Всеобщая история

Кн. III, гл. 85

85. Когда к Анни­ба­лу при­ве­ли рим­лян, кото­рые сда­лись под усло­ви­ем поща­ды, а рав­но и про­чих плен­ных, он собрал всех вме­сте, боль­ше пят­на­дца­ти тысяч чело­век, (2) и преж­де все­го объ­яс­нил, что Маар­бал не имел пол­но­мо­чий даро­вать непри­кос­но­вен­ность сдав­шим­ся ему рим­ля­нам, и затем про­из­нес про­тив рим­лян обви­ни­тель­ную речь. (3) По окон­ча­нии ее он роздал плен­ных рим­лян сво­им вой­скам под стра­жу^[9], а всех союз­ни­ков рим­ских отпу­стил домой без выку­па. (4) При этом Анни­бал ска­зал то же, что и рань­ше, имен­но^[10], что он при­шел вое­вать не с ита­лий­ца­ми, но с рим­ля­на­ми за осво­бож­де­ние ита­лий­цев¹⁰¹. (5) Сво­е­му вой­ску он дал отдох­нуть и похо­ро­нил тру­пы знат­ней­ших вои­нов чис­лом до трид­ца­ти; все­го из его вой­ска пало до полу­то­ра тысяч чело­век, боль­шин­ство коих были кель­ты. (6) После это­го Анни­бал сове­щал­ся с бра­том и дру­зья­ми о том, куда и каким обра­зом напра­вить даль­ней­шее с.336 наступ­ле­ние: теперь в окон­ча­тель­ной победе он был вполне уве­рен.

(7) Когда весть о поне­сен­ном пора­же­нии при­шла в Рим, сто­яв­шие во гла­ве управ­ле­ния лица не мог­ли ни скрыть слу­чив­ше­го­ся, ни ума­лить зна­че­ние его, пото­му что несча­стие было очень вели­ко, и вынуж­де­ны были, созвав­ши народ в собра­ние, сооб­щить ему про­ис­шед­шее. (8) Поэто­му как толь­ко пре­тор с три­бу­ны воз­ве­стил перед стол­пив­шим­ся наро­дом: «Мы побеж­де­ны в боль­шом сра­же­нии!» — насту­пи­ло такое уны­ние, что людям, при­сут­ст­во­вав­шим при бит­ве и теперь нахо­див­шим­ся в Риме, бед­ст­вие пред­ста­ви­лось гораздо более тяж­ким, чем во вре­мя само­го сра­же­ния. (9) Это совер­шен­но понят­но: рим­ляне, коим дав­но уже не было извест­но реши­тель­ное пора­же­ние даже по име­ни, горе­ва­ли теперь без меры и удер­жу. (10) Один сенат не поте­рял подо­баю­ще­го ему при­сут­ст­вия духа и занял­ся обсуж­де­ни­ем того, что и каким обра­зом дол­жен делать каж­дый граж­да­нин.