при­меч. Впо­след­ст­вии он уехал ко дво­ру царя Архе­лая в Македо­нию (ср. 85), где окон­чил свои дни так­же Еври­пид.
  • Ст. 85 сл. Ксе­нокл. — См. Ф. 164—170 и при­меч. Пифан­гел — тоже тра­ги­че­ский поэт, от кото­ро­го не дошло даже назва­ний его пьес.
  • Ст. 100. «Эфир — квар­ти­ра Зев­са» — паро­дия на стих из недо­шед­шей тра­гедии Еври­пида «Мела­нип­па муд­рая». «Лапа вре­ме­ни» — Еври­пид, «Вак­хан­ки», 888.
  • Ст. 101 сл. …Клясть­ся не жела­ла мысль — намек на зна­ме­ни­тый стих из «Иппо­ли­та» Еври­пида, 612. Ср. ниже, 1471; Ф. 275.
  • *Ст. 111. …когда ходил за Кер­бе­ром… — Име­ет­ся в виду мифи­че­ское соше­ст­вие Герак­ла в Аид по при­ка­зу царя Еври­сфея.
  • *Ст. 124. На цику­ту наме­ка­ешь ты? — Цику­та — яд, употреб­ляв­ший­ся при государ­ст­вен­ных каз­нях в Афи­нах; так, ею был отрав­лен впо­след­ст­вии Сократ.
  • Ст. 129. Кера­мик. — См. В. 771.
  • Ст. 131. Чтоб факе­лов начал­ся бег… — Факель­ный бег начи­нал­ся в роще Евме­нид, у алта­ря Про­ме­тея, откуда бегу­ны нес­ли огонь, чтобы зажечь его в поту­шен­ных оча­гах гон­ча­ров. См. ниже, 1088, 1091—1098.
  • Ст. 137—140. Озе­ро огром­ное — Ахе­ронт­ское, через кото­рое покой­ни­ков пере­во­зил ста­рик седой — Харон (180). За услу­ги ему пола­га­лось запла­тить обол.
  • Два гро­ша. — См. В. 51. Разда­чу бед­ня­кам двух обо­лов ввел в 410 г. дема­гог Клео­фонт.
  • Ст. 142. Тесей — леген­дар­ный афин­ский царь, кото­ро­му при­пи­сы­ва­ли учреж­де­ние в Афи­нах демо­кра­ти­че­ско­го устрой­ства.
  • Ст. 153, 151. Кине­сий. — См. П. 1372. Мор­сим. — См. М. 802.
  • Ст. 158. Посвя­щен­ные — т. е. люди, собрав­ши­е­ся для совер­ше­ния Элев­син­ских мисте­рий (таинств в честь Демет­ры и Пер­се­фо­ны) — мисты.
  • *Ст. 159. …осел при посвя­ще­ни­ях. — Пого­вор­ка. Смысл ее: «В чужом пиру похме­лье», так как осел тащил тяже­сти на празд­ни­ках, не при­ни­мая уча­стия в празд­нич­ном весе­лье.
  • Ст. 186. Лета — река забве­ния. Испив ее воды, смерт­ный забы­вал свое зем­ное про­шлое.
  • Ст. 187. …к чер­ту, к дья­во­лу — воль­ность пере­вод­чи­ка. См. Об. 123 и при­меч. В ори­ги­на­ле: «к воро­нам, к Тенар­ско­му мысу», где нахо­дил­ся один из вхо­дов в под­зем­ное цар­ство.
  • Ст. 215 сл. Нисей­ский бог, Бро­мий — Дио­нис. См. Л. 1282 и при­меч.; Ф. 991 и при­меч.
  • Ст. 218. Празд­ник… Кув­ши­нов — тре­тий день празд­ни­ка Анфе­сте­рий, когда Гер­ме­су под­но­си­ли горш­ки с варе­ны­ми ово­ща­ми.
  • Ст. 230 сл. Пан. — См. П. 745; фор­мин­га — струн­ный инстру­мент типа лиры.
  • См. 282. Бахвал извест­ный — полу­сти­шие из недо­шед­шей тра­гедии Еври­пида «Фил­ок­тет».
  • Ст. 293. Эмпу­са — ска­зоч­ное чудо­ви­ще, обо­ро­тень.
  • Ст. 297. О жрец мой!.. — Жрец Дио­ни­са зани­мал спе­ци­аль­ное почет­ное крес­ло в пер­вом ряду.
