История Рима от основания города

Книга XXXIII, гл. 3

3. (1) Ран­ней вес­ной, когда послы вер­ну­лись из Рима, ни о чем не дого­во­рив­шись, Филипп объ­явил набор по всем горо­дам цар­ства. Но моло­дых людей силь­но недо­ста­ва­ло, (2) так как бес­пре­рыв­ные вой­ны истре­би­ли уже мно­гие поко­ле­ния македо­нян. (3) Даже в цар­ст­во­ва­ние само­го Филип­па очень мно­гие пали в мор­ских вой­нах про­тив родо­с­цев и Атта­ла, в сухо­пут­ных — про­тив рим­лян. (4) Итак, он стал запи­сы­вать в вой­ско ново­бран­цев шест­на­дца­ти лет; под зна­ме­на были при­зва­ны и дослу­жив­шие до отстав­ки вете­ра­ны, сохра­нив­шие хоть немно­го сил. (5) Попол­нив таким обра­зом вой­ско, царь после весен­не­го рав­но­ден­ст­вия стя­нул силы к Дию⁵. Там он раз­бил посто­ян­ный лагерь и под­жидал вра­га, еже­днев­но упраж­няя вои­нов. (6) А Квинк­ций, при­мер­но в те же дни поки­нув Эла­тию, мино­вал Тро­ний и Скар­фею и при­был к Фер­мо­пи­лам. (7) Там, в Герак­лее, он застал собра­ние это­лий­цев, сове­щав­ших­ся, с каки­ми сила­ми сопро­вож­дать на вой­ну рим­ско­го коман­дую­ще­го. (8) Узнав, что́ реши­ли союз­ни­ки, Квинк­ций на тре­тий день пере­брал­ся из Герак­леи в Кси­нии и, рас­по­ло­жив лагерь на гра­ни­це меж эни­а­на­ми и фес­са­лий­ца­ми, стал под­жидать вспо­мо­га­тель­ные это­лий­ские вой­ска. (9) Это­лий­цы не замеш­ка­лись: шесть­сот пехо­тин­цев и четы­ре­ста всад­ни­ков при­шли под коман­до­ва­ни­ем Фенея. Чтобы не вызы­вать недо­уме­ния задерж­кой, Квинк­ций тут же снял­ся с лаге­ря. (10) По пере­хо­де во Фтио­ти­ду к нему при­со­еди­ни­лись пять­сот гор­тин­цев с Кри­та под води­тель­ст­вом Кидан­та и три­ста апол­ло­ний­цев, все оди­на­ко­во воору­жен­ные⁶, а через неко­то­рое вре­мя — Ами­нандр с тыся­чей дву­мя­ста­ми афа­ман­ски­ми пехо­тин­ца­ми.

(11) Узнав о выступ­ле­нии рим­лян из Эла­тии, Филипп почув­ст­во­вал, что реши­тель­ная бит­ва близ­ка, и счел нуж­ным под­бо­д­рить вои­нов; (12) в сво­ей речи он сна­ча­ла дол­го рас­про­стра­нял­ся о доб­ле­стях пред­ков, о воен­ной сла­ве македо­нян и лишь потом пере­шел к тому, что вну­ша­ло тогда наи­боль­ший страх, но мог­ло про­будить и неко­то­рую надеж­ду.