Лукан

Фарсалия,
или поэма о гражданской войне

Книга V

<<<
>>>
Марк Анней Лукан. Фарсалия, или поэма о гражданской войне. Москва, Научно-изд. центр. «Ладомир» — «Наука», 1993.
Репринтное воспроизведение текста издания 1951 г.
Перевод с латинского Л. Е. Остроумова. Редакция, статья и комментарии Ф. А. Петровского.
Латинский текст: http://monumenta.ch/
Латинский текст с англ. пер. (Лёбовская библиотека, 1962; репринт издания 1928 г.).
СКРЫТЬ ЛАТИНСКИЙ ТЕКСТ
10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160 170 180 190 200 210 220 230 240 250 260 270 280 290 300 310 320 330 340 350 360 370 380 390 400 410 420 430 440 450 460 470 480 490 500 510 520 530 540 550 560 570 580 590 600 610 620 630 640 650 660 670 680 690 700 710 720 730 740 750 760 770 780 790 800 810

Так, меж обо­их вождей разде­лив и уда­чи и беды,
В бит­вах им раны послав, для зем­ли Македон­ской Фор­ту­на
Рав­ны­ми их сбе­рег­ла. Уж зима с Атлан­ти­дой, сколь­зя­щей
Вниз по небес­но­му льду, весь Гем засы­па­ла сне­гом,
Sic al­ter­na du­ces bel­lo­rum vul­ne­ra pas­sos
in Ma­ce­tum ter­ras mis­cens ad­ver­sa se­cun­dis
ser­va­vit for­tu­na pa­res. iam spar­se­rat Hae­mo
bru­ma ni­ves ge­li­do­que ca­dens At­lan­tis Olym­po,
5 И при­бли­жал­ся уж день, кото­рый новое имя
Году дает, воз­но­ся веду­ще­му год за собою
Яну­су — пер­вый почет. Оба кон­су­ла, поль­зу­ясь сро­ком
Вла­сти сво­ей, созы­ва­ют в Эпир — по нуж­дам воен­ным
Быв­ших в разъ­езде отцов. При­ют чуже­стран­ный и бед­ный
insta­bat­que dies qui dat no­va no­mi­na fas­tis
qui­que co­lit pri­mus du­cen­tem tem­po­ra Ianum.
dum ta­men eme­ri­ti re­ma­net pars ul­ti­ma iuris
con­sul uter­que va­gos bel­li per mu­nia pat­res
eli­cit Epi­rum. pe­re­gri­na ac sor­di­da se­des
10 Рим­ских при­ем­лет вель­мож, и под кры­шей Сенат ино­зем­ной
Слу­ша­ет в чуж­дой стране дела государ­ст­вен­ной тай­ны.
Лаге­рем ведь не назвать так мно­го секир, по зако­ну
Вло­жен­ных в фас­ции здесь. Отцы воз­ве­ща­ют наро­дам,
Что не Сена­том Пом­пей, а Сенат руко­во­дит Пом­пе­ем.
Ro­ma­nos ce­pit pro­ce­res, sec­re­ta­que re­rum
hos­pes in ex­ter­nis audi­vit cu­ria tec­tis.
nam quis castra vo­cet tot stric­tas iure se­cu­ris,
tot fas­ces? do­cuit po­pu­los ve­ne­ra­bi­lis or­do
non Mag­ni par­tes sed Mag­num in par­ti­bus es­se.
15 Вот, нако­нец, тиши­на водво­ри­лась в печаль­ном собра­ньи
И начи­на­ет тогда с сиде­нья высо­ко­го Лен­тул:
«Если вы духом силь­ны и достой­ны латин­ско­го рода
С древ­нею кро­вью его, — так вы на то не смот­ри­те,
Как дале­ко мы теперь заседа­ем от взя­то­го Рима,
ut pri­mum maes­tum te­nue­re si­len­tia coe­tum,
Len­tu­lus e cel­sa sub­li­mis se­de pro­fa­tur.
«in­do­le si dig­num La­tia, si san­gui­ne pris­co
ro­bur inest ani­mis, non qua tel­lu­re coac­ti
quam­que pro­cul tec­tis cap­tae se­dea­mus ab ur­bis
20 Но рас­по­знай­те ско­рей собра­ния ваше­го облик.
Перед ука­зом сво­им реши­те вопрос, — оче­вид­ный
Цар­ствам и пле­ме­нам, — что мы — Сенат пол­но­моч­ный.
И под воз­ком ледя­ным Мед­веди­цы гипер­бо­рей­ской,
И в иссу­шен­ной стране, где небо, ско­ва­но зно­ем,
cer­ni­te, sed vestrae fa­ciem cog­nos­ci­te tur­bae,
cuncta­que ius­su­ri pri­mum hoc de­cer­ni­te, pat­res,
quod reg­nis po­pu­lis­que li­quet, nos es­se se­na­tum.
nam vel Hy­per­bo­reae pla­ustrum gla­cia­le sub Ur­sae
vel pla­ga qua tor­rens clau­sus­que va­po­ri­bus axis
25 Не поз­во­ля­ет ни дням, ни ночам нерав­ным рож­дать­ся, —
Власть и прав­ле­нье над всем, куда бы судь­ба ни влек­ла нас,
Будут сопут­ст­во­вать нам! Когда Тар­пей­скую кре­пость
Факе­лы гал­лов сожгли и в Вей­ях Камилл посе­лил­ся, —
Там был и Рим. Не теря­ло вовек сосло­вие ваше
nec pa­ti­tur noc­tes nec ini­quos cres­ce­re so­les,
si for­tu­na fe­rat, re­rum nos sum­ma se­que­tur
im­pe­rium­que co­mes. Tar­peia se­de pe­rus­ta
Gal­lo­rum fa­ci­bus Veios­que ha­bi­tan­te Ca­mil­lo
il­lic Ro­ma fuit. non um­quam per­di­dit or­do
30 При пере­мене жилья — сво­их прав. А Цезарь вла­де­ет
Скорб­ны­ми кров­ля­ми лишь, пусты­ми дома­ми, зако­ном
Смолк­шим, — там Форум закрыт, пре­кра­ти­лось суда про­из­вод­ство.
Курия там — из Отцов, исклю­чен­ных при Горо­де пол­ном;
С нами кто не был тогда из высо­ко­го изгнан собра­нья,
mu­ta­to sua iura so­lo. mae­ren­tia tec­ta
Cae­sar ha­bet va­cuas­que do­mos le­ges­que si­len­tis
clau­sa­que ius­ti­tio tris­ti fo­ra; cu­ria so­los
il­la vi­det pat­res ple­na quos ur­be fu­ga­vit:
or­di­ne de tan­to quis­quis non exu­lat hic est.
35 Нас, не зна­вав­ших зло­действ, успо­ко­ен­ных дли­тель­ным миром,
Пер­вая ярость вой­ны рас­се­я­ла; но воз­вра­ти­лись
Чле­ны на место свое. Вза­мен Гес­пе­рии боги
Силы все­лен­ной дают; и враг лежит, погре­бен­ный
Под илли­рий­ской вол­ной, на скуд­ных ливий­ских рав­ни­нах.
ig­na­ros sce­le­rum lon­ga­que in pa­ce quie­tos
bel­lo­rum pri­mus spar­sit fu­ror: om­nia rur­sus
membra lo­co re­deunt. en, to­tis vi­ri­bus or­bis
Hes­pe­riam pen­sant su­pe­ri: iacet hos­tis in un­dis
ob­ru­tus Il­ly­ri­cis, Li­byae squa­len­ti­bus ar­vis
40 Пал Кури­он, кто у Цеза­ря был поло­ви­ной Сена­та.
Взвей­те зна­ме­на, вожди, тече­ние судеб ускорь­те;
Ваши надеж­ды богам открой­те, и дух ваш Фор­ту­на
Так да кре­пит, как дала она вам, пред вра­га­ми бежав­шим,
Пра­вое дело. Уж срок пол­но­мо­чи­ям нашим про­хо­дит;
Cu­rio Cae­sa­rei ce­ci­dit pars mag­na se­na­tus.
tol­li­te sig­na, du­ces, fa­to­rum in­pel­li­te cur­sum,
spem vestram praes­ta­te deis, for­tu­na­que tan­tos
det vo­bis ani­mos quan­tos fu­gien­ti­bus hos­tem
cau­sa da­bat. nostrum ex­haus­to ius clau­di­tur an­no:
45 Вы же, чья власть не узна­ет кон­ца, обо всем сове­щай­тесь
И пове­ле­нье, отцы, Пом­пею Вели­ко­му дай­те
Быть вер­хов­ным вождем». Сенат это имя встре­ча­ет
Радост­ным кри­ком и вот свою жизнь и роди­ны судь­бы
Ныне вру­ча­ет ему. Союз­ным царям и наро­дам
vos, quo­rum fi­nem non est sen­su­ra po­tes­tas,
con­su­li­te in me­dium, pat­res, Mag­num­que iube­te
es­se du­cem». lae­to no­men cla­mo­re se­na­tus
ex­ci­pit et Mag­no fa­tum pat­riae­que suum­que
in­po­suit. tunc in re­ges po­pu­los­que me­ren­tis
50 Долж­ный возда­ли почет, и был изу­кра­шен дара­ми
Фебов Родос — вла­сти­тель морей, и дикое пле­мя.
Что на Тай­ге­те живет; и древ­ние сла­вят Афи­ны;
И за Мас­са­лию в дар полу­ча­ет сво­бо­ду Фокида.
Са́далу с Коти­ем сла­вят теперь, а с ним Дейота­ра
spar­sus ho­nor, pe­la­gi­que po­tens Phoe­beia do­nis
exor­na­ta Rho­dos ge­li­di­que in­cul­ta iuven­tus
Tay­ge­ti, fa­ma ve­te­res lau­dan­tur Athe­nae,
Mas­si­liae­que suae do­na­tur li­be­ra Pho­cis;
tum Sa­da­lam for­tem­que Co­tyn fi­dum­que per ar­ma
55 Вер­но­го в бит­вах, царя ледя­ных бере­гов Рас­ки­по­ла,
И пред­пи­са­ньем сво­им под­чи­ня­ет дер­жав­но­му Юбе
Ливию ныне Сенат. О, горе­чи пол­ные судь­бы.
Так­же тебе, достой­ней­ший царь пле­мен веро­лом­ных,
О Пто­ле­мей, пре­ступ­ле­нье богов и бес­че­стье Фор­ту­ны,
Deio­ta­rum et ge­li­dae do­mi­num Rhas­cy­po­lin orae
con­lau­dant, Li­byam­que iubent auc­to­re se­na­tu
sceptri­fe­ro pa­re­re Iubae. pro tris­tia fa­ta!
et ti­bi, non fi­dae gen­tis dig­nis­si­me reg­no,
for­tu­nae, Pto­le­maee, pu­dor cri­men­que deo­rum,
60 Раз­ре­ше­но увен­чать гла­ву диа­де­мой Пел­лей­ской!
Маль­чик на гибель пле­мен полу­ча­ет меч бес­по­щад­ный.
Если бы толь­ко — пле­мен! Отда­ют ему Лага вла­де­нья, —
С ними — Пом­пея гла­ву; сест­ра его цар­ство теря­ет,
Цезарь — Вели­ко­го казнь…
И вот заседа­нье закры­лось,
cin­ge­re Pel­laeo pres­sos dia­de­ma­te cri­nis
per­mis­sum. sae­vum in po­pu­los puer ac­ci­pis en­sem,
at­que uti­nam in po­pu­los! do­na­ta est re­gia La­gi,
ac­ces­sit Mag­ni iugu­lus, reg­num­que so­ro­ri
erep­tum est so­ce­ro­que ne­fas. iam tur­ba so­lu­to
65 Все взя­лись за мечи; пока вожди и наро­ды
Ищут невер­ных путей и судь­бы сле­пые пыта­ют,
Аппий один лишь, боясь пре­врат­но­стям Мар­са отдать­ся,
Про­сит все­выш­них богов открыть исход пред­при­я­тий
И отпи­ра­ет тай­ник про­ри­ца­те­ля Феба дель­фий­ский —
ar­ma pe­tit coe­tu; quae cum po­pu­li­que du­ces­que
ca­si­bus in­cer­tis et cae­ca sor­te pa­ra­rent,
so­lus in an­ci­pi­tes me­tuit des­cen­de­re Mar­tis
Ap­pius even­tus, fi­nem­que expro­me­re re­rum
sol­li­ci­tat su­pe­ros mul­tos­que ob­duc­ta per an­nos
70 Тот, что закры­тым для всех сто­ял уже дол­гие годы.
На поло­вине пути от запад­ных стран до восточ­ных
В небо вер­ши­ной двой­ной воз­но­сят­ся горы Пар­на­са —
Феба свя­щен­ный при­ют и Бро­мия, коим вак­хан­ки
В Фивах в трех­ле­тие раз дель­фий­ский празд­ник справ­ля­ют.
Del­phi­ca fa­ti­di­ci re­se­rat pe­net­ra­lia Phoe­bi.
Hes­pe­rio tan­tum quan­tum sum­mo­tus Eoo
car­di­ne Par­na­sos ge­mi­no pe­tit aethe­ra col­le,
mons Phoe­bo Bro­mio­que sa­cer, cui nu­mi­ne mix­to
Del­phi­ca The­ba­nae re­fe­runt trie­te­ri­ca Bac­chae.
75 В дни, как потоп погло­тил всю зем­лю, лишь эта вер­ши­на,
Не погру­зив­шись, была гра­ни­цею неба и моря.
Ты, о Пар­нас, из пучин едва под­ни­мал свои ска­лы,
Даже один из хреб­тов под водой совер­шен­но скры­вал­ся.
Мсти­тель за стран­ни­цу-мать, чье чре­во от ноши томи­лось,
hoc so­lum fluc­tu ter­ras mer­gen­te ca­cu­men
emi­nuit pon­to­que fuit discri­men et astris.
tu quo­que vix sum­mam, se­duc­tus ab aequo­re, ru­pem
ex­tu­le­ras, uno­que iugo, Par­na­se, la­te­bas.
ul­tor ibi ex­pul­sae, pre­me­ret cum vis­ce­ra par­tus,
80 Там еще дет­ской стре­лой Пеан уни­что­жил Пифо­на
В дни, как тре­нож­ник и власть дер­жа­ла дес­ни­ца Феми­ды.
Толь­ко заме­тил Пеан, что зем­ля из чудо­вищ­ной пасти
Шлет откро­ве­нье богов, говор­ли­вы­ми вет­ра­ми дышит, —
Тот­час же он про­ник в глу­би­ну свя­щен­но­го грота
mat­ris ad­huc ru­di­bus Paean Pytho­na sa­git­tis
expli­cuit, cum reg­na The­mis tri­po­das­que te­ne­ret.
ut vi­dit Paean vas­tos tel­lu­ris hia­tus
di­vi­nam spi­ra­re fi­dem ven­tos­que lo­qua­ces
ex­ha­la­re so­lum, sac­ris se con­di­dit antris,
85 И, в тай­ни­ке водво­рясь, про­ри­ца­те­лем стал Апол­ло­ном.
Кто из Все­выш­них там скрыт? Что за бог, низ­верг­ну­тый с неба,
Соиз­во­ля­ет там жить — заклю­чен­ный в тем­ных пеще­рах?
Кто из богов на зем­лю сой­дет, кто, знаю­щий судь­бы
Мира все­го напе­ред и дви­же­ния веч­но­го тай­ну,
in­cu­buit­que ady­to va­tes ibi fac­tus Apol­lo.
quis la­tet hic su­pe­rum? quod nu­men ab aethe­re pres­sum
dig­na­tur cae­cas inclu­sum ha­bi­ta­re ca­ver­nas?
quis ter­ram cae­li pa­ti­tur deus, om­nia cur­sus
aeter­ni sec­re­ta te­nens mun­do­que fu­tu­ri
90 К людям гото­вый сле­теть и с наро­да­ми сопри­кос­нуть­ся,
Веч­но вели­кий во всем и все­гда неиз­мен­но могу­чий,
Судь­бы ль веща­ет, иль сам созда­ет он судь­бы наро­дов
Пеньем сво­им. Может быть, на лоне зем­ли поме­ща­ясь,
Чтобы под­дер­жи­вать мир в пусто­те вися­щим и пра­вить, —
con­sci­us, ac po­pu­lis se­se pro­fer­re pa­ra­tus
con­tac­tum­que fe­rens ho­mi­nis, mag­nus­que po­tensque,
si­ve ca­nit fa­tum seu, quod iubet il­le ca­nen­do,
fit fa­tum? for­san, ter­ris in­ser­ta re­gen­dis
aere lib­ra­tum va­cuo quae sus­ti­net or­bem,
95 Это Юпи­те­ра часть, из Киррей­ских пещер исто­ча­ясь,
В гор­ний вле­чет­ся эфир, срод­ни само­му Гро­мо­верж­цу.
Если же в деви­чью грудь боже­ство это власт­но про­никнет,
Зву­ком про­ро­че­ских уст потря­сет оно дух чело­ве­ка;
Так, низ­вер­гая огонь, зали­ва­ет Сици­лии кра­тер
to­tius pars mag­na Iovis Cirrhaea per antra
exit et aethe­rio tra­hi­tur co­ne­xa To­nan­ti.
hoc ubi vir­gi­neo con­cep­tum est pec­to­re nu­men,
hu­ma­nam fe­riens ani­mam so­nat ora­que va­tis
sol­vit, ceu Si­cu­lus flam­mis ur­guen­ti­bus Aet­nam
100 Этну, иль Тифо­эй, под гро­ма­дой таясь Ина­ри­мы,
С ревом заве­сой дымов обви­ва­ет кам­пан­ские ска­лы.
То боже­ство откры­ва­ет­ся всем, нико­му не отка­жет,
Лишь заграж­дая себя от зара­зы люд­ско­го безумья.
Там, бор­мо­ча про себя, гре­хов­ной моль­бы не воз­но­сят:
un­dat apex, Cam­pa­na fre­mens ceu sa­xa va­po­rat
con­di­tus Ina­ri­mes aeter­na mo­le Typhoe­us.
hoc ta­men ex­po­si­tum cunctis nul­li­que ne­ga­tum
nu­men ab hu­ma­ni so­lum se la­be fu­ro­ris
vin­di­cat. haud il­lic ta­ci­to ma­la vo­ta su­sur­ro
105 Бог, несо­мнен­ный закон, неиз­мен­ную волю вещая,
Людям молить запре­тил. Он, к пра­вед­ным мило­сти пол­ный,
Часто при­ют достав­лял из роди­мо­го гра­да бежав­шим.
Так он тирий­цам помог; отвра­тил пора­же­ние в бит­ве,
Как это пом­нит про­стор Сала­мин­ско­го моря; сми­рил он
con­ci­piunt, nam fi­xa ca­nens mu­tan­da­que nul­li
mor­ta­les op­ta­re ve­tat; ius­tis­que be­nig­nus
sae­pe de­dit se­dem to­tas mu­tan­ti­bus ur­bes,
ut Ty­riis, de­dit il­le mi­nas in­pel­le­re bel­li,
ut Sa­la­mi­nia­cum me­mi­nit ma­re; sus­tu­lit iras
110 Ярость бес­плод­ной зем­ли, ука­зуя надеж­ное сред­ство.
