Храм Марса на форуме Августа: Bis Ultor¹

с.160 Соглас­но рас­про­стра­нен­ной точ­ке зре­ния, Август ото­дви­нул на зад­ний план пер­во­на­чаль­ное зна­че­ние хра­ма Мар­са Мсти­те­ля на сво­ем фору­ме — месть за убий­ство Цеза­ря — и свя­зал с ним внеш­не­по­ли­ти­че­ское дости­же­ние — воз­вра­ще­ние зна­мен. В ста­тье дока­зы­ва­ет­ся, что ситу­а­ция была обрат­ной: воз­вра­ще­ние зна­мен наве­ло Авгу­ста на мысль при­дать хра­му, поста­нов­лен­но­му в честь это­го собы­тия, еще один смысл: озна­ме­но­ва­ние мести за убий­ство Цеза­ря.

Клю­че­вые сло­ва: храм Мар­са Мсти­те­ля, форум Авгу­ста, воз­вра­ще­ние зна­мен, рим­ские зна­ме­на, месть за убий­ство Цеза­ря, Mars Ul­tor, Bis Ul­tor.

Овидий и Све­то­ний сооб­ща­ют, что в 42 г.² во вре­мя Филип­пий­ской вой­ны про­тив убийц Цеза­ря Окта­виан дал обет постро­ить храм Мар­са Мсти­те­ля (Ovid. Fast. V. 569—578; Suet. Aug. 29. 2). Одна­ко сле­дую­щее упо­ми­на­ние об этом боже­стве в источ­ни­ках отно­сит­ся толь­ко к 19 г.: Дион Кас­сий (LIV. 8. 3) пишет, что в свя­зи с воз­вра­ще­ни­ем рим­ских зна­мен, захва­чен­ных пар­фя­на­ми, Август «рас­по­рядил­ся, чтобы было при­ня­то поста­нов­ле­ние о жерт­во­при­но­ше­ни­ях в честь них, и о хра­ме Мар­са Мсти­те­ля на Капи­то­лии, по подо­бию (хра­ма) Юпи­те­ра Фере­трия, для посвя­ще­ния зна­мен, и выпол­нил (это реше­ние)»³. На моне­тах, отче­ка­нен­ных в 19—18 гг., храм Мар­са Мсти­те­ля выглядит как неболь­шое круг­лое свя­ти­ли­ще с анте­фик­са­ми на купо­ле, внут­ри кото­ро­го на раз­ных монет­ных типах сто­ит ста­туя Мар­са, зна­ме­на или колес­ни­ца (RIC. I. 28; 39, 68—74; 103—106; 114—120A; 507; RPC. I. 5003). Посколь­ку храм Юпи­те­ра Фере­трия имел квад­рат­ную фор­му (Dion. Hal., Ant. Rom. II. 34. 4.), Дион Кас­сий под под­ра­жа­ни­ем име­ет в виду, оче­вид­но, не с.161 внеш­ний вид хра­ма, а его функ­цию: хра­не­ние воен­ной добы­чи опре­де­лен­но­го рода⁴. М. Бон­фон даже выска­зы­ва­ет мне­ние, что сло­во ζή­λωμα употреб­ле­но здесь ско­рее в зна­че­нии «сопер­ни­че­ство», чем «под­ра­жа­ние»⁵. Ника­ких архео­ло­ги­че­ских сле­дов это­го толо­са на Капи­то­лии не най­де­но. Одна­ко на Фору­ме Авгу­ста сохра­ни­лись круп­ные руи­ны хра­ма Мар­са Мсти­те­ля, име­ю­ще­го совер­шен­но иную фор­му: это огром­ный пря­мо­уголь­ный храм с фрон­то­ном, с трех сто­рон окру­жен­ный колон­на­дой, с восе­мью колон­на­ми по фаса­ду. Этот храм был посвя­щен вме­сте с фору­мом Авгу­ста во 2 г. (RGDA. 22; Vell. Pat. II. 100. 2; Dio Cass. LV. 10), хотя точ­ная дата его посвя­ще­ния вызы­ва­ет сомне­ния: это либо 12 мая (Ovid. Fast. V. 545—598), либо 1 авгу­ста (Dio Cass. LX. 5. 3). Имен­но в нем и хра­ни­лись рим­ские зна­ме­на, полу­чен­ные от пар­фян, впо­след­ст­вии туда же посвя­ща­лись и дру­гие зна­ме­на, воз­вра­щен­ные таким же обра­зом; оттуда отправ­ля­лись в про­вин­ции намест­ни­ки; сенат заседал в этом хра­ме, когда решал вопрос о пре­до­став­ле­нии три­ум­фаль­ных отли­чий, а три­ум­фа­то­ры посвя­ща­ли сюда свои вен­ки и жез­лы (Ovid. Fast. V. 579—594; Suet. Aug. 29. 2; Cal. 44; Dio Cass. LV. 10. 2—4). С дру­гой сто­ро­ны, этот храм сохра­нял и вто­рое зна­че­ние: Марс Мсти­тель рас­смат­ри­вал­ся как боже­ство, караю­щее заго­во­ры про­тив импе­ра­то­ров (Tac. Ann. III. 18. 2, Suet. Cal. 24. 3; Dio Cass. LIX. 22. 6—7)⁶. Таким обра­зом, с хра­мом Мар­са Мсти­те­ля свя­за­но две круп­ные про­бле­мы: во-пер­вых, суще­ст­во­ва­ло ли в Риме одно­вре­мен­но два хра­ма Мар­са Мсти­те­ля, или толь­ко один; во-вто­рых, каким обра­зом культ это­го боже­ства при­об­рел столь двой­ст­вен­ный харак­тер?

