Письма Марка Туллия Цицерона

512. Сер­вию Суль­пи­цию Руфу, в про­вин­цию Ахайю

Рим, 46 г.

Цице­рон Сер­вию при­вет.

1. Я не согла­шусь, чтобы наше­му Атти­ку, кото­ро­го я видел вне себя от радо­сти, твое пись­мо, обра­щен­ное к нему со всей любез­но­стью и доб­ротой, было более при­ят­но, неже­ли мне; ведь если оно почти оди­на­ко­во обра­до­ва­ло каж­до­го из нас, то я все-таки боль­ше удив­лял­ся тому, что ты, кото­рый, если бы тебя попро­си­ли или, во вся­ком слу­чае, посо­ве­то­ва­ли, бла­го­же­ла­тель­но отве­тил бы Атти­ку (в том, что так было бы, для меня не было сомне­ний), напи­сал ему по соб­ст­вен­но­му побуж­де­нию и в пись­ме неожи­дан­но выка­зал ему такое свое боль­шое рас­по­ло­же­ние. Что каса­ет­ся это­го, то я не толь­ко не дол­жен про­сить тебя, чтобы ты тем рев­ност­нее делал это так­же ради меня (ведь ничто не может пре­взой­ти твое обе­ща­ние), но я даже не дол­жен бла­го­да­рить тебя за то, что ты сде­лал и ради него и по соб­ст­вен­но­му побуж­де­нию.

2. Но ска­жу одно: то, что ты сде­лал, очень при­ят­но мне. Ведь такое твое суж­де­ние о чело­ве­ке, исклю­чи­тель­но люби­мом мной, не может не быть в выс­шей сте­пе­ни при­ят­но мне; раз это так, необ­хо­ди­мо быть бла­го­дар­ным. Но так как, ввиду наше­го тес­но­го сою­за, мне в сво­ем пись­ме к тебе доз­во­ле­но даже погре­шить, я сде­лаю и то и дру­гое из того, чего мне не сле­ду­ет делать, как я заявил. Итак, к тому, что ты обе­щал сде­лать ради Атти­ка, при­бавь, пожа­луй­ста, столь­ко, сколь­ко мож­но допол­нить в силу нашей друж­бы; и, хотя я недав­но и боял­ся бла­го­да­рить тебя, теперь я откры­то бла­го­да­рю и хочу, чтобы ты счи­тал, что все­ми услу­га­ми, каки­ми ты толь­ко обя­жешь Атти­ка в его эпир­ских и про­чих делах, ты обя­жешь и меня.