Воздух тле­твор­ный смяг­чал. Вели­чай­ше­го дара Все­выш­них
Век наш лишен пото­му, что умолк дель­фий­ский ора­кул
После того, как цари гряду­ще­го ста­ли боять­ся
И гово­рить запре­ти­ли богам. Про­ро­чи­цы Кир­ры,
tel­lu­ris ste­ri­lis monstra­to fi­ne, re­sol­vit
aera ta­bi­fi­cum. non ul­lo sae­cu­la do­no
nostra ca­rent maio­re deum, quam Del­phi­ca se­des
quod si­luit, postquam re­ges ti­mue­re fu­tu­ra
et su­pe­ros ve­tue­re lo­qui. nec vo­ce ne­ga­ta
115 Голос утра­тив­ши свой, не горю­ют, закры­ти­ем хра­ма
Поль­зу­ясь: еже­ли бог кому-нибудь в грудь про­ни­ка­ет, —
Ран­няя смерть вдох­нов­лен­ной жене явля­ет­ся карой
Или награ­дой; тогда воз­буж­де­ньем, поры­вом безумья
Тело горит у нее и небес­ный удар сотря­са­ет
Cirrhaeae mae­rent va­tes, templi­que fruun­tur
ius­ti­tio. nam, si­qua deus sub pec­to­ra ve­nit,
nu­mi­nis aut poe­na est mors in­ma­tu­ra re­cep­ti
aut pre­tium; quip­pe sti­mu­lo fluc­tu­que fu­ro­ris
con­pa­ges hu­ma­na la­bat, pul­sus­que deo­rum
120 Брен­ную душу… Но вот тре­нож­ни­ки, дол­гое вре­мя
Спав­шие, тишь и покой пустын­ной ска­лы, про­буж­да­ет
Аппий, желаю­щий знать Гес­пе­рии жре­бий конеч­ный.
Стар­ше­му он из жре­цов при­ка­зал отво­рить этот гроз­ный
Храм и богам пере­дать про­ро­чи­цу, пол­ную стра­ха.
con­cu­tiunt fra­gi­les ani­mas. sic tem­po­re lon­go
in­mo­tos tri­po­das vas­tae­que si­len­tia ru­pis
Ap­pius Hes­pe­rii scru­ta­tor ad ul­ti­ma fa­ti
sol­li­ci­tat. ius­sus se­des la­xa­re ve­ren­das
an­tis­tes pa­vi­dam­que deis in­mit­te­re va­tem
125 Тот Фемо­ною схва­тил, что бро­ди­ла досель без­за­бот­но
Воз­ле Касталь­ских ручьев и в чаще дре­му­чей дуб­ра­вы, —
И при­нуж­дать ее стал в свя­ти­ли­ще хра­ма про­ник­нуть.
Страш­ных две­рей кос­нуть­ся боясь, пыта­лась феба­да
Хит­ро­стью тщет­ной сму­тить вождя, пылав­ше­го жаж­дой
Cas­ta­lios cir­cum la­ti­ces ne­mo­rum­que re­ces­sus
Phe­mo­noen er­ro­re va­gam cu­ris­que va­can­tem
cor­ri­puit co­git­que fo­res in­rum­pe­re templi.
li­mi­ne ter­ri­fi­co me­tuens con­sis­te­re Phoe­bas
abster­re­re du­cem nos­cen­di ar­do­re fu­tu­ra
130 Тай­ны гряду­ще­го знать, — «Какая надеж­да ковар­но
К прав­де, — ска­за­ла она, — вле­чет тебя, рим­ля­нин? Немы
Гроты Пар­на­са дав­но и с богом рас­стал­ся он: или
Дух из уще­лий ушел в дру­гие пре­де­лы все­лен­ной,
Или, когда сго­ре­ла Пифо́ от факе­ла гал­лов,
cas­sa frau­de pa­rat. «quid spes» ait «inpro­ba ve­ri
te, Ro­ma­ne, tra­hit? mu­to Par­na­sos hia­tu
con­ti­cuit pres­sit­que deum, seu spi­ri­tus is­tas
des­ti­tuit fau­ces mun­di­que in de­via ver­sum
du­xit iter, seu, bar­ba­ri­ca cum lam­pa­de Python
135 В без­дны вели­ких пещер насы­пал­ся пепел, кото­рый
Фебу пути загра­дил; иль в силу боже­ст­вен­ной воли
Кир­ра мол­чит, и доволь­но уж вам поведа­ли пес­ни
Древ­ней сибил­лы, зве­ня веща­ньем о судь­бах гряду­щих;
Или Пеан, что при­вык отвра­щать от хра­ма зло­де­ев,
ar­sit, in in­men­sas ci­ne­res abie­re ca­ver­nas
et Phoe­bi te­nue­re viam, seu spon­te deo­rum
Cirrha si­let fa­ri­que sat est ar­ca­na fu­tu­ri
car­mi­na lon­gae­vae vo­bis con­mis­sa Si­byl­lae,
seu Paean so­li­tus templis ar­ce­re no­cen­tis,
140 Уст не нахо­дит в наш век, кото­рые мог бы раз­верз­нуть».
Жен­ская хит­рость ясна, и то, что она, отри­цая
Бога, стра­шит­ся его, — вну­ша­ет дове­рие к деве.
Воло­сы лен­той стя­нув, косу на спине рас­пу­стив­ши,
К белой повяз­ке она при­бав­ля­ет фокид­ские лав­ры.
ora qui­bus sol­vat, nostro non in­ve­nit aevo».
vir­gi­nei pa­tue­re do­li, fe­cit­que ne­ga­tis
nu­mi­ni­bus me­tus ip­se fi­dem. tum tor­ta prio­res
strin­git vit­ta co­mas, cri­nes­que in ter­ga so­lu­tos
can­di­da Pho­cai­ca conplec­ti­tur in­fu­la lau­ro.
145 Все же загнал ее в храм, несмот­ря на все коле­ба­нья,
Жрец. Но дале­ких боясь алта­рей пота­ен­ных свя­ти­лищ,
В пер­вом при­де­ле она роко­во­го хра­ма оста­лась
И, при­тво­рись боже­ст­вом, ведет со спо­кой­ною гру­дью
Чет­кую речь, и голос ее не бор­мо­чет в смя­те­ньи,
hae­ren­tem du­biam­que pre­mens in templa sa­cer­dos
in­pu­lit. il­la pa­vens ady­ti pe­net­ra­le re­mo­ti
fa­ti­di­cum pri­ma templo­rum in par­te re­sis­tit
at­que deum si­mu­lans sub pec­to­re fic­ta quie­to
ver­ba re­fert, nul­lo con­fu­sae mur­mu­re vo­cis
150 Изоб­ли­чаю­щем дух вдох­но­вен­ный свя­щен­ным безумьем.
И оскорб­ля­ет вождя, еще боль­ше — тре­нож­ник и Феба
Ложью веща­ний сво­их. То не тре­пет­ный звук вос­кли­ца­ний,
Голос, спо­соб­ный собой запол­нить всю глубь под­зе­ме­лья,
Здесь не колы­шет­ся лавр на рас­тре­пан­ных ярост­но кос­мах, —
instinctam sac­ro men­tem tes­ta­ta fu­ro­re,
haud aeque lae­su­ra du­cem cui fal­sa ca­ne­bat
quam tri­po­das Phoe­bi­que fi­dem. non rup­ta tre­men­ti
ver­ba so­no nec vox antri conple­re ca­pa­cis
suf­fi­ciens spa­tium nul­lo­que hor­ro­re co­ma­rum
155 И недви­жим свя­ти­ли­ща свод, и спо­кой­ная роща
Ясно о том гово­рят, что дева вве­рить­ся Фебу
Осте­реглась. Во гне­ве поняв, что тре­нож­ни­ки немы,
Аппий ска­зал: — «И от нас, нече­сти­ви­ца, гроз­ную кару,
И от богов поне­сешь, кото­рых ты здесь обма­ну­ла, —
ex­cus­sae lau­rus in­mo­ta­que li­mi­na templi
se­cu­rum­que ne­mus ve­ri­tam se cre­de­re Phoe­bo
pro­di­de­rant. sen­sit tri­po­das ces­sa­re fu­rensque
Ap­pius «et no­bis me­ri­tas da­bis, im­pia, poe­nas
et su­pe­ris, quos fin­gis», ait «ni­si mer­ge­ris antris
160 Если сей­час не сой­дешь в пеще­ры и если не бро­сишь
Так от себя гово­рить — зна­ко­мая с беда­ми мира».
В ужа­се дева тогда к тре­нож­ни­ку кину­лась; жри­цу
В сумрак пещер отве­ли, и там ее грудь про­тив воли
Бог посе­тил и вдох­нул в про­ро­чи­цу дух тех уте­сов
de­que or­bis tre­pi­di tan­to con­sul­ta tu­mul­tu
de­si­nis ip­sa lo­qui». tan­dem con­ter­ri­ta vir­go
con­fu­git ad tri­po­das vas­tis­que ad­duc­ta ca­ver­nis
hae­sit et in­sue­to con­ce­pit pec­to­re nu­men,
quod non ex­haus­tae per tot iam sae­cu­la ru­pis
165 Неис­то­щен­ный в веках; и вот киррей­скою гру­дью
Феб, нако­нец, завла­дел, — дото­ле феба­дой пол­нее
Он не вла­дел нико­гда, — изгнал ее преж­ние мыс­ли
И чело­ве­ку велел усту­пить боже­ству свое место
В этой груди. Безумьем пол­на, неисто­во мчит­ся
spi­ri­tus in­ges­sit va­ti; tan­dem­que po­ti­tus
pec­to­re Cirrhaeo non um­quam ple­nior ar­tus
Phoe­ba­dos in­ru­pit Paean men­tem­que prio­rem
ex­pu­lit at­que ho­mi­nem to­to si­bi ce­de­re ius­sit
pec­to­re. bac­cha­tur de­mens alie­na per antrum
170 Вдоль по пеще­рам она с воло­са­ми, встав­ши­ми дыбом,
Феба вен­ки и повяз­ки тря­сет, с зату­ма­нен­ным моз­гом
Кру­жит­ся в хра­ме пустом, по пути опро­ки­нув тре­нож­ник,
Пышет паля­щим огнем, в сво­ем неиз­быв­ном смя­те­ньи
Гнев­но­го Феба неся. И не толь­ко бичом и стре­ка­лом
col­la fe­rens, vit­tas­que dei Phoe­bea­que ser­ta
erec­tis dis­cus­sa co­mis per ina­nia templi
an­ci­pi­ti cer­vi­ce ro­tat spar­git­que va­gan­ti
obstan­tis tri­po­das mag­no­que exaes­tuat ig­ne
ira­tum te, Phoe­be, fe­rens. nec ver­be­re so­lo
175 Жри­цу ты, Феб, воз­буж­дал и пла­ме­нем жег ее нед­ра,
Но и узду нало­жил, ибо надо не столь­ко вещать ей,
Сколь­ко гряду­щее знать. Все сто­ле­тья сли­лись воеди­но,
Мно­го веков тяго­тит несчаст­ную грудь, вере­ни­ца
Мно­гих собы­тий пред ней, и выхо­дит на свет из поте­мок
ute­ris et sti­mu­lis flam­mas­que in vis­ce­ra mer­gis:
ac­ci­pit et fre­nos, nec tan­tum pro­de­re va­ti
quan­tum sci­re li­cet. ve­nit aetas om­nis in unam
con­ge­riem, mi­se­rum­que pre­munt tot sae­cu­la pec­tus,
tan­ta pa­tet re­rum se­ries, at­que om­ne fu­tu­rum
180 Буду­щих дел череда, и, голо­са тре­буя, судь­бы
Борют­ся; зна­ет она и пер­вый день, и послед­ний
Мира, и моря пре­дел, и чис­ло всех пес­чи­нок на све­те.
Как и вещу­нья из Кум в Эвбей­ском сво­ем зато­че­ньи
Мно­гим наро­дам слу­жить вдох­но­ве­ньем сво­им не желая,
ni­ti­tur in lu­cem, vo­cem­que pe­ten­tia fa­ta
luc­tan­tur; non pri­ma dies, non ul­ti­ma mun­di,
non mo­dus Ocea­ni, nu­me­rus non de­rat ha­re­nae.
qua­lis in Euboi­co va­tes Cu­ma­na re­ces­su
in­dig­na­ta suum mul­tis ser­vi­re fu­ro­rem
185 Выбра­ла гор­дой рукой из вели­ко­го ско­пи­ща судеб
Рим­скую толь­ко судь­бу. Так стра­да­ет, испол­не­на Феба,
И Фемо­ноя, пока, ища меж­ду судеб важ­ней­ших,
Аппий, тебя нако­нец, вопро­ша­тель сокры­то­го бога,
Вме­сте с судь­би­ной тво­ей, в касталь­ской зем­ле не нахо­дит.
gen­ti­bus ex tan­ta fa­to­rum stra­ge su­per­ba
ex­cerpsit Ro­ma­na ma­nu, sic ple­na la­bo­rat
Phe­mo­noe Phoe­bo, dum te, con­sul­tor oper­ti
Cas­ta­lia tel­lu­re dei, vix in­ve­nit, Ap­pi,
in­ter fa­ta diu quae­rens tam mag­na la­ten­tem.
190 Бешен­ства пена тогда на устах пока­за­лась безум­ных,
Стон про­зву­чал, возо­пи­ла она, пре­ры­вая дыха­нье:
Мрач­ное тут про­нес­лось завы­ва­нье в пустын­ных пеще­рах, —
Голос послед­ний зве­нит уже усми­рен­ной вещу­ньи:
«Рим­ля­нин, ты избе­жишь опас­но­стей войн смер­то­нос­ных,
spu­mea tum pri­mum ra­bies vae­sa­na per ora
effluit et ge­mi­tus et an­he­lo cla­ra mea­tu
mur­mu­ra, tum maes­tus vas­tis ulu­la­tus in antris
extre­mae­que so­nant do­mi­ta iam vir­gi­ne vo­ces:
«ef­fu­gis in­gen­tes, tan­ti discri­mi­nis ex­pers,
195 Мно­го беды испы­тав, и один успо­ко­ишь­ся с миром
Ты на эвбей­ской зем­ле, в глу­бине кот­ло­ви­ны обшир­ной».
Тут она смолк­ла совсем — уста Апол­лон загра­дил ей.
Вы, о судь­бы сто­ро­жа, тре­нож­ни­ки — таин­ство мира,
Ты, о Пеан, кто в прав­де могуч, от кого не скры­ва­ют
bel­lo­rum, Ro­ma­ne, mi­nas, so­lus­que quie­tem
Euboi­ci vas­ta la­te­ris con­val­le te­ne­bis».
ce­te­ra suppres­sit fau­ces­que obstru­xit Apol­lo.
cus­to­des tri­po­des fa­to­rum ar­ca­na­que mun­di
tu­que, po­tens ve­ri Paean nul­lum­que fu­tu­ri
200 Боги гряду­щих годин, — поче­му же открыть ты боишь­ся
И уби­ен­ных вождей, и послед­ние дни государ­ства,
Гибель царей и десят­ки пле­мен, что в кро­ви гес­пе­рий­ской
Смерть отыс­ка­ли свою? Раз­ве боги еще не веле­ли
Быть без­за­ко­ни­ям тем, и рок еще не решил­ся
a su­pe­ris ce­la­te diem, sup­re­ma ruen­tis
im­pe­rii cae­sos­que du­ces et fu­ne­ra re­gum
et tot in Hes­pe­rio con­lap­sas san­gui­ne gen­tis
cur ape­ri­re ti­mes? an non­dum nu­mi­na tan­tum
dec­re­ve­re ne­fas et ad­huc du­bi­tan­ti­bus astris
205 Суд над Пом­пе­ем свер­шить, но досель сомне­ва­ют­ся звезды?
Или мол­чишь для того, чтоб судь­ба совер­ши­лась вер­нее,
Чтобы вновь рух­ну­ла власть под меча­ми мсти­те­лей-Бру­тов,
Злом воздаю­щих за зло?.. Но вот про­ро­чи­ца, гру­дью
Выло­мав дверь алта­ря, из рас­кры­то­го хра­ма умча­лась.
Pom­pei dam­na­re ca­put tot fa­ta te­nen­tur?
vin­di­cis an gla­dii fa­ci­nus poe­nas­que fu­ro­rum
reg­na­que ad ul­to­res ite­rum re­deun­tia Bru­tos,
ut pe­ra­gat for­tu­na, ta­ces? tum pec­to­re va­tis
in­pac­tae ces­se­re fo­res, ex­pul­sa­que templis
210 Не покидал ее бог, про­дол­жа­лось ее исступ­ле­нье,
Ибо она не ска­за­ла все­го. Оди­ча­лые очи
Квер­ху подъ­ем­лет она, блуж­дая по небу взо­ром;
Попе­ре­мен­но лицо то гнев выра­жа­ет, то робость:
Алое пла­мя уста и баг­ро­вые щеки ей кра­сит:
pro­si­luit; perstat ra­bies, nec cuncta lo­cu­tae
quem non emi­sit, su­pe­rest deus. il­la fe­ro­ces
tor­quet ad­huc ocu­los to­to­que va­gan­tia cae­lo
lu­mi­na, nunc vul­tu pa­vi­do, nunc tor­va mi­na­ci;
stat num­quam fa­cies; ru­bor ig­neus in­fi­cit ora
215 Но, не от стра­ха блед­на, сама она ужас вну­ша­ет,
Не успо­ко­ит­ся в ней ни на миг утом­лен­ное серд­це;
Но, как пучи­на морей после яро­сти дол­гой Борея
Стонет, хри­пя, — так про­ро­чи­цы грудь взды­ма­ет­ся часто.
Вот воз­вра­ща­ет­ся вновь она от свя­щен­но­го све­та
li­ven­tis­que ge­nas; nec, qui so­let es­se ti­men­ti,
ter­ri­bi­lis sed pal­lor inest; nec fes­sa quies­cunt
cor­da, sed, ut tu­mi­dus Bo­reae post fla­mi­na pon­tus
rau­ca ge­mit, sic mu­ta le­vant sus­pi­ria va­tem.
dum­que a lu­ce sac­ra, qua vi­dit fa­ta, re­fer­tur
220 К зорям обыч­ным, и тут ее тьма густая объ­ем­лет.