Иссле­до­ва­нию этих про­блем посвя­ще­на обшир­ная исто­рио­гра­фия; пред­став­ля­ет­ся, что первую из них наи­бо­лее убеди­тель­но раз­ре­ши­ли К. Симп­сон и Дж. Рич⁷. Кон­цеп­ция Симп­со­на в общих чер­тах сво­дит­ся к сле­дую­ще­му. Дион Кас­сий (LIV. 8. 3) сооб­ща­ет, что реше­ние о стро­и­тель­стве хра­ма Мар­са Мсти­те­ля было при­ня­то в 20 г., но из его тек­ста не сле­ду­ет, что оно было немед­лен­но реа­ли­зо­ва­но. Един­ст­вен­ным свиде­тель­ст­вом в поль­зу суще­ст­во­ва­ния хра­ма в 19—18 г. оста­ют­ся моне­ты с его изо­бра­же­ни­ем и леген­дой MAR VLT, отче­ка­нен­ные в этот пери­од. Одна­ко моне­ты вполне могут отме­чать не посвя­ще­ние хра­ма, а поста­нов­ле­ние о его стро­и­тель­стве. Так, в 44 г. Пуб­лий Сепул­лий Макр отче­ка­нил моне­ту с изо­бра­же­ни­ем хра­ма Мило­сер­дия Цеза­ря (RRC 480/20): годом ранее сенат при­нял реше­ние о его с.162 стро­и­тель­стве, но оно так и не было выпол­не­но⁸. В 36 г. млад­ший Цезарь выпус­кал моне­ты с хра­мом Боже­ст­вен­но­го Юлия, хотя он был посвя­щен толь­ко в 29 г.⁹ Таким обра­зом, заме­ча­ет автор, на моне­тах 19—18 гг. вполне может быть изо­бра­жен запла­ни­ро­ван­ный, но еще не постро­ен­ный храм Мар­са Мсти­те­ля на Фору­ме Авгу­ста. Сле­до­ва­тель­но, эти моне­ты не могут под­твер­ждать суще­ст­во­ва­ние вто­ро­го хра­ма Мар­са Мсти­те­ля на Капи­то­лии. Дион Кас­сий про­сто оши­боч­но свя­зал вре­мен­ное хра­ни­ли­ще для воз­вра­щен­ных зна­мен (храм Юпи­те­ра на Капи­то­лии) и реше­ние постро­ить храм Мар­са Мсти­те­ля на новом Фору­ме Авгу­ста.

В целом убеди­тель­ная кон­цеп­ция Симп­со­на все же содер­жит несколь­ко уяз­ви­мых мест, на кото­рые обра­тил вни­ма­ние Рич¹⁰, кото­рый зада­ет­ся спра­вед­ли­вы­ми вопро­са­ми: по какой же при­чине мог так оши­бить­ся Дион Кас­сий? И поче­му масте­ра по чекан­ке изо­бра­зи­ли храм круг­лым (необыч­ная фор­ма для хра­ма, кото­рый дол­жен слу­жить цен­тром фору­ма), а не пря­мо­уголь­ным, каким, напри­мер, был храм Вене­ры на Фору­ме Цеза­ря и каким в ито­ге ока­зал­ся храм Мар­са Мсти­те­ля на Фору­ме Авгу­ста?

На пер­вый вопрос иссле­до­ва­тель пред­ла­га­ет сле­дую­щий ответ. Ошиб­ка Дио­на Кас­сия, види­мо, вызва­на тем же, чем и его невер­ное утвер­жде­ние, что в этом году Август вошел в Рим с ова­ци­ей (Dio Cass. LIV. 8. 3)¹¹ — древ­ний исто­рик пере­чис­лил поче­сти, пре­до­став­лен­ные Авгу­сту, но не учел, что неко­то­рые из них прин­цепс не при­нял, а неко­то­рые — видо­из­ме­нил. По мне­нию Рича, в 20 г. сенат дей­ст­ви­тель­но поста­но­вил постро­ить храм Мар­са Мсти­те­ля на Капи­то­лии, но Август решил пере­не­сти его на свой новый Форум¹².

Ответ на вто­рой вопрос выте­ка­ет из отве­та на пер­вый: в поста­нов­ле­нии было ука­за­но, что храм дол­жен быть постро­ен на Капи­то­лии, но Капи­то­лий­ская пло­щадь уже была плот­но застро­е­на, и там про­сто не было места для боль­шо­го пря­мо­уголь­но­го хра­ма. Постро­ить на этом месте мож­но было толь­ко малень­кое свя­ти­ли­ще (aedi­cu­la), и выбор круг­лой фор­мы для него был вполне логи­чен¹³. Так­же Рич под­ме­ча­ет, что на неко­то­рых испан­ских выпус­ках, изо­бра­же­ние хра­ма Мар­са Мсти­те­ля име­ет мно­го обще­го с изо­бра­же­ни­ем хра­ма Юпи­те­ра Гро­мо­верж­ца, кото­рый Август постро­ил на Капи­то­лии в 22 г.¹⁴ с.163 Таким обра­зом, под­твер­ждая и уси­ли­вая кон­цеп­цию Симп­со­на, Рич тоже при­хо­дит к выво­ду, что храм Мар­са Мсти­те­ля был один и постро­ен он был на Фору­ме Авгу­ста. Насколь­ко мне извест­но, к насто­я­ще­му вре­ме­ни про­тив кон­цеп­ции Симп­со­на и Рича не выдви­ну­то весо­мых контр­ар­гу­мен­тов¹⁵, поэто­му далее я рас­суж­даю, исхо­дя из этой точ­ки зре­ния¹⁶.

Что каса­ет­ся двой­ст­вен­но­го харак­те­ра куль­та Мар­са Мсти­те­ля, то в целом мне­ния иссле­до­ва­те­лей в этом вопро­се схо­дят­ся: после того, как Август упро­чил свое гос­под­ство и уста­но­вил в государ­стве мир и ста­биль­ность, память о дик­та­ту­ре Цеза­ря и граж­дан­ских вой­нах ста­ла для него неже­ла­тель­на. Хотя храм Мар­са Мсти­те­ля пер­во­на­чаль­но был запла­ни­ро­ван как сим­вол мести за Цеза­ря, позд­нее Август пред­по­чел при­дать ему внеш­не­по­ли­ти­че­ское зна­че­ние и исполь­зо­вать его для про­слав­ле­ния сво­их дипло­ма­ти­че­ских побед, пред­став­лен­ных как воен­ные¹⁷.

