Описание Эллады

Книга IX, гл. 23

[1] 1. У фиван­цев³³, перед Пре­ти­дски­ми ворота­ми, есть так назы­вае­мый гим­на­сий Иолая и ста­ди­он в виде зем­ля­ной насы­пи, подоб­но тому как в Олим­пии⁽¹⁾ и в Эпидав­ре⁽²⁾. Там же пока­зы­ва­ют и геро­он Иолая <с его гро­бом>, хотя и фиван­цы согла­ша­ют­ся, что Иолай погиб в Сар­ди­нии⁽³⁾ вме­сте с афи­ня­на­ми и фес­пий­ца­ми, после­до­вав­ши­ми с ним за море. [2] 2. Если идти даль­ше, оста­вив впра­во ста­ди­он, то встре­тит­ся гип­по­дром и на нем могиль­ный памят­ник Пин­да­ру. Рас­ска­зы­ва­ют, что Пин­дар, будучи еще в юно­ше­ском воз­расте, как-то шел в Фес­пии; дело было летом, око­ло полу­дня, и было очень жар­ко, поэто­му его раз­мо­ри­ло и ему захо­те­лось спать. Недол­го думая, он, как был, при­лег тут же у доро­ги. Когда он спал, к нему при­ле­те­ли пче­лы и обле­пи­ли его уста медо­вы­ми сота­ми. [3] Тако­во было нача­ло его поэ­ти­че­ской карье­ры. Когда он уже про­сла­вил­ся по всей Элла­де, Пифия еще более воз­ве­ли­чи­ла его, при­ка­зав дель­фий­цам из начат­ков всех тех пло­дов, кото­рые они посвя­ща­ли Апол­ло­ну, давать рав­ную часть и Пин­да­ру. Гово­рят, когда он был уже в пре­клон­ном воз­расте, ему во сне яви­лось сле­дую­щее виде­ние: когда он спал, пред­ста­ла перед ним Пер­се­фо­на и ска­за­ла, что ее одну из богов не почтил сво­им гим­ном Пин­дар, но что он соста­вит и в ее честь пес­но­пе­ние, когда явит­ся к ней. [4] Не про­шло и деся­ти дней после это­го сна, как Пин­да­ра постиг­ла неиз­беж­ная для всех кон­чи­на. В Фивах была ста­рая жен­щи­на, род­ст­вен­ни­ца Пин­да­ра, очень опыт­ная в состав­ле­нии гим­нов и пес­но­пе­ний. Явив­шись во сне этой ста­ру­хе, Пин­дар про­пел ей свой гимн Пер­се­фоне, а она тот­час же, как толь­ко ее поки­нул сон, запи­са­ла все то, что она услы­ха­ла и что пел ей в сно­виде­нии Пин­дар. В этом гимне, наряду с дру­ги­ми эпи­те­та­ми Аиду, име­ет­ся еще эпи­тет и Хри­се­ний (Пра­вя­щий золоты­ми вож­жа­ми), оче­вид­но, по пово­ду похи­ще­ния им Коры.

[5] 3. Отсюда доро­га ведет к Акрайф­нию, боль­шею частью по рав­нине. Гово­рят, что вна­ча­ле этот горо­док состав­лял часть Фиван­ской обла­сти; впо­след­ст­вии, как я узнал, сюда бро­си­лись жите­ли Фив, когда Алек­сандр стал раз­ру­шать их город. Те, кото­рые вслед­ст­вие сла­бо­сти или ста­ро­сти не мог­ли спа­стись даже в Атти­ку, посе­ли­лись здесь. Лежит этот горо­док на горе Птой^[1], и здесь есть храм и ста­туя Дио­ни­са, заслу­жи­ваю­щие осмот­ра.

[6] Ста­дий при­бли­зи­тель­но 15 напра­во от горо­да есть храм Апол­ло­на Птой­ско­го^[2]. Асий в сво­их поэ­мах гово­рит, что этот Птой, от име­ни кото­ро­го дано наиме­но­ва­ние Апол­ло­ну и назва­ние этой горе, был сыном Афа­ман­та и Феми­сто^[3]. Рань­ше, до наше­ст­вия Алек­сандра и македо­нян и до гибе­ли фиван­цев, тут был непо­гре­ши­мый ора­кул. Рас­ска­зы­ва­ют, что был как-то один чело­век из горо­да Эвро­па, по име­ни Мис; гово­рят, что Мар­до­ний послал это­го Миса спро­сить у бога пред­ска­за­ния на сво­ем язы­ке, и бог дал ему ответ тоже не по-гре­че­ски, а на его, карий­ском, наре­чии.

[7] 4. Если пере­ва­лить черев гору Птой, то у само­го моря есть бео­тий­ский город Ларим­на; гово­рят, свое назва­ние он полу­чил от Ларим­ны, доче­ри Кина. Более ран­них ее пред­ков я кос­нусь в сво­ем рас­ска­зе о локрах⁽⁴⁾. В древ­но­сти Ларим­на была под­чи­не­на Опун­ту. Но когда фиван­цы дошли до выс­ших сту­пе­ней сво­его могу­ще­ства, тогда лари­мней­цы доб­ро­воль­но зачис­ли­ли себя в Бео­тий­ский союз. Тут есть храм Дио­ни­са и ста­туя его в позе сто­я­ще­го. Их гавань глу­бо­ка уже у само­го бере­га, а горы над горо­дом дают хоро­шую охоту на диких сви­ней.