История Рима от основания города

Книга XXI, гл. 8

8. (1) Отка­зав­шись пока от при­сту­па, кар­фа­ге­няне несколь­ко дней доволь­ст­во­ва­лись одной оса­дой горо­да, чтобы дать ране пол­ко­во­д­ца зажить. В это вре­мя сра­же­ний не про­ис­хо­ди­ло, но с той и с дру­гой сто­ро­ны без­оста­но­воч­но работа­ли над око­па­ми и укреп­ле­ни­я­ми. (2) Поэто­му, когда вновь при­сту­пи­ли к воен­ным дей­ст­ви­ям, борь­ба была еще оже­сто­чен­нее; а так как кое-где зем­ля­ные работы не были воз­мож­ны, осад­ные наве­сы и тара­ны про­дви­ну­ли во мно­гих местах одно­вре­мен­но. На сто­роне пуний­цев было зна­чи­тель­ное чис­лен­ное пре­вос­ход­ство — (3) по досто­вер­ным сведе­ни­ям, их было под ору­жи­ем до полу­то­ра­ста с.11 тысяч, — (4) горо­жане же, будучи при­нуж­де­ны разде­лить­ся на мно­го частей, чтобы наблюдать за всем и всюду при­ни­мать меры пре­до­сто­рож­но­сти, чув­ст­во­ва­ли недо­ста­ток в людях. (5) И вот тара­ны уда­ри­ли в сте­ны; вско­ре там и сям нача­лось раз­ру­ше­ние; вдруг сплош­ные раз­ва­ли­ны одной части укреп­ле­ний обна­жи­ли город — обру­ши­лись с оглу­ши­тель­ным трес­ком три баш­ни под­ряд и вся сте­на меж­ду ними. (6) Пуний­цы поду­ма­ли было, что их паде­ние реши­ло взя­тие горо­да; но вме­сто того обе сто­ро­ны бро­си­лись через про­лом впе­ред, в бит­ву, с такой яро­стью, как буд­то сте­на до тех пор слу­жи­ла опло­том для обе­их. (7) Вдо­ба­вок эта бит­ва ничуть не похо­ди­ла на те бес­по­рядоч­ные стыч­ки, какие обык­но­вен­но про­ис­хо­дят при оса­дах горо­дов, когда выбор вре­ме­ни зави­сит от рас­че­тов одной толь­ко сто­ро­ны. Вои­ны выстро­и­лись над­ле­жа­щим обра­зом в ряды сре­ди раз­ва­лин стен на узкой пло­ща­ди, отде­ля­ю­щей одну линию домов от дру­гой, слов­но на откры­том поле. (8) Одних вооду­шев­ля­ла надеж­да, дру­гих отча­я­ние; Пуни­ец думал, что город, соб­ст­вен­но, уже взят и что ему оста­ет­ся толь­ко немно­го под­на­ту­жить­ся; сагун­тий­цы пом­ни­ли, что стен уже не ста­ло и что их грудь — един­ст­вен­ный оплот бес­по­мощ­ной и без­за­щит­ной роди­ны, и никто из них не отсту­пал, чтобы остав­лен­ное ими место не было заня­то вра­гом. (9) И чем боль­ше было оже­сто­че­ние сра­жаю­щих­ся, чем гуще их ряды, тем боль­ше было ран: так как про­ме­жут­ков не было, то каж­дое копье попа­да­ло или в чело­ве­ка, или в его щит. (10) А копьем сагун­тий­цев была фала­ри­ка³⁶ с круг­лым сос­но­вым древ­ком; толь­ко близ желез­но­го нако­неч­ни­ка древ­ко было четы­рех­гран­ным, как у дро­ти­ка; эта часть обер­ты­ва­лась паклей и сма­зы­ва­лась смо­лой. (11) Нако­неч­ник был дли­ною в три фута и мог вме­сте со щитом прон­зить и чело­ве­ка. Но и поми­мо того, фала­ри­ка была ужас­ным ору­жи­ем даже в тех слу­ча­ях, когда оста­ва­лась в щите и не каса­лась тела: (12) сред­нюю ее часть зажи­га­ли, преж­де чем метать, и заго­рев­ший­ся огонь раз­рас­тал­ся в силу само­го дви­же­ния; таким обра­зом воин был при­нуж­ден бро­сать свой щит и встре­чать сле­дую­щие уда­ры откры­тою гру­дью.