История Рима от основания города

Книга V, гл. 42

42. (1) Впро­чем, в пер­вый день пожа­ры рас­про­стра­ни­лись менее, чем это обыч­но быва­ет в захва­чен­ном горо­де. Быть может, не все гал­лы так уж стре­ми­лись уни­что­жить город. А может быть, их вожди пре­сле­до­ва­ли сра­зу две цели: (2) с одной сто­ро­ны, при­нудить засев­ших на Капи­то­лии сдать­ся, исполь­зуя их при­вя­зан­ность к род­ным домам и устро­ив для остраст­ки два-три пожа­ра, а с дру­гой сто­ро­ны, сохра­нить нетро­ну­ты­ми часть квар­та­лов, чтобы впо­след­ст­вии, угро­жая сжечь и их, сде­лать про­тив­ни­ка более покла­ди­стым. (3) Рим­ляне из Кре­по­сти виде­ли, что город полон вра­гов, виде­ли, как они рыщут по ули­цам, как бед­ст­вие пожи­ра­ет квар­тал за квар­та­лом, но не мог­ли не толь­ко вос­при­ни­мать про­ис­хо­дя­щее разу­мом, но даже и вполне вла­деть сво­им зре­ни­ем и слу­хом. (4) Откуда бы ни доно­си­лись кри­ки вра­гов, вопли жен­щин и детей, рев пла­ме­ни и гро­хот обру­ши­ваю­щих­ся зда­ний, на все они рас­тра­чи­ва­ли в стра­хе свое вни­ма­ние, обо­ра­чи­ва­лись во все сто­ро­ны, везде блуж­да­ли взо­ром. Судь­ба слов­но поста­ви­ла их зри­те­ля­ми при гибе­ли оте­че­ства, (5) бес­силь­ны­ми спа­сти что-либо, кро­ме соб­ст­вен­ных тел. Нахо­дясь в оса­де, будучи ото­рва­ны от род­ных оча­гов, видя все свое иму­ще­ство во вла­сти вра­га, они были куда несчаст­нее всех, кто когда-либо пере­жи­вал оса­ду. (6) Этот ужас­ный день сме­ни­ла тре­вож­ная бес­сон­ная ночь; нако­нец насту­пил рас­свет. Вся­кий миг при­но­сил с собой новую беду. (7) И все же рим­ляне не пада­ли духом под гне­том и тяже­стью столь­ких несча­стий. Пусть пожа­ры и раз­ру­ше­ния на их гла­зах срав­ня­ли город с зем­лей, пусть холм, кото­рый они зани­ма­ли, был беден и мал — они все рав­но гото­ви­лись храб­ро защи­щать этот послед­ний кло­чок сво­бо­ды. (8) И, посколь­ку каж­дый день нес лишь несча­стья, люди как буд­то уже при­вык­ли к ним; они сде­ла­лись без­раз­лич­ны ко все­му, к чему когда-то были при­вя­за­ны, — отныне они не обра­ща­ли вни­ма­ния ни на что, кро­ме сво­его ору­жия, того желе­за, кото­рое они сжи­ма­ли в руках как един­ст­вен­ную и послед­нюю надеж­ду.