История Рима от основания города

Книга VIII, гл. 4

4. (1) Каж­дый гово­рил свое, и тогда сло­во взял Анний: «Хотя имен­но я пред­ло­жил обсудить, что над­ле­жит отве­чать рим­ля­нам, но глав­ное, думаю, все же не в том, что гово­рить, а в том, что пред­при­нять. (2) Когда ясны наме­ре­ния, не труд­но при­но­ро­вить к ним и речи. Поду­май­те, если даже теперь, при види­мо­сти рав­но­прав­но­го сою­за, мы спо­соб­ны тер­петь раб­ское поло­же­ние, то поче­му бы нам, пре­дав сиди­ци­нов, не испол­нять послуш­но при­ка­за­ния не толь­ко рим­лян, но в при­да­чу еще и сам­ни­тов, а рим­ля­нам отве­тить, что, мол, мы гото­вы по с.367 пер­во­му зна­ку сло­жить ору­жие? (3) Но если нас все-таки гло­жет тос­ка по сво­бо­де, если суще­ст­ву­ет дого­вор, если союз­ни­че­ство, если равен­ство прав суще­ст­ву­ет, если мы — сопле­мен­ни­ки рим­лян — чего неко­гда мы сты­ди­лись и чем ныне можем гор­дить­ся, — если союз­ным для них явля­ет­ся наше вой­ско, появ­ле­ние кото­ро­го удва­и­ва­ет их силы и с кото­рым кон­су­лы не жела­ют рас­ста­вать­ся, ни зате­вая, ни завер­шая вой­ны, — если все это так, то поче­му не во всем у нас равен­ство? (4) Поче­му не изби­ра­ют одно­го кон­су­ла из лати­нов? Раз­ве не делят власть с теми, кто делит­ся силою? (5) Ведь это само по себе не такая уж дер­зость, раз мы усту­па­ем гла­вен­ство в Лации Риму, и толь­ко при нашем дол­го­тер­пе­нии подоб­ная прось­ба может пока­зать­ся дер­зо­стью. (6) И если неко­гда вы меч­та­ли, что настанет день и вы разде­ли­те с Римом власть и сво­бо­ду, то по мило­сти богов и доб­ле­сти вашей ради как раз теперь он и настал. (7) Отка­зав рим­ля­нам в вой­ске, вы испы­та­ли, сколь­ко у них тер­пе­ния; они воз­не­го­до­ва­ли, конеч­но, когда мы нару­ши­ли более двух веков соблюдав­ший­ся обы­чай, (8) одна­ко обиду про­гло­ти­ли. Вой­ну пелиг­нам мы объ­яви­ли сами, и те, кто рань­ше лишал нас пра­ва охра­нять даже соб­ст­вен­ные свои пре­де­лы, не ста­ли вме­ши­вать­ся и на этот раз. (9) Они узна­ли, что мы взя­ли под защи­ту сиди­ци­нов, что кам­пан­цы пере­мет­ну­лись от них к нам, что мы гото­вим вой­ско про­тив сам­ни­тов, их союз­ни­ков, и все-таки не высту­пи­ли из Горо­да. (10) Откуда у них такая сдер­жан­ность, как не от зна­ния наших и сво­их сил? От надеж­ных людей мне извест­но, что жало­вав­шим­ся на нас сам­ни­там рим­ский сенат дал такой ответ, из кото­ро­го совер­шен­но ясно: они и сами уже не тре­бу­ют, чтобы Лаций оста­вал­ся под вла­стью Рима. Предъ­яви­те толь­ко свои пра­ва, потре­буй­те того, что вам и так мол­ча­ли­во усту­па­ют. (11) А если кому-то бояз­но про­из­не­сти это вслух, так я сам не то что перед рим­ским наро­дом и сена­том, но и пред самим Юпи­те­ром, оби­таю­щим на Капи­то­лии, берусь объ­явить: хотят видеть в нас дру­зей и союз­ни­ков, пусть полу­ча­ют от нас одно­го кон­су­ла и часть сена­та!» (12) И ему, не толь­ко подав­ше­му столь дерз­кую мысль, но и обе­щав­ше­му все испол­нить, собра­ние кри­ка­ми одоб­ре­ния дове­ри­ло посту­пать и гово­рить, как ему забла­го­рас­судит­ся, лишь бы было это на общее бла­го лати­нов.