Марк Анней Лукан. Фарсалия, или поэма о гражданской войне. Москва, Научно-изд. центр. «Ладомир» — «Наука», 1993.
Репринтное воспроизведение текста издания 1951 г.
Перевод с латинского Л. Е. Остроумова. Редакция, статья и комментарии Ф. А. Петровского.
Латинский текст: http://monumenta.ch/
Латинский текст с англ. пер. (Лёбовская библиотека, 1962; репринт издания 1928 г.). СКРЫТЬ ЛАТИНСКИЙ ТЕКСТ
Репринтное воспроизведение текста издания 1951 г.
Перевод с латинского Л. Е. Остроумова. Редакция, статья и комментарии Ф. А. Петровского.
Латинский текст: http://monumenta.ch/
Латинский текст с англ. пер. (Лёбовская библиотека, 1962; репринт издания 1928 г.). СКРЫТЬ ЛАТИНСКИЙ ТЕКСТ
10
20
30
40
50
60
70
80
90
100
110
120
130
140
150
160
170
180
190
200
210
220
230
240
250
260
270
280
290
300
310
320
330
340
350
360
370
380
390
400
410
420
430
440
450
460
470
480
490
500
510
520
530
540
550
560
570
580
590
600
610
620
630
640
650
660
670
680
690
700
710
720
730
740
750
760
770
780
790
800
810
820
830
840
850
860
870
| Вот по Темпейским лесам, по ущельям глухим Геркулеса, Уединенья ища Гемонийской безлюдной дубравы, Гонит Великий коня, что не чует и шпор, утомленный, — Путает бегства следы, блуждает по сбивчивым тропам. |
|
| Iam super Herculeas fauces nemorosaque Tempe Haemoniae deserta petens dispendia silvae cornipedem exhaustum cursu stimulisque negantem Magnus agens incerta fugae vestigia turbat |
|
| 5 | Ветер, шумящий в лесу, колеблющий листья деревьев, Страхом волнует его; и друг, догоняющий сзади, Трепетом сердце ему сжимает, — и прятаться страшно; Хоть и совсем уже он с вершины власти скатился, Ведает все же, что кровь не дешевая в жилах струится, |
| inplicitasque errore vias. pavet ille fragorem motorum ventis nemorum, comitumque suorum qui post terga redit trepidum laterique timentem exanimat. quamvis summo de culmine lapsus nondum vile sui pretium scit sanguinis esse, |
|
| 10 | И вспоминая свой рок, полагает, что столько же Цезарь Даст за погибель его, сколько сам он за голову тестя Рад заплатить. Но увы — напрасно стремленье в пустыню: Нет, не дозволит судьба в тиши надежных убежищ Славного мужа укрыть; спешило в лагерь Фарсальский |
| seque, memor fati, tantae mercedis habere credit adhuc iugulum, quantam pro Caesaris ipse avolsa cervice daret. deserta sequentem non patitur tutis fatum celare latebris clara viri facies. multi, Pharsalica castra |
|
| 15 | Много людей, до которых молва не дошла о разгроме: Встречей они смущены, а в делах перемена приводит Их в изумленье: они о разгроме рассказу Помпея Еле поверить могли. Тяжел для Великого ныне Каждый свидетель беды: хотел бы он стать неизвестным |
| cum peterent nondum fama prodente ruinas, occursu stupuere ducis vertigine rerum attoniti, cladisque suae vix ipse fidelis auctor erat. gravis est Magno quicumque malorum testis adest. cunctis ignotus gentibus esse |
|
| 20 | Всем племенам, безопасно пройти, под именем низким, — Их города́; но решила судьба за долгую милость Ныне любимца казнить, и славного имени тяжесть К бедам прибавив лихим, гнетет его счастьем бывалым. Ныне почувствовал он, что почет его был скороспелым, — |
| mallet et obscuro tutus transire per urbes nomine; sed poenas longi Fortuna favoris exigit a misero, quae tanto pondere famae res premit adversas fatisque prioribus urguet. nunc festinatos nimium sibi sentit honores |
|
| 25 | Проклял деянья своей лавроносной юности с Суллой; Ныне и Корика флот, и знамена понтийские горько Павшему вспомнить вождю. Так слишком долгие годы Разум великий крушат, когда власть свою пережил он. Если день смертный с концом благоденствия слиться не может |
| actaque lauriferae damnat Sullana iuventae, nunc et Corycias classes et Pontica signa deiectum meminisse piget. sic longius aevum destruit ingentis animos et vita superstes imperio. nisi summa dies cum fine bonorum |
|
| 30 | И не спешит отвратить печалей ранняя гибель, — Прежнее счастье нам — стыд. И кто благосклонному року Смело доверит себя, не будучи к смерти готовым? Вот он достиг берегов, где Пеней вливается в море; Были уж воды реки красны от резни эмафийской. |
| adfuit et celeri praevertit tristia leto, dedecori est fortuna prior. quisquamne secundis tradere se fatis audet nisi morte parata? litora contigerat per quae Peneius amnis Emathia iam clade rubens exibat in aequor. |
|
| 35 | Там его трепетный челн, против зыби и ветра бессильный, Годный лишь в мелкой воде, — выносит в открытое море: Тот, чьи весла еще близ Коркиры и в бухте Левкадской Плещут, — Либурнской земли и Киликии дальней властитель, — Тот оробелым пловцом в ладье пробирается малой. |
| inde ratis trepidum ventis ac fluctibus inpar, flumineis vix tuta vadis, evexit in altum. cuius adhuc remis quatitur Corcyra sinusque Leucadii, Cilicum dominus terraeque Liburnae exiguam vector pavidus correpsit in alnum. |
|
| 40 | К берегу Лесбоса он, к свидетелю тайному скорби, Парус направить велит; Корнелия, ты там скрывалась, Большей печали полна, чем если б Эмафии поле Было приютом твоим. Заботу предчувствия множат Грозную; трепетный страх тревожит твои сновиденья; |
| conscia curarum secretae in litora Lesbi flectere vela iubet, qua tunc tellure latebas maestior, in mediis quam si, Cornelia, campis Emathiae stares. tristis praesagia curas exagitant, trepida quatitur formidine somnus, |
|
| 45 | Мраком владеет ночным Фессалия; каждое утро Ты на прибрежье бежишь, на обрывистый камень утеса, И наблюдая простор, корабля, подходящего с моря, Первая видишь вдали волною колеблемый парус, — Но никогда не дерзнешь спросить об участи мужа. |
| Thessaliam nox omnis habet; tenebrisque remotis rupis in abruptae scopulos extremaque curris litora; prospiciens fluctus nutantia longe semper prima vides venientis vela carinae, quaerere nec quicquam de fato coniugis audes. |
|
| 50 | Вон и ладья, что в гавань твою обращает ветрило, Груз неизвестный неся: то мчится ужас последний — Вестник печальной войны, глашатай новости мрачной, Твой побежденный супруг! Что миг отнимаешь у скорби В страхе, — хоть плакать пора? К приближавшейся кинулась лодке |
| en ratis, ad vestros quae tendit carbasa portus! quid ferat ignoras, et nunc tibi summa pavoris nuntius armorum tristis rumorque sinister. victus adest coniunx. quid perdis tempora luctus? cum possis iam flere times. tum puppe propinqua |
|
| 55 | И поняла в этот миг приговор жестокий всевышних, — Страшную бледность вождя, седины, упавшие низко, Прямо ему на лицо, и от пыли тёмное платье. Бедная! Небо и свет внезапная мгла ей закрыла, Скорбь захватила ей дух: все силы покинули тело; |
| prosiluit crimenque deum crudele notavit, deformem pallore ducem vultusque prementem canitiem atque atro squalentis pulvere vestes. obvia nox miserae caelum lucemque tenebris abstulit atque animam clausit dolor; omnia nervis |
|
| 60 | Сердце застыло в груди и, в надежде, что смерть наступает, Долго лежала она. А челн привязали канатом К берегу; смотрит Помпей на пустую песчаную отмель. Близко увидев его, служанки верные только Стоном глухим роптать на судьбу себе позволяют |
| membra relicta labant, riguerunt corda, diuque spe mortis decepta iacet. iam fune ligato litoribus lustrat vacuas Pompeius harenas. quem postquam propius famulae videre fideles, non ultra gemitus tacitos incessere fatum |
|
| 65 | И госпожи полумертвой своей бездыханное тело Тщетно хотят приподнять: жену обнимает Великий И согревает ее сведенное холодом тело. Кровь разливается вновь по жилам, Помпееву ласку Чувствовать стала жена и в лицо омраченное мужа |
| permisere sibi, frustraque attollere terra semianimem conantur eram; quam pectore Magnus ambit et astrictos refovet conplexibus artus. coeperat in summum revocato sanguine corpus Pompei sentire manus maestamque mariti |
|
| 70 | В силах она уж взглянуть: запрещает Великий склоняться Перед судьбой и безмерную скорбь облегчает словами: «Женщина, предков твоих благородство тебя осеняет, — Что же теряешь ты мощь при первом ударе Фортуны? Случай явился тебе прославиться ныне навеки. |
| posse pati faciem: prohibet succumbere fatis Magnus et inmodicos castigat voce dolores. «nobile cur robur fortunae vulnere primo femina tantorum titulis insignis avorum frangis? habes aditum mansurae in saecula famae. |
|
| 75 | Славен твой пол не оружием битв, не блюденьем законов, — Помощью мужу в беде. Приди же в себя поскорее, И да сразится с судьбой твоя верность: пусть я, побежденный, Буду дороже тебе; я — твоя величайшая слава С часа, как связки мои, и сонм законный Сената, |
| laudis in hoc sexu non legum iura nec arma, unica materia est coniunx miser. erige mentem, et tua cum fatis pietas decertet, et ipsum quod sum victus ama. nunc sum tibi gloria maior, a me quod fasces et quod pia turba senatus |
|
| 80 | И вереница царей от меня отвернулись: с Великим Будь же отныне одна! Беспредельная скорбь неуместна, Если супруг еще жив; оплакивать мертвого мужа — В этом последний твой долг. Так, в этой войне ничего ты Не потеряла еще: ведь жив после битвы Великий, — |
| tantaque discessit regum manus. incipe Magnum sola sequi. deformis adhuc vivente marito summus et augeri vetitus dolor: ultima debet esse fides lugere virum. tu nulla tulisti bello damna meo: vivit post proelia Magnus |
|
| 85 | Только удаче — конец; ты плачешь над тем, что любила!». Речью такой смущена, с земли она чуть поднимает Слабое тело свое, прерывая жалобы стоном; «О, почему не взошла я на мерзкое Цезаря ложе — Я, роковая жена, ни с одним не счастливая мужем! |
| sed fortuna perit. quod defles, illud amasti». vocibus his correpta viri vix aegra levavit membra solo talis gemitu rumpente querellas: «o utinam in thalamos invisi Caesaris issem infelix coniunx et nulli laeta marito. |
|
| 90 | Дважды я мир обрекла: Эриния свахой была мне, Призраки Крассов — за ней; их манам покорная вечно Я и гражданской войне принесла ассирийские беды; Кинула в бездну народ, от правого лагеря ныне Всех отвратила богов! О великий супруг мой, о жертва |
| bis nocui mundo: me pronuba ducit Erinys Crassorumque umbrae, devotaque manibus illis Assyrios in castra tuli civilia casus, praecipitesque dedi populos cunctosque fugavi a causa meliore deos. o maxime coniunx, |
|
| 95 | Брачной постели моей, — имела ли право Фортуна Эту главу унижать? Зачем обвенчалась преступно, Если была я залогом беды? Воздай же мне кару, — Я ее бодро приму! Чтобы море ласковей было, Искренней — верность царей и мир — к послушанью готовней, — |
| o thalamis indigne meis, hoc iuris habebat in tantum fortuna caput? cur inpia nupsi, si miserum factura fui? nunc accipe poenas, sed quas sponte luam: quo sit tibi mollius aequor, certa fides regum totusque paratior orbis, |
|
| 100 | Спутницу волнам отдай! Предпочла б я ценой своей жизни Мужу победу добыть. Теперь искупи этой жертвой Все пораженья свои. А ты, где бы ты ни лежала, Юлия, — ты, отомстив за наш брак гражданской войною, Ныне приди, — мне кару неси, а Помпею — пощаду, |