Влил в ее нед­ра Пеан сти­гий­скую Лету, желая
Тай­ны богов ото­брать. Тогда из груди ускольз­ну­ла
Исти­на, буду­щий мир воз­вра­тил­ся к тре­нож­ни­кам Феба;
В чув­ство при­дя, уми­ра­ет она. Но смер­ти сосед­ство,
ad vul­ga­re iubar me­diae ve­ne­re te­neb­rae.
in­mi­sit Sty­giam Paean in vis­ce­ra Lethen,
quae ra­pe­ret sec­re­ta deum. tum pec­to­re ve­rum
fu­git et ad Phoe­bi tri­po­das re­die­re fu­tu­ra,
vix­que re­fec­ta ca­dit. nec te vi­ci­nia le­ti
225 Аппий, тебя не стра­шит, ты дву­смыс­лен­ной речью обма­нут;
Хоть тебе знать не дано, кто будет вла­сти­те­лем мира,
Хочешь в надеж­де пустой завла­деть ты эвбей­ской Хал­кидой.
Горе, безу­мец! Никто, кро­ме Смер­ти, не может ручать­ся
В том, что смя­те­нья вой­ны не почув­ст­ву­ешь ты, не узна­ешь
ter­ri­tat am­bi­guis frustra­tum sor­ti­bus, Ap­pi;
iure sed in­cer­to mun­di sub­si­de­re reg­num
Chal­ci­dos Euboi­cae va­na spe rap­te pa­ra­bas.
heu de­mens, nul­lum bel­li sen­ti­re fra­go­rem,
tot mun­di ca­ruis­se ma­lis, praes­ta­re deo­rum
230 Мира бес­чис­лен­ных бед. Ты бере­гом даль­ним Эвбеи
Будешь все­це­ло вла­деть, кост­ру неза­бвен­но­му пре­дан
Там, где ска­ли­стый Карист сужа­ет мор­ские про­ли­вы,
Где покло­ня­ет­ся Рамн нена­видя­щей гор­дых богине,
Там, где море кипит, в поток стре­ми­тель­ный сжа­то,
ex­cep­ta quis Mor­te po­test? sec­re­ta te­ne­bis
li­to­ris Euboi­ci me­mo­ran­do con­di­te bus­to,
qua ma­ris an­gus­tat fau­ces sa­xo­sa Ca­rys­tos
et, tu­mi­dis in­fes­ta co­lit quae nu­mi­na, Rham­nus,
ar­ta­tus ra­pi­do fer­vet qua gur­gi­te pon­tus
235 И увле­ка­ет Еврип в тече­нии волн свое­нрав­ных
Даль­ней Хал­киды суда к непри­ют­ной для флота Авлиде.
Цезарь меж тем, поко­рив ибе­рий­цев стра­ну, воз­вра­щал­ся:
В зем­ли иные он нес орлов неиз­мен­ной победы,
Но неожи­дан­но бег столь счаст­ли­вой судь­бы его боги
Euri­pus­que tra­hit, cur­sum mu­tan­ti­bus un­dis,
Chal­ci­di­cas pup­pes ad ini­quam clas­si­bus Aulin.
in­te­rea do­mi­tis Cae­sar re­mea­bat Hi­be­ris
victri­ces aqui­las ali­um la­tu­rus in or­bem,
cum pro­pe fa­to­rum tan­tos per pros­pe­ra cur­sus
240 Чуть не вер­ну­ли назад. Нико­гда пора­же­нья не знав­ший,
Вождь меж поход­ных шатров теперь поте­рять опа­сал­ся
Плод зло­де­я­ний сво­их, ибо, вер­ные в столь­ких сра­же­ньях,
Кро­вью упив­шись теперь, вой­ска едва не реши­лись
Бро­сить вождя сво­его: пото­му ль, что на вре­мя заглох­ли
aver­te­re dei. nul­lo nam Mar­te sub­ac­tus
intra castro­rum ti­muit ten­to­ria duc­tor
per­de­re suc­ces­sus sce­le­rum, cum pae­ne fi­de­les
per tot bel­la ma­nus sa­tia­tae san­gui­ne tan­dem
des­ti­tue­re du­cem, seu maes­to clas­si­ca pau­lum
245 Мрач­ные зву­ки тру­бы и про­гнал воин­ст­вен­ных фурий
Меч, охла­де­лый в нож­нах, — иль гоня­ясь за боль­шей добы­чей,
Стал осуж­дать при­чи­ну вой­ны и вождя ее воин,
Не пере­став про­да­вать свой меч, обаг­рен­ный зло­дей­ст­вом.
Цезарь еще нико­гда не ведал опас­но­сти боль­шей, —
in­ter­mis­sa so­no clau­sus­que et fri­gi­dus en­sis
ex­pu­le­rat bel­li fu­rias, seu, prae­mia mi­les
dum maio­ra pe­tit, dam­nat cau­sam­que du­cem­que
et sce­le­re in­bu­tos etiam­nunc ven­di­tat en­ses.
haud ma­gis ex­per­tus discri­mi­ne Cae­sar in ul­lo est
250 Точ­но на все он взи­рал с дро­жа­щей, непроч­ной вер­ши­ны
И под ногой ощу­щал коле­ба­нье нетвер­дой опо­ры.
Он, поте­ряв столь­ко рук и остав­шись почти без­оруж­ным,
Он, кто столь­ко пле­мен увле­кал на вой­ну за собою,
Видит, что ныне булат обна­жен не вождем, а сол­да­том.
quam non e sta­bi­li tre­mu­lo sed cul­mi­ne cuncta
des­pi­ce­ret sta­ret­que su­per ti­tu­ban­tia ful­tus.
tot rap­tis trun­cus ma­ni­bus gla­dio­que re­lic­tus
pae­ne suo, qui tot gen­tis in bel­la tra­he­bat,
scit non es­se du­cis stric­tos sed mi­li­tis en­ses.
255 Был уж не ропот глу­хой, не гнев, сокры­тый глу­бо­ко;
Страх, кото­рый сдер­жать умов коле­ба­ние может,
Если дро­жит чело­век перед тем, кто его же боит­ся,
Вооб­ра­зив, что клянет толь­ко он про­из­вол само­вла­стья,
Кон­чил­ся. Дерз­кий мятеж людей от бояз­ни изба­вил:
non pa­vi­dum iam mur­mur erat nec pec­to­re tec­to
ira la­tens; nam quae du­bias con­strin­ge­re men­tes
cau­sa so­let, dum quis­que pa­vet, qui­bus ip­se ti­mo­ri est,
se­que pu­tat so­lum reg­no­rum ini­us­ta gra­va­ri,
haud re­ti­net. quip­pe ip­sa me­tus ex­sol­ve­rat audax
260 Без нака­за­нья все­гда оста­ют­ся тол­пы пре­ступ­ле­нья.
Льют­ся пото­ки угроз: «Избавь нас, Цезарь, ско­рее
Ты от безумья зло­действ! Ты ищешь на суше и море
Наше­му гор­лу — меча и деше­вые жиз­ни готов ты
Бро­сить любо­му вра­гу: нема­ло наших погиб­ло
tur­ba suos: quid­quid mul­tis pec­ca­tur inul­tum est.
ef­fu­de­re mi­nas. «li­ceat dis­ce­de­re, Cae­sar,
a ra­bie sce­le­rum. quae­ris ter­ra­que ma­ri­que
his fer­rum iugu­lis ani­mas­que ef­fun­de­re vi­les
quo­li­bet hos­te pa­ras; par­tem ti­bi Gal­lia nostri
265 В Гал­лии, мно­го лег­ло в жесто­ких сра­же­ньях с испан­цем,
Мно­го в Гес­пе­рии спит; за твои победы сол­да­ты
Гиб­нут по всей зем­ле. Что поль­зы было дале­кий
Север в кро­ви обаг­рять, и Родан, и Рейн поко­ряя?
Дал ты за мно­же­ство войн граж­дан­скую бой­ню в награ­ду!
eri­puit, par­tem du­ris His­pa­nia bel­lis,
pars iacet Hes­pe­ria, to­to­que exer­ci­tus or­be
te vin­cen­te pe­rit. ter­ris fu­dis­se cruo­rem
quid iuvat Arctois Rho­da­no Rhe­no­que sub­ac­tis?
tot mi­hi pro bel­lis bel­lum ci­vi­le de­dis­ti.
270 В час, как род­ные дома, Сенат изгнав­ши, мы взя­ли, —
Раз­ве людей иль богов доз­во­ле­но было нам гра­бить?
Вся­че­ский грех мы тво­рим, рука­ми вредим и желе­зом,
Свя­ты одной нище­той. Чего же ты ищешь ору­жьем?
Где же пре­дел, если мало тебе и Рима? Взгля­ни-ка —
ce­pi­mus ex­pul­so pat­riae cum tec­ta se­na­tu,
quos ho­mi­num vel quos li­cuit spo­lia­re deo­rum?
imus in om­ne ne­fas ma­ni­bus fer­ro­que no­cen­tes,
pau­per­ta­te pii. fi­nis quis quae­ri­tur ar­mis?
quid sa­tis est, si Ro­ma pa­rum est? iam res­pi­ce ca­nos
275 Голо­вы белы у нас, посмот­ри — исто­щи­лись и мыш­цы.
К жиз­ни теря­ет­ся вкус: мы век свой раз­мы­ка­ли в бит­вах!
Дай уме­реть ста­ри­кам! Вот жела­нья чрез­мер­ные наши:
Хочет­ся тело сло­жить не на жест­кий дерн, уми­рая,
Хочет­ся боль­ше не бить при послед­нем дыха­ньи по шле­му.
in­va­li­das­que ma­nus et ina­nis cer­ne la­cer­tos.
usus abit vi­tae, bel­lis con­sumpsi­mus aevum:
ad mor­tem di­mit­te se­nes. en inpro­ba vo­ta:
non du­ro li­ceat mo­rien­tia caes­pi­te membra
po­ne­re, non ani­ma ga­leam fu­gien­te fe­ri­re
280 Хочет­ся дла­ни искать, — да закро­ет нам мерт­вые очи, —
К пла­чу­щей ник­нуть жене и знать, что каж­до­му будет
Свой при­готов­лен костер. Пусть болезнь нашу ста­рость закон­чит
Смер­тью иною, чем меч, да умрем мы под вла­стью тво­ею!
Нас ты зачем надеж­дой вле­чешь, как буд­то не чуем
at­que ocu­los mor­ti clau­su­ram quae­re­re dextram,
co­niu­gis in­la­bi lac­ri­mis, uni­que pa­ra­tum
sci­re ro­gum; li­ceat mor­bis fi­ni­re se­nec­tam;
sit prae­ter gla­dios ali­quod sub Cae­sa­re fa­tum.
quid ve­lut ig­na­ros ad quae por­ten­ta pa­re­mur
285 Ужа­сов тех, что тво­рим? Неужель в этой бойне граж­дан­ской
Зла мы не зна­ем, каким добить­ся нам выс­шей награ­ды?
Были бес­плод­ны бои, если кто-то не понял, что эти
Руки спо­соб­ны на все. Ни боги, ни пра­во люд­ское
Не запре­тят нам дер­зать! Пол­ко­вод­цем был Цезарь на Рейне, —
spe tra­his? us­que adeo so­li ci­vi­li­bus ar­mis
nes­ci­mus cui­us sce­le­ris sit ma­xi­ma mer­ces?
nil ac­tum est bel­lis, si non­dum con­pe­rit is­tas
om­nia pos­se ma­nus. nec fas nec vin­cu­la iuris
hoc aude­re ve­tant: Rhe­ni mi­hi Cae­sar in un­dis
290 Здесь лишь това­рищ он нам. Зло­дей­ство, марая, рав­ня­ет.
С небла­го­дар­ным судьей поги­ба­ют и доб­ле­сти наши:
Все, что ни сде­ла­ли мы, при­пи­са­но будет Фор­туне.
Пусть же он зна­ет, что мы — его сча­стье. Надей­ся, о Цезарь,
На бла­го­склон­ность богов, — но если рас­сер­дит­ся воин,
dux erat, hic so­cius; fa­ci­nus quos in­qui­nat aequat.
ad­de quod ingra­to me­ri­to­rum iudi­ce vir­tus
nostra pe­rit: quid­quid ge­ri­mus for­tu­na vo­ca­tur.
nos fa­tum sciat es­se suum. li­cet om­ne deo­rum
ob­se­qui­um spe­res, ira­to mi­li­te, Cae­sar,
295 Будет и мир». И так гово­ря, по лаге­рю ста­ли
Рыс­кать туда и сюда, враж­деб­но вождя вызы­вая.
Боги, да будет хоть так! Если вер­ность и честь отле­те­ли,
То оста­ет­ся одна лишь на злоб­ный харак­тер надеж­да:
Ныне граж­дан­ской войне пре­дел да поло­жат раздо­ры.
pax erit». haec fa­tus to­tis dis­cur­re­re castris
coe­pe­rat in­fes­to­que du­cem de­pos­ce­re vul­tu.
sic eat, o su­pe­ri: quan­do pie­tas­que fi­des­que
des­ti­tuunt mo­res­que ma­los spe­ra­re re­lic­tum est,
fi­nem ci­vi­li fa­ciat dis­cor­dia bel­lo.
300 Кто из вождей не дрог­нул бы тут пред таким воз­му­ще­ньем?
Но, уж при­вык­ши свой рок откло­нять стре­ми­тель­но, Цезарь,
Раду­ясь сча­стье свое испы­тать в опас­но­сти край­ней,
При­был к вой­скам; он вовсе не ждал, чтобы стра­сти осты­ли:
Нет, он застиг­нуть спе­шит их ярость в самом раз­га­ре!
quem non il­le du­cem po­tuit ter­re­re tu­mul­tus?
fa­ta sed in prae­ceps so­li­tus de­mit­te­re Cae­sar
for­tu­nam­que suam per sum­ma pe­ri­cu­la gau­dens
exer­ce­re ve­nit; nec dum de­sae­viat ira
ex­pec­tat: me­dios pro­pe­rat tempta­re fu­ro­res.
305 Не отка­зал бы он им в раз­граб­ле­нии горо­да, хра­мов,
Дал бы тар­пей­ский чер­тог Юпи­те­ра, вверг бы в бес­че­стье
Жен, мате­рей и Сенат. Желал он того, веро­ят­но,
Чтобы про­си­ли зло­действ, чтоб жаж­да­ли Мар­са добы­чи, —
Так непо­кор­ных сол­дат он здра­во­го смыс­ла боял­ся,
non il­lis ur­bes spo­lian­da­que templa ne­gas­set
Tar­peiam­que Iovis se­dem mat­res­que se­na­tus
pas­su­ras­que in­fan­da nu­rus. vult om­nia cer­te
a se sae­va pe­ti, vult prae­mia Mar­tis ama­ri;
mi­li­tis in­do­mi­ti tan­tum mens sa­na ti­me­tur.
310 Цезарь, не стыд­но ль, увы! Одно­му тебе нра­вит­ся рас­пря,
Вой­ском тво­им про­кля­та́я дав­но. Отвра­ще­ние к кро­ви
Рань­ше ль узна­ют они? И пра­во меча их сму­тит ли?
Сам же ты будешь нестись сквозь закон и бес­пра­вье? Устань же,
Жить научись без меча: поло­жи ты пре­дел зло­де­я­ньям!
non pu­det, heu, Cae­sar, so­li ti­bi bel­la pla­ce­re
iam ma­ni­bus dam­na­ta tuis? hos an­te pi­ge­bit
san­gui­nis? his fer­ri gra­ve ius erit, ip­se per om­ne
fas­que ne­fas­que rues? las­sa­re et dis­ce si­ne ar­mis
pos­se pa­ti; li­ceat sce­le­rum ti­bi po­ne­re fi­nem.
315 Гонишь­ся, гроз­ный, за чем? Что про­ти­вишь­ся их неже­ла­нью?
Рас­пря бежит от тебя… На вал дер­но­вый взо­шел он
Неустра­ши­мый на вид, бес­тре­пет­ным взо­ром спо­соб­ный
Ужас вну­шить им, и так, охва­чен­ный гне­вом, вос­клик­нул:
«Вои­ны, вы мне сей­час за спи­ной кула­ка­ми гро­зи­ли, —
sae­ve, quid in­se­que­ris? quid iam no­len­ti­bus instas?
bel­lum te ci­vi­le fu­git. ste­tit ag­ge­re ful­ti
caes­pi­tis intre­pi­dus vul­tu me­ruit­que ti­me­ri
non me­tuens, at­que haec ira dic­tan­te pro­fa­tur:
«qui mo­do in ab­sen­tem vul­tu dextra­que fu­re­bas,
320 Вот моя голая грудь, гото­вая к вашим уда­рам!
Здесь побро­сав­ши мечи, беги­те, коль мир вам уго­ден!
Бунт, неспо­соб­ный дер­зать, обна­ру­жил сми­рен­ные души,
Бег­ство поваль­ное рать замыс­ли­ла, вид­но, — устав­ши
От непре­стан­ных удач и побед сво­его пол­ко­во­д­ца.
mi­les, ha­bes nu­dum promptum­que ad vul­ne­ra pec­tus.
hic fu­ge, si bel­li fi­nis pla­cet, en­se re­lic­to.
de­te­git in­bel­les ani­mas nil for­ti­ter ausa
se­di­tio tan­tum­que fu­gam me­di­ta­ta iuven­tus
ac du­cis in­vic­ti re­bus las­sa­ta se­cun­dis.
325 Сгинь­те ж, отдай­те меня мое­му воен­но­му сча­стью!
Это ору­жье най­дет себе руки: когда про­го­ню вас,
Тот­час Фор­ту­на вернет мне на бро­шен­ный меч по сол­да­ту.
Раз­ве не даст мне победа людей, когда за Пом­пе­ем
В бег­стве огром­ный флот и наро­ды Гес­пе­рии мчат­ся,
va­di­te me­que meis ad bel­la re­lin­qui­te fa­tis.
in­ve­nient haec ar­ma ma­nus, vo­bis­que re­pul­sis
tot red­det For­tu­na vi­ros quot te­la va­ca­bunt.
an­ne fu­gam Mag­ni tan­ta cum clas­se se­cun­tur
Hes­pe­riae gen­tes, no­bis vic­to­ria tur­bam
330 Раз­ве не даст мне людей, какие захва­тят добы­чу
Близ­кой к пре­де­лу вой­ны и, трудов ваших плод пожи­ная,
Будут без ран за моей лав­ро­нос­ной идти колес­ни­цей?
Вы же, совсем ста­ри­ки, обес­кров­лен­ной, жал­кой тол­пою
В рим­скую чернь пре­вра­тясь, увиди­те наши три­ум­фы.
non da­bit, in­pul­si tan­tum quae prae­mia bel­li
aufe­rat et vestri rap­ta mer­ce­de la­bo­ris
lau­ri­fe­ros nul­lo co­mi­te­tur vul­ne­re cur­rus?
vos des­pec­ta se­nes ex­haus­ta­que san­gui­ne tur­ba
cer­ne­tis nostros iam plebs Ro­ma­na tri­um­phos.