Одна­ко эта тео­рия име­ет доволь­но уяз­ви­мое место. Пред­по­ло­жим, что после 27 г. Август дей­ст­ви­тель­но не желал напо­ми­нать ноби­ли­те­ту о бит­ве при Филип­пах и мести за Цеза­ря. Но в кон­це 40-х и в 30-х гг. он был крайне заин­те­ре­со­ван в том, чтобы пред­ста­вить себя истин­ным наслед­ни­ком и мсти­те­лем за Цеза­ря¹⁸ и пред­при­ни­мал для это­го ряд меро­при­я­тий. Сра­зу после победы при Филип­пах Окта­виан при­ка­зал отвез­ти в Рим голо­ву Бру­та, чтобы бро­сить ее к ногам ста­туи Цеза­ря (Suet. Aug. 13. 1). С 42 г. на Фору­ме велось стро­и­тель­ство хра­ма Боже­ст­вен­но­го Цеза­ря, и завер­шил его в 29 г. Окта­виан (Dio Cass. XLVII. 18. 4; LI. 22. 2)¹⁹; он так­же достро­ил курию Юлия, кото­рую начал Цезарь²⁰. По неко­то­рым сооб­ще­ни­ям, в годов­щи­ну убий­ства Цеза­ря, 15 мар­та 40 г., Окта­виан при­ка­зал пере­бить на алта­ре Цеза­ря 300 сена­то­ров и всад­ни­ков, взя­тых в плен при паде­нии Перу­зии (Sen. Clem. I. 11. 1; Suet. Aug. 15; Dio Cass. XLVIII. 14. 4), при­чем Аппи­ан отме­ча­ет, что он поща­дил толь­ко Л. Эми­лия, кото­рый был в чис­ле при­сяж­ных на суде над убий­ца­ми Цеза­ря по зако­ну Педия и откры­то голо­со­вал за их с.164 осуж­де­ние (App. BC. V. 48). Млад­ший Цезарь чека­нил моне­ты, на кото­рых звал­ся DI­VI IV­LI F²¹, и моне­ты, про­слав­ляв­шие Цеза­ря и его обо­жест­вле­ние²². Инте­рес­но так­же, что, пыта­ясь нала­дить кон­такт с Окта­виа­ном после бит­вы при Акции, Анто­ний выдал ему Пуб­лия Турул­лия, одно­го из послед­них остав­ших­ся в живых убийц Цеза­ря (Dio Cass. LI. 8. 1—3).

Итак, если Окта­виан в это вре­мя был заин­те­ре­со­ван в том, чтобы его счи­та­ли истин­ным наслед­ни­ком Цеза­ря и мсти­те­лем за него и если он дей­ст­ви­тель­но дал обет о хра­ме Мар­са Мсти­те­ля при Филип­пах, поче­му же, по мень­шей мере, до 20 г., он не пред­при­ни­ма­ет ника­ких шагов для испол­не­ния обе­та? Судя по боль­шим мас­шта­бам город­ско­го стро­и­тель­ства в эти годы (в част­но­сти, постро­ек, про­слав­ляв­ших Цеза­ря)²³ у Окта­ви­а­на были и идео­ло­ги­че­ские, и финан­со­вые воз­мож­но­сти постро­ить этот храм за те 22 года, что про­шли после бит­вы при Филип­пах до поста­нов­ле­ния сена­та о стро­и­тель­стве хра­ма Мар­са Мсти­те­ля в честь воз­вра­ще­ния рим­ских зна­мен от пар­фян. Извест­но, прав­да, что стро­и­тель­ство Фору­ма Авгу­ста силь­но затя­ну­лось (Mac­rob. Sat. II. 4. 10), но вряд ли оно мог­ло про­дол­жать­ся 40 лет²⁴. Более того, судя по все­му, в 20 г. воз­веде­ние хра­ма Мар­са Мсти­те­ля еще даже не нача­лось, ина­че сена­ту неза­чем было бы при­ни­мать поста­нов­ле­ние о стро­и­тель­стве вто­ро­го хра­ма это­му боже­ству²⁵. Но если так, то поче­му ниче­го не было сде­ла­но еще в 30-е гг.? Что поме­ша­ло Окта­виа­ну испол­нить обет Мар­су, кото­ро­го он про­сил о победе (Ovid. Fast. V. 575—578)? Симп­сон и Рич в сво­их подроб­ных иссле­до­ва­ни­ях не объ­яс­ня­ют, чем в дан­ном слу­чае мог быть вызван такой дли­тель­ный пере­рыв²⁶.