| sparge mari comitem. mallem felicibus armis dependisse caput: nunc clades denique lustra, Magne, tuas. ubicumque iaces civilibus armis nostros ulta toros, ades huc atque exige poenas, Iulia crudelis, placataque paelice caesa |
|
| 105 | Смертью разлучницы гнев утолив!». С такими словами Пала супругу на грудь, у всех вызывая рыданья: Нежность смягчила тогда суровое сердце Помпея, Лесбос слезами застлал сухие в Фессалии очи. Тут митиленский народ, который на берег сбежался, |
| Magno parce tuo». sic fata iterumque refusa coniugis in gremium cunctorum lumina solvit in lacrimas. duri flectuntur pectora Magni, siccaque Thessalia confudit lumina Lesbos. tunc Mytilenaeum pleno iam litore vulgus |
|
| 110 | С речью такой приступил к Великому: «Если навеки Слава дана нам — хранить залог столь примерного брака, — Просим тебя, удостой хоть одной-единственной ночи Город, что тверд в договоре святом, и союзников лары! Здесь себе сделай приют, который с почтеньем, Великий, |
| adfatur Magnum. «si maxima gloria nobis semper erit tanti pignus servasse mariti, tu quoque devotos sacro tibi foedere muros oramus sociosque lares dignere vel una nocte tua: fac, Magne, locum, quem cuncta revisant |
|
| 115 | Будет всегда посещать, поклоняясь, пришелец из Рима. Более прочных оград не найдешь ты себе, побежденный. Могут другие еще снискать победителя милость: Эти — виновны уже! Наш остров лежит среди моря, Флота ж у Цезаря нет; сойдется в убежище это |
| saecula, quem veniens hospes Romanus adoret. nulla tibi subeunda magis sunt moenia victo: omnia victoris possunt sperare favorem, haec iam crimen habent. quid, quod iacet insula ponto, Caesar eget ratibus? procerum pars magna coibit |
|
| 120 | Большая часть вельмож: наш край укрепит твои судьбы. Храмов убранство возьми, возьми себе золото Вышних; Коль на судах и в полях молодежь наша биться умеет, Лесбос тебе отдаем — воспользуйся всей его силой. Всех, побежденный, возьми, чтобы Цезарь забрать не успел их! |
| certa loci; noto reparandum est litore fatum. accipe templorum cultus aurumque deorum; accipe, si terris, si puppibus ista iuventus aptior est; tota, quantum valet, utere Lesbo. [accipe: ne Caesar rapiat, tu victus habeto.] |
|
| 125 | И от достойной страны отведи обвинение, будто В счастьи мы шли за тобой и во всем тебе верность хранили, Но отвернулись — в беде». Такую преданность видя, Был за вселенную рад, — ибо есть еще верность! — Великий И отвечал: «Ни единой страны не найти мне милее |
| hoc solum crimen meritae bene detrahe terrae, ne nostram videare fidem felixque secutus et damnasse miser». tali pietate virorum laetus in adversis et mundi nomine gaudens esse fidem «nullum toto mihi» dixit «in orbe |
|
| 130 | В мире, и это я вам доказал немалой порукой: Крепкий залог привязал к тебе мое сердце, о Лесбос; Здесь мой священный приют, мои дорогие пенаты, Здесь был и Рим для меня! Ни к какому берегу больше В бегстве ладьи я не гнал, хоть и знал, что вы заслужили |
| gratius esse solum non parvo pignore vobis ostendi: tenuit nostros hac obside Lesbos adfectus; hic sacra domus carique penates, hic mihi Roma fuit. non ulla in litora puppem ante dedi fugiens, saevi cum Caesaris iram |
|
| 135 | Лютого Цезаря гнев, на Лесбосе скрывши супругу, И не боялся, что вы меня предадите трусливо С целью прощенье снискать. Но вины отягчать я не стану: Мне надлежит мою долю искать по целому миру! Слишком ты счастлив, увы, своим вечным именем, Лесбос, |
| iam scirem meritam servata coniuge Lesbon, non veritus tantam veniae committere vobis materiam. sed iam satis est fecisse nocentis: fata mihi totum mea sunt agitanda per orbem. heu nimium felix aeterno nomine Lesbos, |
|
| 140 | Будешь ли ты народы учить, как Великого встретить, Будешь ли верен — один: мне искать предназначено всюду Страны, где право царит и где — преступленье. Прими же, Бог, хоть один благосклонный ко мне, — последнюю просьбу: Дай мне народ, подобный лесбосцам, который бы пристань |
| sive doces populos regesque admittere Magnum, seu praestas mihi sola fidem. nam quaerere certum est, fas quibus in terris, ubi sit scelus. accipe, numen si quod adhuc mecum es, votorum extrema meorum: da similis Lesbo populos, qui Marte subactum |
|
| 145 | Мне, побежденному, дал и презревши Цезаря ярость, Не запретил бы уйти!». Он смолк; и спутницу скорби Взял с собой на корабль. Казалось, все люди меняют Землю, отчизну свою: рыданья везде раздаются На берегу, грозят небесам воздетые руки; |
| non intrare suos infesto Caesare portus, non exire vetent». dixit, maestamque carinae inposuit comitem. cunctos mutare putares tellurem patriaeque solum: sic litore toto plangitur, infestae tenduntur in aethera dextrae. |
|
| 150 | Только злосчастный Помпей своим горем их меньше растрогал: Плачут они о жене, — за время войны ее Лесбос Начал землячкой считать и с ней ему жаль расставаться; Если бы в лагерь она плыла к победителю-мужу, Матери Лесбоса все ж не могли бы с глазами сухими |
| Pompeiumque minus, cuius fortuna dolorem moverat, ast illam, quam toto tempore belli ut civem videre suam, discedere cernens ingemuit populus; quam vix, si castra mariti victoris peteret, siccis dimittere matres |
|
| 155 | В море ее отпустить: такую любовь заслужили Строгая скромность лица, ее доброта и стыдливость; Вечно душою кротка, никому не докучная гостья, Даже в спокойные дни, как при муже жила побежденном. До половины Титан сошел в подводные глуби |
| iam poterant oculis: tanto devinxit amore hos pudor, hos probitas castique modestia vultus, quod summissa nimis, nulli gravis hospita turbae, stantis adhuc fati vixit quasi coniuge victo. iam pelago medios Titan demissus ad ignes |
|
| 160 | И для кого заходил и к кому, может быть, восходил, он Целым себя не являл. Неусыпны заботы Помпея: Видел он то города, что связаны с Римом союзом, И вероломных царей, то просторы пустынь неприступных — Там, где безумствует Австр, где жжет палящее солнце. |
| nec quibus abscondit nec siquibus exerit orbem totus erat. vigiles Pompei pectore curae nunc socias adeunt Romani foederis urbes et varias regum mentes, nunc invia mundi arva super nimios soles Austrumque iacentis. |
|
| 165 | Часто грызущая скорбь, отвращение к судьбам грядущим В сердце усталом его волнения жар пробуждают. Кормчему он задает о всех светилах вопросы, Как различать берега, каким образом с помощью неба Путь находить на морях, какие над Сирией блещут |
| saepe labor maestus curarum odiumque futuri proiecit fessos incerti pectoris aestus, rectoremque ratis de cunctis consulit astris, unde notet terras, quae sit mensura secandi aequoris in caelo, Syriam quo sidere servet |
|
| 170 | Звезды, какая звезда в Повозке нас в Ливию водит. Так ему молвит в ответ наблюдатель искусный Олимпа: «Мы не по звездам плывем, что летят в кругу зодиака С вечным движеньем небес и бедных пловцов в заблужденье Вводят мерцаньем своим: но тот, что не падает в волны, |
| aut quotus in Plaustro Libyam bene derigat ignis. doctus ad haec fatur taciti servator Olympi «signifero quaecumque fluunt labentia caelo, numquam stante polo miseros fallentia nautas, sidera non sequimur, sed, qui non mergitur undis |
|
| 175 | Светоч Полярный, всех звезд в обеих Медведицах ярче, Наши ведет корабли. Когда, восходя перед нами, С Малой Медведицы он горит высоко над снастями, — Прямо к Босфору плывем и к морю, что выгнуло берег Скифии. Если же прочь, с вершины мачт опустившись, |
| axis inocciduus gemina clarissimus Arcto, ille regit puppes. hic cum mihi semper in altum surget et instabit summis minor Ursa ceruchis, Bosporon et Scythiae curvantem litora Pontum spectamus. quidquid descendet ab arbore summa |
|
| 180 | Начал идти Волопас, Киносура же клонится к морю — В Сирию мчится корабль. А там и Каноп уж сияет, Тот, что блуждает всегда в созвездиях южного неба: Страшен ему Борей; если влево его ты оставишь, — Фарос минуя, корабль среди моря Сиртов достигнет. |
| Arctophylax propiorque mari Cynosura feretur, in Syriae portus tendit ratis. inde Canopos excipit, Australi caelo contenta vagari stella, timens Borean: illa quoque perge sinistra trans Pharon, in medio tanget ratis aequore Syrtim. |
|
| 185 | Ставить куда паруса и каким канатом ветрила Ты натянуть мне велишь?». Отвечает, колеблясь, Великий: «В темную бездну морей, куда хочешь, смело пускайся, Только бы шел твой корабль от брегов эмафийских подальше И позади оставлял гесперийское море и небо: |
| sed quo vela dari, quo nunc pede carbasa tendi nostra iubes?» dubio contra cui pectore Magnus «hoc solum toto» respondit «in aequore serva, ut sit ab Emathiis semper tua longius oris puppis et Hesperiam pelago caeloque relinquas: |
|
| 190 | Ветер да выберет путь! Свой залог, свою спутницу снова В целости я получил; я прежде знавал, куда плыть мне: Пристань теперь Фортуна найдет». Так молвил, а кормчий Все распустил паруса, на реях висевшие ровно, Влево корабль повернул, его грудью рассечь собираясь |
| cetera da ventis. comitem pignusque recepi depositum: tum certus eram quae litora vellem, nunc portum fortuna dabit». sic fatur; at ille iusto vela modo pendentia cornibus aequis torsit et in laevum puppim dedit, utque secaret |
|
| 195 | Волны, чей точит прибой Хиоса и Асины скалы, — Отдал канат на носу, а другой — на корме закрепляет. Чует движенье вода, и по-новому борозды в море Нос проложил за собой, и шум волны изменился С курсом иным корабля. Наездник не с бо́льшим искусством |
| quas Asinae cautes et quas Chios asperat undas hos dedit in proram, tenet hos in puppe rudentes. aequora senserunt motus aliterque secante iam pelagus rostro nec idem spectante carina mutavere sonum. non sic moderator equorum, |
|
| 200 | Правым своим колесом полукруг загибает налево, Чтобы достигнуть меты, колесницей ее не задевши. Землю Титан осветил и созвездия спрятал от взора. Те, что бежали в моря, эмафийской разметаны бурей, Вслед за Великим плывут; на пути от Лесбоса первым |
| dexteriore rota laevum cum circumit axem, cogit inoffensae currus accedere metae. ostendit terras Titan et sidera texit. sparsus ab Emathia fugit quicumque procella, adsequitur Magnum; primusque a litore Lesbi |
|
| 205 | Сын его встретил, а с ним толпа верноподданной знати. Ибо, низвергнув во прах, обратив его армию в бегство, Все же подвластных царей сохранила Помпею Фортуна: И властелины земли, и владельцы скиптров восточных — Свита в изгнаньи его. В отдаленные дебри вселенной |
| occurrit gnatus, procerum mox turba fidelis. nam neque deiecto fatis acieque fugato abstulerat Magno reges fortuna ministros: terrarum dominos et sceptra Eoa tenentis exul habet comites. iubet ire in devia mundi |
|