335 Мни­те ли вы, что ухо­дом сво­им при­чи­нить вам удаст­ся
Шест­вию Цеза­ря вред? Но если б теку­щие в море
Нача­ли реки гро­зить отве­сти от него свои воды, —
Пра­во, лишен­ный их струй Оке­ан ока­зал­ся б не мень­шим,
Чем суще­ст­ву­ет сей­час. Иль вы мни­те, что в чем-нибудь пра­во,
Cae­sa­ris an cur­sus vestrae sen­ti­re pu­ta­tis
dam­num pos­se fu­gae? ve­lu­ti, si cuncta mi­nen­tur
flu­mi­na quos mis­cent pe­la­go sub­du­ce­re fon­tes,
non ma­gis ab­la­tis um­quam des­cen­de­rit aequor,
quam nunc cres­cit, aquis. an vos mo­men­ta pu­ta­tis
340 Был я зави­сим от вас? Нико­гда еще выш­ние боги
Не утруж­да­ли судь­бу заботой о гибе­ли вашей,
Или о жиз­ни: вы все — по замыс­лу стар­ших иде­те.
Род люд­ской для немно­гих живет! Под вла­стью моею
Ужа­сом был ты, боец, для ибе­ров и стран полу­ноч­ных;
ul­la de­dis­se mi­hi? num­quam sic cu­ra deo­rum
se pre­met, ut vestrae mor­ti vestrae­que sa­lu­ti
fa­ta va­cent: pro­ce­rum mo­tus haec cuncta se­cun­tur;
hu­ma­num pau­cis vi­vit ge­nus. or­bis Hi­be­ri
hor­ror et Arctoi nostro sub no­mi­ne mi­les
345 Был ты смеш­ным бег­ле­цом под вла­стью Пом­пея. Геро­ем
С Цеза­рем был Лаби­ен: теперь пере­беж­чи­ком жал­ким
Треп­лет­ся он по зем­ле и морям за вождем пред­по­чтен­ным.
Яви­те ль вер­ность, когда ни за них вы не буде­те бить­ся,
Ни на моей сто­роне? Кто зна­ме­на мои покида­ет,
Pom­peio cer­te fu­ge­res du­ce. for­tis in ar­mis
Cae­sa­reis La­bie­nus erat: nunc transfu­ga vi­lis
cum du­ce prae­la­to ter­ras at­que aequo­ra lustrat.
nec me­lior mi­hi vestra fi­des, si bel­la nec hos­te
nec du­ce me ge­ri­tis. quis­quis mea sig­na re­lin­quens
350 Хоть бы ору­жия он и не вве­рил дру­жине Пом­пея, —
Тот нико­гда не станет моим. Мой стан — под охра­ной
Выш­них богов, не желав­ших обречь меня гроз­ным сра­же­ньям.
Ста­ли теперь вы тол­пой, и сме­ню я вас све­жею ратью.
Ах, от какой тяготы мои уж уста­лые пле­чи
non Pom­peia­nis tra­dit sua par­ti­bus ar­ma,
hic num­quam vult es­se meus. sunt is­ta pro­fec­to
cu­rae castra deis, qui me com­mit­te­re tan­tis
non ni­si mu­ta­to vo­lue­runt mi­li­te bel­lis.
heu, quan­tum For­tu­na ume­ris iam pon­de­re fes­sis
355 Ты избав­ля­ешь, судь­ба! Мне доз­во­ле­но обез­ору­жить
Руки желав­ших все­го, кото­рым уж мало все­лен­ной!
Что ж, я вой­ну пове­ду для себя: покинь­те же лагерь
И усту­пи­те мужам мое зна­мя, лен­тяи-кви­ри­ты!
Толь­ко немно­гих из вас — зачин­щи­ков это­го бун­та —
amo­li­tur onus! spe­ran­tis om­nia dextras
exar­ma­re da­tur, qui­bus hic non suf­fi­cit or­bis:
iam cer­te mi­hi bel­la ge­ram. dis­ce­di­te castris,
tra­di­te nostra vi­ris ig­na­vi sig­na Qui­ri­tes.
at pau­cos, qui­bus haec ra­bies auc­to­ri­bus ar­sit,
360 Кара задер­жит, — не я! Пади­те ско­рее на зем­лю
И под­став­ляй­те под меч веро­лом­ные голо­вы ваши!
Ты ж, ново­бра­нец мла­дой, кото­ро­го силой одною
Дер­жит­ся лагерь теперь, — на это взи­рай нака­за­нье
И научись пора­жать, научись уми­рать». Задро­жа­ла,
non Cae­sar sed poe­na te­net. pro­cum­bi­te ter­ra
in­fi­dum­que ca­put fe­rien­da­que ten­di­te col­la.
et tu, quo so­lo sta­bunt iam ro­bo­re castra,
ti­ro ru­dis, spec­ta poe­nas et dis­ce fe­ri­re,
dis­ce mo­ri». tre­muit sae­va sub vo­ce mi­nan­tis
365 Оце­пе­нев, тол­па от угроз; огром­ное вой­ско
В стра­хе сто­ит пред одним, кто готов отка­зать­ся от вла­сти:
Кажет­ся, пря­мо мечам, про­тив воли бой­ца, он веле­нье
Шлет, их желая под­нять. Сам Цезарь боит­ся, что руки
Этих зло­действ не свер­шат; но нет, пре­взо­шла их покор­ность
vul­gus iners, unum­que ca­put tam mag­na iuven­tus
pri­va­tum fac­tu­ra ti­met, ve­lut en­si­bus ip­sis
im­pe­ret in­vi­to mo­tu­rus mi­li­te fer­rum.
ip­se pa­vet ne te­la si­bi dextrae­que ne­gen­tur
ad sce­lus hoc Cae­sar: vi­cit pa­tien­tia sae­vi
370 Все ожи­да­нья вождя, и мечи пре­до­ста­вив, и выи.
Страш­но ему поте­рять к пре­ступ­ле­ньям при­выч­ные души,
И, поте­ряв­ши — про­пасть. Но вер­нул он спо­кой­ст­вие силой, —
Сно­ва покор­ную рать ему воз­вра­ти­ла рас­пра­ва.
Даль­ше в Брун­ди­сий прий­ти он в десять велит пере­хо­дов
spem du­cis, et iugu­los, non tan­tum praes­ti­tit en­sis.
nil ma­gis ad­sue­tas sce­le­ri quam per­de­re men­tis
at­que pe­ri­re te­net. tam di­ri foe­de­ris ic­tu
par­ta quies, poe­na­que re­dit pla­ca­ta iuven­tus.
Brun­di­sium de­cu­mis iubet hanc at­tin­ge­re castris
375 И ото­звать кораб­ли, сто­я­щие в даль­нем Гид­рун­те,
В древ­нем Тарен­те и там, у бре­гов окра­ин­ной Лев­ки
И в Сала­пин­ских водах и близ Сипун­та, что скрыл­ся
Воз­ле под­но­жия гор; там, где берег Авсо­нии мо́я,
Хлад­ным дал­мат­ским вет­рам, калаб­рий­ско­му Авст­ру под­власт­ный,
et cunctas re­vo­ca­re ra­tes quas avi­us Hyd­rus
an­ti­quos­que Ta­ras sec­re­ta­que li­to­ra Leu­cae,
quas re­ci­pit Sal­pi­na pa­lus et sub­di­ta Si­pus
mon­ti­bus, Auso­niam qua tor­quens fru­gi­fer oram
Del­ma­ti­co Bo­reae Ca­lab­ro­que ob­no­xius Austro
380 Мчит в Адри­а­ти­ку вал пло­до­нос­ный Гар­ган-апу­ли­ец.
Сам же он в тре­пет­ный Рим спе­шит, не нуж­да­ясь в охране,
Ибо научен уже тот под­чи­нять­ся и тоге; конеч­но,
Внем­ля народ­ным моль­бам, он, дик­та­тор, добил­ся поче­та
Выс­ше­го: кон­су­лом став, взве­се­лил сво­им име­нем фасты.
Apu­lus Had­ria­cas exit Gar­ga­nus in un­das.
ip­se pe­tit tre­pi­dam tu­tus si­ne mi­li­te Ro­mam
iam doc­tam ser­vi­re to­gae, po­pu­lo­que pre­can­ti
sci­li­cet in­dul­gens sum­mo dic­ta­tor ho­no­ri
con­ti­git et lae­tos fe­cit se con­su­le fas­tos.
385 Лжи­вая речь, кото­рою мы вла­дык обо­льща­ем
Столь­ко уж лет, — впер­вые у нас зазву­ча­ла в то вре­мя, —
В год, когда Цезарь скре­стил кли­нок с авсон­ской секи­рой,
Чтобы пра­ва­ми меча отныне вла­деть без­гра­нич­но.
Фас­ции он при­ба­вил к орлам и мрач­ной печа­тью
nam­que om­nis vo­ces, per quas iam tem­po­re tan­to
men­ti­mur do­mi­nis, haec pri­mum rep­pe­rit aetas
qua, si­bi ne fer­ri ius ul­lum, Cae­sar, abes­set,
Auso­nias vo­luit gla­diis mis­ce­re se­cu­res
ad­di­dit et fas­ces aqui­lis et no­men ina­ne
390 Век тот отме­тил, украв пра­ви­те­ля титул тще­слав­ный.
Под­лин­но, кон­сул какой сумел бы отме­тить достой­ней
Чер­ный Фар­са­лии год?.. Собрал­ся на Мар­со­вом поле,
Как еже­год­но, народ, — и счи­тать голо­са не при­шед­ших
Стал он, и три­бы скли­кать, потря­сая урной пустою.
im­pe­rii ra­piens sig­na­vit tem­po­ra dig­na
maes­ta no­ta; nam quo me­lius Phar­sa­li­cus an­nus
con­su­le no­tus erit? fin­git sol­lem­nia Cam­pus
et non ad­mis­sae di­ri­mit suffra­gia ple­bis
de­can­tat­que tri­bus et va­na ver­sat in ur­na.
395 Небу слу­жить — не дано: но авгур гро­ма не слы­шит,
В клят­ве за бла­гост­ных птиц сычей при­ни­ма­ют зло­ве­щих
Неко­гда чти­мая власть тогда впер­вые погиб­ла,
Прав лише­на; но, чтоб год сво­его не лишил­ся назва­нья,
Кон­сул, чья месяч­на власть, — отме­ча­ет в хро­ни­ках вре­мя.
nec cae­lum ser­va­re li­cet: to­nat augu­re sur­do,
et lae­tae iuran­tur aves bu­bo­ne si­nistro.
in­de pe­rit pri­mum quon­dam ve­ne­ran­da po­tes­tas
iuris inops; tan­tum ca­reat ne no­mi­ne tem­pus
menstru­us in fas­tos dis­tin­guit sae­cu­la con­sul.
400 Кро­ме того и бог или­он­ской Аль­бы, кото­рый
Не заслу­жил сво­их жертв годо­вых, ибо Лаций поверг­нут,
Видел, как ночью огни завер­ши­ли празд­ник Латин­ский.
Сно­ва он тро­нул­ся в путь и быст­рей, чем небес­ное пла­мя
Или тиг­ри­ца с детьми, пере­сек те поля, что поки­нул
nec non Ilia­cae nu­men quod prae­si­det Al­bae,
haud me­ri­tum La­tio sol­lem­nia sac­ra sub­ac­to,
vi­dit flam­mi­fe­ra con­fec­tas noc­te La­ti­nas.
in­de ra­pit cur­sus et, quae pi­ger Apu­lus ar­va
de­se­ruit rastris et iner­ti tra­di­dit her­bae,
405 Празд­ный Апу­лии плуг, пре­до­ста­вив их тра­вам зло­вред­ным,
И, к полу­кру­жью при­дя Брун­ди­сия, к зда­ньям минос­ским,
Запер­той бух­ту нашел сви­ре­пою зим­нею бурей
И непо­движ­ным свой флот, устра­шен­ный зим­ним созвез­дьем.
Стыд­но каза­лось вождю оста­вать­ся в без­дей­ст­вии празд­ном,
ocior et cae­li flam­mis et tig­ri­de fe­ta
transcur­rit, cur­vi­que te­nens Mi­noia tec­ta
Brun­di­sii clau­sas ven­tis bru­ma­li­bus un­das
in­ve­nit et pa­vi­das hi­ber­no si­de­re clas­ses.
tur­pe du­ci vi­sum ra­pien­di tem­po­ra bel­li
410 Дни отни­мая у битв, и в гава­ни роб­ко дер­жать­ся,
Если открыт оке­ан — одним несчаст­лив­цам опас­ный.
Так укреп­ля­ет он дух еще незна­ко­мых с моря­ми:
«Зим­ние бури царят посто­ян­нее в небе и водах,
Неже­ли ветер вес­ны, измен­чи­вой, тучи несу­щей
in seg­nes exis­se mo­ras, por­tu­que te­ne­ri
dum pa­teat tu­tum vel non fe­li­ci­bus aequor.
ex­per­tis ani­mos pe­la­gi sic ro­bo­re conplet:
«for­tius hi­ber­ni fla­tus cae­lum­que fre­tum­que,
cum ce­pe­re, te­nent, quam quos in­cum­be­re cer­tos
415 И запре­щаю­щей дуть в одном направ­ле­нии вет­ру.
Нам ведь не надо блуж­дать по изви­ли­нам бре­га мор­ско­го,
Сле­ду­ет плыть напря­мик, одно­му под­чи­нясь Акви­ло­ну.
Толь­ко бы он изо­гнул вер­хуш­ки мачт дуно­ве­ньем,
Ярост­но к вол­нам при­льнул, уго­няя нас к гре­че­ским сте­нам,
per­fi­da nu­bi­fe­ri ve­tat in­con­stan­tia ve­ris.
nec ma­ris anfrac­tus lustran­da­que li­to­ra no­bis,
sed rec­ti fluc­tus so­lo­que Aqui­lo­ne se­can­di.
hic uti­nam sum­mi cur­vet car­che­sia ma­li
in­cum­bat­que fu­rens et Gra­ia ad moe­nia perflet,
420 Чтоб с Феа­кий­ских бре­гов на вес­лах сво­их пом­пе­ян­цы
Пере­хва­тить не мог­ли вет­рил обес­силев­ших наших!
Рви­те же путы ско­рей, дер­жа­щие флот наш счаст­ли­вый!
Мы упус­ка­ем дав­но и ярость валов и нена­стье!».
Феб уж под вол­ны ушел и пер­вые звезды яви­лись,
ne Pom­peia­ni Phaea­cum e li­to­re to­to
lan­gui­da iac­ta­tis conpren­dant car­ba­sa re­mis.
rum­pi­te quae re­ti­nent fe­li­ces vin­cu­la pro­ras:
iam du­dum nu­bes et sae­vas per­di­mus un­das».
si­de­ra pri­ma po­li Phoe­bo la­ben­te sub un­das
425 Тени густые луна повсюду уже рас­про­стер­ла
В час, когда все кораб­ли отча­ли­ли разом, отдав­ши
Пол­но­стью все пару­са; их напра­ви­ли вле­во мат­ро­сы,
Реи кон­цы повер­нув и вет­ри­ла ввер­ху рас­пу­сти­ли,
Чтобы собрать в них ско­рей дуно­ве­нья послед­ние вет­ра.
exie­rant et lu­na suas iam fe­ce­rat umbras,
cum pa­ri­ter sol­ve­re ra­tes, to­tos­que ru­den­tes
la­xa­ve­re si­nus et fle­xo na­vi­ta cor­nu
ob­li­quat lae­vo pe­de car­ba­sa sum­ma­que pan­dens
si­pa­ra ve­lo­rum pe­ri­tu­ras col­li­git auras.
430 Ветер слег­ка хол­сты шевель­нул, надул их немно­го, —
Вско­ре же сно­ва они повис­ли, к мач­там вер­нув­шись,
Пали на дно кораб­лей: как толь­ко поки­ну­ли зем­лю,
Ветер не смог за суда­ми поспеть, кото­рые гнал он.
Тихо пучи­на лежит, охва­че­на сон­ным поко­ем,
vix pri­mum le­vior pro­pel­le­re lin­tea ven­tus
in­ci­pit exi­guum­que tu­ment, et red­di­ta ma­lo
in me­diam ce­ci­de­re ra­tem, ter­ra­que re­lic­ta
non va­let ip­sa se­qui pup­pes quae ve­xe­rat aura.
aequo­ra len­ta iacent, al­to tor­po­re li­ga­tae
435 И непо­движ­ней болот цепе­не­ют сто­я­чие воды.
Так непо­дви­жен Бос­фор, когда скиф­ские вол­ны засты­нут,
Льда­ми око­ван­ный Истр не стре­мит­ся пото­ка­ми к Пон­ту,
И покры­ва­ет мороз все море; вол­на зажи­ма­ет
Ею пле­нен­ный корабль; в про­сто­ре, запрет­ном вет­ри­лу,
pig­rius in­mo­tis hae­se­re pa­lu­di­bus un­dae.
sic stat iners Scy­thi­cas astrin­gens Bos­po­ros un­das,
cum gla­cie re­ti­nen­te fre­tum non in­pu­lit His­ter,
in­men­sum­que ge­lu te­gi­tur ma­re; conpri­mit un­da
dep­ren­dit quas­cum­que ra­tes, nec per­via ve­lis
440 Всад­ник несет­ся теперь и, шумя­щую скры­тым при­бо­ем,
Сле­дом колес бороздит кочу­ю­щий бесс Мео­ти­ду.
Моря суро­вый покой и воды печаль­ной пучи­ны
Тихим боло­том лежат, и кажет­ся, буд­то при­ро­да
В оце­пе­не­ньи сво­ем уни­что­жи­ла море: забыв­ши
aequo­ra fran­git eques, fluc­tu­que la­ten­te so­nan­tem
or­bi­ta mig­ran­tis scin­dit Maeo­ti­da Bes­si.
sae­va quies pe­la­gi, maes­to­que ig­na­va pro­fun­do
stag­na iacen­tis aquae; ve­lu­ti de­ser­ta re­gen­te
aequo­ra na­tu­ra ces­sant, pon­tus­que ve­tus­tas
445 Древ­ние сме­ны хра­нить, оке­ан не вол­ну­ет­ся боль­ше,
В тре­пе­те он не кипит, не дро­жит отра­же­нья­ми солн­ца.
Мно­же­ство вся­че­ских бед гро­зит кораб­лям при­гвож­ден­ным.
То это вра­же­ский флот, спе­ша­щий на вес­лах усерд­ных
Сон­ную гладь пере­сечь, то голод тяже­лый, гото­вый
ob­li­tus ser­va­re vi­ces non com­meat aes­tu,
non hor­ro­re tre­mit, non so­lis ima­gi­ne vib­rat.
ca­si­bus in­nu­me­ris fi­xae pa­tue­re ca­ri­nae.
il­linc in­fes­tae clas­ses et iner­tia ton­sis
aequo­ra mo­tu­rae, gra­vis hinc lan­guo­re pro­fun­di
450 К плен­ни­кам моря прий­ти. И новые ныне молит­вы
Новый сла­га­ет им страх: вол­не­ния про­сят и бур­ных
Вет­ра поры­вов, чтоб вдруг непо­движ­ность нару­ши­ли воды,
Морем бы ста­ли опять. Нигде ни туч­ки не вид­но,
Бури не слыш­но и нет надежд на кораб­ле­кру­ше­нье:
ob­ses­sis ven­tu­ra fa­mes. no­va vo­ta ti­mo­ri
sunt in­ven­ta no­vo, fluc­tus ni­mias­que pre­ca­ri
ven­to­rum vi­res, dum se tor­pen­ti­bus un­da
ex­cu­tiat stag­nis et sit ma­re. nu­bi­la nus­quam
un­da­rum­que mi­nae; cae­lo lan­guen­te fre­to­que
455 Небо и море мол­чат. Но вот на исхо­де поте­мок
Туча затми­ла зарю и мало-пома­лу взыг­ра­лись
Глу­би пучин и к плов­цам при­дви­ну­ли ско­ро Керав­ны.