Пред­став­ля­ет­ся целе­со­об­раз­ным рас­смот­реть, что еще нам извест­но о Мар­се Мсти­те­ле как боге-покро­ви­те­ле Окта­ви­а­на в 40—30-х гг. При­ме­ча­тель­но, что за эти годы, имен­но тогда, когда лозунг мести за Цеза­ря был наи­бо­лее эффек­ти­вен, о Мар­се Мсти­те­ле в лите­ра­тур­ных источ­ни­ках нет ника­кой инфор­ма­ции, кро­ме уже упо­мя­ну­тых сведе­ний Овидия и Све­то­ния об обе­те при Филип­пах. Одна­ко оба авто­ра писа­ли уже мно­го лет спу­стя после этой бит­вы²⁷. Моне­ты с име­нем Мар­са Мсти­те­ля в пери­од с 42 г. по 20 г. с.165 так­же отсут­ст­ву­ют²⁸. С эпи­гра­фи­че­ски­ми дан­ны­ми ситу­а­ция несколь­ко слож­нее. В пер­вое изда­ние CIL были вклю­че­но ядро для пра­щи, пред­по­ло­жи­тель­но дати­ру­е­мое вре­ме­нем Перу­зий­ской вой­ны, с над­пи­сью MAR VLT (CIL I 686)²⁹. Но уже сам Момм­зен выска­зал сомне­ние в под­лин­но­сти этих ядер, а позд­нее Зан­ге­май­стер, издав­ший собра­ние над­пи­сей на сна­рядах, отнес его к чис­лу под­де­лок³⁰. В неко­то­рых совре­мен­ных работах эта над­пись по-преж­не­му упо­ми­на­ет­ся как под­лин­ная, одна­ко каких-либо объ­яс­не­ний или обос­но­ва­ний не при­во­дит­ся³¹. Во вто­ром изда­нии CIL, в новых работах по эпо­хе Авгу­ста и в новей­шем иссле­до­ва­нии, спе­ци­аль­но посвя­щен­ном изу­че­нию перу­зий­ских ядер, сна­ряды с над­пи­сью MAR VLT вооб­ще не упо­ми­на­ют­ся³². Таким обра­зом, мож­но кон­ста­ти­ро­вать, что в про­па­ган­де кон­ца 40-х — 30-х гг. образ Мар­са как бога-мсти­те­ля за убий­ство Цеза­ря, по-види­мо­му, не исполь­зо­вал­ся.

С дру­гой сто­ро­ны, мно­го­чис­лен­ные свиде­тель­ства ука­зы­ва­ют, что сво­им покро­ви­те­лем в 40-е и 30-е гг. Окта­виан счи­тал Апол­ло­на. Он дал пароль «Апол­лон» вой­ску в бит­ве при Филип­пах, на так назы­вае­мом «пиру две­на­дца­ти богов» изо­бра­жал Апол­ло­на; носил лав­ро­вый венок; постро­ил на Пала­тине храм Апол­ло­ну после того, как в его дом уда­ри­ла мол­ния, и дру­ги­ми сред­ства­ми под­чер­ки­вал свою связь с сыном Лато­ны (Suet. Aug. 70; Val. Max. I. 5. 7; Vell. Pat. II. 81. 3; Dio Cass. XLIX. 15. 5; RRC. 494/22—23, 34)³³. Так­же инте­рес­но, что имен­но Апол­лон покро­ви­тель­ст­во­вал мсти­те­лям за отце­убий­ство, и имен­но месть за убий­ство Цеза­ря избрал сво­им лозун­гом Окта­виан в эпо­ху граж­дан­ских войн³⁴.

Итак, при­сут­ст­вие в жиз­ни и идео­ло­гии Окта­ви­а­на Мар­са Мсти­те­ля до 20 г. не под­твер­жда­ет­ся ника­ки­ми свиде­тель­ства­ми, кро­ме сооб­ще­ний с.166 Све­то­ния и Овидия о его обе­те перед бит­вой при Филип­пах (в отли­чие от Апол­ло­на). Поэто­му воз­ни­ка­ют сомне­ния в том, что в 40—30-е гг. Окта­виан дей­ст­ви­тель­но счи­тал Мар­са Мсти­те­ля сво­им покро­ви­те­лем.

Два иссле­до­ва­те­ля уже выска­зы­ва­ли мне­ния о том, что обе­та при Филип­пах не было — по край­ней мере, в том виде, в каком его опи­сы­ва­ют Овидий и Све­то­ний. Пер­вым усо­мнил­ся в этом С. Вайн­шток. По его мне­нию, такой обет Окта­виан перед бит­вой при Филип­пах дать не мог по двум при­чи­нам. Во-пер­вых, это была не пер­со­наль­ная вой­на Окта­ви­а­на, а дело всех три­ум­ви­ров, и Анто­ний на тот момент играл более важ­ную роль и в ито­ге внес боль­ший вклад в победу, тогда как сам Окта­виан был болен и коман­до­вал не слиш­ком успеш­но. Во-вто­рых, посколь­ку эта вой­на была граж­дан­ской, Окта­виан не мог дать такой обет за победу в ней. Прав­да, оба этих сооб­ра­же­ния труд­но при­знать решаю­щи­ми. В этой войне Окта­виан и Анто­ний коман­до­ва­ли раздель­но и даже име­ли раз­ные лаге­ря (напри­мер, Plut. Brut. 38), и в любом слу­чае Окта­виа­ну ничто не меша­ло дать лич­ный обет боже­ству, даже если бы он не мог дать его как пол­ко­во­дец. Про­тив вто­ро­го сооб­ра­же­ния Вайн­што­ка гово­рит эпи­зод, когда Цезарь перед бит­вой при Фар­са­ле взы­вал к Мар­су и Вене­ре и дал обет в слу­чае успе­ха постро­ить храм Вене­ре (App. BC. II. 68). Сле­ду­ет, одна­ко, отме­тить, что Цезарь выпол­нил этот обет немед­лен­но и посвя­тил храм Вене­ры все­го через два с неболь­шим года после победы, в послед­ний день сво­его три­ум­фа в сен­тяб­ре 46 г. (App. BC. II. 102), не дожи­да­ясь даже окон­ча­ния стро­и­тель­ства сво­его фору­ма, цен­тром кото­ро­го слу­жил храм (RGDA. 22). Это и неуди­ви­тель­но: посвя­ще­ние хра­ма, обе­то­ван­но­го перед бит­вой, про­слав­ля­ло одер­жан­ную победу и, сле­до­ва­тель­но, име­ло наи­боль­ший про­па­ган­дист­ский эффект в пер­вые годы после окон­ча­ния вой­ны.

