История Рима от основания города

Книга VII, гл. 5

5. (1) Эти упре­ки воз­му­ти­ли всех, толь­ко не само­го юно­шу; он, напро­тив, был даже удру­чен, ока­зав­шись пово­дом нена­ви­сти к отцу и обви­не­ний про­тив него, (2) а пото­му, дабы все — боги и люди — зна­ли, что он пред­по­чи­та­ет дер­жать сто­ро­ну отца, но не вра­гов его, он состав­ля­ет тай­ный замы­сел, выдаю­щий душу гру­бую и тем­ную, дале­ко не образ­цо­вый для граж­да­ни­на, но все же заслу­жи­ваю­щий похва­лы за сынов­нюю пре­дан­ность.

(3) Нико­му не ска­зав­шись, он пре­по­я­сы­ва­ет­ся ножом, рано утром спе­шит в город и пря­мо от ворот направ­ля­ет­ся к дому три­бу­на Мар­ка Пом­по­ния; при­врат­ни­ку заяв­ля­ет, что ему нуж­но тот­час пере­го­во­рить с его хозя­и­ном, пусть-де пой­дет и ска­жет, что при­шел Тит Ман­лий, сын Луция. (4) Его немед­лен­но вво­дят в дом, наде­ясь, конеч­но, что, кипя зло­бой про­тив отца, он либо еще доба­вит обви­не­ний, либо подаст совет к веде­нию дела. После обме­на при­вет­ст­ви­я­ми Ман­лий объ­яв­ля­ет три­бу­ну, что есть дело, о кото­ром он хочет гово­рить без свиде­те­лей. (5) Когда всем было при­ка­за­но уда­лить­ся, юно­ша обна­жа­ет нож, накло­ня­ет­ся над ложем и, наста­вив кли­нок, гро­зит прон­зить три­бу­на на месте, если тот не покля­нет­ся за ним сло­во в сло­во: нико­гда не соби­рать народ ради обви­не­ния отца. (6) И оро­бев­ший три­бун, видя свер­каю­щий нож перед гла­за­ми и пони­мая, что он один и без­ору­жен, а юно­ша очень силен и, что еще страш­нее, неукро­тим в сво­ем без­рас­суд­стве, повто­ря­ет за ним клят­вен­ные сло­ва. Впо­след­ст­вии три­бун объ­явил, что толь­ко наси­лие заста­ви­ло его отсту­пить­ся от нача­то­го дела.

(7) Хотя про­стой народ, конеч­но, был бы рад воз­мож­но­сти с.327 голо­со­вать про­тив столь жесто­ко­го и над­мен­но­го обви­ня­е­мо­го, как Ман­лий, но он не мог не оце­нить, на что решил­ся сын ради отца: и это было тем похваль­нее, что даже бес­по­щад­ная суро­вость роди­те­ля не мог­ла отвра­тить юно­шу от сынов­ней почти­тель­но­сти. (8) Так что не толь­ко отец был осво­бож­ден от суда, но и юно­ше слу­чив­ше­е­ся при­ба­ви­ло чести; (9) и когда в этом году впер­вые было реше­но выби­рать воен­ных три­бу­нов для леги­о­нов пода­чею голо­сов — а преж­де их, как и теперь так назы­вае­мых руфу­лов²², вое­на­чаль­ни­ки назна­ча­ли сами, — то Ман­лий полу­чил вто­рое из шести мест, хотя, про­ведя моло­дость в деревне и вда­ли от людей, не имел ни граж­дан­ских, ни воен­ных заслуг, чтобы снис­кать к себе рас­по­ло­же­ние.