  • Ст. 303. Геге­лох — актер, играв­ший в тра­гедии Еври­пида «Орест» и обмол­вив­ший­ся в ст. 272, так, что вме­сто слов «доб­рое буду­щее» полу­чи­лось «зве­ря лас­ку». Пере­вод­чик попы­тал­ся пере­дать это заме­ной сло­ва «про­виде­ние» на «при­виде­ние».
  • Ст. 316. Иакх! — куль­то­вое про­зви­ще Дио­ни­са, употреб­ля­е­мое в мисте­ри­ях. Ср. мно­го­крат­но далее.
  • Ст. 320. Диа­гор. — См. Об. 829 и при­меч. Вооб­ще гово­ря, Диа­гор здесь ни при чем. Есть дру­гое чте­ние: δι’ ἀγο­ρᾶς «на пло­ща­ди» чест­ву­ют Дио­ни­са.
  • Ст. 339—351. Раздуй свет… — Рит­ми­че­ская сим­мет­рия анти­стро­фы соблюде­на пере­вод­чи­ком не пол­но­стью.
  • Ст. 354. Кра­тин. — См. В. 526—534.
  • Ст. 363—366. …Запрет­ный запас из Эги­ны… — Речь идет, веро­ят­но, об отправ­ке кон­тра­банд­но­го това­ра спар­тан­цам.
  • Фори­ки­он — недоб­ро­со­вест­ный сбор­щик пода­тей.
  • Эпидавр — при­мор­ский город в Арго­лиде (Пело­пон­нес), откуда удоб­но орга­ни­зо­вать отправ­ку запре­щен­но­го това­ра.
  • Гека­та. — См. О. 803 и при­меч.
  • *Ст. 368. …Кто в отмест­ку за шут­ку на играх свя­тых… — Выпад про­тив поли­ти­че­ских дея­те­лей демо­кра­тии, пытав­ших­ся бороть­ся со свое­во­ли­ем комедии. Закон об умень­ше­нии воз­на­граж­де­ния поэтам и акте­рам комедии был пред­ло­жен Агирри­ем в кон­це V в. до н. э.
  • Ст. 393. Дай победить на сла­ву! — т. е. в состя­за­нии комедий­ных поэтов.
  • Ст. 396. Бог-юно­ша — Дио­нис.
  • Ст. 400. К богине в дом — т. е. на пути из Афин в храм Демет­ры в Элев­сине.
  • *Ст. 417 сл. Хоти­те, будем вме­сте шутить над Археде­мом! — Эти коро­тень­кие песен­ки-инвек­ти­вы — образ­чик тех шуток, кото­ры­ми обме­ни­ва­лись участ­ни­ки в празд­нич­ном шест­вии к Элев­си­ну. Архедем — государ­ст­вен­ный дея­тель, пред­ста­ви­тель ради­каль­но­го кры­ла демо­кра­ти­че­ской пар­тии, кото­ро­го комедия обви­ня­ла как «без­род­но­го» и «при­шель­ца».
  • Был он без роди­те­лей. — В ори­ги­на­ле: «не был зачис­лен ни в какую фра­трию». Кал­лий — пред­ста­ви­тель лег­ко­мыс­лен­ной «золо­той моло­де­жи», сын Гип­по­блуда (Гип­по­ни­ка). Город­ская мол­ва утвер­жда­ла, что он вышел в Арги­нус­ское сра­же­ние (406 г.) наря­жен­ный, как Геракл, в льви­ную шку­ру.
  • Ст. 439. «…хва­стов­ство коринф­ское» — пого­вор­ка, при­ла­гае­мая к тем, кто все вре­мя повто­ря­ет одно и то же.
  • Ст. 453. Мой­ры. — См. А. 1734.
  • Ст. 467. Ты уво­лок у нас… — Эак вспо­ми­на­ет о нис­хож­де­нии в под­зем­ное цар­ство Герак­ла, забрав­ше­го с собой на зем­лю его стра­жа — пса Кер­бе­ра. Ср. выше, 111.
  • Ст. 470—478. Теперь уте­сы Стикса… — сти­хи в паро­дий­но-тра­ги­че­ском сти­ле. Стикс и Кокит — реки в под­зем­ном цар­стве.
  • Ахе­ронт. — См. выше, 137—140 и при­меч.
  • Ехид­на — мифи­че­ская полу­жен­щи­на-полуз­мея, поро­див­шая Кер­бе­ра.
