История Рима от основания города

Книга XXXVIII, гл. 40

40. (1) Когда об этих дого­во­рах и поста­нов­ле­ни­ях было объ­яв­ле­но, Ман­лий с деся­тью лега­та­ми и со всем вой­ском напра­вил­ся к Гел­лес­пон­ту. Царь­кам гал­лов было при­ка­за­но явить­ся туда же. Кон­сул сооб­щил им усло­вия, на каких они долж­ны соблюдать мир с Эвме­ном¹¹¹, (2) и потре­бо­вал, чтобы они оста­ви­ли обы­чай бро­дить по стране воору­жен­ны­ми и не выхо­ди­ли за пре­де­лы сво­ей обла­сти. (3) Затем, собрав кораб­ли со все­го побе­ре­жья и при­ба­вив к ним флот Эвме­на, достав­лен­ный из Элеи бра­том царя Афи­не­ем, Ман­лий пере­пра­вил все силы в Евро­пу. (4) Затем вой­ско, тяже­ло нагру­жен­ное вся­ко­го рода добы­чей, малы­ми пере­хо­да­ми дви­ну­лось по Хер­со­не­су. В Лиси­ма­хии кон­сул сде­лал оста­нов­ку, чтобы дать отдох­нуть лоша­дям и мулам, а потом со све­жи­ми сила­ми всту­пить во Фра­кию, доро­га по кото­рой слы­ла опас­ной. (5) Вой­ско высту­пи­ло из Лиси­ма­хии — она сто­ит на бере­гу реки, кото­рую назы­ва­ют Мелас, — и на сле­дую­щий день при­шло в Кип­се­лы. (6) За Кип­се­ла­ми доро­га сужа­лась и око­ло деся­ти миль шла леси­стой тес­ни­ной по неров­ным каме­ни­стым местам. Из-за труд­но­сти пере­хо­да кон­сул разде­лил вой­ско на две части и при­ка­зал одной идти впе­ре­ди, а дру­гой замы­кать колон­ну в боль­шом отда­ле­нии; меж­ду ними он рас­по­ло­жил обоз — там были теле­ги с каз­ной и про­чей цен­ной добы­чей. (7) Когда вой­ско в таком поряд­ке дви­ну­лось через лес, фра­кий­цы из четы­рех пле­мен — астии, кены, маду­а­те­ны и коре­лы, — чис­лом не более деся­ти тысяч, засе­ли по обе­им сто­ро­нам доро­ги в ее самом узком месте. (8) Неко­то­рые дума­ли, что это слу­чи­лось не без коз­ней царя македо­нян Филип­па, кото­рый знал, что рим­ляне будут воз­вра­щать­ся не какой-то дру­гой доро­гой, а через Фра­кию, знал и о том, сколь­ко денег они с собой везут. (9) Пол­ко­во­дец, обес­по­ко­ен­ный нена­деж­но­стью этих мест, нахо­дил­ся в пере­до­вом отряде. Фра­кий­цы не дви­ну­лись с места, пока воору­жен­ные вои­ны не про­шли мимо них; (10) убедив­шись, что пере­до­вой отряд мино­вал про­ход, а замы­каю­щий еще дале­ко, они напа­ли на обоз и пере­би­ли кара­уль­ных. Одни при­ни­ма­ют­ся гра­бить то, что лежит на теле­гах, дру­гие уво­дят навью­чен­ных мулов. (11) Потом, когда крик оттуда донес­ся спер­ва до сол­дат, дви­гав­ших­ся поза­ди и уже вошед­ших в лес, а потом до пере­до­вых, сол­да­ты с обе­их сто­рон сбе­жа­лись к середине колон­ны, и сра­зу во мно­гих местах завя­за­лось бес­по­рядоч­ное сра­же­ние. (12) Фра­кий­цев губи­ли сама обре­ме­няв­шая их добы­ча и остав­лен­ные сво­бод­ны­ми ради гра­бе­жа руки, так что их реза­ли без­оруж­ны­ми. Рим­лян выда­ва­ла фра­кий­цам нена­деж­ная мест­ность: вар­ва­ры то напа­да­ли на них, про­хо­дя по извест­ным им тро­пам, то укры­ва­лись, зата­ив­шись в лощи­нах. (13) Даже сами теле­ги и увя­зан­ная покла­жа, бро­шен­ные по воле слу­чая то тут, то там, ока­зы­ва­ют­ся в бит­ве поме­хой то тем, то дру­гим. Здесь пада­ет с.301 уби­тым гра­би­тель, там — защит­ник от гра­бе­жа. (14) Воен­ное сча­стье ока­зы­ва­ет­ся пере­мен­чи­во в зави­си­мо­сти от удоб­ства или неудоб­ства мест­но­сти, от бое­во­го духа сра­жаю­щих­ся и от чис­лен­но­сти — ведь иным при­хо­дит­ся бить­ся с пре­вос­хо­дя­щи­ми, иным с мень­ши­ми, чем у них, сила­ми. Обе сто­ро­ны несут боль­шие поте­ри. (15) И вот уже надви­га­лась ночь, как вдруг фра­кий­цы ушли с поля бит­вы, и не пото­му, что бежа­ли от ран или смер­ти, а отто­го, что захва­чен­ной добы­чи для них было доволь­но¹¹².