НРАВСТВЕННЫЕ ПИСЬМА К ЛУЦИЛИЮ

ПИСЬМО XXXIV

Сене­ка при­вет­ст­ву­ет Луци­лия!

(1) Я раду­юсь и ликую, и, стрях­нув с себя ста­рость, рас­па­ля­юсь, как юно­ша, когда по тво­им делам и пись­мам пони­маю, насколь­ко ты пре­взо­шел само­го себя (пото­му что тол­пу ты дав­но оста­вил поза­ди). Если зем­ледель­ца раду­ет пер­вый плод выра­щен­но­го им дере­ва, если пас­ту­ху при­я­тен при­рост ста­да, если вся­кий смот­рит на сво­его питом­ца так, слов­но счи­та­ет его юность сво­ею, — что, по-тво­е­му, долж­ны испы­ты­вать вос­пи­тав­шие в дру­гом при­род­ный дар, когда вдруг увидят созрев­шим то, что было неж­ным под их лепив­ши­ми рука­ми? (2) Я при­тя­заю на тебя: ты — мое созда­ние. Едва заме­тив твои задат­ки, я взял­ся за тебя, под­бад­ри­вал, давал шпо­ры и не поз­во­лял идти мед­лен­но, то и дело под­го­нял тебя, да и сей­час зани­ма­юсь тем же, одна­ко под­бад­ри­ваю бегу­ще­го и под­бад­ри­ваю­ще­го меня само­го. (3) Ты спро­сишь, чего мне еще надоб­но. — Теперь-то и пой­дет самое важ­ное. Обыч­но гово­рят, что нача­ло — это уже пол­де­ла; то же отно­сит­ся¹ и к нашей душе: жела­ние стать доб­ро­де­тель­ны­ми — пол­пу­ти к доб­ро­де­те­ли. Но зна­ешь, кого я назо­ву доб­ро­де­тель­ным? Чело­ве­ка совер­шен­но­го и неза­ви­си­мо­го, кото­ро­го ника­кая сила, ника­кая нуж­да не испор­тит. (4) Тако­го я и про­зре­ваю в тебе, если ты будешь упо­рен в сво­их ста­ра­ни­ях, если будешь посту­пать так, чтобы меж­ду тво­и­ми дела­ми и сло­ва­ми не было не толь­ко про­ти­во­ре­чия, но и рас­хож­де­ния, если и то и дру­гое будет одной чекан­ки. Твоя душа еще не на вер­ном пути, если поступ­ки твои не согла­су­ют­ся меж­ду собой. Будь здо­ров!