  • Тар­тес­ская муре­на — хищ­ная рыба, не име­ю­щая пря­мо­го отно­ше­ния к под­зем­но­му цар­ству. Так­же в шут­ку Гор­го­ны назва­ны тифрас­ски­ми — по назва­нию атти­че­ско­го дема.
  • Ст. 478. Я к ним, не мед­ля… — паро­дия на стих Еври­пида.
  • Ст. 501. Мелит­та — дем в Атти­ке.
  • Ст. 531. Алк­ме­на. — См. П. 558 и при­меч.
  • *Ст. 536. Это луч­ше, чем сто­ять // Раз­ри­со­ван­ной ста­ту­ей. — Раз­ри­со­ван­ная ста­туя при­креп­ля­лась к носу кораб­ля и вме­сте с ним пово­ра­чи­ва­лась по вет­ру.
  • *Ст. 540. Фера­мен — один из круп­ней­ших афин­ских государ­ст­вен­ных дея­те­лей послед­них лет Пело­пон­нес­ской вой­ны, слыл у древ­них при­ме­ром изво­рот­ли­во­го, но бес­прин­цип­но­го поли­ти­ка. Его зва­ли «Фера­мен-котурн», т. е. сапог из мяг­кой кожи, кото­рый мож­но наде­вать на любую ногу. Ср. ниже, 968—970.
  • Ст. 562. Он гля­нул дико. — Ср. Еври­пид, «Геракл», 870.
  • Ст. 569 сл. Кле­он и Гипер­бол, к это­му вре­ме­ни дав­но умер­шие, явля­ют­ся в под­зем­ном цар­стве защит­ни­ка­ми тор­гов­цев и трак­тир­щи­ков.
  • *Ст. 588. …Пус­кай погиб­ну с кор­нем… — Паро­ди­руя обыч­ные при­чи­та­ния про­си­те­лей, Дио­нис вспо­ми­на­ет и о жене, и о сирот­ках-дет­ках, а заод­но и об Архе­де­ме, кото­ро­му выше посвя­ще­на насмеш­ли­вая песен­ка (ст. 417).
  • *Ст. 618. Бери его, пытай его! — Судеб­ные пока­за­ния рабов дава­лись, по жесто­ко­му обы­чаю древ­них судов, под пыт­кой. Если в резуль­та­те истя­за­ний раб терял свою цену, она воз­ме­ща­лась хозя­и­ну, от чего Ксан­фий «бла­го­род­но» отка­зы­ва­ет­ся (623—625).
  • Ст. 651. В деме Дио­ми­ях, неда­ле­ко от Афин, каж­дые пять лет справ­лял­ся празд­ник в честь Герак­ла. Во вре­мя вой­ны сро­ки празд­не­ства были нару­ше­ны.
  • Ст. 661. Гип­по­накт — зна­ме­ни­тый ямбо­граф VI в. до н. э. Одна­ко ст. 659 при­над­ле­жит не ему, а его совре­мен­ни­ку Ана­нию.
  • Ст. 679. Клео­фонт. — Ср. Ф. 804—809 и при­меч.
  • Ст. 688—696. Урав­нять долж­ны вы граж­дан — т. е. не под­вер­гать поли­ти­че­ско­му пре­сле­до­ва­нию участ­ни­ков оли­гар­хии Четы­рех­сот, одним из вождей кото­рой был Фри­них (не сме­ши­вать с коми­че­ским поэтом!).
  • Рабов… вы под­ня­ли до гос­под… — См. ст. 33 и при­меч. Пла­тей­цы — жите­ли обла­сти, сосед­ней с Атти­кой, и их обыч­ные союз­ни­ки.
  • Ст. 708—711. Кли­ген — лицо неиз­вест­ное. Как вид­но, про­тив­ник мира.
  • Зем­ля кимо­лий­ская — извест­няк с боль­шим содер­жа­ни­ем натра, добы­вав­ший­ся на ост­ро­ве Кимо­лос (в соста­ве Киклад).
  • Ст. 718—732. Часто кажет­ся… — Ари­сто­фан срав­ни­ва­ет поли­ти­че­ских дея­те­лей ради­каль­ной демо­кра­тии с новы­ми моне­та­ми, выче­ка­нен­ны­ми с боль­шой при­ме­сью меди.
  • *Ст. 736. А на дере­ве хоро­шем… — пого­вор­ка, смысл кото­рой: «На миру и смерть крас­на».