| 210 | Он Дейотара послал, отыскавшего след полководца: «Так как, — сказал, — в эмафийском бою утрачены земли, Бывшие римскими встарь, о вернейший мой царь, остается Верность Востока узнать, — из Евфрата пьющих народов, Тигра, который досель от Цезаря был независим: |
| Deiotarum, qui sparsa ducis vestigia legit. «quando» ait «Emathiis amissus cladibus orbis, qua Romanus erat, superest, fidissime regum, Eoam temptare fidem populosque bibentis Euphraten et adhuc securum a Caesare Tigrim. |
|
| 215 | Не затруднись посетить, гоняясь за счастьем Помпея, Дальние кровы мидян и глухие убежища скифов, В страны чужие пойди и надменному там Арсакиду Слово мое передай: “Если в силе еще остается С нами старинный союз, когда я — Громовержцем латинским, |
| ne pigeat Magno quaerentem fata remotas Medorum penetrare domos Scythicosque recessus et totum mutare diem, vocesque superbo Arsacidae perferre meas: “si foedera nobis prisca manent mihi per Latium iurata Tonantem, |
|
| 220 | Вы же — при магах клялись, — то скорей наполняйте колчаны И на армянский свой лук натяните гетскую жилу. Если, о парфы, стремясь к проходам Каспийским когда-то Или аланов гоня, загрубелых от вечного Марса, Я позволял вам гулять на свободе в полях ахеменских, |
| per vestros astricta magos, inplete pharetras Armeniosque arcus Geticis intendite nervis, si vos, o Parthi, peterem cum Caspia claustra et sequerer duros aeterni Martis Alanos, passus Achaemeniis late decurrere campis |
|
| 225 | Не заставлял вас искать спасенья в стенах Вавилона; Если за Кира землей, за далеким царством Халдеи, Там, где стремительный Ганг и Гидасп — порождение Нисы — В море вливают струи, — к восходящему пламени Феба Ближе, чем персы, я был, — и однако, весь мир побеждая, |
| in tutam trepidos numquam Babylona coegi. arva super Cyri Chaldaeique ultima regni, qua rapidus Ganges et qua Nysaeus Hydaspes accedunt pelago, Phoebi surgentis ab igne iam propior quam Persis eram: tamen omnia vincens |
|
| 230 | Вам лишь дозволил одним не участвовать в наших триумфах; Если из всех восточных царей — один лишь парфянин Был со мною на равной ноге, и как Великого дар Твердо стоят Арсака сыны, — ибо кто справедливый Сдерживал Лация гнев после гибельных битв ассирийских? — |
| sustinui nostris vos tantum desse triumphis, solusque e numero regum telluris Eoae ex aequo me Parthus adit. nec munere Magni stant semel Arsacidae; quis enim post vulnera cladis Assyriae iustas Latii conpescuit iras? |
|
| 235 | То за услуги мои пусть Парфия ныне ограды Сломит и выйдет на брег — запретный в теченье столетий, — Мост Александра пройдя. За Помпея сражайтесь, парфяне: Рим поражения ждет”». И царь, повинуясь приказу, Взял на себя этот труд и, сложив с себя признаки сана, |
| tot meritis obstricta meis nunc Parthia ruptis excedat claustris vetitam per saecula ripam Zeugmaque Pellaeum. Pompeio vincite, Parthi, vinci Roma volet”.» regem parere iubenti ardua non piguit, positisque insignibus aulae |
|
| 240 | Выступил в путь, одеждой раба изменив свою внешность. В бедах удобно всегда тиранну прикинуться нищим: Право, насколько живет беззаботней, чем сильные мира, Истинный каждый бедняк… Царя спустивши на берег, Сам от Икарии скал, Колофон и Эфес покидая, |
| egreditur famulo raptos indutus amictus. in dubiis tutum est inopem simulare tyranno; quanto igitur mundi dominis securius aevum verus pauper agit! dimisso in litore rege ipse per Icariae scopulos, Ephesonque relinquens |
|
| 245 | Морем спокойным плывет и подходит к пенным утесам Малой Самосской земли; и с Косского брега летящий Ветер вдохнув, мимо Книда бежит и мимо Родоса — Острова солнца. Потом залив широкий Телмесский Он пересек, чтобы путь сократить. Памфилия дальше |
| et placidi Colophona maris, spumantia parvae radit saxa Sami; spirat de litore Coo aura fluens; Cnidon inde fugit claramque relinquit sole Rhodon magnosque sinus Telmessidos undae conpensat medio pelagi. Pamphylia puppi |
|
| 250 | Судну навстречу встает: но еще не дерзает Великий Городу ввериться здесь и к тебе лишь, к Фасе́лиде малой, Смело впервые пристал: ибо страх отгоняют безлюдье И домов пустота: в них меньше народа, чем видно На корабле у него; и вновь он поставил ветрила, |
| occurrit tellus, nec se committere muris ausus adhuc ullis te primum, parva Phaseli, Magnus adit; nam te metui vetat incola rarus exhaustaeque domus populis, maiorque carinae quam tua turba fuit. tendens hinc carbasa rursus |
|
| 255 | К Тавру приплыл и Дипсунт увидал, ниспадающий с Тавра. Мог ли подумать Помпей, что, на водах мир водворяя, Он и себе помогал. Вдоль Киликии скал безопасно В малом челне он плывет; и с ним сенаторов много, — Тянутся вслед за бежавшим вождем. Лишь в малых Сиедрах, |
| iam Taurum Tauroque videt Dipsunta cadentem. crederet hoc Magnus, pacem cum praestitit undis, et sibi consultum? Cilicum per litora tutus parva puppe fugit. sequitur pars magna senatus ad profugum collecta ducem; parvisque Syhedris, |
|
| 260 | В гавани, где пристают и отходят суда Селинунта, — Там наконец пред собраньем вельмож открывает Великий Полные скорби уста: «Вы, спутники в битвах и бегстве, Образ отчизны моей. Хоть с вами на голом прибрежье, На киликийской земле без армии я совещаюсь, |
| quo portu mittitque rates recipitque Selinus, in procerum coetu tandem maesta ora resolvit vocibus his Magnus: «comites bellique fugaeque atque instar patriae, quamvis in litore nudo, in Cilicum terra, nullis circumdatus armis |
|
| 265 | Вашего мненья прошу, — что начать мне в моих затрудненьях; Пусть ваш возвышенный дух мне поможет: в полях эмафийских Я уничтожен не весь, не настолько судьбой угнетен я, Чтобы не мог головы приподнять и оправиться снова От пережитых потерь. Карфагена развалины дали |
| consultem rebusque novis exordia quaeram, ingentis praestate animos. non omnis in arvis Emathiis cecidi, nec sic mea fata premuntur ut nequeam relevare caput cladesque receptas excutere. an Libycae Marium potuere ruinae |
|
| 270 | Марию фасции вновь и вписали в летопись имя; Более легкой рукой поразив, меня Рок подчинит ли? Сотни моих кораблей несутся в греческом море, Сотни со мною вождей: мои силы скорей разбросала, Чем опрокинула в прах Фарсалия. Громкая слава |
| erigere in fasces et plenis reddere fastis, me pulsum leviore manu fortuna tenebit? mille meae Graio volvuntur in aequore puppes, mille duces; sparsit potius Pharsalia nostras quam subvertit opes. sed me vel sola tueri |
|
| 275 | Дел во вселенной моих и миром любимое имя Могут меня защитить. По верности, да и по силам Взвесьте повсюду царей, — из Фароса, Ливии ль, Парфов — Помощь должны мы позвать, чтоб римское дело поправить. Я же открою вам всем свои затаенные страхи |
| fama potest rerum toto quas gessimus orbe et nomen quod mundus amat. vos pendite regna viribus atque fide, Libyam Parthosque Pharonque, quemnam Romanis deceat succurrere rebus. ast ego curarum vobis arcana mearum |
|
| 280 | И направленье, в каком склоняются помыслы наши. Нильский так молод тиранн — ненадежны младенчества годы; Зрелых ведь требует лет опасная преданность слову. Также немало страшит и коварство двуличное мавров; Род свой еще не забыв, Гесперии сыплет угрозы |
| expromam mentisque meae quo pondera vergant. aetas Niliaci nobis suspecta tyranni est, ardua quippe fides robustos exigit annos. hinc anceps dubii terret sollertia Mauri; namque memor generis Carthaginis inpia proles |
|
| 285 | Сын Карфагена лихой и крепко таит Ганнибала В сердце тщеславном своем, марая побочною кровью Царство, — себя возводя к нумидийским предкам: мольбами Вара зачванился он, унижение Рима увидев. Лучше, друзья, поспешим обратиться скорее к Востоку. |
| inminet Hesperiae, multusque in pectore vano est Hannibal, obliquo maculat qui sanguine regnum et Numidas contingit avos. iam supplice Varo intumuit viditque loco Romana secundo. quare agite Eoum, comites, properemus in orbem. |
|
| 290 | Мир величайший Евфрат отделяет своею пучиной, Каспия горная цепь ограждает огромные земли. День ассирийский и ночь вкруг иной вращаются оси, Цветом ее океан, отдаленный от нашего моря, Разнится. Этой стране одно наслажденье — сражаться. |
| dividit Euphrates ingentem gurgite mundum Caspiaque inmensos seducunt claustra recessus, et polus Assyrias alter noctesque diesque vertit, et abruptum est nostro mare discolor unda Oceanusque suus. regnandi sola voluptas. |
|
| 295 | Выше в полях ее конь и луки ее дальнобойней; Мальчик и старец равно натянуть смертоносную жилу Ловки, все стрелы несут без промаха верную гибель. Первым парфянина лук победил сарисы пеллейцев, Бактры — жилище мидян, Вавилон, ассирийцев столицу, |
| celsior in campo sonipes et fortior arcus, nec puer aut senior letalis tendere nervos segnis, et a nulla mors est incerta sagitta. primi Pellaeas arcu fregere sarisas Bactraque Medorum sedem murisque superbam |
|
| 300 | Гордую крепостью стен. Наши копья парфянам не страшны — Дерзко в сраженье идут, убедившись на гибели Красса В силе колчанов своих. Но смелость парфян не зависит От одного острия, от несущего гибель железа: Ядом опасным боец насыщает свистящие стрелы, |
| Assyrias Babylona domos. nec pila timentur nostra nimis Parthis, audentque in bella venire experti Scythicas Crasso pereunte pharetras. spicula nec solo spargunt fidentia ferro, stridula sed multo saturantur tela veneno; |
|
| 305 | Кровь отравляет тот яд, даже малая рана — смертельна. О, если б поменьше питал я доверия к лютым Тем Арсакидам. Мидян завистливый рок возбуждает: К нашей ревнив он судьбе, а боги мирволят народу. Я подниму племена, из пределов нам чуждых их вырвав, |
| vulnera parva nocent fatumque in sanguine summo est. o utinam non tanta mihi fiducia saevis esset in Arsacidis! fatis nimis aemula nostris fata movent Medos, multumque in gente deorum est. effundam populos alia tellure revolsos |
|
| 310 | И напущу на врага, весь Восток в его селах встревожив. Если ж нарушит союз и восточная верность, и варвар, — Пусть увлекает судьба мой корабль, потерпевший крушенье, Прочь от союзов земных. Не буду царей умолять я, Созданных мною; найду утешенье великое в смерти, |
| excitosque suis inmittam sedibus ortus. quod si nos Eoa fides et barbara fallent foedera, vulgati supra commercia mundi naufragium fortuna ferat: non regna precabor quae feci. sat magna feram solacia mortis |
|
| 315 | В мире покоясь ином, где тесть уже больше не сможет Чествовать или терзать останки мои. Вспоминая Судьбы всей жизни моей, я вижу, что был почитаем В этих пределах земли: и, повсюду зрим на Востоке, Близ Танаиса гремел и за гранью болот Меотийских. |
| orbe iacens alio, nihil haec in membra cruente, nil socerum fecisse pie. sed, cuncta revolvens vitae fata meae, semper venerabilis illa orbis parte fui, quantus Maeotida supra, quantus apud Tanain toto conspectus in ortu! |
|
| 320 | В страны какие неслось мое имя для подвигов лучших, Или откуда оно возвращалось с бо́льшим триумфом? Рим, начинаньям моим споспешествуй: боги охотней Будут тебе помогать, когда, гражданские войны С парфом ведя заодно, разоришь ты великое племя, |
