История Рима от основания города

Книга II, гл. 43

43. (1) Кон­су­ла­ми ста­ли Квинт Фабий и Гай Юлий [482 г.]. В том году внут­рен­ние раздо­ры были не мень­ши­ми, а внеш­няя вой­на более гроз­ной. Эквы взя­лись за ору­жие, а вей­яне вторг­лись в рим­скую зем­лю и разо­ря­ли ее. (2) Эти вой­ны вну­ша­ли все боль­ше тре­вог, когда кон­су­ла­ми сде­ла­лись Цезон Фабий и Спу­рий Фурий. Эквы оса­жда­ли Орто­ну, латин­ский город; вей­яне, пре­сы­тясь уже гра­бе­жа­ми, гро­зи­ли оса­дой само­му Риму.

(3) Эти пугаю­щие собы­тия, кото­рые долж­ны были ути­хо­ми­рить пле­бе­ев, напро­тив, толь­ко при­да­ли им сме­ло­сти. Но не по соб­ст­вен­но­му почи­ну вновь стал отка­зы­вать­ся про­стой народ от воен­ной служ­бы — это народ­ный три­бун Спу­рий Лици­ний, рас­судив, что при­шла пора вос­поль­зо­вать­ся край­ней опас­но­стью, чтобы навя­зать сена­то­рам земель­ный закон, стал мешать воен­ным при­готов­ле­ни­ям. (4) Одна­ко все раз­дра­же­ние три­бун­ской вла­стью обра­ти­лось на само­го зачин­щи­ка, на него вос­ста­ли не толь­ко кон­су­лы, но и его же това­ри­щи — с их-то помо­щью про­ве­ли кон­су­лы воен­ный набор. (5) Для двух сра­зу войн наби­ра­ет­ся вой­ско: Фабий дол­жен вести вой­ско на вей­ян, Фурий — на эквов⁹⁷. В войне с эква­ми ниче­го досто­па­мят­но­го не про­изо­шло; (6) у Фабия же было боль­ше хло­пот с сограж­да­на­ми, чем с вра­га­ми. Сам-то он как кон­сул сумел один посто­ять за общее дело, кото­рое вои­ны из нена­ви­сти к нему, как мог­ли, пре­да­ва­ли. (7) Ведь когда кон­сул, уже пока­зав себя пре­вос­ход­ным пол­ко­вод­цем в под­готов­ке и веде­нии вой­ны, так выстро­ил свое вой­ско, с.99 что одною кон­ни­цей рас­се­ял вра­же­ский строй, пехо­тин­цы не захо­те­ли пре­сле­до­вать бегу­щих; (8) ни при­зы­вы нена­вист­но­го им вождя, ни даже соб­ст­вен­ное бес­че­стье и позор перед лицом сограж­дан, ни даже опас­ность, что враг вновь вос­прянет духом, не мог­ли заста­вить их не толь­ко уско­рить шаг, но хотя бы оста­вать­ся в строю: (9) нет, они само­воль­но пово­ра­чи­ва­ют, зна­ме­на и, уны­лые — мож­но поду­мать, побеж­ден­ные, — про­кли­ная то пол­ко­во­д­ца, то усер­дие кон­ни­цы, воз­вра­ща­ют­ся в лагерь. (10) Про­тив столь гибель­но­го при­ме­ра ниче­го не смог изыс­кать пол­ко­во­дец; настоль­ко даже выдаю­щим­ся умам труд­нее быва­ет спра­вить­ся с граж­да­на­ми, чем победить вра­гов. (11) Кон­сул вер­нул­ся в Рим, не столь­ко умно­жив воен­ную сла­ву, сколь­ко раз­дра­жив и озло­бив нена­видя­щих его вои­нов. Одна­ко пат­ри­ции доби­лись, чтобы кон­суль­ство оста­лось за родом Фаби­ев: Марк Фабий был избран в кон­су­лы, а в това­ри­щи ему дан Гней Ман­лий.