  • Ст. 764. Тем в При­та­нее уго­ще­нье дарит­ся. — См. А. 125 и при­меч. В под­зем­ное цар­ство Ари­сто­фан цели­ком пере­но­сит зем­ную прак­ти­ку.
  • Ст. 791. Кледе­мид — лицо неиз­вест­ное.
  • Ст. 807. …брать афи­нян — намек на то, что в кон­це жиз­ни Эсхил не пола­дил с афи­ня­на­ми и уехал в Сици­лию. Там он и умер в 456 г.
  • *Ст. 814. Жел­чью чудо­вищ­ной здесь изой­дет… — Пес­ня хора содер­жит мета­фо­ри­че­ски образ­ную, но крайне точ­ную харак­те­ри­сти­ку двух враж­деб­ных поэ­ти­че­ских сти­лей: «кон­но-вздыб­лен­но­го» пафо­са Эсхи­ла и «рас­чет­ли­вой», софи­сти­че­ской мане­ры Еври­пида.
  • Ст. 840. Боги­ни ого­род­ной порож­де­ние — стих из Еври­пида. Эпи­тет «мор­ской» заме­нен на «ого­род­ной», см. А. 478 и при­меч.
  • Ст. 843. Не разду­вай дыха­нье — под­ра­жа­ние Еври­пиду.
  • Ст. 847 сл. Овцу… веди­те чер­ную! — В жерт­ву под­зем­ным богам при­но­си­лись живот­ные чер­ной масти. Здесь овца мог­ла слу­жить и пред­от­вра­ще­ни­ем бед­ст­вий, при­но­си­мых ура­га­ном.
  • Ст. 850. Люб­ви раз­врат­ной выдум­щик. — Под эту харак­те­ри­сти­ку может быть под­веден и «Иппо­лит» (любовь маче­хи к пасын­ку), и недо­шед­ший «Эол» (любовь бра­та к сест­ре).
  • Ст. 855. «Телеф» (438 г.). — См. А. 440—457 и при­меч. к 410—479; Ф. 689—759 и при­меч.
  • Ст. 863 сл. «Эола» и «Пелея» — две недо­шед­шие тра­гедии Еври­пида, как и назван­ные вслед за ними «Меле­агр» и «Телеф».
  • Ст. 884 сл. Демет­ра матерь… — Эсхил про­ис­хо­дил из Элев­си­на, куль­то­во­го цен­тра Демет­ры, где справ­ля­лись зна­ме­ни­тые мисте­рии.
  • Ст. 892. Эфир. — Ср. Об. 265.
  • Ст. 910. Фри­них. — См. Об. 966.
  • Ст. 912. Сажа­ет в оди­ноч­ку он… — намек на недо­шед­шие тра­гедии Эсхи­ла «Мир­мидо­няне» и «Нио­ба», где глав­ные герои — Ахилл и Нио­ба — в тяж­кой скор­би про­во­ди­ли дли­тель­ное вре­мя в мол­ча­нии.
  • Ст. 928 сл. Ска­мандр. — См. Ф. 864 и при­меч. Намек на частое обра­ще­ние Эсхи­ла к мифам тро­ян­ско­го цик­ла. Орлы-гри­фо­ны — укра­ше­ние щитов и кораб­лей. Ср. 933. В целом — насмеш­ка над воз­вы­шен­ным сти­лем Эсхи­ла.
  • Ст. 931. И я про­му­чил­ся всю ночь — паро­дия на стих из «Иппо­ли­та» Еври­пида.
  • Ст. 934. Филок­сен — лицо неиз­вест­ное.
  • Ст. 938. …мидий­ских — т. е. пер­сид­ских.
  • Ст. 944. Кефи­со­фонт — друг и сотруд­ник Еври­пида. См. ниже, 1408; Фр. 358.
  • Ст. 946. …свое про­ис­хож­де­нье // Спер­ва рас­ска­зы­ва­ет… — обыч­ное содер­жа­ние про­ло­гов Еври­пида.
  • Ст. 953. Тебе не очень-то к лицу — намек на малую попу­ляр­ность Еври­пида у совре­мен­ни­ков (при жиз­ни он занял пер­вое место толь­ко 4 раза). К тому же в свои послед­ние годы он поки­нул Афи­ны и пере­ехал в Македо­нию, ко дво­ру царя Архе­лая.