Тут уж суда сорва­лись, и бур­ные греб­ни помча­лись
Вслед кораб­лям, что, несясь с попу­т­ным тече­ньем и вет­ром,
nauf­ra­gii spes om­nis abit. sed noc­te fu­ga­ta
lae­sum nu­be dies iubar ex­tu­lit ima­que sen­sim
con­cus­sit pe­la­gi mo­vit­que Ce­rau­nia nau­tis.
in­de ra­pi coe­pe­re ra­tes at­que aequo­ra clas­sem
cur­va se­qui, quae iam ven­to fluc­tu­que se­cun­do
460 Живо к Пале­сты пес­кам при­плы­ли и бро­си­ли якорь.
Пер­вой зем­лей, увидав­шей вождей в лаге­рях близ­ле­жа­щих,
Та ока­за­лась зем­ля, Генус кото­рую быст­рый
С Апсом, чей тише поток, замкнул бере­га­ми. Боло­то,
В Апс поти­хонь­ку стру­ясь, судо­ход­ною дела­ет реку;
lap­sa Pa­laes­ti­nas un­cis con­fi­xit ha­re­nas.
pri­ma du­ces iunctis vi­dit con­sis­te­re castris
tel­lus, quam vo­lu­cer Ge­nu­sus, quam mol­lior Hap­sus
cir­cu­meunt ri­pis. Hap­so ges­ta­re ca­ri­nas
cau­sa pa­lus, le­ni quam fal­lens ege­rit un­da;
465 Пол­нит­ся сне­гом Генус, рас­топ­лен­ным солн­ца луча­ми,
Или дождя­ми; тех рек совсем не про­стран­но тече­нье,
Близ­кие их бере­га не мно­го земель замы­ка­ют.
В этом-то месте судь­ба два име­ни сла­вы вели­кой
Соеди­ни­ла и мир леле­ял пустую надеж­ду,
at Ge­nu­sum nunc so­le ni­ves nunc imbre so­lu­tae
prae­ci­pi­tant. neu­ter lon­go se gur­gi­te las­sat,
sed mi­ni­mum ter­rae vi­ci­no li­to­re no­vit.
hoc for­tu­na lo­co tan­tae duo no­mi­na fa­mae
con­po­suit, mi­se­ri­que fuit spes in­ri­ta mun­di
470 Что пол­ко­вод­цы лег­ко, неболь­шим разде­лен­ные полем,
Бро­сят зло­дей­ства свои; ибо лица вра­гов раз­ли­ча­ли,
Слы­ша­ли их голо­са, — и тесть, столь­ко лет, о Вели­кий,
Так люби­мый тобой, после друж­бы пре­сек­шей­ся, после
Смер­ти несчаст­ной вну­чат — сыно­вей его доче­ри кров­ной —
pos­se du­ces par­va cam­pi sta­tio­ne di­remptos
ad­mo­tum dam­na­re ne­fas; nam cer­ne­re vul­tus
et vo­ces audi­re da­tur, mul­tos­que per an­nos
di­lec­tus ti­bi, Mag­ne, so­cer post pig­no­ra tan­ta,
san­gui­nis in­faus­ti sub­olem mor­tem­que ne­po­tum,
475 Видел здесь близ­ко тебя, толь­ко здесь, да на отме­лях ниль­ских.
Цезарь меч­та­ет о том, чтобы бой завя­зать поско­рее,
Но пре­ступ­ле­нья его замед­ля­ют отстав­шие части.
Был пред­во­ди­те­лем их отваж­ный и дерз­кий Анто­ний,
В шуме граж­дан­ской вой­ны уже замыш­ляв­ший Лев­ка­ду.
te ni­si Ni­lia­ca pro­pius non vi­dit ha­re­na.
Cae­sa­ris at­to­ni­tam mis­cen­da ad proe­lia men­tem
fer­re mo­ras sce­le­rum par­tes ius­se­re re­lic­tae.
duc­tor erat cunctis audax An­to­nius ar­mis
iam tum ci­vi­li me­di­ta­tus Leu­ca­da bel­lo.
480 Цезарь его торо­пил, побуж­дая угро­зой и прось­бой,
Так гово­ря ему: «Ты, при­чи­на всех бед во все­лен­ной,
Что ты меша­ешь богам и судь­бе? Сво­им наступ­ле­ньем
Все уже я совер­шил, и тебя при­зы­ва­ет Фор­ту­на
Руку свою при­ло­жить к победам закон­чен­ным. Раз­ве
il­lum sae­pe mi­nis Cae­sar pre­ci­bus­que mo­ran­tem
evo­cat. «o mun­di tan­to­rum cau­sa la­bo­rum,
quid su­pe­ros et fa­ta te­nes? sunt ce­te­ra cur­su
ac­ta meo, sum­mam rap­ti per pros­pe­ra bel­li
te pos­cit for­tu­na ma­num. non rup­ta va­do­sis
485 Нас разде­ля­ют валы ливий­ских обман­чи­вых Сир­тов?
Раз­ве я вой­ско твое неиз­ведан­ной без­дне вве­ряю,
К новой беде увле­каю тебя? Зовет тебя Цезарь,
О мало­душ­ный, к себе, не впе­ред насту­пать пред­ла­га­ет!
Пер­вым сквозь гущу вра­гов я к пес­кам чужевласт­ным про­бил­ся.
Syr­ti­bus in­cer­to Li­bye nos di­vi­dit aes­tu.
num­quid inex­per­to tua cre­di­mus ar­ma pro­fun­do
in­que no­vos tra­he­ris ca­sus? ig­na­ve, ve­ni­re
te Cae­sar, non ire iubet. prior ip­se per hos­tes
per­cus­si me­dios alie­ni iuris ha­re­nas:
490 Иль тебе стра­шен мой стан? О часах про­хо­дя­щих уда­чи
Сетую я и моль­бы посы­лаю и вет­ру, и морю;
Так не дер­жи желаю­щих плыть чрез ковар­ное море;
Не оши­бусь я в бой­цах: они к армии Цеза­ря рвут­ся
И не боят­ся ни бурь, ни кораб­ле­кру­ше­нья. Я дол­жен
tu mea castra ti­mes? pe­reun­tia tem­po­ra fa­ti
con­que­ror, in ven­tos in­pen­do vo­ta fre­tum­que.
ne re­ti­ne du­bium cu­pien­tis ire per aequor:
si be­ne no­ta mi­hi est, ad Cae­sa­ris ar­ma iuven­tus
nauf­ra­gio ve­nis­se vo­let. iam vo­ce do­lo­ris
495 Него­до­вать нако­нец: мы не поров­ну мир поде­ли­ли:
Цезарь и вку­пе Сенат одним лишь Эпи­ром вла­де­ют,
Ты же один всю Авзо­нию взял!». Но сно­ва и сно­ва
Видит, что тщет­но про­сить, что Анто­ний все мед­лит; и веря
В то, что он сам от богов, не они от него отвра­ти­лись,
uten­dum est: non ex aequo di­vi­si­mus or­bem;
Epi­rum Cae­sar­que te­net to­tus­que se­na­tus,
Auso­niam tu so­lus ha­bes». his ter­que qua­ter­que
vo­ci­bus ex­ci­tum postquam ces­sa­re vi­de­bat,
dum se des­se deis ac non si­bi nu­mi­na cre­dit,
500 Цезарь пустить­ся дерз­нул сквозь сумрак зло­коз­нен­ный в море,
Страш­ное тем, кому дал он при­каз; по опы­ту зная,
Как храб­ре­цам содей­ст­ву­ет бог, на малень­кой лод­ке
Дума­ет он одо­леть фло­ти­ли­ям страш­ные без­дны.
Тихая ночь совлек­ла заботы с уста­ло­го вой­ска,
spon­te per in­cau­tas audet tempta­re te­neb­ras
quod ius­si ti­mue­re fre­tum, te­me­ra­ria pro­no
ex­per­tus ces­sis­se deo, fluc­tus­que ve­ren­dos
clas­si­bus exi­gua spe­rat su­pe­ra­re ca­ri­na.
sol­ve­rat ar­mo­rum fes­sas nox lan­gui­da cu­ras,
505 Крат­кий покой сни­зо­шел на бед­ных, кото­рых Фор­ту­на
Не под­креп­ля­ет и сном; уж лаге­ри глу­хо мол­ча­ли,
Тре­тий от вече­ра час уже под­нял стра­жу вто­рую;
Цезарь пустын­ную тишь про­хо­дит взвол­но­ван­ным шагом,
То замыш­ляя, на что и раб не пой­дет, и, поки­нув
par­va quies mi­se­ris, in quo­rum pec­to­ra som­no
dat vi­res for­tu­na mi­nor; iam castra si­le­bant,
ter­tia iam vi­gi­les com­mo­ve­rat ho­ra se­cun­dos:
Cae­sar sol­li­ci­to per vas­ta si­len­tia gres­su
vix fa­mu­lis auden­da pa­rat, cunctis­que re­lic­tis
510 Всех, лишь Фор­ту­ну берет за спут­ни­ка. Бро­сив палат­ки,
Пере­шаг­нул часо­вых, в карау­ле заснув­ших глу­бо­ко, —
И опе­ча­лил­ся тем, что их мог обма­нуть вти­хо­мол­ку;
Вот на изви­ли­стый берег он вышел и в вол­нах при­боя
Видит чел­нок, что сто­ит у изъ­еден­ных скал на кана­те.
so­la pla­cet For­tu­na co­mes. ten­to­ria postquam
eg­res­sus vi­gi­lum som­no ce­den­tia membra
transsi­luit ques­tus ta­ci­te, quod fal­le­re pos­set,
li­to­ra cur­va le­git, pri­mis­que in­ve­nit in un­dis
ru­pi­bus exe­sis hae­ren­tem fu­ne ca­ri­nam.
515 Корм­чий, вла­де­лец чел­на, оттуда совсем неда­ле­ко
В хижине малень­кой жил, не из досок сло­жен­ной креп­ко, —
Толь­ко пустым камы­шом, трост­ни­ком болот­ным покры­той
Да укреп­лен­ной с боков опро­ки­ну­той лод­кой, как стен­кой.
Цезарь тря­сет этот дом, посту­чав в его две­ри три раза.
rec­to­rem do­mi­num­que ra­tis se­cu­ra te­ne­bat
haud pro­cul in­de do­mus, non ul­lo ro­bo­re ful­ta
sed ste­ri­li iun­co can­na­que in­tex­ta pa­lustri
et la­tus in­ver­sa nu­dum mu­ni­ta pha­se­lo.
haec Cae­sar bis ter­que ma­nu quas­san­tia tec­tum
520 Встал тут, проснув­шись, Амикл, кото­ро­му мяг­ким слу­жи­ла
Ложем мор­ская тра­ва: «Какой потер­пев­ший кру­ше­нье
В дом мой сту­чит­ся? — спро­сил. — Кого при­нуж­да­ет Фор­ту­на
В этой лачу­ге искать спа­се­нья?». Так мол­вив, поспеш­но
Вынул он тлев­ший канат из кучи чуть теп­ло­го пеп­ла,
li­mi­na com­mo­vit. mol­li con­sur­git Amyc­las
quem da­bat al­ga to­ro. «quis­nam mea nauf­ra­gus» in­quit
«tec­ta pe­tit, aut quem nostrae for­tu­na coe­git
auxi­lium spe­ra­re ca­sae?» sic fa­tus ab al­to
ag­ge­re iam te­pi­dae sub­la­to fu­ne fa­vil­lae
525 Начал огонь разду­вать из сла­бой искры, нисколь­ко
Не опа­са­ясь вой­ны; ведь хижи­на, мол, — не добы­ча
В меж­до­усоб­ной борь­бе! О, жиз­ни дар без­опас­ный —
Бед­ность меж ларов про­стых! О, милость богов, кото­рой
Не оце­ни­ли еще! Какие хра­мы иль сте­ны
scin­til­lam te­nuem com­mo­tos pa­vit in ig­nes,
se­cu­rus bel­li: prae­dam ci­vi­li­bus ar­mis
scit non es­se ca­sas. o vi­tae tu­ta fa­cul­tas
pau­pe­ris an­gus­ti­que la­res! o mu­ne­ra non­dum
in­tel­lec­ta deum! qui­bus hoc con­tin­ge­re templis
530 Могут ска­зать, что они не тре­пе­щут в смя­те­ньи, когда их
Цезарь тол­ка­ет рукой?.. Но дверь отво­рив, пол­ко­во­дец
Так гово­рит: «Надеж­ды твои испол­нят­ся, друг мой,
Сбудет­ся боль­ше того, чего про­сишь ты в скром­ных молит­вах.
Если меня пове­зешь в Гес­пе­рию, внем­ля при­ка­зу,
aut po­tuit mu­ris, nul­lo tre­pi­da­re tu­mul­tu
Cae­sa­rea pul­san­te ma­nu? tum pos­te rec­lu­so
dux ait «ex­pec­ta vo­tis maio­ra mo­des­tis
spes­que tuas la­xa, iuve­nis: si ius­sa se­cu­tus
me ve­his Hes­pe­riam, non ultra cuncta ca­ri­nae
535 Впредь ты не будешь ладьей под­дер­жи­вать нищую ста­рость.
Так не замед­ли вру­чить судь­бу свою богу, кото­рый
Хочет пена­тов про­стых осы­пать неждан­ным богат­ст­вом».
Так он ему гово­рит; хоть и был он в скром­ной одеж­де,
Про­сто ска­зать не умел. На это Амикл неиму­щий:
535
535a		 de­be­bis ma­ni­bus­que <in­por­tu­nam­ve fe­re­ris
pau­pe­riem def­lens>[1] ino­pem du­xis­se se­nec­tam.
ne ces­sa prae­be­re deo tua fa­ta vo­len­ti
an­gus­tos opi­bus sub­itis inple­re pe­na­tes».
sic fa­tur, quam­quam ple­beio tec­tus amic­tu,
in­do­ci­lis pri­va­ta lo­qui. tum pau­per Amyc­las
540 «Мно­го при­мет не велят дове­рять­ся пол­ноч­но­му морю!
Солн­це под воду зашло не в бли­ста­нии облак пур­пур­ных,
Но рас­кида­ло лучи: и Феба одна поло­ви­на
Кли­ка­ла Нота к себе, при­зы­ва­ла Борея дру­гая.
Диск потуск­нев­ший его ухо­дил за моря, уга­сая,
«mul­ta qui­dem pro­hi­bent noc­tur­no cre­de­re pon­to.
nam sol non ru­ti­las de­du­xit in aequo­ra nu­bes
con­cor­des­que tu­lit ra­dios: No­ton al­te­ra Phoe­bi,
al­te­ra pars Bo­rean di­duc­ta lu­ce vo­ca­bat.
or­be quo­que ex­haus­tus me­dio lan­guensque re­ces­sit
545 Роб­кий рас­се­ян­ный свет являя вни­ма­тель­ным взо­рам.
Нехо­ро­шо под­ня­ла луна свои свет­лые рож­ки,
Выщерб­лен был ее круг нечет­кою впа­ди­ной к цен­тру:
Не заост­ря­ла сер­па она лини­ей ров­ной к вер­шине,
Сде­ла­ли вет­ры ее баг­ря­ной; затем, поблед­нев­ши,
spec­tan­tis ocu­los in­fir­mo lu­mi­ne pas­sus.
lu­na­que non gra­ci­li sur­re­xit lu­ci­da cor­nu
aut or­bis me­dii pu­ros exe­sa re­ces­sus,
nec du­xit rec­to te­nua­ta ca­cu­mi­na cor­nu,
ven­to­rum­que no­tam ru­buit; tum lu­ri­da pal­lens
550 Лик свой сокры­ла она, уйдя под печаль­ные тучи.
Вовсе не нра­вит­ся мне смя­те­нье дуб­рав и при­боя
И бес­по­кой­ный дель­фин, вызы­ваю­щий бурю на море;
То, что нырок сидит на зем­ле, а цап­ля высо­ко
По небу сме­ет летать, дове­рив­шись кры­льям широ­ким.
ora tu­lit vul­tu sub nu­bem tris­tis itu­ro.
sed mi­hi nec mo­tus ne­mo­rum nec li­to­ris ic­tus
nec pla­cet in­cer­tus qui pro­vo­cat aequo­ra del­phin,
aut sic­cum quod mer­gus amat, quod­que ausa vo­la­re
ar­dea sub­li­mis pin­nae con­fi­sa na­tan­ti,
555 Слов­но пред­чув­ст­вуя дождь, воро­на голо­ву мочит
В вол­нах, и взад и впе­ред по бере­гу ходит тре­вож­но.
Все ж, если тре­бу­ет так вели­ко­го дела реше­нье, —
Не отка­жусь тебе руки отдать: на берег желан­ный
Пере­ве­зу я тебя, если ветер и море доз­во­лят».
quod­que ca­put spar­gens un­dis, ve­lut oc­cu­pet imbrem,
insta­bi­li gres­su me­ti­tur li­to­ra cor­nix.
sed, si mag­na­rum pos­cunt discri­mi­na re­rum,
haud du­bi­tem prae­be­re ma­nus: vel li­to­ra tan­gam
ius­sa, vel hoc po­tius pe­la­gus fla­tus­que ne­ga­bunt».
560 Так он ска­зал и, челн отвя­зав, под­ста­вил вет­ри­ла
Бурям, кото­рых порыв не толь­ко сколь­зя­щие в вих­рях
Звезды вла­чил, их чер­тить застав­ляя в нестрой­ном паде­ньи
Борозды, — но и небес вися­щие креп­ко созвез­дья,
Тоже, каза­лось, качал. И чер­ная дрожь покры­ва­ет
haec fa­tur, sol­vensque ra­tem dat car­ba­sa ven­tis;
ad quo­rum mo­tus non so­lum lap­sa per al­tum
aera dis­per­sos tra­xe­re ca­den­tia sul­cos
si­de­ra, sed sum­mis etiam quae fi­xa te­nen­tur
astra po­lis sunt vi­sa qua­ti. ni­ger in­fi­cit hor­ror
565 Спи­ну морей; дале­ко пол­зет гро­зя­щим изви­вом
Злое смя­те­нье волн; не пред­видя вет­ро́в направ­ле­нья,
Бур­ное море гла­сит, что все ура­га­ны вме­сти­ло.
