История Рима от основания города

Книга XXXI, гл. 26

26. (1) В те самые дни, когда Филипп нахо­дил­ся в Ахайе, пре­фект¹¹³ его на Евбее Филокл отплыл с ост­ро­ва с дву­мя тыся­ча­ми фра­кий­цев и македо­нян, наме­ре­ва­ясь погра­бить в афин­ских вла­де­ни­ях. Непо­да­ле­ку от Элев­си­на он пере­шел порос­шие лесом горы Кифе­ро­на, (2) отпра­вил часть сво­их вои­нов опу­сто­шать поля афи­нян, сам же с осталь­ны­ми спря­тал­ся в заса­де, (3) рас­счи­ты­вая вне­зап­но напасть на вра­гов, если те вый­дут из Элев­син­ской кре­по­сти и, рас­се­яв­шись по полям, ста­нут пре­сле­до­вать его вои­нов. (4) Афи­няне, одна­ко, раз­га­да­ли его хит­рость — тогда Филокл вер­нул сво­их вои­нов с полей, постро­ил их и повел на Элев­син, наде­ясь захва­тить кре­пость, но и тут ниче­го не добил­ся; вынуж­ден­ный отсту­пить с боль­ши­ми поте­ря­ми, он в кон­це кон­цов при­со­еди­нил­ся к Филип­пу, кото­рый воз­вра­щал­ся из Ахайи. (5) Теперь сам царь попы­тал­ся взять Элев­син­скую кре­пость, из Пирея подо­спе­ли кораб­ли рим­лян, кото­рые выса­ди­ли в кре­пость свой гар­ни­зон и тем при­нуди­ли Филип­па отка­зать­ся от сво­его наме­ре­ния. (6) Тогда царь разде­лил свою армию, часть ее во гла­ве с Филок­лом отпра­вил к Афи­нам, сам же с дру­гой частью дви­нул­ся на Пирей, думая, что, пока Филокл будет сто­ять под сте­на­ми горо­да и дер­жать жите­лей под угро­зой при­сту­па, он суме­ет захва­тить Пирей, обо­ро­ня­е­мый лишь мало­чис­лен­ным гар­ни­зо­ном. (7) Пирей, одна­ко, защи­ща­ли те же с.24 люди, с кото­ры­ми Филип­пу уже при­шлось иметь дело под Элев­си­ном, так что и на этот раз попыт­ка его ока­за­лась не более успеш­ной. (8) Он отсту­пил, неожи­дан­но дви­нул вой­ско на Афи­ны, но в узком про­хо­де меж­ду полу­об­ва­лив­ши­ми­ся сте­на­ми, кото­рые соеди­ня­ют Афи­ны с Пире­ем¹¹⁴, на него кину­лись из горо­да пешие и кон­ные вои­ны и сно­ва заста­ви­ли отсту­пить. (9) Отка­зав­шись от оса­ды Афин, Филипп сно­ва поде­лил вой­ско с Филок­лом и при­нял­ся опу­сто­шать окру­жаю­щие зем­ли. Если во вре­мя про­шло­го набе­га он раз­ру­шал гроб­ни­цы, то теперь, (10) дабы ничто не оста­лось целым и не осквер­нен­ным, при­ка­зал раз­ру­шать и жечь хра­мы богов, кото­рых почи­та­ли в раз­бро­сан­ных здесь селе­ни­ях. (11) Сама зем­ля Атти­ки, слав­ная кра­сотой сво­их хра­мов, оби­ли­ем мра­мо­ра, изу­кра­шен­ная тво­ре­ни­я­ми ода­рен­ней­ших масте­ров, раз­жи­га­ла беше­ную страсть к раз­ру­ше­нию. (12) Но царю пока­за­лось мало раз­ру­шить хра­мы, мало сва­лить на зем­лю ста­туи, он велел раз­дро­бить и кам­ни, дабы даже они не лежа­ли в раз­ва­ли­нах целы­ми. (13) Когда все это кон­чи­лось — не столь­ко отто­го, что насы­ти­лась ярость, сколь­ко отто­го, что нече­го было боль­ше раз­ру­шать, — Филипп поки­нул вра­же­ские пре­де­лы и ушел в Бео­тию, так и не совер­шив в Гре­ции ниче­го, достой­но­го сохра­нить­ся в памя­ти людей.