  • Ст. 963. Кикн, Мем­нон — участ­ни­ки Тро­ян­ской вой­ны, уби­тые Ахил­лом. Мем­но­ну была посвя­ще­на отдель­ная тра­гедия Эсхи­ла.
  • Ст. 964—967. Теперь его уче­ни­ков… — Еври­пид хочет ска­зать, что почи­та­те­ли Эсхи­ла — тупые муж­ла­ны, его же — люди обра­зо­ван­ные и со вку­сом.
  • Меганет — дема­гог, Фор­ми­сий — лицо неиз­вест­ное («руко­суй» — добав­ле­ние Пиотров­ско­го).
  • Удар-еры­го-дра­ку­ны… — попыт­ка пере­дать опре­де­ле­ние ори­ги­на­ла: «при­вык­шие к зву­ку тру­бы и поле­ту копья».
  • Кли­то­фонт — моло­дой ари­сто­крат, поклон­ник софи­стов; Фера­мен — см. выше, 540 и при­меч.
  • Ст. 992. «Это видит твой взор» — стих из упо­ми­нав­шей­ся выше тра­гедии Эсхи­ла «Мир­мидо­няне». С эти­ми сло­ва­ми хор обра­щал­ся к Ахил­лу, мол­ча взи­рав­ше­му на истреб­ле­ние гре­че­ско­го вой­ска тро­ян­ца­ми.
  • Ст. 1021—1027. «Семь пол­ко­вод­цев» — соб­ст­вен­но, «Семе­ро про­тив Фив», послед­няя и един­ст­вен­ная дошед­шая тра­гедия из так назы­вае­мой фиван­ской три­ло­гии Эсхи­ла, про­слав­ля­ю­щая граж­дан­ское муже­ство и пат­рио­ти­че­ский подвиг. В годы Пело­пон­нес­ской вой­ны Фивы зани­ма­ли пози­цию, враж­деб­ную Афи­нам.
  • «Пер­сы» — тра­гедия о победе элли­нов над пер­са­ми при Сала­мине. …Поста­вил потом… — «Семе­ро» были пока­за­ны впер­вые в 467 г., «Пер­сы» — в 472 г. Ари­сто­фан име­ет в виду, веро­ят­но, более близ­кие его зри­те­лям посмерт­ные поста­нов­ки, где порядок мог быть обрат­ным.
  • Ст. 1032 сл. Мусей — леген­дар­ный поэт.
  • Геси­од (кон. VIII — нач. VII в.) — автор поэ­мы «Труды и дни», содер­жа­ние кото­рой состав­ля­ют настав­ле­ния по сель­ско­му хозяй­ству.
  • Ст. 1037. Пан­та­к­лей — лицо неиз­вест­ное, веро­ят­но, участ­ник празд­нич­но­го состя­за­ния.
  • Ст. 1039. Ламах. — См. Ф. 842 и при­меч.
  • Ст. 1041. Патрокл, Тевкр — участ­ни­ки Тро­ян­ской вой­ны. Пер­вый — побра­тим Ахил­ла, вто­рой — свод­ный брат Аяк­са.
  • Ст. 1043. Сфе­не­бея — жена тиринф­ско­го царя Пре­та, влю­бив­ша­я­ся в юно­шу Бел­ле­ро­фон­та. Фед­ра — афин­ская цари­ца, влю­бив­ша­я­ся в сво­его пасын­ка Иппо­ли­та. Обе они, отверг­ну­тые моло­ды­ми людь­ми, окле­ве­та­ли их перед мужья­ми.
  • Ст. 1046—1048. Но зато и тебе… — намек на ходив­шие в Афи­нах слу­хи о нела­дах в семей­ной жиз­ни Еври­пида.
  • Ст. 1056 сл. Лика­бетт, Пар­нас — горы в Гре­ции; пер­вая — вбли­зи Афин; вто­рая — в Фокее, у ее под­но­жия рас­по­ло­же­ны Дель­фы.
  • Ст. 1063. …в лос­ку­ты нарядил. — См. А. 410—479 и при­меч.
  • Ст. 1065. Три­е­рарх. — См. А. 546 и при­меч. Граж­да­нин мог отка­зать­ся от выпол­не­ния обще­ст­вен­ной обя­зан­но­сти, но в этом слу­чае любой дру­гой афи­ня­нин имел пра­во пред­ло­жить ему поме­нять­ся иму­ще­ст­вом.
