Всеобщая история

Кн. III, гл. 94

94. Что каса­ет­ся рим­лян, то одни из них, охра­няв­шие про­ход, как толь­ко завиде­ли огни в направ­ле­нии высот, поду­ма­ли, что туда идет Анни­бал, поки­ну­ли тес­ни­ну и поспе­ши­ли к вер­ши­нам. (2) При­бли­зив­шись к быкам, рим­ляне недо­уме­ва­ли при виде огней и вооб­ра­жа­ли себя в худ­шем поло­же­нии, жда­ли боль­шей опас­но­сти, чем какая угро­жа­ла им в дей­ст­ви­тель­но­сти. (3) С появ­ле­ни­ем копей­щи­ков обе сто­ро­ны обме­ня­лись лег­ким напа­де­ни­ем; но когда быки под­бе­жа­ли и разде­ли­ли сра­жаю­щих­ся, про­тив­ни­ки на с.346 неболь­шом рас­сто­я­нии друг от дру­га ста­ли ожи­дать рас­све­та, так как не мог­ли понять, что дела­ет­ся. (4) Фабий, частью недо­уме­вая, что тво­рит­ся, и, как выра­жа­ет­ся поэт¹¹³, «уга­ды­вая, что тут кро­ет­ся обман», частью памя­туя пер­во­на­чаль­ное реше­ние не пытать сча­стья и не отва­жи­вать­ся на реши­тель­ную бит­ву, оста­вал­ся спо­кой­но у сво­ей сто­ян­ки и дожи­дал­ся дня. (5) Тем вре­ме­нем Анни­бал, у кото­ро­го все шло совер­шен­но соглас­но замыс­лу, бес­пре­пят­ст­вен­но про­вел свое вой­ско и добы­чу через тес­ни­ну, ибо те рим­ляне, кото­рые долж­ны были охра­нять ее, поки­ну­ли свои посты. (6) На рас­све­те он увидел непри­я­те­ля, сто­яв­ше­го про­тив его копей­щи­ков на вер­шине воз­вы­шен­но­сти, и отрядил туда часть ибе­ров; когда про­изо­шла схват­ка, ибе­ры поло­жи­ли на месте око­ло тыся­чи рим­лян, без труда соеди­ни­лись со сво­и­ми лег­ко­во­ору­жен­ны­ми и спу­сти­лись с высот.

(7) Таким-то спо­со­бом вышел Анни­бал из Фалерн­ской обла­сти. Теперь сто­ян­ка его была уже вне опас­но­сти, и он был оза­бо­чен мыс­лью о зим­ней сто­ян­ке, где и каким обра­зом устро­ить ее. Силь­ный страх и тяже­лое сму­ще­ние навел он на горо­да и насе­ле­ние Ита­лии. (8) Меж­ду тем о Фабии шла дур­ная сла­ва, что по недо­стат­ку муже­ства он выпу­стил непри­я­те­ля из рук, несмот­ря на все удоб­ства мест­но­сти; от пла­на сво­его Фабий одна­ко не отка­зы­вал­ся. (9) Спу­стя несколь­ко дней он вынуж­ден был ради неко­е­го жерт­во­при­но­ше­ния воз­вра­тить­ся в Рим, при­чем пере­дал вой­ска това­ри­щу: ухо­дя, он настой­чи­во нака­зы­вал забо­тить­ся не столь­ко о том, чтобы нане­сти вред непри­я­те­лю, сколь­ко об охране рим­лян от какой-либо беды. (10) Но Марк не обра­щал на это вну­ше­ние ника­ко­го вни­ма­ния, так что даже тогда еще, когда Фабий гово­рил, все с.347 помыс­лы его были обра­ще­ны к тому, чтобы поме­рять­ся с непри­я­те­лем в бит­ве.