Письма Марка Туллия Цицерона

513. Сер­вию Суль­пи­цию Руфу, в про­вин­цию Ахайю

Рим, 46 г.

Марк Тул­лий Цице­рон шлет боль­шой при­вет Сер­вию Суль­пи­цию.

1. С Лисо­ном из Патр¹ меня соеди­ня­ют дав­ние узы госте­при­им­ства², и я счи­таю нуж­ным свя­то соблюдать эту связь. И по этой при­чине, а так­же по очень мно­гим дру­гим я не под­дер­жи­вал столь близ­кой друж­бы ни с одним чело­ве­ком, свя­зан­ным со мной госте­при­им­ст­вом, и она бла­го­да­ря как его мно­го­чис­лен­ным услу­гам, так и еже­днев­но­му обще­нию уве­ли­чи­лась настоль­ко, что нет ниче­го, что было бы тес­нее нашей друж­бы. После того как он про­вел год в Риме почти так, что жил у меня, мы, хотя и силь­но наде­я­лись, что ты, бла­го­да­ря мое­му пись­му и реко­мен­да­ции, будешь вни­ма­тель­ней­ше делать то, что ты сде­лал, — обе­ре­гать его иму­ще­ство и досто­я­ние в его отсут­ст­вие, тем не менее, так как всё во вла­сти одно­го³ и так как Лисон был на нашей сто­роне⁴ и под нашей защи­той, все-таки каж­дый день чего-нибудь боя­лись. Одна­ко и его соб­ст­вен­ная извест­ность и рве­ние мое и про­чих, свя­зан­ных с ним уза­ми госте­при­им­ства, при­ве­ли к тому, что Цезарь согла­ша­ет­ся на всё, чего мы хотим, что ты пой­мешь из пись­ма Цеза­ря к тебе.

2. Теперь же я не толь­ко не ослаб­ляю сколь­ко-нибудь сво­ей реко­мен­да­ции, слов­но я уже все­го достиг, но тем насто­я­тель­нее доби­ва­юсь от тебя, чтобы ты при­нял под свое покро­ви­тель­ство и в чис­ло дру­зей Лисо­на, из-за неопре­де­лен­ной судь­бы кото­ро­го я гово­рил с тобой несколь­ко нере­ши­тель­но, опа­са­ясь, как бы не про­изо­шло чего-либо тако­го, чему даже ты не смо­жешь помочь⁵. Но, убедив­шись в его невреди­мо­сти, про­шу тебя обо всем с осо­бен­ным рве­ни­ем и с осо­бен­ной заботой. Чтобы не пере­чис­лять все­го порознь, пре­по­ру­чаю тебе весь его дом, в том чис­ле его моло­до­го сына, кото­ро­го мой кли­ент Гай Мений Гемелл, сде­лав­шись граж­да­ни­ном Патр в бед­ст­вен­ные дни сво­его изгна­ния, усы­но­вил на осно­ва­нии зако­нов Патр, — с тем, чтобы ты защи­тил все его пра­ва на наслед­ство.

3. Но глав­ное — в том, чтобы ты при­нял Лисо­на, кото­ро­го я узнал как луч­ше­го и бла­го­дар­ней­ше­го мужа, в чис­ло сво­их близ­ких. Если ты сде­ла­ешь это, то ты, не сомне­ва­юсь, в люб­ви к нему и впо­след­ст­вии пре­по­ру­чая его про­чим, про­явишь такое же суж­де­ние и рас­по­ло­же­ние, какое и я. И уси­лен­но желаю, чтобы это про­изо­шло, и так­же опа­са­юсь, как бы он, если ему пока­жет­ся, что ты сде­лал для него с мень­шей щед­ро­стью, не поду­мал, что я напи­сал небреж­но, а не что ты забыл меня. Ведь как из моих еже­днев­ных раз­го­во­ров, так и из тво­их писем он мог понять, как высо­ко ты ценишь меня.