Римские древности

Кн. III, гл. 65

65. И, посколь­ку саби­ня­нин при­бег­нул к тако­му спо­со­бу веде­ния вой­ны, мно­же­ство схва­ток вспы­хи­ва­ло меж­ду неболь­ши­ми отряда­ми лег­ко­во­ору­жен­ных вои­нов и всад­ни­ков, но реши­тель­ной бит­вы не было вооб­ще. А так как вре­мя шло, Тарк­ви­ний, гне­ва­ясь из-за пустой его тра­ты, решил напра­вить вой­ска на вра­же­ские укреп­ле­ния и посто­ян­но пред­при­ни­мал ата­ки.

(2) Затем, сооб­ра­зив, что силой захва­тить их нелег­ко по при­чине их проч­но­сти, он воз­на­ме­рил­ся пода­вить тех, кто нахо­дил­ся внут­ри укреп­ле­ний, лишив их съест­ных при­па­сов. Рас­ста­вив стра­жу на всех доро­гах, что вели к лаге­рю, не поз­во­ляя им ни за дро­ва­ми выбрать­ся, ни корм для лоша­дей запа­сать, ни все­го осталь­но­го, что необ­хо­ди­мо брать с полей, он вверг их в жесто­кую нуж­ду во всем; таким обра­зом, саби­няне вынуж­де­ны были, дождав­шись непо­го­жей ночи с лив­нем и вет­ром, позор­но бежать из лаге­ря, бро­сив там вьюч­ных живот­ных, палат­ки, ране­ных и все сна­ря­же­ние.

(3) На сле­дую­щий день рим­ляне про­веда­ли об их ухо­де и, без боя став хозя­е­ва­ми лаге­ря, раз­гра­би­ли палат­ки и воз­вра­ти­лись в Рим, ведя с собой скот и плен­ни­ков. Эта вой­на про­дол­жа­лась пять лет и велась без пере­ры­ва, в ней обе сто­ро­ны посто­ян­но опу­сто­ша­ли терри­то­рию про­тив­ни­ка и посто­ян­но схо­ди­лись в сра­же­ни­ях, менее и более зна­чи­мых, при­чем саби­няне име­ли уда­чу в бит­вах ред­ко, а рим­ляне — в боль­шин­стве слу­ча­ев; и в послед­нем сра­же­нии эта вой­на полу­чи­ла окон­ча­тель­ное завер­ше­ние.

(4) Ведь саби­няне высту­пи­ли на вой­ну не так, как преж­де, по оче­реди, а разом, все, кто был в воз­расте, при­год­ном для воен­ной служ­бы, и рим­ляне все вме­сте, взяв вой­ска и латин­ских, и тиррен­ских, и про­чих союз­ни­ков, выдви­ну­лись навстре­чу непри­я­те­лю.

(5) И вот сабин­ский вое­на­чаль­ник, разде­лив вой­ско на две части, раз­би­ва­ет два лаге­ря, а царь рим­лян, соста­вив три леги­о­на и рас­по­ло­жив три укреп­ле­ния неда­ле­ко друг от дру­га, сам при­ни­ма­ет пред­во­ди­тель­ство над рим­ски­ми сила­ми, Аррун­та же, сво­его пле­мян­ни­ка, он назна­ча­ет вое­на­чаль­ни­ком над союз­ным вой­ском от тирре­нов;

(6) а над лати­на­ми и осталь­ны­ми союз­ни­ка­ми он поста­вил началь­ст­во­вать мужа, необы­чай­но про­явив­ше­го себя в воен­ных делах и весь­ма искус­но­го дать нуж­ный совет, но чуже­зем­ца, не име­ю­ще­го оте­че­ства. Соб­ст­вен­ное имя его было Сер­вий, а родо­вое — Тул­лий⁸²; и имен­но ему рим­ляне после смер­ти Луция Тарк­ви­ния, не оста­вив­ше­го муж­ско­го потом­ства, дове­ри­ли цар­скую власть в государ­стве, вос­хи­ща­ясь этим чело­ве­ком, пре­ис­пол­нен­ным как муд­ро­сти в поли­ти­че­ских делах, так и доб­ле­сти в рат­ных трудах. Но о про­ис­хож­де­нии сего мужа, о вос­пи­та­нии, о пре­врат­но­стях его судь­бы, и о боже­ст­вен­ном зна­ме­нии, слу­чив­шем­ся отно­си­тель­но него, я рас­ска­жу, когда дой­ду до этой части повест­во­ва­ния.