Одна­ко Вайн­шток пред­по­ла­га­ет, что обет все-таки был дан, но все­ми три­ум­ви­ра­ми сра­зу и по дру­го­му пово­ду. Он разде­ля­ет мне­ние, кото­рое впер­вые выска­за­ла Л. Р. Тэй­лор, о том, что пер­во­на­чаль­но Марс полу­чил функ­цию бога-мсти­те­ля еще при жиз­ни Цеза­ря, и имен­но в свя­зи с его пла­ни­ро­вав­шей­ся кам­па­ни­ей про­тив пар­фян и местью за пора­же­ние Крас­са, а огром­ный храм Мар­са, кото­рый Цезарь соби­рал­ся постро­ить (Suet. Iul. 44. 1), дол­жен был про­слав­лять победу над Пар­фи­ей³⁵. Соот­вет­ст­вен­но, перед бит­вой при Филип­пах три­ум­ви­ры дали обет постро­ить храм Мар­су после испол­не­ния наме­ре­ний Цеза­ря и отмще­ния пар­фя­нам. Август смог выпол­нить этот обет лишь после того, как рим­ские зна­ме­на были воз­вра­ще­ны от пар­фян и над ними была одер­жа­на победа — хотя бы дипло­ма­ти­че­ская.

с.167 Одна­ко пред­став­ля­ет­ся мало­ве­ро­ят­ным, что непо­сред­ст­вен­но перед бит­вой с Бру­том и Кас­си­ем, не выиг­рав эту вой­ну, весь­ма тяже­лую и опас­ную, три­ум­ви­ры ста­ли бы про­сить Мар­са о помо­щи в сле­дую­щей кам­па­нии, еще даже не нача­той, и давать ему обе­ты. Исход Филип­пий­ской вой­ны не был пред­ре­шен зара­нее, более того, ито­ги пер­вой бит­вы были весь­ма неуте­ши­тель­ны: лагерь Окта­ви­а­на был разо­рен, и если бы млад­ший Цезарь оста­вал­ся там, он был бы мертв (App. BC. IV. 110; Suet. Aug. 13). Кро­ме того, не совсем ясно, как мог­ли дать такой обет все три­ум­ви­ры разом перед бит­вой при Филип­пах, если Лепид в этом году был кон­су­лом вме­сте с План­ком и нахо­дил­ся в Риме³⁶.

Дж. Гер­берт-Бра­ун соглас­на с аргу­мен­та­ми С. Вайн­што­ка в поль­зу того, что при Филип­пах Окта­виан не давал обе­та Мар­су за отмще­ние Цеза­рю и что идея хра­ма Мар­са Мсти­те­ля изна­чаль­но, еще со вре­мен Цеза­ря, ассо­ции­ро­ва­лась имен­но с мще­ни­ем пар­фя­нам — вплоть до посвя­ще­ния это­го хра­ма во 2 г. до н. э. Это собы­тие иссле­до­ва­тель­ни­ца свя­зы­ва­ет с восточ­ной экс­пе­ди­ци­ей Гая Цеза­ря, кото­ро­му пред­сто­я­ло стать новым мсти­те­лем за Крас­са (Ovid. Ars Am. I. 177—182). Безвре­мен­ная смерть наслед­ни­ка Авгу­ста нару­ши­ла эти пла­ны; в резуль­та­те культ Мар­са Мсти­те­ля так и не полу­чил долж­но­го обос­но­ва­ния, и несоот­вет­ст­вие реаль­ных дости­же­ний про­па­ган­де ста­ло слиш­ком оче­вид­но. Для того чтобы скрыть это несоот­вет­ст­вие, после 4 г. н. э. был изо­бре­тен обет, яко­бы дан­ный Окта­виа­ном при Филип­пах в свя­зи с мще­ни­ем за Цеза­ря, и лишь тогда Марс Мсти­тель полу­чил вто­рую функ­цию³⁷.

Дан­ная гипо­те­за вызы­ва­ет еще более серь­ез­ные воз­ра­же­ния. Ей про­ти­во­ре­чат пря­мые сведе­ния Дио­на Кас­сия о том, что пар­фян­ская про­бле­ма, тре­бу­ю­щая пря­мо­го рим­ско­го вме­ша­тель­ства, назре­ла лишь в 1 г. до н. э., и годом ранее, при посвя­ще­нии хра­ма, Август никак не мог это­го пред­видеть. Кро­ме того, Дион Кас­сий пишет, что эта вой­на в Арме­нии была пору­че­на юно­му Гаю Цеза­рю лишь пото­му, что у Авгу­ста не было более под­хо­дя­щей кан­дида­ту­ры; и это застав­ля­ет усо­мнить­ся в том, что боль­шая пар­фян­ская кам­па­ния пла­ни­ро­ва­лась Авгу­стом зара­нее и имен­но на эти годы (Dio Cass. LV. 10. 18). Дж. Гер­берт-Бра­ун счи­та­ет эти сведе­ния неправ­до­по­доб­ны­ми и пред­по­ла­га­ет у Дио­на Кас­сия ошиб­ку в хро­но­ло­гии³⁸. Одна­ко куда более неправ­до­по­доб­ной выглядит ее соб­ст­вен­ная гипо­те­за о том, что через пять лет после пуб­лич­но­го и необы­чай­но тор­же­ст­вен­но­го посвя­ще­ния огром­но­го хра­ма в честь Мар­са — мсти­те­ля пар­фя­нам, посвя­ще­ния, кото­рое с.168 сопро­вож­да­лось раз­лич­ны­ми почет­ны­ми поста­нов­ле­ни­я­ми, игра­ми и зре­ли­ща­ми, Август мог неожи­дан­но для всех «вспом­нить» и объ­явить о том, что дан­ный храм был постро­ен по обе­ту, дан­но­му при Филип­пах ради мще­ния за Цеза­ря. Такое заяв­ле­ние, несо­мнен­но, вызва­ло бы в обще­стве нема­лое недо­уме­ние. Худо­же­ст­вен­ное оформ­ле­ние Фору­ма Авгу­ста раз­ра­ба­ты­ва­лось задол­го до его посвя­ще­ния, и вся его севе­ро-запад­ная эксед­ра была посвя­ще­на про­слав­ле­нию выдаю­щих­ся пред­ста­ви­те­лей рода Юли­ев³⁹, а в самом хра­ме сто­я­ла не одна куль­то­вая ста­туя Мар­са, но куль­то­вая груп­па ста­туй: Марс, Вене­ра и Боже­ст­вен­ный Юлий⁴⁰. Они состав­ля­ли зри­тель­ный центр хра­ма, и пред­став­ля­ет­ся мало­ве­ро­ят­ным, чтобы третью ста­тую мож­но было поста­вить на базу, пер­во­на­чаль­но рас­счи­тан­ную толь­ко на две. По край­ней мере, у нас нет ника­ких сведе­ний о подоб­ных пре­об­ра­зо­ва­ни­ях.