| quas magis in terras nostrum felicibus actis nomen abit, aut unde redi maiore triumpho? Roma, fave coeptis; quid enim tibi laetius umquam praestiterint superi, quam, si civilia Partho milite bella geras, tantam consumere gentem |
|
| 325 | К нашей беде приобщив. Когда Цезаря войско столкнется С войском мидян, — надлежит, чтоб судьба отомстила за Крассов Иль за меня». Так речь заключив, он по шуму собранья Понял, что план осужден; а Лентул, который отвагой, Негодованьем своим благородным из всех выделялся, |
| et nostris miscere malis? cum Caesaris arma concurrent Medis, aut me fortuna necesse est vindicet aut Crassos». sic fatus murmure sensit consilium damnasse viros; quos Lentulus omnis virtutis stimulis et nobilitate dolendi |
|
| 330 | Слово такое сказал, достойное консула в прошлом: «Иль фессалийский разгром сломил твою крепкую душу? Разве единственный день обрек все судьбы вселенной? Может ли этакий спор разрешить Эмафия? Или Раны не вылечить нам кровавой? Неужто, Великий, |
| praecessit dignasque tulit modo consule voces. «sicine Thessalicae mentem fregere ruinae? una dies mundi damnavit fata? secundum Emathiam lis tanta datur? iacet omne cruenti vulneris auxilium? solos tibi, Magne, reliquit |
|
| 335 | Только осталось припасть к ногам парфянина? Что ты Нас избегаешь и все родные края ненавидишь? Ищешь созвездий чужих и противного полюса ныне, Хочешь парфянским рабом к очагам Халдеи приникнуть, Варварский жертвенник чтить? В любви к свободе зачем ты |
| Parthorum fortuna pedes? quid transfuga mundi, terrarum totos tractus caelumque perosus, aversosque polos alienaque sidera quaeris, Chaldaeos culture focos et barbara sacra Parthorum famulus? quid causa obtenditur armis |
|
| 340 | Повод войны указал? Зачем обманул ты несчастных, Если ты к рабству готов? Когда ты властвовал — страшен Парфу о Риме был слух, он царей из Гирканского леса Видел плененных тобой и владык индийского брега; Что ж? Он увидит тебя обесславленным, сломленным, низким, |
| libertatis amor? miserum quid decipis orbem, si servire potes? te, quem Romana regentem horruit auditu, quem captos ducere reges vidit ab Hyrcanis, Indoque a litore, silvis, deiectum fatis, humilem fractumque videbit |
|
| 345 | Против латинских земель обратит свой дух сумасбродный, Рим и себя оценив по жалобным пеням Помпея? Слов, достойных ума и су́деб своих, ты не скажешь: Ибо неведом ему латинский язык, он захочет Слезных молений твоих, Великий. Потерпим ли стыд мы, |
| ex tolletque animos Latium vaesanus in orbem se simul et Romam Pompeio supplice mensus? nil animis fatisque tuis effabere dignum: exiget ignorans Latiae commercia linguae ut lacrimis se, Magne, roges. patimurne pudoris |
|
| 350 | Парфии дав отомстить за потери на Западе раньше, Чем за свои — сам Рим отомстит? Он тебя полководцем Сделал в гражданской войне: зачем же ты скифским народам Ныне открыть захотел наши раны и тайные беды? Учишь парфян ты зачем преступать рубежи? Утешенье |
| hoc vulnus, clades ut Parthia vindicet ante Hesperias, quam Roma suas? civilibus armis elegit te nempe ducem: quid vulnera nostra in Scythicos spargis populos cladesque latentis? quid Parthos transire doces? solacia tanti |
|
| 355 | В бедах теряет наш Рим, — служить своему гражданину Не допуская царей. Ты не хочешь идти по вселенной, Дикие те племена ведя на римские стены И за знаменами вслед, что взяты Евфратом у Крассов? Разве единственный царь, который в Эмафии не был |
| perdit Roma mali, nullos admittere reges sed civi servire suo? iuvat ire per orbem ducentem saevas Romana in moenia gentes signaque ab Euphrate cum Crassis capta sequentem? qui solus regum fato celante favorem |
|
| 360 | В час, как таила судьба свою милость, — теперь устремится Бить победителя рать иль захочет с тобою, Великий, Участь твою разделить? На парфян не надейся нимало! Каждый народ, что рожден снегами под северным небом, Неукротим на войне и к смерти любовью привязан. |
| defuit Emathiae, nunc tantas ille lacesset auditi victoris opes aut iungere fata tecum, Magne, volet? non haec fiducia genti est. omnis, in Arctois populus quicumque pruinis nascitur, indomitus bellis et mortis amator: |
|
| 365 | Если же дальше пойдешь, на Восток и в жаркие страны, В ласковом климате их гораздо изнеженней люди. Там на мужчинах везде мы свободные видим одежды, Складки широких плащей. Парфянин в равнинах мидийских И на сарматских полях, и на землях открытых долины, |
| quidquid ad Eoos tractus mundique teporem ibitur, emollit gentes clementia caeli. illic et laxas vestes et fluxa virorum velamenta vides. Parthus per Medica rura, Sarmaticos inter campos effusaque plano |
|
| 370 | Где разливается Тигр, — повсюду в бегстве свободный, Неодолим для врага: но там, где местность гориста, Он не взойдет на суровый хребет; и в чащах дремучих Боя не может вести своим неуверенным луком, Бурной быстрины речной переплыть никогда не сумеет, |
| Tigridis arva solo, nulli superabilis hosti est libertate fugae; sed non, ubi terra tumebit, aspera conscendet montis iuga, nec per opacas bella geret tenebras incerto debilis arcu, nec franget nando violenti verticis amnem, |
|
| 375 | Не в состоянии он, обливаясь кровью, сражаться Долго в горячей пыли, под зноем палящего солнца. Нет ни таранов у них, ни других военных орудий: Рва не умеют сравнять; и если преследуют парфы — Все, что задержит стрелу, для них уже будет стеною, |
| nec tota in pugna perfusus sanguine membra exiget aestivum calido sub pulvere solem. non aries illis, non ulla est machina belli aut fossas inplere valent, Parthoque sequenti murus erit quodcumque potest opstare sagittae. |
|
| 380 | Быстрый в бою, проворный беглец, наездник бродячий, Легче бросающий пост, чем его занимающий — воин! Полны коварства стрелки, но доблести им не хватает Вытерпеть Марса вблизи: тетиву издалека натянут, Пустят стрелу наугад и вручат ее прихоти ветра. |
| pugna levis bellumque fugax turmaeque vagantes, et melior cessisse loco quam pellere miles; inlita tela dolis, nec Martem comminus usquam ausa pati virtus, sed longe tendere nervos et quo ferre velint permittere vulnera ventis. |
|
| 385 | Силу имеет лишь меч, и народ, состоящий из храбрых, Войны мечами ведет; мидяне ж в начале сраженья Вмиг остаются без стрел и бегут с опустевшим колчаном. Вовсе не в крепких руках, а в яде таится их смелость. Видишь ли в них ты бойцов, которых в опасности битвы |
| ensis habet vires, et gens quaecumque virorum est bella gerit gladiis. nam Medos proelia prima exarmant vacuaque iubent remeare pharetra. nulla manus illis, fiducia tota veneni est. credis, Magne, viros, quos in discrimina belli |
|
| 390 | Только с мечами пошлешь? Позорную помощь такую Есть ли нужда призывать, чтоб потом умереть на чужбине, Чтоб от отчизны тебя целый мир отделил? Чтоб давила Варваров глина твой прах? Чтобы в малой и жалкой гробнице Спал ты, на зависть другим, когда Красс лишен погребенья? |
| cum ferro misisse parum est? temptare pudendum auxilium tanti est, toto divisus ut orbe a terra moriare tua, tibi barbara tellus incumbat, te parva tegant ac vilia busta, invidiosa tamen Crasso quaerente sepulchrum? |
|
| 395 | Все ж твоя участь легка: в ней смерть — последняя кара, Что не пугает мужей; но не смерти Корнелии страшно В царских ужасных руках: разве нам неизвестна Венера Варваров, та, что слепым обычаем зверским бесчестит — Множеством жен — законы семьи и факелы брака? |
| sed tua sors levior, quoniam mors ultima poena est nec metuenda viris. at non Cornelia letum infando sub rege timet. num barbara nobis est ignota Venus, quae ritu caeca ferarum polluit innumeris leges et foedera taedae |
|
| 400 | Тысяча женщин глядит на тайны запретного ложа: Парфов неистовый царь, опьяненный вином и пирами, Неудержим ни в каких запрещенных законами связях: Целую ночь напролет объятья бесчисленных женщин Не утомляют его. На брачном покоились ложе |
| coniugibus? thalamique patent secreta nefandi inter mille nurus? epulis vaesana meroque regia non ullis exceptos legibus audet concubitus: tot femineis conplexibus unum non lassat nox tota marem. iacuere sorores |
|
| 405 | Сестры царей и матери их — таково святотатство! Прокляты были в веках, хоть невольный грех совершили, Фивы с преданием их о грешнике бедном Эдипе. Сколько же раз у парфян от подобных кровосмешений В свет Арсакиды пришли? Кто может поять свою матерь, — |
| in regum thalamis sacrataque pignora matres. damnat apud gentes sceleris non sponte peracti Oedipodionias infelix fabula Thebas: Parthorum dominus quotiens sic sanguine mixto nascitur Arsacides! cui fas inplere parentem, |
|
| 410 | Знает ли меру грехам? Знаменитая дочка Метелла Тысячной будет женой на этом варварском ложе. Верь, ни к единой из жен охотней не кинется похоть, Ибо ее распалит жестокость и слава супругов. Так как парфянам милы наслаждения дикие, — скоро |
| quid rear esse nefas? proles tam clara Metelli stabit barbarico coniunx millesima lecto. quamquam non ulli plus regia, Magne, vacabit saevitia stimulata Venus titulisque virorum; nam, quo plura iuvent Parthum portenta, fuisse |
|
| 415 | Красса узнают вдову в Корнелии: пленницей станет Старой победы она, давним даром судьбы — ассирийцам! Рана зияет еще неудачи былой на Востоке; Стыдно не только просить о подмоге царя рокового, Но и вести, до расправы над ним, гражданскую распрю! |
| hanc sciet et Crassi: ceu pridem debita fatis Assyriis trahitur cladis captiva vetustae. haereat Eoae vulnus miserabile sortis, non solum auxilium funesto ab rege petisse sed gessisse prius bellum civile pudebit. |
|
| 420 | Больший найдется ли грех и тестя, и твой пред народом, Чем, — в те часы, когда вы оружье друг с другом скрестили, — Крассов отмщенье забыть? Должны бы ныне на Бактру Двинуться вместе вожди и, чтоб не было праздного войска, Северных даков страну, весь Рейн — лишить гарнизонов, |
| nam quod apud populos crimen socerique tuumque maius erit, quam quod vobis miscentibus arma Crassorum vindicta perit? incurrere cuncti debuerant in Bactra duces et, ne qua vacarent arma, vel Arctoum Dacis Rhenique catervis |
|
| 425 | Драться, пока Вавилон и с ним вероломная Суза Склепы своих же владык под грудой развалин не скроют! Молим, Фортуна, тебя с Ассирией мир наш нарушить. Если гражданский раздор Фессалией ныне закончен, К парфам пускай победитель идет. Единое в мире |
| imperii nudare latus, dum perfida Susa in tumulos prolapsa ducum Babylonque iaceret. Assyriae paci finem, Fortuna, precamur; et, si Thessalia bellum civile peractum est, ad Parthos qui vicit eat. gens unica mundi est |
|
| 430 | Племя пробудит во мне за триумфы Цезаря радость! Разве тотчас же, когда Аракс ледяной перейдешь ты, Старца печального тень, пронзенного скифской стрелою, Не обратится к тебе: “О ты, кого после смерти Прах мой покинутый ждал, как мстителя, с долгой надеждой, — |