Корм­чий дро­жа­щей ладьи вос­клик­нул: «Видишь, какою
Море гро­зит нам бедой: Зефир ли, Эвр ли бушу­ет,
ter­ga ma­ris, lon­go per mul­ta vo­lu­mi­na trac­tu
aes­tuat un­da mi­nax, fla­tus­que in­cer­ta fu­tu­ri
tur­bi­da tes­tan­tur con­cep­tos aequo­ra ven­tos.
tum rec­tor tre­pi­dae fa­tur ra­tis «as­pi­ce sae­vum
quan­ta pa­ret pe­la­gus: Zephy­ros in­ten­dat an Austros
570 Я не пой­му; зали­ва­ет вол­на чел­нок ото­всюду.
В тучах и в небе — Нот; но при­слу­шай­ся к реву пучи­ны, —
Раз­ве не Кор воз­му­ща­ет моря? При подоб­ном вол­не­ньи,
Ни кораб­лю, ни плов­цу до Гес­пе­рии ввек не добрать­ся.
Бро­сить запрет­ный наш путь и, надеж­ду оста­вив, вер­нуть­ся —
in­cer­tum est; pup­pem du­bius fe­rit un­di­que pon­tus.
nu­bi­bus et cae­lo No­tus est; si mur­mu­ra pon­ti
con­su­li­mus, Co­ri ve­niet ma­re. gur­gi­te tan­to
nec ra­tis Hes­pe­rias tan­get nec nauf­ra­gus oras:
des­pe­ra­re viam et ve­ti­tos con­ver­te­re cur­sus
575 В этом спа­се­нье одно! Ладью потря­сен­ную надо
К бере­гу вновь повер­нуть, пока он не слиш­ком дале­ко».
Цезарь, уве­рен­ный в том, что пред ним отсту­па­ют все беды,
Мол­вил: «Пре­не­бре­ги угро­за­ми моря и гнев­ной
Буре свой парус под­ставь. Если бог от Ита­лии гонит, —
so­la sa­lus. li­ceat ve­xa­ta li­to­ra pup­pe
pren­de­re, ne lon­ge ni­mium sit pro­xi­ma tel­lus».
fi­sus cuncta si­bi ces­su­ra pe­ri­cu­la Cae­sar
«sper­ne mi­nas» in­quit «pe­la­gi ven­to­que fu­ren­ti
tra­de si­num. Ita­liam si cae­lo auc­to­re re­cu­sas
580 Мне пови­нуй­ся. Одно тебе есть осно­ва­нье для стра­ха:
Ты не узнал, кого ты везешь; его не покинет
Милость богов нико­гда; к нему нера­ди­ва Фор­ту­на,
Если спе­шит лишь на зов. Несись же в глубь ура­га­на,
Жизнь мне дове­рив свою! В опас­но­сти — море и небо,
me pe­te. so­la ti­bi cau­sa est haec ius­ta ti­mo­ris,
vec­to­rem non nos­se tuum, quem nu­mi­na num­quam
des­ti­tuunt, de quo ma­le tunc for­tu­na me­re­tur
cum post vo­ta ve­nit. me­dias per­rum­pe pro­cel­las
tu­te­la se­cu­re mea. cae­li is­te fre­ti­que,
585 Толь­ко не наша ладья: плы­вет на ней Цезарь, и эта
Ноша — ее защи­тит. Недол­го еще оста­ет­ся
Лютым вет­рам буше­вать: сми­рит вол­не­ние ско­ро
Этот чел­нок. Не скла­ды­вай рук; от близ­ко­го бре­га
Мчись на всех пару­сах; упо­вай на Калаб­рии гавань,
non pup­pis nostrae la­bor est: hanc Cae­sa­re pres­sam
a fluc­tu de­fen­det onus. nec lon­ga fu­ro­ri
ven­to­rum sae­vo da­bi­tur mo­ra: pro­de­rit un­dis
is­ta ra­tis. ne flec­te ma­num, fu­ge pro­xi­ma ve­lis
li­to­ra; tum Ca­lab­ro por­tu te cre­de po­ti­tum
590 Если дру­гая зем­ля ладье не откро­ет­ся нашей,
Нам избав­ле­нье неся. Ты не зна­ешь, откуда явил­ся
Весь этот хаос: судь­ба воз­му­ща­ет и небо, и море,
Чтоб дока­зать свою пре­дан­ность мне». Еще он не кон­чил,
Как сокру­ши­тель­ный вихрь все сна­сти сорвал, накре­нив­ши
cum iam non po­te­rit pup­pi nostrae­que sa­lu­ti
al­te­ra ter­ra da­ri. quid tan­ta stra­ge pa­re­tur
ig­no­ras: quae­rit pe­la­gi cae­li­que tu­mul­tu
quod praes­tet For­tu­na mi­hi». non plu­ra lo­cu­to
avol­sit la­ce­ros per­cus­sa pup­pe ru­den­tis
595 Лод­ку, и парус взвил­ся высо­ко над непроч­ною мач­той:
Скре­пы свои рас­те­ряв, ладья по швам затре­ща­ла.
Тут уж опас­но­сти вдруг со всей нале­те­ли все­лен­ной.
Пер­вый, взды­мая валы, из глу­бин Атлан­ти­че­ских под­нял
Ты свою голо­ву, Кор: тебя при­ни­мая, вски­пе­ло
tur­bo ra­pax fra­gi­lem­que su­per vo­li­tan­tia ma­lum
ve­la tu­lit; so­nuit vic­tis con­pa­gi­bus al­nus.
in­de ruunt to­to con­ci­ta pe­ri­cu­la mun­do.
pri­mus ab ocea­no ca­put exe­ris At­lan­teo,
Co­re, mo­vens aes­tus. iam te tol­len­te fu­re­bat
600 Море и зло­бу свою на уте­сы вдруг устре­ми­ло.
Хлад­ный при­мчал­ся Борей и вол­ны затем обес­си­лил;
Зако­ле­ба­лись они — кому из вет­ров под­чи­нить­ся.
Но победи­ла их дурь Акви­ло­на скиф­ско­го; воды
Взды­бив­ши, он обна­жил пес­ча­ное дно оке­а­на.
pon­tus et in sco­pu­los to­tas ere­xe­rat un­das:
oc­cur­rit ge­li­dus Bo­reas pe­la­gus­que re­tun­dit,
et du­bium pen­det, ven­to cui con­ci­dat, aequor.
sed Scy­thi­ci vi­cit ra­bies Aqui­lo­nis et un­das
tor­sit et abstru­sas pe­ni­tus va­da fe­cit ha­re­nas.
605 Но не кида­ет Борей валы на при­бреж­ные ска­лы,
Гонит навстре­чу он их лави­нам Кора; и хля­би
Бьют­ся еще меж собой, хоть вет­ры уже унес­ли­ся.
Эвр не уме­рил угроз, и Нот, от дождя потем­нев­ший,
Види­мо, спать не залег под кам­ня­ми Эоло­ва грота:
nec per­fert pon­tum Bo­reas ad sa­xa, suum­que
in fluc­tus Co­ri fran­git ma­re, mo­ta­que pos­sunt
aequo­ra sub­duc­tis etiam con­cur­re­re ven­tis.
non Euri ces­sas­se mi­nas, non imbri­bus at­rum
Aeo­lii iacuis­se No­tum sub car­ce­re sa­xi
610 Вет­ры, как буд­то бы вон из обыч­ных жилищ выры­ва­ясь,
Ярост­ным вих­рем сво­им ограж­да­ли роди­мые зем­ли,
Море на месте дер­жа. Ура­ган не малые воды
Влек; Тиррен­ская зыбь в Эгей­ское море хле­ста­ла;
Адри­а­ти­че­ский вал шумел в Ионий­ских пучи­нах.
cre­di­de­rim; cunctos so­li­ta de par­te ruen­tis
de­fen­dis­se suas vio­len­to tur­bi­ne ter­ras,
sic pe­la­gus man­sis­se lo­co. nam pri­va pro­cel­lis
aequo­ra rap­ta fe­runt; Aegaeas tran­sit in un­das
Tyrrhe­num, so­nat Ionio va­gus Had­ria pon­to.
615 О, сколь­ко гор водя­ных, напрас­но гони­мых по морю,
Этот обру­ши­вал день! Зем­ля побеж­ден­ная сколь­ко
Гор­дых низ­верг­ла вер­шин! Ни в еди­ной стране не бушу­ют
Силы подоб­ной валы; при­ка­тив­шись из края ино­го,
Греб­ни чудо­вищ­ных волн взды­ма­ло вели­кое море,
a quo­tiens frustra pul­sa­tos aequo­re mon­tis
ob­ruit il­le dies! quam cel­sa ca­cu­mi­na pes­sum
tel­lus vic­ta de­dit! non ul­lo li­to­re sur­gunt
tam va­li­di fluc­tus, alio­que ex or­be vo­lu­ti
a mag­no ve­ne­re ma­ri, mun­dum­que coer­cens
620 Что окру­жа­ет весь мир. Так древ­ле пра­ви­тель Олим­па
Брат­ским тре­зуб­цем помог огню утом­лен­но­му мол­ний, —
С цар­ст­вом вто­рым соче­тал всю зем­лю в те дни, когда море
Прочь унес­ло пле­ме­на, а Тефи­са тер­петь не хоте­ла
Воз­ле себя бере­гов, с одним толь­ко небом гра­ни­ча.
monstri­fe­ros agit un­da si­nus. sic rec­tor Olym­pi
cus­pi­de fra­ter­na las­sa­tum in sae­cu­la ful­men
adiu­vit, reg­no­que ac­ces­sit ter­ra se­cun­do,
cum ma­re con­vol­vit gen­tes, cum li­to­ra Tethys
no­luit ul­la pa­ti cae­lo con­ten­ta te­ne­ri.
625 В море гро­ма­ды валов и теперь бы до звезд доле­те­ли,
Если б вла­ды­ка богов не сда­вил обла­ка­ми их греб­ней.
Мрак не из неба схо­дил; но был испа­ре­нья­ми ада
Воздух насы­щен кру­гом и, гро­за­ми отя­го­щен­ный,
Море собой угне­тал, из туч при­ни­мав­шее ливень,
tum quo­que tan­ta ma­ris mo­les cre­vis­set in astra
ni su­pe­rum rec­tor pres­sis­set nu­bi­bus un­das.
non cae­li nox il­la fuit: la­tet ob­si­tus aer
in­fer­nae pal­lo­re do­mus nim­bis­que gra­va­tus
dep­ri­mi­tur, fluc­tus­que in nu­bi­bus ac­ci­pit imbrem.
630 Даже погас устра­шаю­щий блеск, не бега­ли боль­ше
Мол­нии; но в тем­но­те раз­ле­та­лись струи дож­де­вые.
Купол богов задро­жал и там, в высо­те под­не­бес­ной,
Гром загре­мел, и свя­зи небес, потря­сен­ные, страж­дут.
Хаос в при­ро­де воз­ник: сти­хии, каза­лось, порва­ли
lux etiam me­tuen­da pe­rit, nec ful­gu­ra cur­runt
cla­ra, sed obscu­rum nim­bo­sus dis­si­lit aer.
tum su­pe­rum con­ve­xa tre­munt at­que ar­duus axis
in­to­nuit mo­ta­que po­li con­pa­ge la­bo­rant.
ex­ti­muit na­tu­ra chaos; ru­pis­se vi­den­tur
635 Веч­ной гар­мо­нии строй, и сно­ва сме­ша­лись в потем­ках
Маны и лики богов. Надеж­да одна на спа­се­нье
В том, что они не погиб­ли еще в кру­ше­нии мира.
Так же, как ясную гладь с вер­ши­ны Лев­ка­дии видит
Око, так и плов­цы наблюда­ют с вер­ши­ны при­боя
con­cor­des ele­men­ta mo­ras rur­sus­que re­di­re
nox ma­nes mix­tu­ra deis. spes una sa­lu­tis,
quod tan­ta mun­di non­dum pe­rie­re rui­na.
quan­tum Leu­ca­dio pla­ci­dus de ver­ti­ce pon­tus
des­pi­ci­tur, tan­tum nau­tae vi­de­re tre­men­tes
640 Без­дну воды под собой: и когда раз­вер­за­ют­ся хля­би, —
Над разъ­ярен­ной вол­ной едва под­ни­ма­ет­ся мач­та,
Парус каса­ет­ся туч, а ладья упи­ра­ет­ся в зем­лю;
Ибо вода, взды­мая хол­мы, пес­ков не скры­ва­ет,
Дно обна­жа­ет вокруг, чтоб в гро­ма­ду еди­ную слить­ся.
fluc­ti­bus e sum­mis prae­ceps ma­re; cum­que tu­men­tes
rur­sus hiant un­dae vix emi­net aequo­re ma­lus.
nu­bi­la tan­gun­tur ve­lis et ter­ra ca­ri­na.
nam pe­la­gus, qua par­te se­det, non ce­lat ha­re­nas
ex­haus­tum in cu­mu­los, om­nis­que in fluc­ti­bus un­da est.
645 Страх победил искус­ство плов­цов: уж корм­чий не зна­ет
Резать какую вол­ну, какой под­да­вать­ся. Спа­са­ет
Этих бед­няг лишь смя­те­нье валов, вол­на не спо­соб­на
Их опро­ки­нуть в вол­ну: лишь толь­ко накло­нит­ся лод­ка,
Вал под­ни­ма­ет ее и ветер швы­ря­ет на кру­чу.
ar­tis opem vi­ce­re me­tus, nes­cit­que ma­gis­ter
quam fran­gat, cui ce­dat aquae. dis­cor­dia pon­ti
suc­cur­rit mi­se­ris, fluc­tus­que ever­te­re pup­pem
non va­let in fluc­tum: vic­tum la­tus un­da re­pel­lens
eri­git, at­que om­ni sur­git ra­tis ar­dua ven­to.
650 Их не стра­шат ни Сасо­на пес­ки, ни Фес­са­лии берег
Весь из изви­вов и скал, ни Амбра­кии узкая гавань:
Толь­ко зуб­ца­ми кам­ней Керав­ны пуга­ют плы­ву­щих.
Цезарь уж начал счи­тать опас­но­сти эти не мень­ше
Веч­ной уда­чи сво­ей: «Неуже­ли так важ­но, — ска­зал он, —
non hu­mi­lem Sa­so­na va­dis [non li­to­ra cur­vae
Thes­sa­liae sa­xo­sa pa­vent] orae­que ma­lig­nos
Ambra­ciae por­tus, sco­pu­lo­sa Ce­rau­nia nau­tae
sum­ma ti­ment. cre­dit iam dig­na pe­ri­cu­la Cae­sar
fa­tis es­se suis. «quan­tus­ne ever­te­re» di­xit
655 Выш­ним — с пути меня сбить, коль на эту ничтож­ную лод­ку
Шлют они весь оке­ан? Если сла­ву судь­ба мне дару­ет
В море най­ти свою смерть, а не в буре вели­ких сра­же­ний, —
Гибель бес­тре­пет­но я, какую б ни сла­ли мне боги,
Встре­чу. Пусть день роко­вой, поспе­шая, нема­ло вели­ких
«me su­pe­ris la­bor est, par­va quem pup­pe se­den­tem
tam mag­no pe­tie­re ma­ri! si glo­ria le­ti
est pe­la­go do­na­ta mei bel­lis­que ne­ga­mur,
intre­pi­dus quam­cum­que da­tis mi­hi, nu­mi­na, mor­tem
ac­ci­piam. li­cet in­gen­tis ab­ru­pe­rit ac­tus
660 Подви­гов мне обо­рвет, — я вели­ко­го сде­лал доволь­но.
Севе­ра я поко­рил пле­ме­на, враж­деб­ное вой­ско
Стра­хом сми­рил; и вто­рым за мною был в Риме — Вели­кий.
Я отня­тые вой­ной у наро­да взял фас­ции силой.
В Риме никто нико­гда мою власть огра­ни­чить не смо­жет.
fes­ti­na­ta dies fa­tis, sat mag­na pe­re­gi.
Arctoas do­mui gen­tes, ini­mi­ca sub­egi
ar­ma me­tu, vi­dit Mag­num mi­hi Ro­ma se­cun­dum,
ius­sa ple­be tu­li fas­ces per bel­la ne­ga­tos;
nul­la meis abe­rit ti­tu­lis Ro­ma­na po­tes­tas,
665 Пусть не узна­ет никто поми­мо тебя, о Фор­ту­на,
Знаю­щий волю мою, что я, окру­жен­ный поче­том, —
Кон­сул, дик­та­тор — сой­ду к теням сти­гий­ским, как буд­то
Самый про­стой чело­век! Все­выш­ние боги, не надо
Мне ника­ких похо­рон! Мой рас­тер­зан­ный труп ута­и­те
nec sciet hoc quis­quam ni­si tu, quae so­la meo­rum
con­scia vo­to­rum es, me, quam­vis ple­nus ho­no­rum
et dic­ta­tor eam Sty­gias et con­sul ad umbras,
pri­va­tum, For­tu­na, mo­ri. mi­hi fu­ne­re nul­lo
est opus, o su­pe­ri: la­ce­rum re­ti­ne­te ca­da­ver
670 В тем­ной пучине мор­ской; да не будет кост­ра, иль кур­га­на:
Лишь бы я — ужас вну­шал и весь мир меня ждал, содро­га­ясь».
Так он вос­клик­нул; но тут деся­тым валом, — о чудо! —
Под­ня­та вверх невреди­мо ладья: с высо­ко­го греб­ня
В море она не скольз­ну­ла опять, но, гони­ма при­бо­ем,
fluc­ti­bus in me­diis, de­sint mi­hi bus­ta ro­gus­que,
dum me­tuar sem­per ter­ra­que ex­pec­ter ab om­ni».
haec fa­tum de­cu­mus, dic­tu mi­ra­bi­le, fluc­tus
in­va­li­da cum pup­pe le­vat, nec rur­sus ab al­to
ag­ge­re deie­cit pe­la­gi sed per­tu­lit un­da
675 Тихо лег­ла на песок там, где узкий берег сво­бо­ден
Был от опас­ных кам­ней. Горо­да все, все цар­ства, всё сча­стье
Сра­зу себе он вер­нул, на твер­дую вышед­ши зем­лю.
Но воз­вра­тясь на заре, не мог сво­их вои­нов Цезарь
Так же опять обма­нуть, как сумел при отплы­тии тай­ном.
scru­po­sis­que an­gus­ta va­cant ubi li­to­ra sa­xis
in­po­suit ter­rae. pa­ri­ter tot reg­na, tot ur­bes
for­tu­nam­que suam tac­ta tel­lu­re re­ce­pit.
sed non tam re­means Cae­sar iam lu­ce pro­pin­qua
quam ta­ci­ta sua castra fu­ga co­mi­tes­que fe­fel­lit.
680 Пла­чет, вождя окру­жив, и стонет смя­тен­ное вой­ско,
И при­сту­па­ет к нему с упре­ка­ми, милы­ми серд­цу:
«Цезарь жесто­кий, куда увлек­ла тебя дерз­кая доб­лесть?
