История Рима от основания города

Книга VII, гл. 39

39. (1) После выво­да войск в лет­ние лаге­ря он решил, пока сам­ни­ты ведут себя смир­но, очи­стить вой­ска, уволь­няя сму­тья­нов. Одним он гово­рил, что они отслу­жи­ли свой срок, дру­гим, что слиш­ком ста­ры или сла­бо­силь­ны. (2) Неко­то­рых он отправ­лял за про­до­воль­ст­ви­ем спер­ва по одно­му, а потом и целы­ми когор­та­ми, пото­му-де, что зимо­ва­ли вда­ли от дома и сво­его хозяй­ства; а иные были разо­сла­ны кто куда под пред­ло­гом вся­ких вой­ско­вых нужд, так что в кон­це кон­цов зна­чи­тель­ная часть заго­вор­щи­ков ока­за­лась в отлуч­ке. (3) Все это мно­же­ство наро­ду удер­жи­ва­ли в Риме вто­рой кон­сул и пре­тор, измыш­ляя то одни, то дру­гие при­чи­ны отсроч­ки.

(4) Пона­ча­лу вои­ны не дога­ды­ва­лись, что их обве­ли вокруг паль­ца, и были рады слу­чаю пого­стить дома; но потом когда они заме­ти­ли, что ушед­шие пер­вы­ми не воз­вра­ща­ют­ся и что отсы­ла­ют почти сплошь тех, кто зимо­вал в Кам­па­нии, и в первую оче­редь зачин­щи­ков сму­ты, то спер­ва их охва­ти­ло изум­ле­нье, а затем и явный страх, что их затеи сде­ла­лись извест­ны: (5) они уже ждут допро­сов, доно­сов, тай­ных каз­ней пооди­ноч­ке, не знаю­щей удер­жу жесто­кой рас­пра­вы кон­су­лов и сена­та. (6) Все это остав­ши­е­ся в лаге­ре поти­хонь­ку пере­да­ва­ли друг дру­гу, пони­мая, что хит­рость кон­су­ла вырва­ла корень заго­во­ра.

(7) Одна когор­та, нахо­див­ша­я­ся непо­да­ле­ку от Анк­су­ра, засе­ла в леси­стой тес­нине под Лав­ту­ла­ми меж­ду горою и морем, чтобы пере­хва­тить тех, кого кон­сул, как ска­за­но, под раз­ны­ми пред­ло­га­ми отсы­лал из Кам­па­нии. (8) Отряд стал уже велик и силен, и, чтобы иметь облик насто­я­ще­го вой­ска, ему недо­ста­ва­ло с.360 толь­ко пред­во­ди­те­ля. Бес­по­рядоч­ной раз­бой­ни­чьей ордою при­шли вои­ны в аль­бан­ские зем­ли и у под­но­жья Аль­бы Лон­ги раз­би­ли лагерь, окру­жен­ный валом. (9) Завер­шив работы, оста­ток дня посвя­ща­ют спо­рам, кого поста­вить вождем, пото­му что ни на одно­го из при­сут­ст­ву­ю­щих нель­зя было вполне поло­жить­ся; (10) но кого же вызвать из Рима? Кто из пат­ри­ци­ев или пле­бе­ев станет созна­тель­но под­вер­гать себя такой опас­но­сти и кому вер­нее пору­чить дело воин­ства, поте­ряв­ше­го голо­ву от обид и неспра­вед­ли­во­сти?

(11) На дру­гой день, когда опять суди­ли и ряди­ли все о том же, несколь­ко гра­би­те­лей, рыс­кав­ших по окру­ге, донес­ли, что в туску­лан­ском поме­стье возде­лы­ва­ет свою зем­лю Тит Квинк­ций, поза­быв о Риме и почет­ных долж­но­стях. (12) Муж этот был по рож­де­нью пат­ри­ций; когда, охро­мев от раны, он при­нуж­ден был оста­вить свое слав­ное воен­ное попри­ще, то решил жить дере­вен­ской жиз­нью вда­ли от фору­ма и его суе­ты. (13) Услы­хав его имя, тот­час вспом­ни­ли, кто он такой, и с надеж­дой на луч­шее веле­ли послать за ним. А так как мало было надеж­ды добить­ся чего-нибудь доб­ром, то реше­но при­бег­нуть к силе и угро­зам.

(14) И вот в ноч­ной тиши под кров дере­вен­ско­го дома яви­лись послан­ные, чтобы объ­явить Квинк­цию, едва очнув­ше­му­ся от глу­бо­ко­го сна, что у него нет ино­го выбо­ра: или воен­ная власть и почет­ная долж­ность, или, при сопро­тив­ле­нье, смерть, если не пой­дет с ними. Квинк­ция при­та­щи­ли в лагерь; (15) там его тот­час про­воз­гла­ша­ют импе­ра­то­ром⁹⁴, под­но­сят ему, остол­бе­нев­ше­му от неве­ро­ят­ной неожи­дан­но­сти, зна­ки его почет­ной долж­но­сти и, нако­нец, велят вести их на Рим. (16) Под­няв зна­ме­на, они ско­рее от соб­ст­вен­но­го пыла, неже­ли по реше­нию вождя, гроз­ною силой яви­лись к вось­мо­му кам­ню на доро­ге, кото­рая ныне зовет­ся Аппи­е­вой; (17) они бы без про­мед­ле­ния дви­ну­лись и на Рим, когда бы не узна­ли, что на них высту­пи­ло вой­ско и дик­та­то­ром про­тив них назна­чен Марк Вале­рий Корв с началь­ни­ком кон­ни­цы Луци­ем Эми­ли­ем Мамер­ком.