Итак, хотя сведе­ния об обе­те Окта­ви­а­на при Филип­пах вызы­ва­ют у неко­то­рых иссле­до­ва­те­лей обос­но­ван­ные сомне­ния, им так и не уда­лось удо­вле­тво­ри­тель­но объ­яс­нить, каким все-таки обра­зом, через деся­ти­ле­тия после Филип­пий­ской вой­ны, Марс при­об­рел функ­ции мсти­те­ля за убий­ство Цеза­ря, если он изна­чаль­но свя­зы­вал­ся с местью пар­фя­нам?

Пред­став­ля­ет­ся, что ответ на этот вопрос под­ска­зы­ва­ет кон­цеп­ция, пред­ло­жен­ная Дж. Ричем — несмот­ря на то, что сам этот иссле­до­ва­тель при­дер­жи­ва­ет­ся мне­ния об исто­рич­но­сти обе­та при Филип­пах⁴¹. Про­ведя подроб­ный ана­лиз лите­ра­тур­ных источ­ни­ков, дан­ных нумиз­ма­ти­ки, глип­ти­ки и архео­ло­гии, автор при­хо­дит к выво­ду, что Август ста­рал­ся умень­шить пыш­ность поче­стей, пред­ло­жен­ных ему сена­том в честь воз­вра­ще­ния зна­мен от пар­фян, посколь­ку не желал, чтобы их явное несоот­вет­ст­вие его дости­же­ни­ям бро­са­лось в гла­за⁴². Имен­но поэто­му, как заме­ча­ет Рич, Август при­нял лишь часть пред­ло­жен­ных поче­стей. От осталь­ных он либо отка­зал­ся, как от три­ум­фа⁴³, либо видо­из­ме­нил их, при­дав более скром­ную фор­му: напри­мер, пере­нес стро­и­тель­ство хра­ма Мар­са Мсти­те­ля с Капи­то­лия на соб­ст­вен­ный Форум, не стал стро­ить отдель­ную арку в честь т. н. «победы над пар­фя­на­ми», а допол­нил соот­вет­ст­ву­ю­щи­ми архи­тек­тур­ны­ми укра­ше­ни­я­ми ту арку, что уже была постро­е­на после его победы при Акции, а уста­нов­ка колес­ни­цы так­же была пере­не­се­на с Капи­то­лия на Форум Авгу­ста⁴⁴. Аргу­мен­ты Рича с.169 пред­став­ля­ют­ся убеди­тель­ны­ми, одна­ко при­ме­ни­тель­но к Мар­су Мсти­те­лю его кон­цеп­цию мож­но раз­ра­ботать несколь­ко подроб­нее.

Дей­ст­ви­тель­но, если Август ста­рал­ся уме­рить поче­сти за воз­вра­ще­ние зна­мен от пар­фян, то едва ли он стал бы стро­ить осо­бый храм в честь одной лишь этой чисто дипло­ма­ти­че­ской победы. Зна­ме­на были воз­вра­ще­ны посред­ст­вом пере­го­во­ров, что явля­лось менее почет­ным дости­же­ни­ем, чем воен­ная победа. Посвя­ще­ние хра­ма, сим­во­ли­зи­ру­ю­ще­го отмще­ние за рим­ские пора­же­ния, когда это­го отмще­ния нет, не было и не пред­виде­лось в бли­жай­шем буду­щем, еще раз под­черк­ну­ло бы гро­теск­ное несоот­вет­ст­вие фак­ти­че­ских дости­же­ний и пыш­но­сти их про­слав­ле­ния. Осо­бен­но ярко это несоот­вет­ст­вие бро­са­лось бы в гла­за, если учесть, что Марс являл­ся боже­ст­вом вой­ны, а не дипло­ма­тии и пере­го­во­ров. Мож­но пред­по­ло­жить, что храм Мар­са Мсти­те­ля с его двой­ной идео­ло­ги­че­ской функ­ци­ей в какой-то мере разде­лил судь­бу «Актий­ско-Пар­фян­ской» арки, объ­еди­нив­шей воз­вра­ще­ние зна­мен от пар­фян с победой над Анто­ни­ем и Клео­патрой. Не желая пол­но­стью акцен­ти­ро­вать все вни­ма­ние зри­те­лей на воз­вра­ще­нии зна­мен, Август решил сде­лать Мар­са «двой­ным мсти­те­лем»: за Цеза­ря и за погиб­шие леги­о­ны Крас­са.

Но воз­ни­ка­ет вопрос: откуда здесь появил­ся Цезарь и каким обра­зом Авгу­сту при­шло в голо­ву сде­лать храм Мар­са Мсти­те­ля напо­ми­на­ни­ем о бит­ве при Филип­пах? Ответ на этот вопрос мож­но най­ти, если вспом­нить о том, что имен­но Цеза­рю, по мне­нию мно­гих иссле­до­ва­те­лей, и при­над­ле­жа­ла идея стро­и­тель­ства хра­ма Мар­са в честь буду­щей победы над пар­фя­на­ми⁴⁵. Веро­ят­но, поста­нов­ле­ние сена­та о стро­и­тель­стве это­го хра­ма в 20 г. так или ина­че вос­хо­ди­ло к пла­нам Цеза­ря, и имя дик­та­то­ра изна­чаль­но свя­зы­ва­лось с этим про­ек­том. С дру­гой сто­ро­ны, вся ран­няя карье­ра Окта­ви­а­на про­шла под зна­ком мести за Цеза­ря, и, даже достиг­нув выс­шей вла­сти, Август не поз­во­лял забыть о при­ем­ном отце⁴⁶ и в сво­их «Дея­ни­ях» счел нуж­ным напом­нить, что он ото­мстил за убий­ство Цеза­ря (RGDA. 2).

