14. «О Тулл, похоже, какой-то бог, заботясь о наших городах, проявил свою благосклонность и во многих делах вообще, и в отношении к этой битве в частности. Ведь то, что нашлись те, кому предстоит схватка, — и родом не хуже любого, и в воинских делах доблестные, и на вид совершенны, и при этом и те и другие имеют общих прародителей, произошли от одного деда, рождены сестрами и чудеснейшим образом одновременно появились на свет: у вас — Горации, у нас — Куриации, — все это подобно несказанному и незримому поразительному божественному благодеянию.
( 2) Так что же мы, в самом деле, не подчиняемся этому попечению божества и не выводим на бой за первенство городов тройни братьев? Ведь все возможное, что нам хотелось бы видеть в участниках благороднейшего поединка, присуще этим мужам — они не покинут сражающихся, превозмогая трудности, поскольку они братья, и им сделать это будет легче, чем любому другому римлянину или альбанцу; таким образом и спор остальных юношей, который иным способом прекратить трудно, скорее разрешится.
( 3) Ведь я догадываюсь, что и у вас, как и у альбанцев, многим любо померяться доблестью, и если мы сумеем убедить их, что некое божественное провидение уже опередило стремления людей, так как само указало на тех, кто на равных примет битву, мы без труда уговорим всех. Ведь они будут считать, что уступят трем близнецам не доблестью, но удачей в игре природы и милостью судьбы, равно благосклонной к обеим сторонам»[17].
|
14. θεός τις ἔοικεν, ὦ Τύλλε, προνοούμενος τῶν πόλεων ἑκατέρας ἐν ἄλλοις τε πολλοῖς καὶ δὴ καὶ κατὰ τόνδε τὸν ἀγῶνα φανερὰν τὴν εὔνοιαν πεποιῆσθαι. τὸ γὰρ εὑρεθῆναι τοὺς ἀγωνιουμένους ὑπὲρ πάντων γένει τε μηδενὸς χείρονας καὶ τὰ πολέμια ἀγαθοὺς ὀφθῆναί τε καλλίστους, πρὸς δὲ τούτοις ἐξ ἑνὸς πεφυκότας πατρὸς καὶ ὑπὸ μιᾶς γεγεννημένους μητρὸς καὶ τὸ θαυμασιώτατον ἐν μιᾷ προελθόντας εἰς φῶς γενέσει, παρ᾽ ὑμῖν μὲν Ὁρατίους, παρ᾽ ἡμῖν δὲ Κορατίους, θαυμαστῇ τινι καὶ θείᾳ παντάπασιν ἔοικεν εὐεργεσίᾳ.
[2] τί οὖν οὐ δεχόμεθα τὴν τοσαύτην τοῦ δαιμονίου πρόνοιαν καὶ παρακαλοῦμεν ἐπὶ τὸν ὑπὲρ τῆς ἡγεμονίας ἀγῶνα τοὺς τριδύμους ἀδελφοὺς ἑκάτεροι; τά τε γὰρ ἄλλ᾽, ὅσα ἐν τοῖς ἄριστα μαχησομένοις βουλοίμεθ᾽ <ἂν> εἶναι, κἀν τούτοις ἔνεστι τοῖς ἀνδράσι, καὶ τὸ μὴ προλιπεῖν τοὺς παρασπιστὰς κάμνοντας τούτοις μᾶλλον ὑπάρξει ἀδελφοῖς οὖσι παρ᾽ οὕστινας ἄλλους Ῥωμαίων τε καὶ Ἀλβανῶν, ἥ τε φιλοτιμία τῶν ἄλλων νέων χαλεπὴ λυθῆναι δι᾽ ἑτέρου τινὸς οὖσα τρόπου ταχεῖαν ἕξει <τὴν> κρίσιν.
[3] τεκμαίρομαι γάρ τινα καὶ παρ᾽ ὑμῖν χάριν ἐν πολλοῖς εἶναι τῶν ἀντιποιουμένων ἀρετῆς, ὥσπερ καὶ παρ᾽ Ἀλβανοῖς· οὓς εἰ διδάσκοιμεν ὅτι θεία τις ἔφθακε τύχη τὰς ἀνθρωπίνας σπουδὰς αὐτῆς παρασχούσης τοὺς ἐξ ἴσου τὸν ὑπὲρ τῶν πόλεων ἀγῶνα ποιησομένους, οὐ χαλεπῶς πείσομεν. οὐ γὰρ ἀρετῇ λείπεσθαι δόξουσι τῶν τριδύμων ἀδελφῶν, ἀλλὰ φύσεως εὐκληρίᾳ καὶ τύχης ἰσορρόπου πρὸς τὸ ἀντίπαλον ἐπιτηδειότητι.
|