| de qua Caesareis possim gaudere triumphis. non tibi, cum primum gelidum transibis Araxen, umbra senis maesti Scythicis confixa sagittis ingeret has voces? “tu, quem post funera nostra ultorem cinerum nudae speravimus umbrae, |
|
| 435 | Ты за союзом пришел и миром!”. Там встретишь не раз ты Памятник наших потерь; те стены, вкруг коих влачили Наших убитых вождей, где много имен знаменитых Спрятал Евфрат, где Тигр, унеся наши трупы под землю, Снова вернул их наверх. Если ужасы эти, Великий, |
| ad foedus pacemque venis?” tum plurima cladis occurrent monimenta tibi: quae moenia trunci lustrarunt cervice duces, ubi nomina tanta obruit Euphrates et nostra cadavera Tigris detulit in terras ac reddidit. ire per ista |
|
| 440 | Можешь ты все претерпеть, то ты так же мог умолять бы Тестя, царящего там — в Фессалии. Что ты не кинешь Взора на Рим? Если царства под Австром страшишься, С Юбой неверным, пойдем к Фаросу и в области Лага. Сирты ливийские здесь ограждают Египет, а дальше |
| si potes, in media socerum quoque, Magne, sedentem Thessalia placare potes. quin respicis orbem Romanum? si regna times proiecta sub Austro infidumque Iubam, petimus Pharon arvaque Lagi. Syrtibus hinc Libycis tuta est Aegyptos, at inde |
|
| 445 | Быстрая пенит река семью протоками море; Край тот своим доволен добром, не нужна там торговля Или Юпитера дождь; все его упование — в Ниле. Скипетром царь Птолемей тебе обязан, Великий, Мальчику ты — опекун. Кого испугает лишь призрак |
| gurgite septeno rapidus mare summovet amnis. terra suis contenta bonis, non indiga mercis aut Iovis: in solo tanta est fiducia Nilo. sceptra puer Ptolemaeus habet tibi debita, Magne, tutelae commissa tuae. quis nominis umbram |
|
| 450 | Титула? Возраст его — непорочен. Не в древних палатах Надобно верность искать, к богам уваженье и право. Губит весь стыд привычная власть: легчайшая участь Странам дана при новом царе». — Такими словами Все убедил он умы. О, как откровенны бывают |
| horreat? innocua est aetas. ne iura fidemque respectumque deum veteri speraveris aula; nil pudet adsuetos sceptris: mitissima sors est regnorum sub rege novo». non plura locutus inpulit huc animos. quantum, spes ultima rerum, |
|
| 455 | Речи последних надежд! Отвергнуто мненье Помпея. Бросив Киликии брег, на Кипр отплывают поспешно — В край, где стоят алтари, любимые больше всех прочих, Той из богинь, что в пафосской волне рождение помнит, — Если нам верить не грех в рожденье всевышних и думать, |
| libertatis habes! victa est sententia Magni. tum Cilicum liquere solum Cyproque citatas inmisere rates, nullas cui praetulit aras undae diva memor Paphiae, si numina nasci credimus aut quemquam fas est coepisse deorum. |
|
| 460 | Будто бы есть у богов начало жизни. Оттуда, Кипрские камни пройдя, которые тянутся к югу, Снова Помпей повернул и вышел в открытое море. Он не причалил к горе, что приветливо блещет средь ночи, Но, при бореньи ветрил, насилу в Нижний Египет |
| haec ubi deseruit Pompeius litora, totos emensus Cypri scopulos quibus exit in Austrum inde maris vasti transverso vertitur aestu; nec tenuit gratum nocturno lumine montem, infimaque Aegypti pugnaci litora velo |
|
| 465 | Путь проложивши, пристал к Пелусию там, где впадает В море седьмой рукав — величайший из нильских протоков. Время стояло, когда Весы равномерно делили Сутки единственный раз, а затем уменьшением света Зимним ночам возмещали их срок, сокращенный весною. |
| vix tetigit, qua dividui pars maxima Nili in vada decurrit Pelusia septimus amnis. tempus erat quo Libra pares examinat horas, non uno plus aequa die, noctique rependit lux minor hibernae verni solacia damni. |
|
| 470 | Слышит Помпей, что ставка царя — на Касийской вершине, И отбывает туда: так ветрила и Феб дозволяли. Вот уж дозорный верхом по берегу скачет поспешно И наполняет дворец тревожною вестью о госте. Еле созвали совет; но все же, пеллейского дома |
| conperit ut regem Casio se monte tenere, flectit iter; nec Phoebus adhuc nec carbasa languent. iam rapido speculator eques per litora cursu hospitis adventu pavidam conpleverat aulam. consilii vix tempus erat; tamen omnia monstra |
|
| 475 | Гады успели сойтись: от них Акорей отличался, Кроткий в сединах своих и от дряхлости скромный в желаньях (Мемфис его породил с пустым своим культом — хранитель Нила с разливом его; при этом служителе вышних Апис прожил не единый свой век, ему Фебою данный). |
| Pellaeae coiere domus, quos inter Acoreus iam placidus senio fractisque modestior annis (hunc genuit custos Nili crescentis in arva Memphis vana sacris; illo cultore deorum lustra suae Phoebes non unus vixerat Apis) |
|
| 480 | Первый он мудро сказал про заслуги Помпея, про верность И про священный союз, заключенный с усопшим монархом. Но, искушен советовать злым, сердцеведец тираннов, Дерзкий решился Потин обречь Великого смерти: «Знай, Птолемей, что вредят и закон, и религия многим, |
| consilii vox prima fuit, meritumque fidemque sacraque defuncti iactavit pignora patris. sed melior suadere malis et nosse tyrannos ausus Pompeium leto damnare Pothinus «ius et fas multos faciunt, Ptolemaee, nocentes; |
|
| 485 | Платится тяжкой ценой хваленая верность, коль хочет Роком гонимым помочь: покорствуй судьбе и всевышним Сча́стливых чти, от несчастных беги! Как пламя от моря Или земля от светил — отличается право от пользы. Скипетров сила падет, коль захочет она справедливость |
| dat poenas laudata fides, cum sustinet» inquit «quos fortuna premit. fatis accede deisque, et cole felices, miseros fuge. sidera terra ut distant et flamma mari, sic utile recto. sceptrorum vis tota perit, si pendere iusta |
|
| 490 | Взвешивать: чести закон разрушает твердыни тираннов. Только свобода греха ненавистную власть защищает, Только разнузданный меч! Без возмездья творятся насилья Только пока их творят. Кто хочет блюсти благочестье — Пусть покидает престол: добродетель и власть — несовместны. |
| incipit, evertitque arces respectus honesti. libertas scelerum est quae regna invisa tuetur sublatusque modus gladiis. facere omnia saeve non inpune licet, nisi cum facis. exeat aula qui vult esse pius. virtus et summa potestas |
|
| 495 | Трусом тот будет вовек, кто жестокости станет стыдиться! Да не обидит Помпей безнаказанно юный твой возраст; Он не считает тебя способным даже разбитых Прочь отогнать! Но чтоб этот гость твой скипетр не отнял, Близкие есть у тебя: и если томит тебя царство, — |
| non coeunt; semper metuet quem saeva pudebunt. non inpune tuos Magnus contempserit annos, qui te nec victos arcere a litore nostro posse putat. neu nos sceptris privaverit hospes pignora sunt propiora tibi: Nilumque Pharonque, |
|
| 500 | Фарос и Нил возврати своей сестре осужденной. Мы от латинских когорт защитим, без сомненья, Египет! То, что во время войны не досталось Помпею, избегнет И победителя рук. Из целого мира изгнанник, Всяких лишенный надежд, теперь он ищет народа, |
| si regnare piget, damnatae redde sorori. Aegypton certe Latiis tueamur ab armis. quidquid non fuerit Magni dum bella geruntur, nec victoris erit. toto iam pulsus ab orbe, postquam nulla manet rerum fiducia, quaerit |
|
| 505 | С кем бы мог пасть: гражданской войны влекут его тени. Он не от тестя бежит: бежит от взоров Сената, Коего большая часть фессалийских птиц накормила. Также боится племен, чью кровь смешав воедино Он на войне проливал; царей разоренных боится: |
| cum qua gente cadat. rapitur civilibus umbris. nec soceri tantum arma fugit: fugit ora senatus, cuius Thessalicas saturat pars magna volucres, et metuit gentes quas uno in sanguine mixtas deseruit, regesque timet quorum omnia mersit, |
|
| 510 | Он, фессалийский беглец, нигде не нашедший приюта, Ныне тревожит наш край, еще не загубленный в битвах. Поводов больше у нас на Великого лить свои пени: Что ты пятнаешь, Помпей, войны преступленьем наш дальний Вечно спокойный Фарос, в победителе к нашим полям ты |
| Thessaliaeque reus nulla tellure receptus sollicitat nostrum, quem nondum perdidit, orbem. iustior in Magnum nobis, Ptolemaee, querellae causa data est. quid sepositam semperque quietam crimine bellorum maculas Pharon, arvaque nostra |
|
| 515 | Что подозренье родишь? Почему в минуту паденья Выбрал ты эту страну, принося и Фарсалии участь, И наказанье свое? Уж в одном преступленьи повинны Мы оправдаться мечом: ведь был нам скипетр Сенатом Дан по советам твоим, за твое мы молились оружье. |
| victori suspecta facis? cur sola cadenti haec placuit tellus, in quam Pharsalica fata conferres poenasque tuas? iam crimen habemus purgandum gladio. quod nobis sceptra senatus te suadente dedit, votis tua fovimus arma. |
|
| 520 | Меч, что судьба обнажить мне велит, не тебе приготовил, Но побежденному я: поражу им тебя, о Великий! Тестя бы я предпочел: но нас общий поток увлекает. Иль сомневаешься в том, что мне надо тебя уничтожить, Если возможность дана? С каким упованьем, несчастный, |
| hoc ferrum, quod fata iubent proferre, paravi non tibi, sed victo; feriam tua viscera, Magne, malueram soceri: rapimur quo cuncta feruntur. tene mihi dubitas an sit violare necesse, cum liceat? quae te nostri fiducia regni |
|
| 525 | В нашу страну ты пришел? Иль не видишь народ безоружный, Еле копающий ил по следам отошедшего Нила? Надо свой край оценить и в силе ничтожной сознаться. Можешь ли ты, Птолемей, поддержать обломки Помпея, Рим под которыми пал? Костер и прах фессалийский |
| huc agit, infelix? populum non cernis inermem arvaque vix refugo fodientem mollia Nilo? metiri sua regna decet viresque fateri. tu, Ptolemaee, potes Magni fulcire ruinam, sub qua Roma iacet? bustum cineresque movere |
|
| 530 | Смеешь ли ты шевелить и войну призывать в свое царство? До эмафийских боев ни к каким мы войскам не примкнули: В лагерь Помпея ль идти, когда его мир покидает? Ты победителя мощь и изведанный рок раздражаешь? Надо в беде помогать лишь тому, с кем делил ты удачу. |
| Thessalicos audes bellumque in regna vocare? ante aciem Emathiam nullis accessimus armis: Pompei nunc castra placent, quae deserit orbis? nunc victoris opes et cognita fata lacessis? adversis non desse decet, sed laeta secutos: |
|
| 535 | В жизни своей никто не ищет друзей средь несчастных!». За злодеяние — все. А мальчик-царь — в восхищеньи, Что непривычную честь воздают ему слуги, дозволив Дело такое решить. Поручают убийство Ахилле. Где от Касийских песков коварная тянется отмель |
| nulla fides umquam miseros elegit amicos». adsensere omnes sceleri. laetatur honore rex puer insueto, quod iam sibi tanta iubere permittant famuli. sceleri delectus Achillas, perfida qua tellus Casiis excurrit harenis |
|
| 540 | И указует собой близ Египта лежащие Сирты, — Там небольшую ладью для участников темного дела Он снарядил. О боги! Неужто варварский Мемфис, Нил и в бессильи своем пелусийские толпы Канопа Столь жестоки? Так землю гнетут гражданские распри? |
