26. (1) Тут же и саби­няне потре­во­жи­ли рим­лян; одна­ко это было ско­рей бес­по­кой­ство, чем вой­на. Ночью в город при­шла весть, что вой­ско сабин­ских гра­би­те­лей подо­шло к реке Ание­ну и там повсюду разо­ря­ет и жжет усадь­бы. (2) Тот­час со всей налич­ной кон­ни­цей посла­ли туда Посту­мия, того, что в латин­скую вой­ну был дик­та­то­ром, за ним сле­до­вал кон­сул Сер­ви­лий с отбор­ным отрядом пехоты. (3) Боль­шин­ство рас­се­яв­ших­ся вра­гов окру­же­но было всад­ни­ка­ми, а подо­шед­шей пехо­те сабин­ский леги­он не ока­зал ника­ко­го сопро­тив­ле­ния: обес­си­лен­ная похо­дом и ноч­ным гра­бе­жом, боль­шая часть саби­нян, объ­ев­шись и пере­пив­шись в усадь­бах, едва име­ла силы бежать.

(4) В одну ночь и услы­ша­ли о сабин­ской войне, и покон­чи­ли с ней, а назав­тра, когда уже воз­на­де­я­лись, что мир вос­ста­нов­лен повсюду, вдруг явля­ют­ся в сенат послы от аврун­ков — они объ­яв­ля­ют вой­ну, если рим­ляне не уйдут с зем­ли воль­сков. (5) Одно­вре­мен­но с посла­ми высту­пи­ло из дому и вой­ско аврун­ков; весть о том, что его уже виде­ли близ Ари­ции, вызва­ла такое смя­те­ние сре­ди рим­лян, что не мог­ло дело быть обсуж­де­но обыч­ным поряд­ком в сена­те и невоз­мо­жен был мир­ный ответ вра­гам, напав­шим с ору­жи­ем, от тех, кто за ору­жие взял­ся. (6) Бое­вым поряд­ком высту­па­ет вой­ско к Ари­ции и непо­да­ле­ку от нее един­ст­вен­ным сра­же­ни­ем окан­чи­ва­ет вой­ну с аврун­ка­ми.