Соче­та­ние этих обсто­я­тельств как раз и мог­ло наве­сти прин­цеп­са на мысль сов­ме­стить в хра­ме Мар­са Мсти­те­ля два спра­вед­ли­вых отмще­ния: пар­фя­нам — за пора­же­ния рим­лян, и Бру­ту, Кас­сию и их сто­рон­ни­кам — за убий­ство Цеза­ря. Подоб­ное сов­ме­ще­ние дости­га­ло сра­зу несколь­ких целей. Во-пер­вых, ослаб­лял­ся акцент на несколь­ко сомни­тель­ной победе над пар­фя­на­ми. Во-вто­рых, Август еще раз напо­ми­нал о сво­ей свя­зи с Боже­ст­вен­ным Цеза­рем. В-третьих, под­чер­ки­ва­лась пре­ем­ст­вен­ность вла­сти дома Юли­ев с.170 С дру­гой сто­ро­ны, новое напо­ми­на­ние о граж­дан­ских вой­нах, сре­ди кото­рых про­шла ран­няя карье­ра Авгу­ста, о совер­шен­ных им жесто­ко­стях (ср. Suet. Aug. 13) тоже было доволь­но рис­ко­ван­ным. Одна­ко Дж. Гер­берт-Бра­ун на осно­ва­нии ана­ли­за двух пас­са­жей Овидия (Fast. III. 697—710; V. 573—578) пока­за­ла, каким обра­зом импе­ра­тор­ской про­па­ган­де уда­лось обой­ти эту про­бле­му. Рас­ска­зы­вая об убий­стве Цеза­ря в мар­тов­ские иды и о мести за него при Филип­пах, поэт под­чер­ки­ва­ет, что уби­тый был вер­хов­ным пон­ти­фи­ком и (как тако­вой) жре­цом Весты. В таком слу­чае его убий­ство пред­ста­ет нече­сти­вым дея­ни­ем, осквер­не­ни­ем рели­гии, и, соот­вет­ст­вен­но, пока­рать убийц необ­хо­ди­мо в инте­ре­сах все­го государ­ства: это мще­ние — уже не про­сто лич­ное дело одно­го Окта­ви­а­на, а месть за оскорб­лен­ную боги­ню Весту и весь рим­ский народ⁴⁷.

Но как тогда объ­яс­нить сооб­ще­ния Све­то­ния и Овидия об обе­те Окта­ви­а­на при Филип­пах? Посколь­ку Овидий был млад­шим совре­мен­ни­ком Авгу­ста, он вряд ли мог про­сто оши­бить­ся, а так как он вла­га­ет дан­ный обет в уста непо­сред­ст­вен­но Авгу­сту-Окта­виа­ну, вряд ли он может быть про­сто поэ­ти­че­ской фан­та­зи­ей или домыс­ла­ми само­го поэта⁴⁸. Веро­ят­нее все­го, эти сведе­ния напря­мую или кос­вен­но вос­хо­дят к само­му Авгу­сту, кото­рый во вре­мя цере­мо­ний, свя­зан­ных с посвя­ще­ни­ем хра­ма заявил, что постро­ил его, испол­няя обет, про­из­не­сен­ный перед бит­вой при Филип­пах, — и это ста­ло пер­вым пуб­лич­ным заяв­ле­ни­ем о дан­ном обе­те. Решив сов­ме­стить про­слав­ле­ние дипло­ма­ти­че­ской победы над пар­фя­на­ми с иде­ей мести за Цеза­ря, прин­цепс дол­жен был как-то объ­яс­нить обще­ству, каким обра­зом в хра­ме Мар­са Мсти­те­ля появил­ся Цезарь — и вер­сия об обе­те, дан­ном при Филип­пах, наи­луч­шим обра­зом поз­во­ля­ла это сде­лать. Посколь­ку после этой бит­вы про­шло уже сорок лет, эти собы­тия успе­ли сте­реть­ся в памя­ти, а мно­гие их участ­ни­ки уже скон­ча­лись, и Август не рис­ко­вал, что это неожи­дан­ное заяв­ле­ние вызо­вет чрез­мер­ное удив­ле­ние или недо­ве­рие в обще­стве, тем более что само по себе дли­тель­ное выпол­не­ние обе­тов име­ло пре­цеден­ты в рим­ской исто­рии⁴⁹. Вряд ли оно мог­ло вызвать и какие-либо опа­се­ния: обет был про­из­не­сен слиш­ком дав­но, и хотя его сле­до­ва­ло выпол­нить, это уже не дава­ло нико­му осно­ва­ний для тре­во­ги: мир­ная эпо­ха про­дол­жа­лась.

с.171

Маш­кин Н. А. 1949: Прин­ци­пат Авгу­ста. Про­ис­хож­де­ние и соци­аль­ная сущ­ность. М.; Л.

Сморч­ков А. М. 2012: Рели­гия и власть в Рим­ской Рес­пуб­ли­ке: маги­ст­ра­ты, жре­цы, хра­мы. М.

Тока­рев А. Н. 2011: Ста­нов­ле­ние офи­ци­аль­ной идео­ло­гии прин­ци­па­та импе­ра­то­ра Авгу­ста. Харь­ков.

Be­ne­det­ti L. 2012: Glan­des Pe­ru­si­nae. Re­vi­sio­ni e ag­gior­na­men­ti. Ro­ma.

Bon­ne­fond M. 1987: Transferts de fonctions et mu­ta­tion idéo­lo­gi­que: le Ca­pi­to­le et le Fo­rum d’Augus­te // L’Urbs: es­pa­ce ur­bain et his­toi­re (I-er sièc­le av. J. -C. — III-e sièc­le ap. J. -C.). Ac­tes du col­lo­que in­ter­na­tio­nal de Ro­me (8—12 mai 1985). Ro­me, 251—278.