| et vada testantur iunctas Aegyptia Syrtes, exiguam sociis monstri gladiisque carinam instruit. o superi, Nilusne et barbara Memphis et Pelusiaci tam mollis turba Canopi hos animos? sic fata premunt civilia mundum? |
|
| 545 | Так погибает Рим? Разве место в бедствиях наших Может Египет снискать и участвовать меч в них фаросский? Верность хоть эту одну сохраните, гражданские войны. Руки родные послав, прогоните убийц чужеземных, Если Великий теперь заслужил своим именем славным — |
| sic Romana iacent? ullusne in cladibus istis est locus Aegypto Phariusque admittitur ensis? hanc certe servate fidem, civilia bella: cognatas praestate manus externaque monstra pellite, si meruit tam claro nomine Magnus |
|
| 550 | Цезаря жертвою стать! А ты, Птолемей, не боишься Гибели славы такой? Когда небеса громыхают, Грязные руки сюда ты суешь, полумуж непотребный? Не покоритель он будь, что трижды в своей колеснице На Капитолий въезжал, не властитель, защитник Сената, |
| Caesaris esse nefas. tanti, Ptolemaee, ruinam nominis haud metuis, caeloque tonante profanas inseruisse manus, inpure ac semivir, audes? non domitor mundi nec ter Capitolia curru invectus regumque potens vindexque senatus |
|
| 555 | Зять победителя, — нет! Тиранну фаросскому хватит, Если он — римлянин лишь! Как смеешь ты в нашей утробе Рыться булатом своим? Не знаешь, мальчишка, не знаешь, Где твоя скрыта судьба: теперь не имеешь ты права Скипетром нильским владеть! Убила гражданская распря |
| victorisque gener, Phario satis esse tyranno quod poterat, Romanus erat: quid viscera nostra scrutaris gladio? nescis, puer inprobe, nescis quo tua sit fortuna loco: iam iure sine ullo Nili sceptra tenes; cecidit civilibus armis |
|
| 560 | Давшего царство тебе!.. Перестав улавливать ветер Парусом, вот уж Помпей на веслах к ужасному брегу Двинулся: встретить его небольшая бирема несется С мерзкою шайкой убийц; они говорят, что Помпея Царство Фаросское ждет, и с кормы высокого судна |
| qui tibi regna dedit. iam vento vela negarat Magnus et auxilio remorum infanda petebat litora; quem contra non longa vecta biremi appulerat scelerata manus, Magnoque patere fingens regna Phari celsae de puppe carinae |
|
| 565 | В малую лодку зовут, ссылаясь на берег коварный С зыбью двух разных морей, которые бьются об отмель И чужестранным судам возбраняют к суше причалить. Если бы судеб закон и близость гибели жалкой — Той, что была решена велением вечного строя, |
| in parvam iubet ire ratem, litusque malignum incusat bimaremque vadis frangentibus aestum, qui vetet externas terris adpellere classes. quod nisi fatorum leges intentaque iussu ordinis aeterni miserae vicinia mortis |
|
| 570 | Не увлекали на брег обреченного смерти Помпея, — Свита могла бы узнать все признаки черного дела: Ибо, будь верность чиста, воздавало бы честь непритворно Царство Помпею, чья мощь создала и дала ему скипетр, — Сам бы фаросский тиранн во главе всего флота явился. |
| damnatum leto traherent ad litora Magnum, non ulli comitum sceleris praesagia derant: quippe, fides si pura foret, si regia Magno sceptrorum auctori vera pietate pateret, venturum tota Pharium cum classe tyrannum. |
|
| 575 | Но, уступая судьбе, повинуется просьбе Великий, Свой покидает корабль, — рад гибель избрать, но не трусость. Быстро ко вражьей корме Корнелия тут устремилась: С мужем разлуку она не решилась вытерпеть, ибо Чуяла в страхе беду. «Вернись, безрассудная сердцем, |
| sed cedit fatis classemque relinquere iussus obsequitur, letumque iuvat praeferre timori. ibat in hostilem praeceps Cornelia puppem, hoc magis inpatiens egresso desse marito quod metuit clades. «remane, temeraria coniunx, |
|
| 580 | С сыном останься, молю, — вдали от берега ждите, Что приключится со мной: залогом верности царской Будет моя голова». Сказал, но глуха к увещаньям, Руки простерла к нему Корнелия в горе безумном: «Не уезжай, жестокий, один! Иль опять меня бросишь, |
| et tu, nate, precor, longeque a litore casus expectate meos et in hac cervice tyranni explorate fidem» dixit. sed surda vetanti tendebat geminas amens Cornelia palmas. «quo sine me crudelis abis? iterumne relinquor, |
|
| 585 | Как в фессалийской беде. Никогда при предвестиях добрых Не разлучаемся мы! Зачем же корабль повернул ты В бегстве своем, не оставил меня на Лесбосе скрытой, Если ко всем берегам запретить мне доступ задумал. Или же лишь на морях гожусь я в спутницы?». Тщетны |
| Thessalicis summota malis? numquam omine laeto distrahimur miseri. poteras non flectere puppem, cum fugeres alto, latebrisque relinquere Lesbi, omnibus a terris si nos arcere parabas. an tantum in fluctus placeo comes?» haec ubi frustra |
|
| 590 | Были все слезы ее, хоть она за корму уцепилась: Ни отвести своих глаз, потрясенная, в страхе не может, Ни на Помпея смотреть. И все на судах оробели Перед судьбою вождя, боясь не меча иль убийства: Страшно, — не стал бы Помпей умолять униженно скипетр, |
| effudit, prima pendet tamen anxia puppe, attonitoque metu nec quoquam avertere visus nec Magnum spectare potest. stetit anxia classis ad ducis eventum, metuens non arma nefasque sed ne summissis precibus Pompeius adoret |
|
| 595 | Данный его же рукой. Когда он сходить собирался, Римский воин ему, Септимий, с фаросской галеры Отдал честь: о, всевышних позор! Он мерзкого царства Телохранителем стал, свой дротик родимый отбросив; Лютый, жестокий и злой, бывал он в убийствах не мягче, |
| sceptra sua donata manu. transire parantem Romanus Pharia miles de puppe salutat Septimius, qui, pro superum pudor, arma satelles regia gestabat posito deformia pilo, inmanis violentus atrox nullaque ferarum |
|
| 600 | Чем кровожаднейший зверь. И кто б не подумал, Фортуна, Что племена ты щадишь, отвратив эту руку от битвы И удалив из Фессалии прочь его меч смертоносный. Ты рассеваешь мечи, чтобы в каждой стране отдаленной Междоусобиц, увы, злодеянья творились. Самих же |
| mitior in caedes. quis non, Fortuna, putasset parcere te populis, quod bello haec dextra vacaret Thessaliaque procul tam noxia tela fugasses? disponis gladios, ne quo non fiat in orbe, heu, facinus civile tibi. victoribus ipsis |
|
| 605 | В том победителей стыд и вечный позор для всевышних: Так подчинился царю меч римский. Железом твоим же Мальчик пеллейский отсек тебе голову ныне, Великий! Славу какую в веках оставит Септимий потомству? Как назовет преступленье его тот смертный, который |
| dedecus et numquam superum caritura pudore fabula, Romanus regi sic paruit ensis, Pellaeusque puer gladio tibi colla recidit, Magne, tuo. qua posteritas in saecula mittet Septimium fama? scelus hoc quo nomine dicent |
|
| 610 | Брута злодеем зовет?.. Приближался последнего часа Срок роковой; Помпей, на фаросский челн перебравшись, Всю свою власть потерял: уже вынимают из ножен Царские изверги меч. Клинки пред собою увидев, Плащ он накинул на лик; под удар Фортуны открыто |
| qui Bruti dixere nefas? iam venerat horae terminus extremae, Phariamque ablatus in alnum perdiderat iam iura sui. tum stringere ferrum regia monstra parant. ut vidit comminus ensis, involvit vultus atque, indignatus apertum |
|
| 615 | Не подставляя главы, зажмурил глаза и дыханье Сразу в груди задержал, чтоб из уст не вырвалось крика, Чтобы непрошеный плач не унизил бессмертную славу. После того, как Ахилла-злодей пронизал ему тело, Он под ударом клинка не издал ни единого стона, |
| fortunae praebere, caput; tum lumina pressit continuitque animam, ne quas effundere voces vellet et aeternam fletu corrumpere famam. sed, postquam mucrone latus funestus Achillas perfodit, nullo gemitu consensit ad ictum |
|
| 620 | Но, презирая убийц, неподвижным телом не дрогнув, Смертью себя испытал и мыслил так, умирая: «Смотрят сюда все века, что будут о бедствиях Рима Не умолкая вещать, и потомство мира увидит Эту ладью и фаросцев обман: подумай о славе! |
| respexitque nefas, servatque inmobile corpus, seque probat moriens atque haec in pectore voluit: «saecula Romanos numquam tacitura labores attendunt, aevumque sequens speculatur ab omni orbe ratem Phariamque fidem: nunc consule famae. |
|
| 625 | Долгую жизнь послали тебе счастливые судьбы: Люди не знают еще, если смертью того не докажешь, — Был ли ты стоек в беде. К стыду отнесись ты с презреньем И не страдай, что убийца таков: ведь кто б ни ударил — Тестя десницу узнай. Пусть рвут и в клочья терзают, — |
| fata tibi longae fluxerunt prospera vitae: ignorant populi, si non in morte probaris, an scieris adversa pati. ne cede pudori auctoremque dole fati: quacumque feriris, crede manum soceri. spargant lacerentque licebit, |
|
| 630 | Все же, владыки небес, я счастлив, и этого счастья Боги не могут отнять: удача меняется в жизни; Горестей смерть не дает! Эту гибель Корнелия видит, Также и сын мой Помпей; о, скорбь моя, тем терпеливей Стон заглуши, я молю; если сын и жена мне дивятся, — |
| sum tamen, o superi, felix, nullique potestas hoc auferre deo. mutantur prospera vita, non fit morte miser. videt hanc Cornelia caedem Pompeiusque meus: tanto patientius, oro, claude, dolor, gemitus: gnatus coniunxque peremptum, |
|
| 635 | Значит, и любят меня!». Таким помышленьем Великий Гордый свой дух охранял: так владел он душой умиравшей. Было бы легче самой Корнелии пасть от злодейства, Чем его видеть; она оглашает воплями скорби Воздух: «О, бедный мой муж! Это я — твоя злая убийца; |
| si mirantur, amant». talis custodia Magno mentis erat, ius hoc animi morientis habebat. at non tam patiens Cornelia cernere saevum, quam perferre, nefas miserandis aethera conplet vocibus. «o coniunx, ego te scelerata peremi: |
|
| 640 | Лесбос причиною был задержки твоей смертоносной, Цезарь скорее тебя причалил к берегу Нила! Кто же иной — преступленья творец? Но кто бы ты ни был, Данный богами палач, — ты, Цезаря злобе служивший Или себе самому, — не знаешь, жестокий, где скрыто |
| letiferae tibi causa morae fuit avia Lesbos, et prior in Nili pervenit litora Caesar. nam cui ius alii sceleris? sed, quisquis, in istud a superis inmisse caput, vel Caesaris irae vel tibi prospiciens, nescis, crudelis, ubi ipsa |
|
| 645 | Сердце Помпея; спешишь и так наносишь удары, Как твоя жертва велит. Но казнью ужаснее смерти Было бы видеть ему наперед мою гибель. Виновна Также сама я в войне, — из матрон я одна и в походах, И по морям провожала вождя, — не дрожа перед роком, |
| viscera sint Magni: properas atque ingeris ictus qua votum est victo. poenas non morte minores pendat et ante meum videat caput. haud ego culpa libera bellorum, quae matrum sola per undas et per castra comes nullis absterrita fatis |
|
| 650 | Страшного даже царям побежденного я укрывала! Я ль заслужила, жена, на корме безопасной остаться? Ты ль, вероломный, щадил? Стремясь к концу роковому, Ты обрекал меня жить? Я умру, — но не милостью царской! Или позвольте вы мне, матросы, кинуться в море; |
