История Рима от основания города

Книга XXI, гл. 33

33. (1) С наступ­ле­ни­ем дня осталь­ное вой­ско вышло из лаге­ря и дви­ну­лось впе­ред. (2) Гор­цы по услов­лен­но­му зна­ку уже поки­ну­ли свои кре­пост­цы и с раз­ных сто­рон при­бли­жа­лись к преж­ним пози­ци­ям, как вдруг заме­ти­ли, что одна часть вра­гов заня­ла их твер­ды­ню и нахо­дит­ся над их голо­ва­ми, а дру­гая по тро­пин­ке пере­хо­дит через тес­ни­ну. (3) И то и дру­гое пред­ста­ви­лось их взо­рам одно­вре­мен­но и про­из­ве­ло на гор­цев такое с.32 впе­чат­ле­ние, что неко­то­рое вре­мя они сто­я­ли на месте непо­движ­но; но затем, убедив­шись, что в уще­лье царит заме­ша­тель­ство, (4) что вой­ско сво­ей же соб­ст­вен­ной тре­во­гой рас­стро­е­но и более все­го бес­ну­ют­ся лоша­ди, они реши­ли, что сто­ит им хоть сколь­ко-нибудь уве­ли­чить это смя­те­ние — и вра­гу не избе­жать гибе­ли. И вот, оди­на­ко­во при­вык­шие лазить как по доступ­ным, так и по недо­ступ­ным ска­лам, гор­цы с двух раз­лич­ных скло­нов стре­ми­тель­но спус­ка­ют­ся на тро­пин­ку. (5) Тогда пуний­цам при­шлось одно­вре­мен­но бороть­ся и с вра­га­ми, и с небла­го­при­ят­ной мест­но­стью; каж­дый ста­рал­ся поско­рее спа­стись от опас­но­сти, и пото­му пуний­цы едва ли не более дра­лись меж­ду собою, чем с вра­гом. (6) Более все­го под­вер­га­ли вой­ско опас­но­сти лоша­ди. Уже один рез­кий крик непри­я­те­лей, разда­вав­ший­ся с осо­бен­ной силой в леси­стой мест­но­сти и повто­ря­е­мый эхом гор, пугал их и при­во­дил в заме­ша­тель­ство; когда же в них слу­чай­но попа­дал камень или стре­ла, они при­хо­ди­ли в бешен­ство и сбра­сы­ва­ли в про­пасть и людей, и вся­ко­го рода покла­жу в огром­ном коли­че­стве. (7) В этом ужас­ном поло­же­нии мно­го людей было низ­ри­ну­то в без­дон­ную про­пасть, так как доро­га узкой поло­сой вела меж­ду сте­ной и обры­вом; погиб­ло и несколь­ко вои­нов. Но осо­бен­но стра­да­ли вьюч­ные живот­ные: со сво­ей покла­жею они ска­ты­ва­лись вниз, как лави­на. (8) Ган­ни­бал, хотя и был воз­му­щен этим зре­ли­щем, сто­ял, одна­ко, непо­движ­но и сдер­жи­вал свой отряд, не желая уве­ли­чи­вать ужас и заме­ша­тель­ство вой­ска. (9) Когда же он увидел, что связь меж­ду обе­и­ми частя­ми колон­ны пре­рва­на и что ему гро­зит опас­ность совсем поте­рять обоз, — а в таком слу­чае мало было бы поль­зы в том, что воору­жен­ные силы про­шли бы невреди­мы­ми, — он спу­стил­ся с высот и одною силой сво­его натис­ка про­гнал вра­га, но зато и уве­ли­чил смя­те­ние сво­их. (10) Это смя­те­ние, впро­чем, тот­час же улег­лось, как толь­ко рас­про­стра­ни­лась уве­рен­ность, что враг бежал и про­ход сво­бо­ден; все вой­ско было пере­веде­но спо­кой­но и даже, мож­но ска­зать, при пол­ной тишине. (11) Затем Ган­ни­бал взял глав­ную кре­пост­цу¹¹⁹ в этих местах и окрест­ные хуто­ра и добыл в них столь­ко хле­ба и скота, что вой­ску хва­ти­ло про­до­воль­ст­вия на три дня; а так как испу­ган­ные гор­цы в пер­вое вре­мя не воз­об­нов­ля­ли напа­де­ния, а мест­ность осо­бен­ных пре­пят­ст­вий не пред­став­ля­ла, то он в эти три дня про­де­лал доволь­но длин­ный путь.