История Рима от основания города

Книга XL, гл. 13

13. (1) Одна­ко же про­следим по поряд­ку весь ход его так ли, ина­че ли выду­ман­но­го обви­не­ния. Мно­ги­ми спо­со­ба­ми, гово­рит он, я на него поку­шал­ся — и все в один день. (2) Я хотел-де убить его сре­ди дня после смот­ра, в потеш­ном бою — убить (да поми­лу­ют боги!) пря­мо в день очи­сти­тель­но­го обряда! Хотел убить, при­гла­сив на обед, — надо думать, ядом. Хотел, когда со мной пошли в гости воору­жен­ные люди, заре­зать бра­та. (3) Ты видишь, отец, какое было выбра­но вре­мя для бра­то­убий­ства: игри­ще, пир, гуль­ба. А какой день? Свя­щен­ный день очи­ще­ния вой­ска, когда все про­хо­ди­ли меж­ду поло­ви­на­ми жерт­вен­но­го живот­но­го, когда перед вой­ском нес­ли ору­жие всех былых македон­ских царей и толь­ко мы двое сле­до­ва­ли вер­хом, тебя, отец, при­кры­вая с боков, а за нами сле­до­ва­ло македон­ское вой­ско. (4) Может быть, в про­шлом я и допус­кал поступ­ки, тре­бо­вав­шие искуп­ле­ния, но неуже­ли я, очи­щен­ный от них свя­щен­ным обрядом, устрем­ляя взгляд на поло­жен­ное по обе сто­ро­ны шест­вия жерт­вен­ное живот­ное, мог пере­би­рать в уме бра­то­убий­ство, отра­ву, мечи, при­готов­лен­ные для пируш­ки? А будь это так, то каки­ми еще свя­щен­но­дей­ст­ви­я­ми очи­стил бы я потом свою душу, зама­ран­ную все­ми воз­мож­ны­ми пре­ступ­ле­ни­я­ми?

(5) Но Пер­сей, ослеп­лен­ный жаж­дою обви­не­ния, хочет все выста­вить подо­зри­тель­ным и все пере­ме­ши­ва­ет без раз­бо­ра. (6) Ведь если я хотел отра­вить тебя за обедом, то что было бы неле­пее, чем упор­ст­вом в сра­же­нии и дра­кой рас­сер­дить тебя так, чтобы ты из-за это­го, как и сле­до­ва­ло ждать, отка­зал­ся от при­гла­ше­ния на обед? (7) А уж если ты рас­сер­дил­ся и не пошел, то что было делать мне: ста­рать­ся ли тебя успо­ко­ить, чтобы поис­кать дру­гой слу­чай употре­бить все рав­но уже при­готов­лен­ный яд, (8) или мет­нуть­ся к дру­го­му замыс­лу и попы­тать­ся в тот же самый день, при­дя буд­то бы на пируш­ку, пустить в ход мечи? (9) Ведь если бы я толь­ко поду­мал, что это из стра­ха смер­ти укло­нил­ся ты от обеда, то неуже­ли я бы не дога­дал­ся, что из-за того же стра­ха ты и к себе на пируш­ку меня не пустишь?!