История Рима от основания города

Книга VII, гл. 11

11. (1) И точ­но, поеди­нок имел важ­ное зна­че­ние для исхо­да всей вой­ны: с наступ­ле­ни­ем ночи вой­ско гал­лов, в стра­хе бро­сив лагерь, ушло в зем­ли тибур­тин­цев, а оттуда, заклю­чив с ними воен­ный союз и полу­чив щед­рую помощь про­до­воль­ст­ви­ем, без задерж­ки отпра­ви­лось в Кам­па­нию.

(2) Вот поче­му на дру­гой год [360 г.] кон­сул Гай Пете­лий Бальб по веле­нию наро­да повел вой­ско на тибур­тин­цев, тогда как това­ри­щу его, Мар­ку Фабию Амбу­сту, выпал жре­бий вое­вать с гер­ни­ка­ми. (3) На под­мо­гу тибур­тин­цам из Кам­па­нии вновь при­шли гал­лы, и в лаби­кан­ских, туску­лан­ских и аль­бан­ских зем­лях учи­не­но было жесто­кое разо­ре­ние, при­чем зачин­щи­ка­ми, несо­мнен­но, были тибур­тин­цы; (4) и, хотя для вой­ны с тибур­тин­ца­ми государ­ству было доволь­но пред­во­ди­тель­ства кон­су­ла, наше­ст­вие гал­лов вынуди­ло назна­чить дик­та­то­ра. Назна­чен­ный дик­та­то­ром, Квинт Сер­вий Ага­ла^[1] объ­явил началь­ни­ком кон­ни­цы Тита Квинк­ция и с согла­сия сена­та дал обет при бла­го­по­луч­ном исхо­де этой вой­ны устро­ить боль­шие игры.

(5) Дик­та­тор при­ка­зал вой­ску кон­су­ла оста­вать­ся на месте, чтобы тибур­тин­цы были заня­ты сво­ей соб­ст­вен­ной обо­ро­ной, а сам при­вел к при­ся­ге всю моло­дежь; при­чем от служ­бы никто не укло­нял­ся. (6) Бит­ва была дана близ Кол­лин­ских ворот, сила­ми все­го Горо­да, на гла­зах роди­те­лей, жен и детей, и если даже вос­по­ми­на­нье о род­ных все­ля­ет в душу вели­кое муже­ство, то тут, перед самым их лицом, стыд и жалость вку­пе вос­пла­ме­ни­ли серд­ца вои­нов. (7) Была рез­ня, для тех и дру­гих жесто­кая, и нако­нец ряды гал­лов были опро­ки­ну­ты. Спа­са­ясь бег­ст­вом, устрем­ля­ют­ся они в Тибур, слов­но к оплоту галль­ской вой­ны; кон­сул Пете­лий пере­хва­тил рас­се­яв­ших­ся бег­ле­цов невда­ле­ке от Тибу­ра и загнал их в ворота горо­да вме­сте с тибур­тин­ца­ми, вышед­ши­ми им на под­мо­гу. (8) Как дик­та­тор, так и кон­сул дей­ст­во­ва­ли наи­луч­шим обра­зом. Точ­но так же и дру­гой кон­сул, Фабий, хотя пона­ча­лу всту­пал толь­ко в мел­кие стыч­ки, зато потом, когда непри­я­тель напал на него, собрав все свои силы, в одном слав­ном бою сокру­шил гер­ни­ков. (9) Обо­им кон­су­лам дик­та­тор воздал в сена­те и перед наро­дом самые высо­кие похва­лы и, усту­пая им даже честь соб­ст­вен­ных подви­гов, сло­жил с себя с.332 долж­ность. Пете­лий отпразд­но­вал двой­ной три­умф над гал­ла­ми и тибур­тин­ца­ми, а для Фабия сочли доста­точ­ной ова­цию при вступ­ле­нии в Город.

(10) Тибур­тин­цы сме­я­лись над три­ум­фом Пете­лия: где ж это он давал им сра­же­нье? Несколь­ко зевак и точ­но вышли за ворота посмот­реть на бег­ство и ужас гал­лов, но, увидев, что на них самих тоже напа­да­ют и что всех встреч­ных уби­ва­ют без раз­бо­ра, воро­ти­лись в город — и это пока­за­лось в Риме достой­ным три­ум­фа! (11) Но пусть рим­ляне не вооб­ра­жа­ют такую свал­ку у ворот вра­га небы­ва­лым и вели­ким подви­гом: ско­ро они у соб­ст­вен­ных стен увидят пере­по­лох поваж­нее.