  • Ст. 1080 сл. Как в свя­щен­ней­ших хра­мах мла­ден­цев рожать — мотив из недо­шед­шей тра­гедии Еври­пида «Авга», в кото­рой геро­и­ня, жри­ца Афи­ны, изна­си­ло­ван­ная Герак­лом, роди­ла в хра­ме сына, впо­след­ст­вии назван­но­го Теле­фом.
  • Как сест­ри­цам… — сюжет мно­го­крат­но упо­ми­нав­шей­ся тра­гедии «Эол» (см. выше, при­меч. к 850).
  • Ст. 1090. …на празд­ни­ке Пана­фи­ней. — См. Об. 386. В состав празд­не­ства вхо­ди­ли так­же спор­тив­ные состя­за­ния.
  • Ст. 1122 про­пу­щен: «Оно тем­но в сло­вес­ном выра­же­нии».
  • Ст. 1123—1127. Спер­ва из «Оре­стеи»… — «Оре­стея» — три­ло­гия Эсхи­ла и вооб­ще един­ст­вен­ная дошед­шая до нас антич­ная тра­ги­че­ская три­ло­гия. Во вто­рой ее части — «Жерт­вы у гро­ба» («Хоэфо­ры») сын уби­то­го царя Ага­мем­но­на Орест начи­на­ет про­лог с обра­ще­ния к Гер­ме­су, стоя у моги­лы отца. Гер­мес счи­тал­ся про­вод­ни­ком душ умер­ших в под­зем­ное цар­ство и, соот­вет­ст­вен­но, покро­ви­те­лем мерт­вых. При­во­ди­мые Эсхи­лом три пер­вых сти­ха из «Хоэфор» сохра­ни­лись толь­ко бла­го­да­ря этой цита­те в «Лягуш­ках».
  • Ст. 1136. Бес­стыд­но лжешь! — Пере­ста­нов­ка это­го сти­ха меж­ду 1131 и 1132 при­ни­ма­ет­ся отнюдь не все­ми изда­те­ля­ми.
  • Ст. 1142. …Ковар­но уби­ен­ный? — Ага­мем­нон пал жерт­вой сво­ей невер­ной жены Кли­те­ме­ст­ры.
  • Ст. 1172 сл. «На хол­ме…» — про­дол­жа­ет­ся про­лог из «Хоэфор».
  • Ст. 1182. «Счаст­ли­вей­шим из смерт­ных…» — нача­ло недо­шед­шей тра­гедии Еври­пида «Анти­го­на».
  • Ст. 1193 сл. «Потом ста­ру­ху в жены взял…» — Эдип по неведе­нию женил­ся на соб­ст­вен­ной мате­ри.
  • Ст. 1196. Эра­си­нид — один из стра­те­гов, участ­во­вав­ших в сра­же­нии при Арги­нус­ских ост­ро­вах (см. всту­пи­тель­ную замет­ку).
  • Ст. 1206—1208. «Египт…» — про­лог из недо­шед­шей тра­гедии Еври­пида «Архе­лай». Речь идет о 50 сыно­вьях Егип­та, пре­сле­до­вав­ших 50 доче­рей Даная, на кото­рых они хоте­ли женить­ся. См. «Умо­ля­ю­щие» Эсхи­ла.
  • Ст. 1208. Поте­рял буты­лоч­ку. — Эта при­сказ­ка, кото­рой Эсхил завер­ша­ет любой стих Еври­пида, вызва­ла мно­го раз­но­ре­чи­вых тол­ко­ва­ний. Воз­мож­но, она име­ет обсцен­ный смысл.
  • Ст. 1210—1212. «Бог Дио­нис…» — нача­ло недо­шед­шей тра­гедии Еври­пида «Гип­си­пи­ла».
  • Ст. 1217—1219. «Не может смерт­ный быть…» — про­лог из недо­шед­шей тра­гедии «Сфе­не­бея».
  • Ст. 1225 сл. «Могу­чий Кадм…» — нача­ло недо­шед­шей тра­гедии «Фрикс». Кадм, сын фини­кий­ско­го царя Аге­но­ра, отпра­вил­ся на поис­ки сво­ей сест­ры Евро­пы, похи­щен­ной Зев­сом. Одна­ко от дель­фий­ско­го ора­ку­ла он полу­чил ука­за­ние пре­кра­тить поис­ки и осно­вать кре­пость, полу­чив­шую назва­ние Кад­мея. Вокруг нее со вре­ме­нем вырос­ли Фивы.