Broughton T. R. S. 1952: The Ma­gistra­tes of the Ro­man Re­pub­lic. Vol. 2. N. Y.

Cas­so­la F. 1981: I templi di Mar­te Ul­to­re e i Lu­di Mar­tia­les // Scrit­ti sul mon­do an­ti­co in me­mo­ria di F. Gros­so. Ro­ma, 99—118.

Ce­cio­ni N. 1993: Oc­ta­vian and Ores­tes in Pau­sa­nias // CQ. 43, 506.

Char­lesworth M. P. 1934: The Aven­ging of Cae­sar // CAH. X, 1—30.

Coa­rel­li F. 2007: Ro­me and En­vi­rons. An Ar­chaeo­lo­gi­cal Gui­de. Ber­ke­ley — Los An­ge­les — Lon­don.

Dewar M. 1988: Oc­ta­vian and Ores­tes in the Fi­na­le of the First Geor­gic // CQ. 38, 563—565.

Dewar M. 1990: Oc­ta­vian and Ores­tes Again // CQ. 40, 580—582.

Di­gi­tal Augus­tan Ro­me [Элек­трон­ный ресурс] (URL: http://di­gi­ta­lau­gus­tan­ro­me.org/) (дата обра­ще­ния: 25. 09. 2014 г.).

Fav­ro D. 1996: The Ur­ban Ima­ge of Augus­tan Ro­me. Cambrid­ge.

Fishwick D. 2003: Iko­no­gra­phy and Ideo­lo­gy. The Sta­tue Group in the Temple of Mars Ul­tor // AJAH. N. S. 2. 1, 63—94.

Gos­ling A. 1986: Oc­ta­vian, Bru­tus and Apol­lo: A No­te on Op­por­tu­nist Pro­pa­gan­da // AJPh. 107, 586—589.

Her­bert-Brown G. 1994: Ovid and the Fas­ti. Ox­ford.

Han­nah R. 1998: Ga­mes for Mars and the Temples of Mars Ul­tor // Klio. 80, 422—433.

Hölscher T. 1990: Augus­tus and Ores­tes // Tra­vaux du Centre d’ar­chéo­lo­gie mé­di­ter­ra­néen­ne de l’Aca­dé­mie Po­lo­nai­se des scien­ces. 30, 163—168.

Kie­nast D. 2009: Augus­tus. Prin­zeps und Mo­narch. 4 Aufl. Darmstadt.

Ko­ckel V. 1983: Beo­bach­tun­gen zum Tem­pel des Mars Ul­tor und zum Fo­rum des Augus­tus // MDAI. Rö­mi­sche Ab­tei­lung. 90, 421—448.

Lat­te K. 1960: Rö­mi­sche Re­li­gionsge­schich­te. Mün­chen.

Map­ping Augus­tan Ro­me 2002: L. Ha­sel­ber­ger (ed.). Portsmouth.

Mo­les J. 1983: Fa­te, Apol­lo, and M. Juni­us Bru­tus // AJPh. 104, 249—256.

Os­good J. 2006: Cae­sar’s Le­ga­cy. Cambrid­ge.

Plat­ner S. B. 1929: A To­po­gra­phi­cal Dic­tio­na­ry of An­cient Ro­me / Com­pi­led and re­vi­sed by Th. Ashby. Lon­don

с.172 Rich J. W. 1998: Augus­tus’s Par­thian Ho­nours, the Temple of Mars Ul­tor and the Arch in the Fo­rum Ro­ma­num // Pa­pers of the Bri­tish School in Ro­me. 66, 71—128.

Ri­chardson L. 1992: A New To­po­gra­phi­cal Dic­tio­na­ry of An­cient Ro­me. Bal­ti­mo­re— Lon­don.

Simpson C. 1977: The Da­te of De­di­ca­tion of the Temple of Mars Ul­tor // JRS. 67, 91—94.

Simpson C. 1993: A Shri­ne of Mars Ul­tor re-vi­si­ted // Re­vue bel­ge de phi­lo­lo­gie et d’his­toi­re. 71, 116—122.

Stam­per J. 2005: The Ar­chi­tec­tu­re of Ro­man Temples: The Re­pub­lic to the Middle Em­pi­re. Cambrdge.

Su­miG. S. 2005: Ce­re­mo­ny and Power. Per­for­ming Po­li­tics in Ro­me between Re­pub­lic and Em­pi­re. Ann Ar­bor.

Sy­me R. 1986: The Augus­tan Aris­toc­ra­cy. Ox­ford.

Tay­lor L. R. 1931: The Di­vi­ni­ty of the Ro­man Em­pe­ror. Middle­town.

Tilg S. 2008: Augus­tus and Ores­tes: Two Li­te­ra­ry Clues // CQ. 58, 368—370.

Weinstock S. 1971: Di­vus Juli­us. Ox­ford.

Whi­te P. 1988: Juli­us Cae­sar in Augus­tan Ro­me // Phoe­nix. 42, 334—356.

Zan­ge­meis­ter C. 1885: Glan­des Plum­beae La­ti­nae inscrip­tae. Ep­he­me­ris Epi­gra­phi­ca. Cor­po­ris Iscrip­tio­num La­ti­na­rum Sup­le­men­tum. Vol. 6. Ro­ma.

Zan­ker P. 1988: The Power of Ima­ges in the Age of Augus­tus. Ann Ar­bor.

Zar­row E. M. 2007: The Ima­ge and Me­mo­ry of Juli­us Cae­sar between Tri­um­vi­ra­te and Prin­ci­pa­te. PhD Diss. Yale Uni­ver­si­ty.

Keywords: Temple of Mars Ul­tor, Fo­rum of Augus­tus, re­tur­ning of Ro­man stan­dards, Ro­man stan­dards, ven­gean­ce for Cae­sar’s mur­der, Mars Ul­tor, Bis Ul­tor.