Письма Марка Туллия Цицерона

42. Титу Пом­по­нию Атти­ку, в Рим

Фор­мий­ская усадь­ба, меж­ду 24 и 29 апре­ля 59 г.

1. Согла­сен с тем, что ты пишешь: состо­я­ние государ­ст­вен­ных дел не менее неопре­де­лен­ное, чем ты опи­сы­ва­ешь его. Одна­ко меня раду­ет имен­но это раз­но­об­ра­зие выска­зы­ва­ний и мне­ний. Когда я читаю твои пись­ма, мне кажет­ся, что я в Риме и слы­шу то одно, то дру­гое, как быва­ет при столь важ­ных обсто­я­тель­ствах. Одна­ко я не могу объ­яс­нить себе одно­го: что имен­но может он пред­ло­жить для реше­ния земель­но­го вопро­са¹, не вызы­вая ничьих воз­ра­же­ний?

2. Что же каса­ет­ся той силы духа, какую про­явил Бибул, отсро­чив коми­ции², то она толь­ко поз­во­ля­ет судить о нем, но нисколь­ко не улуч­ша­ет обще­го поло­же­ния. Бес­спор­но, наде­ют­ся на Пуб­лия³. Пусть, пусть он сде­ла­ет­ся народ­ным три­бу­ном, хотя бы толь­ко для того, чтобы ты поско­рее воз­вра­тил­ся из Эпи­ра; ибо, я думаю, не может слу­чить­ся, чтобы ты мог жить без него, осо­бен­но если он захо­чет всту­пить в какой-либо спор со мной. Во вся­ком слу­чае несо­мнен­но: если про­изой­дет что-нибудь в этом роде, то ты при­ле­тишь. Но допу­стим, что это­го не слу­чит­ся; все же, если он будет бла­го­де­тель­ст­во­вать государ­ству, то я пре­д­ви­жу пре­крас­ное зре­ли­ще, лишь бы толь­ко мне мож­но было смот­реть на него в тво­ем при­сут­ст­вии.

3. Толь­ко я напи­сал эти стро­ки, вот и Себос. Не успел я вздох­нуть, как Аррий⁴ уже гово­рит мне: «Здрав­ст­вуй». И это зна­чит уда­лить­ся из Рима! От каких же людей я убе­жал, если уго­дил к этим! Но я уйду

Нако­нец, если я не смо­гу быть один, то луч­ше буду общать­ся с дере­вен­ски­ми, чем с эти­ми слиш­ком город­ски­ми людь­ми. Одна­ко, так как ты не пишешь ниче­го опре­де­лен­но­го, буду ожи­дать тебя в фор­мий­ской усадь­бе еще за два дня до май­ских нон.

4. Терен­ция очень при­зна­тель­на за твою настой­чи­вость и ста­ра­ние в спор­ном деле с Муль­ви­ем⁶. Она совсем не зна­ет, что ты защи­ща­ешь общее дело тех, кто вла­де­ет государ­ст­вен­ной зем­лей. Но ты все-таки пла­тишь откуп­щи­кам кое-что, а она отка­зы­ва­ет даже в этом. Итак, она и ари­сто­кра­тич­ней­ший маль­чик Цице­рон шлют тебе при­вет.