| victum, quod reges etiam timuere, recepi. hoc merui, coniunx, in tuta puppe relinqui? perfide, parcebas? te fata extrema petente vita digna fui? moriar, nec munere regis. aut mihi praecipitem, nautae, permittite saltum, |
|
| 655 | Или на шею мою наденьте петлю из каната; Иль да вонзит в меня меч достойный Великого спутник! Эту заслугу вождя вмените вы тестю в заслугу. Держите вы для чего, злодеи, спешащую к смерти? Жив ты еще, мой супруг, но уже у Корнелии права |
| aut laqueum collo tortosque aptare rudentes, aut aliquis Magno dignus comes exigat ensem. Pompeio praestare potest quod Caesaris armis inputet. o saevi, properantem in fata tenetis? vivis adhuc, coniunx, et iam Cornelia non est |
|
| 660 | Нет над самою собой: мне мешают приблизиться к смерти! Для победителя здесь берегут меня!». Так, причитая, Пала на руки своих и корабль ее в бегстве уносит. Хоть у Помпея хрустят и грудь, и спина под мечами, Но досточтимой красы сохранил он образ священный, — |
| iuris, Magne, sui: prohibent accersere mortem; servor victori». sic fata interque suorum lapsa manus rapitur trepida fugiente carina. at Magni cum terga sonent et pectora ferro, permansisse decus sacrae venerabile formae |
|
| 665 | Гнев на всевышних — в лице; и последнее веянье смерти Не изменило ничуть наружности мужа: признали Это все те, что встречали главу отсеченную. Лютый В мерзком злодействе своем, еще злейшее сделал Септимий. Сдернув покров, он открыл при последнем Великого вздохе |
| iratamque deis faciem, nil ultima mortis ex habitu vultuque viri mutasse fatentur qui lacerum videre caput. nam saevus in ipso Septimius sceleris maius scelus invenit actu, ac retegit sacros scisso velamine vultus |
|
| 670 | Славное это лицо и, схватив за хрипящее горло, Мужа с поникшей главой поперек скамьи опрокинул. Мышцы и жилы рассек и долго ломал позвоночник: Головы резать мечом он был ведь еще неискусен! Только когда голова наконец отделилась от тела, |
| semianimis Magni spirantiaque occupat ora collaque in obliquo ponit languentia transtro. tunc nervos venasque secat nodosaque frangit ossa diu: nondum artis erat caput ense rotare. at, postquam trunco cervix abscisa recessit, |
|
| 675 | Отнял ее у других приспешник фаросский — Ахилла. Выродок, римский солдат и последний слуга преступленья, Злобным мечом ты отсек главу святую Помпея С целью другому отдать. О, высшая степень позора! Чтобы Помпея узнал безбожный мальчишка, за кудри |
| vindicat hoc Pharius, dextra gestare, satelles. degener atque operae miles Romane secundae, Pompei diro sacrum caput ense recidis, ut non ipse feras? o summi fata pudoris! inpius ut Magnum nosset puer, illa verenda |
|
| 680 | Ныне хватают — за то благородной главы украшенье, Что почитали цари. И вот на пике фаросской Поднята та голова, — а лицо ее жизнью сияет, Хоть неподвижны глаза, но уста еще горестно шепчут. Мира никто не хранил, когда они звали к сраженью: |
| regibus hirta coma et generosa fronte decora caesaries conprensa manu est, Pharioque veruto, dum vivunt vultus atque os in murmura pulsant singultus animae, dum lumina nuda rigescunt, suffixum caput est, quo numquam bella iubente |
|
| 685 | Марсово Поле, Сенат и ростры они колебали. В этом лице любовалась собой ты, Рима Фортуна! Но нечестивый тиранн недоволен зрелищем этим; Хочет он память сберечь о злодействе. Искусством безбожным Сохранена голова та от тленья: весь мозг удалили, |
| pax fuit; hoc leges Campumque et rostra movebat, hac facie, Fortuna, tibi, Romana, placebas. nec satis infando fuit hoc vidisse tyranno: vult sceleris superesse fidem. tunc arte nefanda summota est capiti tabes, raptoque cerebro |
|
| 690 | Кожа засохла на ней, и когда из висящей высоко Вытекла слизь, — закрепили ей лик, пропитав ее ядом. Ты, обреченный на смерть последний отпрыск Лагидов, Ты, что распутной сестре уступишь подаренный скипетр! Если в пещере святой хранишь ты прах македонца, |
| adsiccata cutis, putrisque effluxit ab alto umor, et infuso facies solidata veneno est. ultima Lageae stirpis perituraque proles, degener incestae sceptris cessure sorori, cum tibi sacrato Macedon servetur in antro |
|
| 695 | Если останки царей лежат под горой возведенной И в пирамидах сокрыт, в незаслуженных им мавзолеях, Род Птолемеев срамной, для потомства постыдные маны, — То над Помпеем прибой бушует, безглавое тело Взад и вперед по отмели мча. Иль было так трудно |
| et regum cineres extructo monte quiescant, cum Ptolemaeorum manes seriemque pudendam pyramides claudant indignaque Mausolea, litora Pompeium feriunt, truncusque vadosis huc illuc iactatur aquis. adeone molesta |
|
| 700 | Целым для тестя сберечь Великого мертвое тело? Так завершила судьба счастливую долю Помпея, Верной оставшись; и так на вершине славных деяний Смертью настигла его: в один этот день кровожадный Все пораженья слила, от которых спасала годами. |
| totum cura fuit socero servare cadaver? hac Fortuna fide Magni tam prospera fata pertulit, hac illum summo de culmine rerum morte petit cladesque omnis exegit in uno saeva die quibus inmunes tot praestitit annos, |
|
| 705 | Больше Помпея уж нет, никогда не мешавшего радость С бедами; счастья его не мрачил никто из всевышних, В горе никто не щадил. Фортуна сразила внезапно Медлившей долго рукой; и вот по отмелям носит, Рвет на прибрежных камнях, заливая раны водою, |
| Pompeiusque fuit qui numquam mixta videret laeta malis, felix nullo turbante deorum et nullo parcente miser; semel inpulit illum dilata Fortuna manu. pulsatur harenis, carpitur in scopulis hausto per vulnera fluctu, |
|
| 710 | Эту игрушку волны; и ныне в безликом обрубке Можно Помпея узнать потому лишь, что он — обезглавлен! Раньше, однако, чем мог подойти победитель к Фаросу, Наспех судьба создала Великому холм погребальный, Чтоб без могилы не спал, но не спал бы и в лучшей гробнице. |
| ludibrium pelagi, nullaque manente figura una nota est Magno capitis iactura revolsi. ante tamen Pharias victor quam tangat harenas Pompeio raptim tumulum fortuna paravit, ne iaceat nullo vel ne meliore sepulchro. |
|
| 715 | Корд боязливый приплыл к побережью из тайных убежищ. Был с Икарийских брегов Кинирского Кипра он квестор, Вместе бежал с несчастным вождем. Под сумраком ночи Он возвратиться дерзнул и страх победил благочестьем, Чтобы в волнах отыскать Великого труп и на берег |
| e latebris pavidus decurrit ad aequora Cordus. quaestor ab Icario Cinyreae litore Cypri infaustus Magni fuerat comes. ille per umbras ausus ferre gradum victum pietate timorem conpulit ut mediis quaesitum corpus in undis |
|
| 720 | Вынести тело его, упокоить останки на суше. Мрачная Кинфия свет изливала сквозь тяжкие тучи Слабый; но в бледных волнах темнеющий тела обрубок Он увидал. И вождя удержал в объятиях тесных, Хоть вырывала вода; но, уставши от ноши тяжелой, |
| duceret ad terram traheretque in litora Magnum. lucis maesta parum per densas Cynthia nubes praebebat, cano sed discolor aequore truncus conspicitur. tenet ille ducem conplexibus artis eripiente mari; tunc victus pondere tanto |
|
| 725 | Вала дождался, и вот при помощи моря доставил Мертвого к берегу. Там, уже выйдя на твердую землю, Пал он Помпею на грудь, омывая раны слезами, И, обращаясь к богам, к затуманенным звездам, воскликнул: «Нет, не роскошных гробниц и не клубов густых фимиама |
| expectat fluctus pelagoque iuvante cadaver inpellit. postquam sicco iam litore sedit, incubuit Magno lacrimasque effudit in omne vulnus, et ad superos obscuraque sidera fatur «non pretiosa petit cumulato ture sepulchra |
|
| 730 | Требует твой, о Фортуна, Помпей. Не просит, чтоб с тела К звездам насыщенный дым возносил ароматы Востока, Чтоб его нес на плечах, как родителя, Рим ему верный И пред процессией шла триумфов былых вереница, Чтобы печальная песнь оглашала форум, а войско, |
| Pompeius, Fortuna, tuus, non pinguis ad astra ut ferat e membris Eoos fumus odores, ut Romana suum gestent pia colla parentem, praeferat ut veteres feralis pompa triumphos, ut resonent tristi cantu fora, totus ut ignes |
|
| 735 | Копья к земле опустив, погребальный костер окружало, — Дай ты дешевый гроб, чтоб зарыть по-плебейски Помпея, Пусть обезглавленный прах в сухое повергнется пламя! Бедному дров ниспошли, сожигателя жалкого дай ты! Хватит вам, боги, того, что Корнелия биться не будет, |
| proiectis maerens exercitus ambiat armis. da vilem Magno plebei funeris arcam quae lacerum corpus siccos effundat in ignes; robora non desint misero nec sordidus ustor. sit satis, o superi, quod non Cornelia fuso |
|
| 740 | Скорбно власы распустив, не потребует, мужа обнявши, Чтоб поджигали дрова; ведь нет у костра рокового Этой несчастной жены, хоть она — от берега близко!». Так он сказал; и видит вдали убогое пламя: Там, не хранимо никем, сгорало незнатное тело. |
| crine iacet subicique facem conplexa maritum imperat, extremo sed abest a munere busti infelix coniunx nec adhuc a litore longe est». sic fatus parvos iuvenis procul aspicit ignes corpus vile suis nullo custode cremantis. |
|
| 745 | Взял он оттуда огня и, остатки дров выгребая, Проговорил мертвецу: «Кто бы ни был ты, брошенный другом, Все же твоя беспризорная тень счастливей Помпея; Ты мне прости, что пришельца рука твой костер разоряет: Если по смерти еще остаются какие-то чувства, |
| inde rapit flammas semustaque robora membris subducit. «quaecumque es», ait «neclecta nec ulli cara tuo sed Pompeio felicior umbra, quod iam conpositum violat manus hospita bustum, da veniam: siquid sensus post fata relictum, |
|
| 750 | Сам ты уступишь костер, похорон оскверненье допустишь, — Стыдно тебе догорать, если маны Помпея блуждают!». Эти сказавши слова, углей он в полу набирает, К телу обратно бежит; оно, чуть не сгинув в прибое, Брега касалось едва. Песок он разгреб неглубоко |
| cedis et ipsa rogo paterisque haec damna sepulchri, teque pudet sparsis Pompei manibus uri». sic fatus plenusque sinus ardente favilla pervolat ad truncum, qui fluctu paene relatus litore pendebat. summas dimovit harenas |
|
| 755 | И, подобравши вдали обломки разбитого судна, Их положил в эту яму, дрожа. Благородного тела Не придавили дрова, не лежит на поленнице мертвый, — Не из-под низа — с боков пожирает Великого пламя. Сидя подле огня, сказал он: «О, вождь величайший, |
| et collecta procul lacerae fragmenta carinae exigua trepidus posuit scrobe. nobile corpus robora nulla premunt, nulla strue membra recumbunt: admotus Magnum, non subditus, accipit ignis. ille sedens iuxta flammas «o maxime» dixit |
|
| 760 | Ты, в ком величие всё гесперийского имени слито! Если приятней тебе без сожжения в море скитанье, Нежели жалкий костер, — пусть дух твой могучий и маны Пренебрегут обрядом моим; беззаконие судеб Мне разрешило его; да не тронут ни чудища моря |