И на какую судь­бу наши жал­кие души ты бро­сил,
На рас­тер­за­нье отдав себя несго­вор­чи­вым бурям.
cir­cum­fu­sa du­ci fle­vit ge­mi­tu­que suo­rum
et non ingra­tis in­ces­sit tur­ba que­rel­lis.
«quo te, du­re, tu­lit vir­tus te­me­ra­ria, Cae­sar,
aut quae nos vi­les ani­mas in fa­ta re­lin­quens
in­vi­tis spar­gen­da da­bas tua membra pro­cel­lis?
685 Если от жиз­ни тво­ей зави­сит наро­дов спа­се­нье,
Суще­ст­во­ва­ние их, если мир тебя сде­лал гла­вою, —
Грех тебе — смер­ти желать! И раз­ве никто не досто­ин
Из сослу­жив­цев тво­их быть так­же участ­ни­ком вер­ным
Судеб тво­их? В те часы, как тебя похи­ти­ло море,
cum tot in hac ani­ma po­pu­lo­rum vi­ta sa­lus­que
pen­deat et tan­tus ca­put hoc si­bi fe­ce­rit or­bis,
sae­vi­tia est vo­luis­se mo­ri. nul­lus­ne tuo­rum
eme­ruit co­mi­tum fa­tis non pos­se su­perstes
es­se tuis? cum te ra­pe­ret ma­re, cor­po­ra seg­nis
690 Креп­кий нас ско­вы­вал сон. О позор нам! Решил­ся, конеч­но,
Сам ты в Гес­пе­рию плыть, ибо счел жесто­ким дру­го­го
В бур­ное море послать! Обыч­но смер­тель­но­му рис­ку,
Слу­чаю вве­рить себя — послед­няя край­ность судь­би­ны
Нас застав­ля­ет: но ты, вла­де­ю­щий всею все­лен­ной,
nostra so­por te­nuit. pu­det, heu! ti­bi cau­sa pe­ten­dae
haec fuit Hes­pe­riae, vi­sum est quod mit­te­re quem­quam
tam sae­vo cru­de­le ma­ri. sors ul­ti­ma re­rum
in du­bios ca­sus et pro­na pe­ri­cu­la mor­ti
prae­ci­pi­ta­re so­let: mun­di iam sum­ma te­nen­tem
695 Что отда­ешь­ся вол­нам? Все­выш­них зачем испы­ту­ешь?
Мно­го для сча­стья вой­ны труды и милость Фор­ту­ны
Сде­ла­ли ныне, тебя на наш отбро­сив­ши берег!
Сто­ит ли выш­ним богам не вла­ды­кой зем­ли тебя делать,
Не пове­ли­те­лем всех, но удач­ли­вым лишь море­хо­дом?».
per­mi­sis­se ma­ri tan­tum! quid nu­mi­na las­sas?
suf­fi­cit ad fa­tum bel­li fa­vor is­te la­bor­que
For­tu­nae, quod te nostris in­pe­git ha­re­nis?
hi­ne usus pla­cue­re deum, non rec­tor ut or­bis
nec do­mi­nus re­rum, sed fe­lix nauf­ra­gus es­ses?»
700 Ночь отле­те­ла меж тем, пока они так гово­ри­ли,
Солн­цем их день оза­рил, уня­ла, уто­мив­шись, пучи­на
Бур­ные вол­ны свои, ибо это доз­во­ли­ли вет­ры.
И гес­пе­рий­цев вожди, заме­тив, что море уста­ло,
Что успо­ко­и­лась гладь и без­об­лач­ный веет под небом,
ta­lia iac­tan­tis dis­cus­sa noc­te se­re­nus
oppres­sit cum so­le dies, fes­sum­que tu­men­tis
con­po­suit pe­la­gus ven­tis pa­tien­ti­bus un­das.
nec non Hes­pe­rii las­sa­tum fluc­ti­bus aequor
ut vi­de­re du­ces, pu­rum­que in­sur­ge­re cae­lo
705 Вол­ны сми­ряя, Борей, — тот­час кораб­ли отвя­за­ли:
Дол­го их ветер дер­жал, и к рулю при­выч­ные руки
Их сохра­ня­ли в строю. Широ­ко рас­ки­нув­шись в море,
Сомкну­тым стро­ем суда понес­лись буд­то вой­ско зем­ное.
Все же ненаст­ная ночь моря­ков, с пере­ме­ною вет­ра,
frac­tu­rum pe­la­gus Bo­rean, sol­ve­re ca­ri­nas.
quas ven­tus doc­tae­que pa­ri mo­de­ra­mi­ne dextrae
per­mix­tas ha­bue­re diu, la­tum­que per aequor,
ut ter­restre, coit con­ser­tis pup­pi­bus ag­men.
sed nox sae­va mo­dum ven­ti ve­li­que te­no­rem
710 Сби­ла с пря­мо­го пути и фло­ти­лии строй иска­зи­ла.
Так охла­де­лый Стри­мон пред зимой журав­ли покида­ют,
Свой водо­пой пере­но­сят на Нил и в пер­вом поле­те
Раз­но­об­раз­ней­ший строй при­ни­ма­ет, коль надоб­но, стая;
Если ж креп­чаю­щий Нот уда­рит по сбли­жен­ным кры­льям,
eri­puit nau­tis ex­cus­sit­que or­di­ne pup­pes.
Stry­mo­na sic ge­li­dum bru­ma pel­len­te re­lin­quunt
po­tu­rae te, Ni­le, grues, pri­mo­que vo­la­tu
ef­fin­gunt va­rias ca­su monstran­te fi­gu­ras;
mox, ubi per­cus­sit ten­sas No­tus al­tior alas,
715 Тот­час, сме­шав­шись, они в слу­чай­ную кучу собьют­ся,
Где их рас­тре­пан­ных крыл пись­ме­на рас­сы­па­ют­ся в буре.
При воз­вра­ще­нии дня, порож­ден­ные Феба вос­хо­дом,
Шква­лы силь­ней­ших вет­ров неждан­но суда под­хва­ти­ли:
Тщет­но пыта­лись они при­ча­лить к бере­гу Лис­са, —
con­fu­sos te­me­re in­mix­tae glo­me­ran­tur in or­bes,
et tur­ba­ta pe­rit dis­per­sis lit­te­ra pin­nis.
cum pri­mum re­deun­te die vio­len­tior aer
pup­pi­bus in­cu­buit Phoe­beo con­ci­tus or­tu,
prae­te­reunt frustra tempta­ti li­to­ra Lis­si
720 И устре­ми­лись в Ним­фей: Акви­ло­нам откры­тое море
Австр, Борея сме­нив, пре­вра­тил в спо­кой­ную гавань.
Цеза­ря рать, ото­всюду сой­дясь, соста­ви­ла силу:
Видел Пом­пей, что послед­ний удар суро­во­го Мар­са
Ста­ну его уж гро­зит, и решил, удру­чен­ный, супру­гу
Nym­phae­um­que te­nent: nu­das Aqui­lo­ni­bus un­das
suc­ce­dens Bo­reae iam por­tum fe­ce­rat Aus­ter.
un­di­que con­la­tis in ro­bur Cae­sa­ris ar­mis
sum­ma vi­dens du­ri Mag­nus discri­mi­na Mar­tis
iam castris insta­re suis se­po­ne­re tu­tum
725 Скрыть в без­опас­ном углу: тебя, уда­лив­ши на Лес­бос,
Думал, Кор­не­лия, он от шума сви­ре­пых сра­же­ний
Спря­тать. Как силь­но, увы, закон­ной Вене­ры гос­под­ство
В пра­вед­ных душах царит! Нере­ши­тель­ным, роб­ким в сра­же­ньи
Стал ты, Пом­пей, от люб­ви: что под­ста­вить себя под уда­ры
co­niu­gii dec­re­vit onus Les­bo­que re­mo­ta
te pro­cul a sae­vi stre­pi­tu, Cor­ne­lia, bel­li
oc­cu­le­re. heu, quan­tum men­tes do­mi­na­tur in aequas
ius­ta Ve­nus! du­bium tre­pi­dum­que ad proe­lia, Mag­ne,
te quo­que fe­cit amor; quod nol­les sta­re sub ic­tu
730 Рима и мира судь­бы не желал ты, тому осно­ва­ньем
Толь­ко супру­га была. Уж сло­во твое покида­ет
Дух твой, гото­вый к борь­бе, — тебе нра­вит­ся в неге при­ят­ной
Вре­ме­ни ход замед­лять, хоть мгно­ве­нье у рока похи­тить.
Вот пред рас­све­том, когда бес­па­мят­ство сна исче­за­ет,
for­tu­nae quo mun­dus erat Ro­ma­na­que fa­ta,
co­niunx so­la fuit. men­tem iam ver­ba pa­ra­tam
des­ti­tuunt, blan­dae­que iuvat ven­tu­ra tra­hen­tem
in­dul­ge­re mo­rae et tem­pus sub­du­ce­re fa­tis.
noc­te sub extre­ma pul­so tor­po­re quie­tis
735 К муж­ней груди, что заботы пол­на, Кор­не­лия никнет,
Ищет лоб­за­ний его, — но он от жены отвер­нул­ся:
Видит в испу­ге она сле­зой оро­шен­ные щеки, —
Скры­тою скор­бью томясь, его слез не дер­за­ет заме­тить.
Он ей со сто­ном ска­зал: «Не теперь ты мне жиз­ни доро­же
dum fo­vet ample­xu gra­vi­dum Cor­ne­lia cu­ris
pec­tus et aver­si pe­tit os­cu­la gra­ta ma­ri­ti,
umen­tis mi­ra­ta ge­nas per­cus­sa­que cae­co
vul­ne­re non audet flen­tem dep­ren­de­re Mag­num.
il­le ge­mens «non nunc vi­ta mi­hi dul­cior», in­quit
740 В час, как посты­ла мне жизнь, — в дни весе­лья, жена, но не ныне.
Чер­ный торо­пит­ся день, кото­рый и слиш­ком, и мало
Мы отстра­ня­ли: и вот готов уж к сра­же­нью Цезарь.
Надо уйти от вой­ны; надеж­ным при­ста­ни­щем будет
Лес­бос тебе. Пере­стань умо­лять; само­му себе в этом
«cum tae­det vi­tae, lae­to sed tem­po­re, co­niunx,
ve­nit maes­ta dies et quam ni­mium­que pa­rum­que
dis­tu­li­mus; iam to­tus adest in proe­lia Cae­sar.
ce­den­dum est bel­lis, quo­rum ti­bi tu­ta la­teb­ra
Les­bos erit. de­sis­te pre­ces tempta­re: ne­ga­vi
745 Я отка­зал: но знай, — в раз­лу­ке мы будем недол­го!
Ско­ро настанет конец: все выс­шее мчит­ся к паде­нью
Будет с тебя и вестей о том, что гро­зи­ло Пом­пею!
Если ты можешь смот­реть на вой­ну граж­дан­скую, — зна­чит,
Я обма­нул­ся в люб­ви. А мне ведь в пред­две­рии боя
iam mi­hi. non lon­gos a me pa­tie­re re­ces­sus;
prae­ci­pi­tes ade­runt ca­sus: pro­pe­ran­te rui­na
sum­ma ca­dunt. sa­tis est audis­se pe­ri­cu­la Mag­ni;
me­que tuus de­ce­pit amor, ci­vi­lia bel­la
si spec­ta­re po­tes. nam me iam Mar­te pa­ra­to
750 Стыд­но бес­печ­ные сны разде­лять с люби­мой женою,
Встать из объ­я­тий тво­их, когда тру­бы весь мир потря­са­ют.
Я б не решил­ся послать в граж­дан­скую бит­ву Пом­пея,
Коль не стра­дал бы он сам от какой-нибудь тяж­кой поте­ри.
Ты ж, роко­вая супру­га, таись от царей и наро­дов,
se­cu­ros ce­pis­se pu­det cum co­niu­ge som­nos,
eque tuo, qua­tiunt mi­se­rum cum clas­si­ca mun­dum,
sur­re­xis­se si­nu. ve­reor ci­vi­li­bus ar­mis
Pom­pei­um nul­lo tris­tem com­mit­te­re dam­no.
tu­tior in­te­rea po­pu­lis et tu­tior om­ni
755 Пусть мужа судь­ба тебя собой не при­да­вит,
Да не погиб­нешь. А если боги сме­тут наше вой­ско, —
Да сохра­нит­ся моя поло­ви­на дра­жай­шая — в мире.
Если разда­вит судь­ба, победи­тель кро­ва­вый, — да будет
Место, куда мне бежать». Кор­не­лия сла­бая вынесть
re­ge la­te, po­si­tam­que pro­cul for­tu­na ma­ri­ti
non to­ta te mo­le pre­mat. si nu­mi­na nostras
in­pu­le­rint acies, ma­neat pars op­ti­ma Mag­ni,
sit­que mi­hi, si fa­ta pre­ment vic­tor­que cruen­tus,
quo fu­gis­se ve­lim». vix tan­tum in­fir­ma do­lo­rem
760 Скор­би такой не мог­ла, и чув­ства ее покида­ют.
Но собра­ла, нако­нец, она силы для жалоб печаль­ных:
«Нече­го мне на супру­же­ства рок, на все­выш­них, Вели­кий,
Ныне роп­тать: ведь нашу любовь ни смерть не раз­ру­шит,
Ни погре­баль­ных кост­ров послед­ний факел; ничтож­ной
ce­pit, et at­to­ni­to ces­se­runt pec­to­re sen­sus.
tan­dem vox maes­tas po­tuit pro­fer­re que­rel­las.
«nil mi­hi de fa­tis tha­la­mi su­pe­ris­que re­lic­tum est,
Mag­ne, que­ri: nostros non rum­pit fu­nus amo­res
nec di­ri fax sum­ma ro­gi, sed sor­te fre­quen­ti
765 Доле, как все, отда­на, оста­юсь я поки­ну­той мужем.
Что ж! С при­бли­же­ньем вра­га дого­вор мы брач­ный нару­шим;
Тестю нач­нем угож­дать! Тебе извест­на ль, Вели­кий,
Вер­ность моя? Раз­ве есть для меня огра­да надеж­ней,
Чем для тебя? Не одна ли судь­ба тяго­те­ет над нами?
ple­beiaque ni­mis ca­reo di­mis­sa ma­ri­to.
hos­tis ad ad­ven­tum rum­pa­mus foe­de­ra tae­dae,
pla­ce­mus so­ce­rum. sic est ti­bi cog­ni­ta, Mag­ne,
nostra fi­des? cre­dis­ne ali­quid mi­hi tu­tius es­se
quam ti­bi? non olim ca­su pen­de­mus ab uno?
770 Серд­це велишь мне обречь в раз­лу­ке с тобою, жесто­кий,
Мол­ни­ям, руша­щим мир? Тебе сла­дост­ной кажет­ся участь —
Сги­нуть в тот самый час, когда небу воз­но­сишь обе­ты.
Бед не хочу, как раба, я тер­петь, — гото­вая к смер­ти,
К манам пой­ду за тобой; но пока еще весть роко­вая
ful­mi­ni­bus me, sae­ve, iubes tan­tae­que rui­nae
ab­sen­tem praes­ta­re ca­put? se­cu­ra vi­de­tur
sors ti­bi, cum fa­cias etiam­nunc vo­ta, pe­ris­se?
ut no­lim ser­vi­re ma­lis sed mor­te pa­ra­ta
te se­quar ad ma­nes, fe­riat dum maes­ta re­mo­tas
775 В даль­ние стра­ны дой­дет — пере­жить твою гибель при­дет­ся
Ты же миришь­ся с судь­бой и, жесто­кий, столь тяж­кое горе
Учишь меня пре­тер­петь; про­сти за такое при­зна­нье:
Страш­но его не сне­сти! А еже­ли боги услы­шат
Наши моле­нья — жена об успе­хе узна­ет послед­ней.
fa­ma pro­cul ter­ras, vi­vam ti­bi nem­pe su­perstes.
ad­de quod ad­sues­cis fa­tis tan­tum­que do­lo­rem,
cru­de­lis, me fer­re do­ces. ig­nos­ce fa­ten­ti,
pos­se pa­ti ti­meo. quod si sunt vo­ta, deis­que
audior, even­tus re­rum sciet ul­ti­ma co­niunx.
780 Ты уж дав­но победишь, — я же буду томить­ся в тес­ни­нах;
Буду боять­ся ладьи, везу­щей отрад­ную новость;
И не рас­се­ют мой страх о победе счаст­ли­вые вести,
Ибо из этих пустынь даже в бег­стве отча­ян­ном Цезарь
Может похи­тить меня. Дале­ко раз­не­сет­ся по бре­гу
sol­li­ci­tam ru­pes iam te vic­to­re te­ne­bunt,
et pup­pem quae fa­ta fe­ret tam lae­ta ti­me­bo.
nec sol­vent audi­ta me­tus mi­hi pros­pe­ra bel­li,
cum va­cuis proiec­ta lo­cis a Cae­sa­re pos­sim
vel fu­gien­te ca­pi. no­tes­cent li­to­ra cla­ri
785 Имя изгнан­ни­цы той — супру­ги Пом­пея, — и раз­ве
Смо­жет остать­ся тогда сокро­вен­ным при­ют Мити­ле­ны!
Прось­бу послед­нюю знай: коль, ору­жие бро­сив, спа­се­нья
Будешь ты в бег­стве искать и при­хо­ти моря отдашь­ся, —
Луч­ше в дру­гие места направь свой корабль обре­чен­ный:
no­mi­nis exi­lio, po­si­ta­que ibi co­niu­ge Mag­ni
quis My­ti­le­naeas po­te­rit nes­ci­re la­teb­ras?
hoc pre­cor extre­mum: si nil ti­bi vic­ta re­lin­quent
tu­tius ar­ma fu­ga, cum te com­mi­se­ris un­dis,
quo­li­bet in­faus­tam po­tius def­lec­te ca­ri­nam:
790 Схва­тят тебя на моем бере­гу». И так вос­кли­цая,
С ложа вско­чи­ла она в исступ­ле­нии, пыт­ки гряду­щей
Не поже­лав замед­лять: не сжи­ма­ет в объ­я­тии неж­ном
Шеи супру­га она, Пом­пея печаль­но­го груди;
Плод такой дол­гой люб­ви поги­ба­ет послед­ний: торо­пят
li­to­ri­bus quae­re­re meis». sic fa­ta re­lic­tis
exi­luit stra­tis amens tor­men­ta­que nul­la
vult dif­fer­re mo­ra. non maes­ti pec­to­ra Mag­ni
sus­ti­net ample­xu dul­ci, non col­la te­ne­re,
extre­mus­que pe­rit tam lon­gi fruc­tus amo­ris,
795 Скорб­ные миги они: рас­ста­ва­ясь, уже не нахо­дят
Сил, чтобы мол­вить «про­щай»; и не было рань­ше в их жиз­ни
Более чер­но­го дня; но с твер­дой и черст­вой душою
Тяжесть гряду­щих потерь они при­гото­ви­лись встре­тить.
