История Рима от основания города

Книга I, гл. 59

59. (1) Пока те пре­да­ва­лись скор­би, Брут, дер­жа пред собою выта­щен­ный из тела Лукре­ции окро­вав­лен­ный нож, гово­рит: «Этою чистей­шею преж­де, до цар­ско­го пре­ступ­ле­ния, кро­вью кля­нусь — и вас, боги, беру в свиде­те­ли, — что отныне огнем, мечом, чем толь­ко сумею, буду пре­сле­до­вать Луция Тарк­ви­ния с его пре­ступ­ной супру­гой и всем потом­ст­вом, что не потерп­лю ни их, ни кого дру­го­го на цар­стве в Риме». (2) Затем он пере­да­ет нож Кол­ла­ти­ну, потом Лукре­цию и Вале­рию, кото­рые оце­пе­не­ли, недо­уме­вая, откуда это в Бру­то­вой груди незнае­мый преж­де дух. Они повто­ря­ют сло­ва клят­вы, и общая скорбь обра­ща­ет­ся в гнев, а Брут, при­зы­ваю­щий всех немед­лен­но идти вой­ною на цар­скую власть, ста­но­вит­ся вождем. (3) Тело Лукре­ции выно­сят из дома на пло­щадь и соби­ра­ют народ, при­вле­чен­ный, как водит­ся, ново­стью, и неслы­хан­ной, и воз­му­ти­тель­ной. (4) Каж­дый, как уме­ет, жалу­ет­ся на пре­ступ­ное наси­лье царей. Все взвол­но­ва­ны и скор­бью отца, и сло­ва­ми Бру­та, кото­рый пори­ца­ет сле­зы и празд­ные сето­ва­нья и при­зы­ва­ет муж­чин под­нять, как подо­ба­ет рим­ля­нам, ору­жие про­тив тех, кто посту­пил как враг. (5) Храб­рей­шие юно­ши, воору­жив­шись, явля­ют­ся доб­ро­воль­но, за ними сле­ду­ет вся моло­дежь. Затем, оста­вив в Кол­ла­ции отряд и к город­ским воротам при­ста­вив стра­жу, чтобы никто не сооб­щил царям о вос­ста­нии, все про­чие под води­тель­ст­вом Бру­та с ору­жи­ем дви­ну­лись в Рим.

(6) Когда они при­хо­дят туда, то воору­жен­ная тол­па, где бы ни появи­лась, повсюду сеет страх и смя­те­нье; но вме­сте с тем, когда люди заме­ча­ют, что во гла­ве ее идут вид­ней­шие граж­дане, всем ста­но­вит­ся понят­но: что бы там ни было, это — неспро­ста. (7) Столь страш­ное собы­тие и в Риме поро­ди­ло вол­не­нье не мень­шее, чем в Кол­ла­ции. Со всех сто­рон горо­да на форум сбе­га­ют­ся люди. Едва они собра­лись, гла­ша­тай при­звал народ к три­бу­ну «быст­рых», а волею слу­чая долж­но­стью этой был обле­чен тогда Брут¹⁶⁵. (8) И тут он про­из­нес речь, выка­зав­шую в нем дух и ум, совсем не такой, как до тех пор пред­став­ля­лось. Он гово­рил о само­управ­стве и похо­ти Секс­та Тарк­ви­ния, о неска­зан­но чудо­вищ­ном пору­га­нье Лукре­ции и ее жалост­ной гибе­ли, об отцов­ской скор­би Три­ци­пи­ти­на¹⁶⁶, для кото­ро­го страш­нее и при­скорб­нее смер­ти доче­ри была при­чи­на этой смер­ти. (9) К сло­ву при­шлись и гор­ды­ня само­го царя, и тягост­ные труды про­сто­го люда, загнан­но­го в кана­вы и под­зем­ные сто­ки. Рим­ляне, победи­те­ли всех окрест­ных наро­дов, из вои­те­лей сде­ла­ны чер­но­ра­бо­чи­ми и каме­но­те­са­ми. Упо­мя­ну­то было и гнус­ное убий­ство царя Сер­вия Тул­лия, и дочь, пере­ехав­шая отцов­ское тело нече­сти­вой сво­ей колес­ни­цей; боги пред­ков при­зва­ны были в мсти­те­ли. (10) Вспом­нив обо всем этом, как, без сомне­нья, и о еще с.63 более страш­ных вещах, кото­рые под­ска­зал ему живой порыв него­до­ва­нья, но кото­рые труд­но вос­ста­но­вить исто­ри­ку, Брут вос­пла­ме­нил народ и побудил его ото­брать власть у царя и выне­сти поста­нов­ле­нье об изгна­нии Луция Тарк­ви­ния с супру­гою и детьми. (11) Сам про­из­ведя набор млад­ших воз­рас­тов — при­чем запи­сы­ва­лись доб­ро­воль­но — и воору­жив набран­ных, он отпра­вил­ся в лагерь под­ни­мать про­тив царя сто­яв­шее под Арде­ей вой­ско; власть в Риме он оста­вил Лукре­цию, кото­ро­го в свое вре­мя еще царь назна­чил пре­фек­том Горо­да¹⁶⁷. (12) Сре­ди этих вол­не­ний Тул­лия бежа­ла из дома, и, где бы ни появ­ля­лась она, муж­чи­ны и жен­щи­ны про­кли­на­ли ее, при­зы­вая отцов­ских богинь-отмсти­тель­ниц.