История Рима от основания города

Книга II, гл. 37

37. (1) Сенат поста­но­вил спра­вить игры как мож­но тор­же­ст­вен­нее. По нау­ще­нию Аттия Тул­лия на эти игры при­шла огром­ная тол­па воль­сков. (2) Перед нача­лом игр Тул­лий, как зара­нее было услов­ле­но у них с Мар­ци­ем, явля­ет­ся к кон­су­лам и гово­рит, что хотел бы неглас­но заявить о деле государ­ст­вен­ной важ­но­сти. (3) По уда­ле­нии свиде­те­лей он ска­зал: «Не хоте­лось бы мне дур­но гово­рить о сво­их сограж­да­нах. Впро­чем, при­шел я не обви­нять их в про­ступ­ке, а лишь пре­до­сте­речь о воз­мож­но­сти его. (4) Более, чем хоте­лось бы, при­су­ща нам вспыль­чи­вость. (5) Это мы чув­ст­ву­ем по мно­гим соб­ст­вен­ным бед­ст­ви­ям: ведь и тем, что живем невреди­мы, обя­за­ны мы не соб­ст­вен­ным заслу­гам, а ваше­му дол­го­тер­пе­нию. Нын­че воль­сков здесь вели­кое мно­же­ство; идут игры; граж­дане заня­ты будут зре­ли­щем. (6) Я пом­ню, что́ по тако­му же слу­чаю поз­во­ли­ла себе в этом горо­де сабин­ская моло­дежь; боюсь, как бы опять не вышло слу­чай­но чего неожи­дан­но­го. Вот я и рас­судил, что ради вас и ради нас сле­ду­ет об этом пред­у­предить вас, кон­су­лы. (7) Что до меня, то наме­рен я тот­час же уда­лить­ся домой, чтобы не пала на меня тень чье­го-нибудь сло­ва или дела». С эти­ми сло­ва­ми он уда­лил­ся.

(8) Когда кон­су­лы доло­жи­ли сена­то­рам об этом сомни­тель­ном деле, сослав­шись на вер­но­го чело­ве­ка, тогда, как водит­ся, не по делу, а по чело­ве­ку отме­ре­ны были меры пре­до­сто­рож­но­сти, пусть даже и лиш­ние. Сенат поста­но­вил, что воль­ски долж­ны уйти из горо­да, и разо­сла­ны были гла­ша­таи с при­ка­за­ни­ем всем вольскам поки­нуть город до тем­ноты. (9) Пона­ча­лу воль­сков, поспе­шив­ших за сво­и­ми пожит­ка­ми по домам, где они оста­нав­ли­ва­лись, охва­тил силь­ный страх; затем, по пути, при­шло него­до­ва­ние на то, что они, буд­то осквер­ни­те­ли или пре­ступ­ни­ки, уда­ле­ны с игр в дни празд­ни­ка, как бы объ­еди­ня­ю­ще­го богов и людей.