  • Ст. 1232 сл. «Пелоп, дитя Тан­та­ла…» — нача­ло сохра­нив­шей­ся тра­гедии «Ифи­ге­ния в Тавриде». Тан­тал — царь Лидии.
  • Ст. 1238, 1240 сл. «Ойней одна­жды…» — нача­ло недо­шед­шей тра­гедии «Меле­агр».
  • Ст. 1244. «Бес­смерт­ный Зевс…» — про­лог из недо­шед­шей тра­гедии Еври­пида «Мела­нип­па муд­рая». См. Ф. 547 и при­меч.
  • Ст. 1261. Отлич­ней­шие хоры! — пред­ше­ст­ву­ю­щие ст. 1257—1260 счи­та­ют­ся непо­д­лин­ны­ми и Пиотров­ским не пере­веде­ны.
  • Ст. 1264—1277. «Герой Ахилл!» — сти­хи из раз­лич­ных тра­гедий Эсхи­ла, объ­еди­нен­ные для комиз­ма повто­ря­ю­щей­ся стро­кой: «Поч­то не спе­шишь…»
  • Чадо Атрея — Ага­мем­нон, пред­во­ди­тель гре­ков (ахей­цев) под Тро­ей.
  • Ст. 1284—1294. «Когда вожди…» — тоже набор сти­хов из раз­ных тра­гедий Эсхи­ла.
  • Ст. 1302. Мелет — тра­ги­че­ский поэт, впо­след­ст­вии один из обви­ни­те­лей Сокра­та. Ср. фр. 224. 9.
  • Пес­ни кари­ев — в ори­ги­на­ле: «напе­вы карий­ских флейт». Кария — стра­на в Малой Азии.
  • Ст. 1308. …роди­лась не в Лес­бо­се — т. е. не име­ет ниче­го обще­го с бога­той поэ­ти­че­ской тра­ди­ци­ей ост­ро­ва Лес­бос, откуда родом зна­ме­ни­тые лири­че­ские поэты Алкей (см. Ф. 161 и при­меч.) и Сап­фо.
  • Ст. 1309—1322. Как и преды­ду­щие «под­бор­ки» из Эсхи­ла, этот кусок состав­лен из раз­лич­ных, под­лин­ных или паро­ди­ро­ван­ных, сти­хов Еври­пида.
  • Ст. 1330. …песнь… одно­го­лос­ную — т. е. моно­дии пер­со­на­жей, обиль­но введен­ные Еври­пидом в его тра­гедии. Смысл этой паро­дии состо­ит в том, что тра­гедий­ная пате­ти­ка (дур­ной сон, обра­ще­ния к ночи, к богам) сме­ша­на с быто­вым содер­жа­ни­ем: одна сосед­ка укра­ла у дру­гой пету­ха. Мате­ри­а­лом опять слу­жат сти­хи из Еври­пида впе­ре­меш­ку с паро­ди­ей.
  • Ст. 1382. «О, если б бег…» — нача­ло тра­гедии Еври­пида «Медея».
  • Ст. 1383. «Поток Спер­хей…» — стих из недо­шед­шей тра­гедии Эсхи­ла «Фил­ок­тет». Спер­хей — река в Фес­са­лии.
  • Ст. 1391. «Нет сил силь­ней…» — стих из недо­шед­шей тра­гедии Еври­пида «Анти­го­на».
  • Ст. 1392. «Не ищет при­но­ше­ний…» — стих из недо­шед­шей тра­гедии Эсхи­ла «Нио­ба».
  • Ст. 1393. Доволь­но… — Здесь пере­вод­чик свел в одну репли­ку три репли­ки ори­ги­на­ла. Сле­дуя ему, надо пере­ве­сти:

    Дио­нис

    Пус­кай­те!

    Эсхил и Еври­пид

    Вот!

    Дио­нис

    Он сно­ва накло­нил весы:


  • Ст. 1400. «Мет­нул Ахилл костяш­ки…» — стих из неиз­вест­ной тра­гедии Еври­пида.
  • Ст. 1402 сл. «Око­ван­ную медью…» — опять сти­хи из недо­шед­ших тра­гедий: Еври­пид цити­ру­ет «Меле­а­г­ра», Эсхил — «Глав­ка».
  • Ст. 1408. Кефи­со­фонт. — См. выше, 944 и при­меч.