| «ductor et Hesperii maiestas nominis una, si tibi iactatu pelagi, si funere nullo tristior iste rogus, manes animamque potentem officiis averte meis: iniuria fati hoc fas esse iubet; ne ponti belua quicquam, |
|
| 765 | Праха, ни птица, ни зверь, ни свирепого Цезаря злоба: Сложенный римской рукой, этот малый костер благосклонно, Если ты можешь, прими! И если в Гесперию снова Даст нам вернуться судьба, не будет твой пепел священный В этом песке почивать: Корнелия, помни, Великий, |
| ne fera, ne volucres, ne saevi Caesaris ira audeat, exiguam, quantum potes, accipe flammam Romana succense manu. fortuna recursus si det in Hesperiam, non hac in sede quiescent tam sacri cineres, sed te Cornelia, Magne, |
|
| 770 | Примет твой прах и моею рукой соберет его в урну. А в ожиданьи того невеликим я камнем отмечу Место, где был твой костер; и если случайно кто-либо Жертву захочет почтить и воздать ей полную почесть, — Пепел он тела найдет и в песках то место узнает, |
| accipiet nostraque manu transfundet in urnam. interea parvo signemus litora saxo, ut nota sit busti; siquis placare peremptum forte volet plenos et reddere mortis honores, inveniat trunci cineres et norit harenas |
|
| 775 | Где положить Помпея главу». С такими словами Начал в заглохший огонь он подкладывать топливо снова. Вспыхнул костер, и Помпей стал медленно в пламени таять, Тленьем питая огонь. Но скоро звезды погасли В свете грядущей зари; и чин погребенья нарушив, |
| ad quas, Magne, tuum referat caput». haec ubi fatus, excitat invalidas admoto fomite flammas. carpitur et lentum Magnus destillat in ignem tabe fovens bustum. sed iam percusserat astra aurorae praemissa dies: ille ordine rupto |
|
| 780 | Ищет испуганный Корд убежища вдоль побережья. Кары какой ты боишься, глупец, за свое преступленье? Той ли, что имя твое молва прославит в столетьях? Даже чудовищный тесть похвалит за то, что ты предал Кости Помпея земле! Иди, не страшась наказанья, |
| funeris attonitus latebras in litore quaerit. quam metuis, demens, isto pro crimine poenam quo te fama loquax omnis accepit in annos? condita laudabit Magni socer inpius ossa: i modo securus veniae fassusque sepulchrum |
|
| 785 | Требуй главу, погребенье открыв!.. Но ему благочестье Долг свой закончить велит: еще не истлевшие части Полусожженных костей — и в жилах, и полные мозга — Тушит морскою водой и затем, воедино собравши, Их засыпает землей; а чтобы, раскрывши их, ветер |
| posce caput. cogit pietas inponere finem officio. semusta rapit resolutaque nondum ossa satis nervis et inustis plena medullis aequorea restinguit aqua congestaque in unum parva clausit humo. tunc, ne levis aura retectos |
|
| 790 | Праха развеять не мог, навалил на могилу он камень; Чтобы моряк не сдвинул его, свой канат привязавши, Имя святое на нем написал он обугленной веткой: «Здесь почиет Помпей». И это — Великого гробом Хочешь, Фортуна, ты звать? Этот камень тестю приятней, |
| auferret cineres, saxo conpressit harenam, nautaque ne bustum religato fune moveret inscripsit sacrum semusto stipite nomen: «hic situs est Magnus». placet hoc, Fortuna, sepulchrum dicere Pompei, quo condi maluit illum |
|
| 795 | Чем безмогильная смерть! Зачем безрассудной рукою Скрыл ты Великого в холм и запер скитальческих манов? Всюду почиет ведь он — до последних пределов вселенной, Где Океан распростерт: весь народ, все государство — Вот для Великого холм. Засыпьте скорее тот камень, |
| quam terra caruisse socer? temeraria dextra, cur obicis Magno tumulum manesque vagantis includis? situs est qua terra extrema refuso pendet in Oceano; Romanum nomen et omne imperium Magno tumuli est modus: obrue saxa |
|
| 800 | Знак преступленья богов: если холм Геркулеса — вся Эта, Если Нисейский хребет — владение Бромия, — что же Камень в Египте один — гробница Помпея? Он всей бы Областью Лага владел, когда бы нигде на надгробьи Имени не было! Все б из Египта мы, люди, бежали, |
| crimine plena deum. si tota est Herculis Oete et iuga tota vacant Bromio Nyseia, quare unus in Aegypto Magni lapis? omnia Lagi arva tenere potest, si nullo caespite nomen haeserit. erremus populi cinerumque tuorum, |
|
| 805 | Прах твой боясь растоптать на прибрежиях Нила, Великий! Если ж достойна скала носить священное имя, — Список деяний прибавь, величайших подвигов память: Лепида дикий мятеж и альпийские битвы прибавь ты, Также Сертория полк при отозванном консуле смятый, |
| Magne, metu nullas Nili calcemus harenas. quod si tam sacro dignaris nomine saxum adde actus tantos monimentaque maxuma rerum, adde trucis Lepidi motus Alpinaque bella armaque Sertori revocato consule victa |
|
| 810 | Всадника ранний триумф; безопасность торговли народов, Страх киликийцев в морях; ряд варварских стран покоренных И кочевых племен, и царств, лежащих под Эвром И под Бореем. К тому припиши, что в доспехах всегда он Тоги гражданской просил, что, проехавши в трех колесницах, |
| et currus quos egit eques, commercia tuta gentibus et pavidos Cilicas maris, adde subactam barbariem gentesque vagas et quidquid in Euro regnorum Boreaque iacet. dic semper ab armis civilem repetisse togam, ter curribus actis |
|
| 815 | Был он доволен, хотя дал отчизне сотни триумфов. Столько вместит ли курган? Возвышается памятник жалкий, Титулов всяких лишен и записей хроники римской. Имя, которое Рим обычно на храмах высоких Или над аркой читал, из доспехов врага возведенной, — |
| contentum multos patriae donasse triumphos. quis capit haec tumulus? surgit miserabile bustum non ullis plenum titulis, non ordine tanto fastorum; solitumque legi super alta deorum culmina et extructos spoliis hostilibus arcus |
|
| 820 | Имя Помпея теперь к песчаному дну опустилось, К низким камням, где его, лишь согнувшись, увидит прохожий, Где, коль не скажут, пройдет без внимания странник из Рима. О роковая земля для распри гражданской — Египет! Нет, запрещали не зря пророчицы кумской вещанья |
| haud procul est ima Pompei nomen harena depressum tumulo, quod non legat advena rectus, quod nisi monstratum Romanus transeat hospes. noxia civili tellus Aegyptia fato, haud equidem inmerito Cumanae carmine vatis |
|
| 825 | Всем гесперийским бойцам пелусийского устья касаться, Нильской воды и ее берегов, затопляемых летом! Злая земля, где проклятий сыскать за твои преступленья? Воды пусть Нил отвратит и задержится там, где родился, Поле бесплодное пусть о зимних дождях затоскует, |
| cautum, ne Nili Pelusia tangeret ora Hesperius miles ripasque aestate tumentis. quid tibi, saeva, precer pro tanto crimine, tellus? vertat aquas Nilus quo nascitur orbe retentus, et steriles egeant hibernis imbribus agri, |
|
| 830 | Пусть тебя всю занесет песок Эфиопии зыбкий. В римские храмы теперь мы твою допустили Изиду, Полубожественных псов и систра печальные звуки, Также Озириса, в ком ты, плача, смертного видишь: Наших манов теперь ты держишь во прахе, Египет! |
| totaque in Aethiopum putres solvaris harenas. nos in templa tuam Romana accepimus Isim semideosque canes et sistra iubentia luctus et quem tu plangens hominem testaris Osirim; tu nostros, Aegypte, tenes in pulvere manes. |
|
| 835 | Также и ты, о Рим, хоть лютому ныне тиранну Храмы воздвиг, — ты еще не искал Помпеева пепла: Славная тень в изгнаньи досель! Если в первые годы Ты опасался угроз победителя, — ныне хоть вырой Кости вождя своего, коль еще не размыты волною, |
| tu quoque, cum saevo dederis iam templa tyranno, nondum Pompei cineres, o Roma, petisti; exul adhuc iacet umbra ducis. si saecula prima victoris timuere minas, nunc excipe saltem ossa tui Magni, si nondum subruta fluctu |
|
| 840 | Спят в ненавистной земле. Кто станет бояться могилы? Кто устрашится нести алтарей достойную урну? Пусть же поручит мне Рим преступление это, прикажет Руки ему посвятить: я был бы безмерным счастливцем, Если бы мне довелось переправить в Авзонию манов, |
| invisa tellure sedent. quis busta timebit? quis sacris dignam movisse verebitur umbram? imperet hoc nobis utinam scelus et velit uti nostro Roma sinu: satis o nimiumque beatus, si mihi contingat manes transferre revolsos |
|
| 845 | Их потревожив, — и тем уничтожить такую гробницу. Может быть, в день, когда Рим попросит конца у всевышних Или бесплодью полей, или гибель несущему Австру, Солнца чрезмерным лучам, разрушительным землетрясеньям, — По повеленью богов, по их совету, Великий, |
| Ausoniam, si tale ducis violare sepulchrum. forsitan, aut sulco sterili cum poscere finem a superis aut Roma volet feralibus Austris ignibus aut nimiis aut terrae tecta moventi, consilio iussuque deum transibis in urbem, |
|
| 850 | В Рим ты войдешь с верховным жрецом, несущим твой пепел. Ибо, кто ни придет в палимую Раком Сиену, В Фивы, сухие всегда под созвездьем Плеяд дожденосным, Чтобы на Нил посмотреть; кто ни вспенит Красное море, Ни посетит, меняя товар, аравийскую гавань, — |
| Magne, tuam, summusque feret tua busta sacerdos. nam quis ad exustam Cancro torrente Syenen ibit et imbrifera siccas sub Pliade Thebas spectator Nili, quis rubri stagna profundi aut Arabum portus mercis mutator Eoae, |
|
| 855 | Каждый из них завернет к досточтимому камню могилы, К пеплу, который давно, быть может, с песками глухими Смешан. И кто, забывая про храм, где Юпитер Касийский, Манов твоих не почтит? Твоей славы не может уменьшить Этот ничтожный курган; погребенная в храмах и злате |
| Magne, petet, quem non tumuli venerabile saxum et cinis in summis forsan turbatus harenis avertet manesque tuos placare iubebit et Casio praeferre Iovi? nil ista nocebunt famae busta tuae: templis auroque sepultus |
|
| 860 | Ниже была б твоя тень: Фортуна, что здесь опочила, Высшим равна божествам; наконец: этот камень, омытый Морем ливийским, святей алтарей победителя пышных. Те, кто Тарпейским богам не желали воскуривать ладан, Часто ведь молнию чтут, сокрытую в дерне этрусском. |
| vilior umbra fores. nunc est pro numine summo hoc tumulo Fortuna iacens; augustius aris victoris Libyco pulsatur in aequore saxum. Tarpeis qui saepe deis sua tura negarunt inclusum Tusco venerantur caespite fulmen. |
|
| 865 | Некогда будет на пользу тебе, что мрамора глыба Не подняла над тобой для веков свою грузную тяжесть. Пепла ничтожную горсть развеет недолгая древность, Сгладятся камень и холм и все доказательства сгинут Смерти, Великий, твоей. Настанет счастливое время, |
| proderit hoc olim, quod non mansura futuris ardua marmoreo surrexit pondere moles. pulveris exigui sparget non longa vetustas congeriem, bustumque cadet, mortisque peribunt argumenta tuae. veniet felicior aetas |
|
| 870 | И не поверит никто тому, кто покажет сей камень: При поколеньях иных сочтет, быть может, Египта Сказкой — Великого гроб, как холм Громовержца на Крите! |
| qua sit nulla fides saxum monstrantibus illud; atque erit Aegyptus populis fortasse nepotum tam mendax Magni tumulo quam Creta Tonantis. |
ПРИМЕЧАНИЯ