Пала несчаст­ная ниц; ее под­ня­ли руки род­ные
prae­ci­pi­tantque suos luc­tus, neu­ter­que re­ce­dens
sus­ti­nuit di­xis­se «va­le», vi­tam­que per om­nem
nul­la fuit tam maes­ta dies; nam ce­te­ra dam­na
du­ra­ta iam men­te ma­lis fir­ma­que tu­le­runt.
la­bi­tur in­fe­lix ma­ni­bus­que ex­cep­ta suo­rum
800 И отнес­ли на берег мор­ской, где она рас­про­стер­лась,
Паль­ца­ми впив­шись в песок, — и с трудом на корабль ее взя­ли.
С мень­шим стра­да­ньем она покида­ла Гес­пе­рии гавань,
Роди­ну, в день, когда Цезарь тес­нил их жесто­ким ору­жьем.
Бро­сив вождя, ты ухо­дишь одна, его спут­ни­ца жиз­ни,
fer­tur ad aequo­reas, ac se pros­ter­nit, ha­re­nas,
li­to­ra­que ip­sa te­net, tan­dem­que in­la­ta ca­ri­naest.
non sic in­fe­lix pat­riam por­tus­que re­li­quit
Hes­pe­rios, sae­vi pre­me­rent cum Cae­sa­ris ar­ma.
fi­da co­mes Mag­ni va­dit du­ce so­la re­lic­to
805 Ты от Пом­пея бежишь! Какая бес­сон­ная пол­ночь
Ныне яви­лась тебе! — На ложе холод­ном вдо­ви­цы
Ей непри­вы­чен покой, и муж­няя грудь не согре­ет
Груди нагие ее; как часто, ове­я­на дре­мой,
Сон­ной рукою она обни­ма­ла ложе пустое,
Pom­pei­um­que fu­git. quae nox ti­bi pro­xi­ma ve­nit,
in­som­nis; vi­duo tum pri­mum fri­gi­da lec­to
at­que in­sue­ta quies uni, nu­dum­que ma­ri­to
non hae­ren­te la­tus. som­no quam sae­pe gra­va­ta
de­cep­tis va­cuum ma­ni­bus conple­xa cu­bi­le est
810 Мужа иска­ла в ночи, о бег­стве сво­ем поза­быв­ши!
Ибо, хоть серд­це ее мол­ча­ли­вое пла­мя сжи­га­ло, —
Ложе во всю шири­ну не сме­ла занять она телом,
Но поло­ви­на его пустой оста­ва­лась. Пом­пея
Страш­но ей было терять; но гото­ви­ли худ­шее боги!
at­que ob­li­ta fu­gae quae­si­vit noc­te ma­ri­tum!
nam quam­vis flam­ma ta­ci­tas uren­te me­dul­las
non iuvat in to­to cor­pus iac­tae cu­bi­li:
ser­va­tur pars il­la to­ri. ca­ruis­se ti­me­bat
Pom­peio; sed non su­pe­ri tam lae­ta pa­ra­bant:
815 Час роко­вой насту­пал, воз­вра­щав­ший несчаст­ной Пом­пея.
insta­bat mi­se­rae, Mag­num quae red­de­ret, ho­ra.

<<<
>>>

ПРИМЕЧАНИЯ


  • 2. Зем­ля Македон­ская — Фар­са­лия.
  • 3. Атлан­ти­да — дочь Атлан­та, одна из Пле­яд. Здесь — созвездие Пле­яд.
  • 4. Гем — см. при­меч. к I, ст. 680.
  • 5—7. И при­бли­жал­ся уж день — 1 янва­ря 48 г. до н. э. Об обо­зна­че­нии года име­на­ми кон­су­лов см. при­меч. к II, ст. 645. — Сло­во «январь» (Janua­rius) про­ис­хо­дит от име­ни бога зве­рей и вся­ко­го нача­ла — Яну­са.
  • 7. Оба кон­су­ла — Гай Клав­дий Мар­целл и Луций Кор­не­лий Лен­тул — кон­су­лы 49 г. до н. э.
  • 8 сл. Созы­ва­ют в Эпир… отцов. Закон­ное собра­ние Сена­та (чле­ны кото­ро­го назы­ва­лись «отца­ми») мог­ло про­ис­хо­дить толь­ко в Риме. Поэто­му кон­сул Лен­тул у Лука­на в сво­ей речи (ст. 17 сл.) вся­че­ски ста­ра­ет­ся дока­зать закон­ность заседа­ния Сена­та вне Рима.
  • 12—13. Секи­ры и фас­ции (связ­ки пру­тьев), в кото­рые вне рим­ской город­ской чер­ты вкла­ды­ва­лись секи­ры, носи­ли слу­жи­те­ли кон­су­лов и пре­то­ров — лик­то­ры.
  • 23. Гипер­бо­рей­ский — север­ный.
  • 27. Тар­пей­ская кре­пость — рим­ский Капи­то­лий. Но здесь — это город Рим, кото­рый был сожжен и раз­граб­лен гал­ла­ми в 390 г. до н. э., а Капи­то­лий уце­лел. (См.: Н. А. Маш­кин. Исто­рия древ­не­го Рима. 1949, стр. 125).
  • 28. Вейи — этрус­ский город в 35 км к севе­ро-запа­ду от Рима. Послед­няя вой­на с Вей­я­ми, по тра­ди­ции, про­дол­жа­лась десять лет (406—396 гг. до н. э.), и окон­ча­ние ее при­пи­сы­ва­ет­ся дик­та­то­ру Мар­ку Фурию Камил­лу.
  • 33 сл. Лукан, уста­ми Лен­ту­ла, назы­ва­ет изгнан­ны­ми из Сена­та имен­но тех сена­то­ров, кото­рые оста­лись в Риме и поко­ри­лись Цеза­рю.
  • 39. Под илли­рий­ской вол­ной — см. IV, ст. 404 сл.
  • 51. Фебов Родос — ост­ров у южно­го бере­га Малой Азии, посвя­щен­ный богу Солн­ца Гелио­су, кото­рый ото­жествлял­ся с Фебом-Апол­ло­ном.
  • 52. Тай­гет — гор­ный хре­бет в Лако­ни­ке на Пело­пон­не­се.
  • 53. Фокида — см. при­меч. к III, ст. 340.
  • 54—55. Котий (или Котис) — фра­кий­ский царь, при­слав­ший на помощь Пом­пею сво­его сына Сада­лу с пятью­ста­ми всад­ни­ков. Дейотар — пра­ви­тель (тет­рарх) восточ­ной части Гала­тии (в Малой Азии) — при­вел к Пом­пею шесть­сот всад­ни­ков, а Рас­ки­пол (или Рас­ки­по­лис) — вла­де­тель обла­сти, гра­ни­чив­шей с Фра­ки­ей и Македо­ни­ей, — две­сти. (См.: Юлий Цезарь. Запис­ки о граж­дан­ской войне, III, 4).
  • 56. Под­чи­ня­ет дер­жав­но­му Юбе Ливию. Эта власть была дана нуми­дий­ско­му царю Юбе за победу над Кури­о­ном.
  • 59. Пто­ле­мей XII Дио­нис — мало­лет­ний сын Пто­ле­мея XI Авле­та, млад­ший брат Клео­пат­ры, назна­чен­ной, по заве­ща­нию отца, ему в сопра­ви­тель­ни­цы.
  • 60—62. Пел­лей­ская — Македон­ская, так как Пел­ла была сто­ли­цею Македо­нии, откуда про­ис­хо­дил родо­на­чаль­ник еги­пет­ских Пто­ле­ме­ев (Лагидов) Лаг. Лукан часто поль­зу­ет­ся эпи­те­том «Пел­лей­ский» при­ме­ни­тель­но к еги­пет­ским царям и к их дво­ру.
  • 63. Пом­пея гла­ву — см. кни­гу VIII.
  • 71. На поло­вине пути. Дель­фы нахо­ди­лись, по веро­ва­нию гре­ков, в цен­тре зем­но­го кру­га.
  • 73. Бро­мий — Вакх (Дио­нис).
  • 80. Пеан — соб­ст­вен­но «цели­тель». Так, меж­ду про­чим, назы­вал­ся Апол­лон, рож­ден­ный Лато­ною на ост­ро­ве Дело­се, кото­рый, един­ст­вен­ный из всех мест зем­ли, согла­сил­ся дать убе­жи­ще бере­мен­ной от Зев­са Латоне, пре­сле­ду­е­мой Герою. Пифон — дра­кон, охра­няв­ший Дель­фы, где до появ­ле­ния Апол­ло­на цар­ст­во­ва­ла боги­ня пра­во­судия и про­ри­ца­ний Феми­да.
  • 95. Из киррей­ских пещер — т. е. из дель­фий­ских (Кир­ра — гавань Дель­фов).
  • 100. Тифо­эй — см. при­меч. к IV, ст. 595. Ина­ри­ма, или Эна­рия, — вул­ка­ни­че­ский ост­ров у бере­гов Кам­па­нии, ныне Иския.
  • 108. Тирий­цы — Дидо­на, мифи­че­ская цари­ца горо­да Кар­фа­ге­на, и ее спут­ни­ки, пере­се­ляв­ши­е­ся из Тира в Афри­ку.
  • 109. Сала­мин­ское море. Афи­няне полу­чи­ли ука­за­ние от Дель­фий­ско­го ора­ку­ла о бит­ве с пер­сид­ским царем Ксерк­сом, флот кото­ро­го был ими раз­бит в сра­же­нии при ост­ро­ве Сала­мине в 480 г. до н. э.
  • 120. Тре­нож­ни­ки — на кото­рые сади­лись про­ри­ца­тель­ни­цы (пифии).
  • 122. Аппий Клав­дий Пуль­хр — при­вер­же­нец Пом­пея, бежав­ший в 49 г. из Рима и управ­ляв­ший, по пору­че­нию Пом­пея, Гре­ци­ей. Он умер на ост­ро­ве Эвбее неза­дол­го до пора­же­ния Пом­пея.
  • 128. Феба­да — жри­ца Феба, пифия.
  • 134. Пифо — дру­гое назва­ние Дель­фов. Храм в Дель­фах был сожжен гал­ла­ми (гала­та­ми) в 279 г. до н. э.
  • 138. Сибил­ла — см. при­меч. к I, ст. 564.
  • 144. Фокид­ские, — так как Дель­фы нахо­ди­лись в Фокиде.
  • 174. Стре­ка­ло — ост­рая пал­ка, кото­рой пого­ня­ли живот­ных.
  • 183. Эвбей­ском, — так как Кумы были осно­ва­ны выхо­д­ца­ми из горо­да Хал­киды на ост­ро­ве Эвбее.
  • 207. Мсти­те­лей-Бру­тов. Упо­ми­на­ние о свер­же­нии цар­ской вла­сти при содей­ст­вии Бру­та в 510 г. до н. э. явля­ет­ся наме­ком на убий­ство Цеза­ря Мар­ком Юни­ем Бру­том и его сообщ­ни­ка­ми в 44 г. до н. э.
  • 220. Тьма (te­neb­rae) — здесь, как часто у Лука­на, зна­чит обмо­рок (ср. III, ст. 735).
  • 232. Карист — город на южной части ост­ро­ва Эвбеи, извест­ный сво­им мра­мо­ром.
  • 233. Рамн — местеч­ко в Атти­ке на бере­гу Эвбей­ско­го про­ли­ва (Эври­па), извест­ное куль­том боги­ни воз­мездия Неме­сиды.
  • 235. Эврип — про­лив меж­ду Эвбе­ей и Бео­ти­ей. На эвбей­ском бере­гу его нахо­ди­лась Хал­кида, а на бео­тий­ском — Авлида, откуда дол­гое вре­мя не мог отплыть флот гре­ков, отправ­ляв­ших­ся в поход под Трою.
  • 286. Зло — убий­ство само­го Цеза­ря.
  • 306. Тар­пей­ский чер­тог Юпи­те­ра — храм Юпи­те­ра на Капи­то­лии.
  • 346. Лаби­ен — Тит Атий Лаби­ен, легат Цеза­ря во вре­мя вой­ны в Гал­лии, пере­шед­ший в 49 г. до н. э. на сто­ро­ну Пом­пея.
  • 358. Кви­ри­ты — «мир­ные граж­дане», в про­ти­во­по­лож­ность воен­ным. Такое обра­ще­ние к вои­нам было рав­но­силь­но роспус­ку вой­ска.
  • 375—380. Гид­рунт (ныне Отран­то) — на юго-восточ­ном, Тарент (ныне Таран­то) — на севе­ро-запад­ном, Лев­ка — на южном бере­гу Калаб­рии. Сала­пин­ские воды — при­бреж­ное озе­ро (ныне Лаго-ди-Саль­пи) у горо­да Сала­пии, Сипунт, пор­то­вый город (ныне Мариа-де-Сипон­то), Гар­ган — гора в Апу­лии.
  • 378. Авзо­ния — Ита­лия.
  • 379. Калаб­рий­ский Австр — южный ветер, дую­щий с юга Ита­лии, из Калаб­рии. Гар­ган-апу­ли­ец — полу­ост­ров в Апу­лии (ныне Гар­га­но).
  • 382. Тога — граж­дан­ская одеж­да, в про­ти­во­по­лож­ность воен­ной.
  • 384. Фасты — хро­ни­ка, лето­пись, или кален­дарь, годы в кото­ром обо­зна­ча­лись име­на­ми кон­су­лов. (См. при­меч. к II, ст. 645 и к V, ст. 5—7).
  • 394. Три­бы — окру­га для терри­то­ри­аль­но­го деле­ния рим­ских граж­дан и выбо­ров неко­то­рых долж­ност­ных лиц «по три­бам», неза­ви­си­мо от деле­ния на пат­ри­ци­ев и пле­бе­ев.
  • 395. Авгу­ры. В эпо­ху Рес­пуб­ли­ки жрец-авгур наблюдал за зна­ме­ни­я­ми (в част­но­сти, по поле­ту птиц) и мог, на осно­ва­нии их, вос­пре­пят­ст­во­вать про­из­вод­ству выбо­ра долж­ност­ных лиц. (Ср. I, ст. 601).
  • 399. Чья месяч­ная власть. Лукан при­бе­га­ет здесь к при­е­му гипер­бо­ли­за­ции: кон­су­лы обле­ка­лись пол­но­мо­чи­я­ми мень­ше, чем на год, в эпо­ху Импе­рии, но в 48 г. до н. э. кон­су­ла­ми все вре­мя оста­ва­лись Цезарь и Пуб­лий Сер­ви­лий Ватия Исав­рик.
  • 400. Бог — Юпи­тер-Латин. (См. I, ст. 198).
  • 405. Празд­ный — из-за вой­ны.
  • 406. Минос­ский — крит­ский, по име­ни крит­ско­го царя Мино­са. Осно­ва­ние Брун­ди­сия при­пи­сы­ва­лось кри­тя­нам.
  • 420. С феа­кий­ских бере­гов — с ост­ро­ва Кор­ки­ры (ныне Кор­фу), ото­жествляв­шей­ся с гоме­ров­ским ост­ро­вом феа­ков — Схе­ри­ей. Кораб­ли Цеза­ря были тор­го­вы­ми парус­ны­ми суда­ми, тогда как воен­ные суда Пом­пея были греб­ны­ми, что дава­ло им пре­иму­ще­ство дви­гать­ся неза­ви­си­мо от направ­ле­ния вет­ра, а так­же и в зати­шье.
  • 441. Бес­сы — фра­кий­ское пле­мя, коче­вав­шее вплоть до Мео­ти­ды (Азов­ско­го моря).
  • 457. Керав­ны — см. при­меч. к II, ст. 626.
  • 460. Пале­ста — город в Эпи­ре, на бере­гу Адри­а­ти­че­ско­го моря (ныне Пала­са).
  • 462 сл. Генус и Апс — реки в Илли­рии, ныне Шкум­би и Семе­ни.
  • 472. Тесть — Цезарь, дочь кото­ро­го Юлия роди­ла Пом­пею двух сыно­вей, умер­ших в мла­ден­че­стве.
  • 475. На отме­лях ниль­ских — в Егип­те, где Пом­пей был убит.
  • 478. Анто­ний — легат Цеза­ря (буду­щий член вто­ро­го три­ум­ви­ра­та в 43 г. до н. э.), задер­жав­ший­ся в Брун­ди­сии.
  • 479. Лев­ка­да — см. при­меч. к I, ст. 42.
  • 507. Тре­тий от вече­ра час. Сут­ки в Риме дели­лись на 12 днев­ных часов — от вос­хо­да до зака­та Солн­ца — и 12 ноч­ных — от зака­та до вос­хо­да Солн­ца (таким обра­зом летом днев­ные часы были длин­нее ноч­ных, а зимою — коро­че). Для воен­ной кара­уль­ной служ­бы ночь дели­лась на 4 стра­жи по три часа в каж­дой.
  • 620—624. — ср. IV, ст. 110 сл. Лукан вспо­ми­на­ет мифи­че­ский все­мир­ный «Дев­ка­ли­о­нов» потоп.
  • 635. Сно­ва — т. е. каза­лось, буд­то опять насту­пил потоп.
  • 638. Лев­ка­дия — Лев­ка­да.
  • 650. Сасо­на пес­ки — см. при­меч. к II, ст. 626.
  • 651. Амбра­кия — город в южном Эпи­ре, ныне Арта.
  • 663. Фас­ции — т. е. долж­ность кон­су­ла (см. при­меч. к I, ст. 178). Цезарь гово­рит, что он добил­ся кон­су­ла­та на 48-й год, овла­дев Римом. Нахо­дясь к нача­лу 49 г. с арми­ей в Гал­лии, Цезарь не имел пра­ва выстав­лять свою кан­дида­ту­ру в кон­су­лы заоч­но. (См.: Н. А. Маш­кин, ук. соч., стр. 341—344; он же. Прин­ци­пат Авгу­ста. М., 1949, стр. 64).
  • 672. Деся­тый вал. Мы бы ска­за­ли «девя­тый».
  • 716. Пись­ме­на. Журав­ли­ная стая на поле­те при­ни­ма­ет фор­му, схо­жую с неко­то­ры­ми бук­ва­ми гре­че­ско­го алфа­ви­та.
  • 719. Лисс — город в Илли­рии, ныне Алес­сио.
  • 720. Ним­фей — мыс и гавань в Илли­рии.
  • 744. Лес­бос — ост­ров в Эгей­ском море у бере­гов Малой Азии (ныне Мити­ли­ни).
  • 786. Мити­ле­на — глав­ный город ост­ро­ва Лес­боса.
  • ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКЦИИ САЙТА:

  • [1]535—535a. В руко­пи­сях на mo­nu­men­ta.ch этой встав­ки нет. В лёбов­ском изда­нии при­ме­ча­ние: «Стро­ка встав­ле­на Хау­сма­ном (Hous­man)». (Прим. ред. сай­та).
    • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1327007031 1327008013 1327009001 1358953006 1358953007 1358953008