  • Ст. 1411. Дру­зья мои. — Выход Плу­то­на перед этим сти­хом порож­да­ет про­бле­му: обыч­но появ­ле­ние ново­го дей­ст­ву­ю­ще­го лица каким-нибудь обра­зом пред­ве­ща­ет­ся. С дру­гой сто­ро­ны, мол­ча­ли­вое при­сут­ст­вие Плу­то­на на про­тя­же­нии все­го эпи­со­дия пято­го, аго­на и сле­дую­щей сце­ны, т. е. со ст. 830 до 1411, тоже лише­но смыс­ла.
  • Ст. 1423. Алки­ви­ад. — См. всту­пи­тель­ную замет­ку.
  • Ст. 1442. Я знаю… — Пред­ше­ст­ву­ю­щие ст. 1437—1441 отме­че­ны антич­ны­ми ком­мен­та­то­ра­ми как непо­д­лин­ные и Пиотров­ским не пере­веде­ны. И в самом деле, пере­ход от 1436 к 1442 — вполне есте­ствен­ный, в то вре­мя как сомни­тель­ные сти­хи ниче­го не добав­ля­ют к содер­жа­нию отве­та Еври­пида.
  • Ст. 1451. Пала­мед. — См. Ф. 765—783 и при­меч.
  • Ст. 1452 сл. в пере­во­де про­пу­ще­ны. Долж­но быть:

    Дио­нис

    Ты сам при­ду­мал иль Кефи­со­фонт помог?

    Еври­пид

    При­ду­мал сам; Кефи­со­фонт содей­ст­во­вал.


    (Впро­чем, эти сти­хи были под подо­зре­ни­ем уже у антич­ных фило­ло­гов.)

  • Ст. 1463—1465. Когда стра­ну враж­деб­ную… — Пере­вод пря­мо про­ти­во­по­ло­жен ори­ги­на­лу, где Эсхил гово­рит: «Когда зем­лю вра­гов будем счи­тать сво­ей, свою — вра­же­ской, дохо­дом — кораб­ли, поме­хой — дохо­ды про­тив­ни­ка», т. е. пред­ла­га­ет повто­рить план веде­ния вой­ны, пред­ло­жен­ный еще Пери­к­лом (см. всту­пи­тель­ную ста­тью).
  • Ст. 1468. «Кого душа избра­ла…» — тра­ги­че­ский стиль.
  • Ст. 1475. «В чем грех…» — паро­дия на стих из «Эола» Еври­пида.
  • Ст. 1477 сл. «Кто зна­ет…» — Пер­вый стих — паро­дия на мысль, мно­го­крат­но выска­зы­вае­мую геро­я­ми Еври­пида, вто­рой — на рас­суж­де­ния софи­стов об отно­си­тель­но­сти все­го суще­ст­ву­ю­ще­го.
  • Ст. 1482—1490. Счаст­лив тот… — Не вполне выдер­жа­на рит­ми­че­ская сим­мет­рия меж­ду этой стро­фой и анти­стро­фой, 1491—1499.
  • Ст. 1504. Клео­фонт. — См. выше, 679.
  • Ст. 1506 сл. Нико­мах — участ­ник комис­сии, избран­ной в 410 г. для уни­фи­ка­ции зако­нов. Работа комис­сии затя­ну­лась, при­чем не исклю­че­но, что Нико­мах делал это созна­тель­но, ста­рясь извлечь при­быль из сво­его поло­же­ния. Мир­мек и Архе­ном — лица неиз­вест­ные, судя по все­му, сбор­щи­ки пошлин и пода­тей.
  • Ст. 1512. Адимант — друг Алки­ви­а­да, афин­ский фло­то­во­дец, не все­гда удач­ли­вый.
  • Рас­хож­де­ния с пере­во­дом в изда­нии: Ари­сто­фан. Избран­ные комедии. М., «Худож. лите­ра­ту­ра», 1974 г.

  • Ст. 417. Археде­мом — Архиде­мом
  • Ст. 1056. Лика­бетт — Лика­бет.
  • Ст. 1057. Пар­нас — Пар­неф.
  • Ст. 1233. Пису — Пизу.
  • Ст. 1238. Ойней — Эней.
  • Ст. 1245. Погиб­нешь! — Погиб­нешь?
    • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1364004404 1364004408 1364004409 1468236021 1469914000 1472244033