30. Так вот, опираясь на это рассуждение, я пришел к убеждению, что пеласги отличны от тирренов. И я не думаю, что тиррены были выходцами из Лидии. Так как тиррены не имеют общего языка с ними, и нельзя сказать, что они пусть даже не употребляют близкое наречие, но сохраняют какие-то следы языка метрополии. Ведь тиррены не признают тех богов, каких почитают лидийцы, и не пользуются схожими законами и установлениями, но во всем этом больше отличаются от лидийцев, чем от пеласгов.
( 2) Сдается мне, что те, кто объявляет этот народ ниоткуда не пришедшим, но туземным, более близки к правде, потому что народ сей очень древен и ни на какое другое племя не похож по языку и образу жизни. И ничто не мешает эллинам называть его именем, которое он носит, как по обитанию в башнях, так и по мужу-правителю.
( 3) Однако римляне применяют к нему другие названия. Так по стране, в которой они когда-то жили, по имени Этрурия, они называют этих людей этрусками, а по опытности в богослужениях, в чем они отличаются от прочих, именуют тусками, — это ныне совсем непонятно, а раньше римляне точно знали их имя, как и эллины, и называли их «тюосками ». Сами же они обозначают себя, по имени какого-то вождя Расенна, также расеннами.
( 4) О том, какие города населяли тиррены, какие порядки в них установили, какой силой они обладали, и какие приснопамятные деяния совершали, а также какая участь им выпала, будет изложено в другой книге.
( 5) Так вот, пеласгическое племя, все, которое не погибло и не рассеялось по колониям, но сохранилось малым числом от некогда великого, осталось согражданами аборигинов в тех же краях, где со временем их потомки вместе с другими 97 основали Рим. Вот каковы предания по поводу рода-племени пеласгов.
|
30. τούτῳ μὲν δὴ τῷ τεκμηρίῳ χρώμενος ἑτέρους εἶναι πείθομαι τῶν Τυρρηνῶν τοὺς Πελασγούς. οὐ μὲν δὴ οὐδὲ Λυδῶν τοὺς Τυρρηνοὺς ἀποίκους οἶμαι γενέσθαι· οὐδὲ γὰρ ἐκείνοις ὁμόγλωσσοί εἰσιν, οὐδ᾽ ἔστιν εἰπεῖν ὡς φωνῇ μὲν οὐκέτι χρῶνται παραπλησίᾳ, ἄλλα δέ τινα διασώζουσι τῆς μητροπόλεως γῆς μηνύματα. οὔτε γὰρ θεοὺς Λυδοῖς τοὺς αὐτοὺς νομίζουσιν οὔτε νόμοις οὔτ᾽ ἐπιτηδεύμασι κέχρηνται παραπλησίοις, ἀλλὰ κατά γε ταῦτα πλέον Λυδῶν διαφέρουσιν ἢ Πελασγῶν.
[2] κινδυνεύουσι γὰρ τοῖς ἀληθέσι μᾶλλον ἐοικότα λέγειν <οἱ> μηδαμόθεν ἀφιγμένον, ἀλλ᾽ ἐπιχώριον τὸ ἔθνος ἀποφαίνοντες, ἐπειδὴ ἀρχαῖόν τε πάνυ καὶ οὐδενὶ ἄλλῳ γένει οὔτε ὁμόγλωσσον οὔτε ὁμοδίαιτον <ὂν> εὑρίσκεται. ὠνομάσθαι δ᾽ ὑφ᾽ Ἑλλήνων αὐτὸ τῇ προσηγορίᾳ ταύτῃ οὐδὲν κωλύει, καὶ διὰ τὰς ἐν ταῖς τύρσεσιν οἰκήσεις καὶ ἀπ᾽ ἀνδρὸς δυνάστου.
[3] Ῥωμαῖοι μέντοι ἄλλαις αὐτὸ προσαγορεύουσιν ὀνομασίαις· καὶ γὰρ ἐπὶ τῆς χώρας, ἐν ᾗ ποτε ᾤκησαν, Ἑτρουρίας προσαγορευομένης Ἑτρούσκους καλοῦσι τοὺς ἀνθρώπους· καὶ ἐπὶ τῆς ἐμπειρίας τῶν περὶ τὰ θεῖα σεβάσματα λειτουργιῶν, διαφέροντας εἰς αὐτὴν ἑτέρων, νῦν μὲν Τούσκους ἀσαφέστερον, πρότερον δ᾽ ἀκριβοῦντες τοὔνομα ὥσπερ Ἕλληνες Θυοσκόους ἐκάλουν· αὐτοὶ μέντοι σφᾶς αὐτοὺς ἐπὶ τῶν ἡγεμόνων τινὸς Ῥασέννα τὸν αὐτὸν ἐκείνῳ τρόπον ὀνομάζουσι.
[4] πόλεις δὲ ἅστινας ᾤκισαν οἱ Τυρρηνοὶ, καὶ πολιτευμάτων οὕςτινας κατεστήσαντο κόσμους, δύναμίν τε ὁπόσην οἱ σύμπαντες καὶ ἔργα εἴ τινα μνήμης ἄξια διεπράξαντο, τύχαις τε ὁποίαις ἐχρήσαντο, ἐν ἑτέρῳ δηλωθήσεται λόγῳ.
[5] τὸ δ᾽ οὖν Πελασγικὸν φῦλον, ὅσον μὴ διεφθάρη τε καὶ κατὰ τὰς ἀποικίας διεσπάσθη, διέμεινε δὲ ὀλίγον ἀπὸ πολλοῦ, μετὰ τῶν Ἀβοριγίνων πολιτευόμενον ἐν τούτοις ὑπελείφθη τοῖς χωρίοις, ὅπου σὺν χρόνῳ τὴν Ῥώμην οἱ ἔκγονοι αὐτῶν σὺν τοῖς ἄλλοις ἐπολίσαντο. καὶ τὰ μὲν ὑπὲρ τοῦ Πελασγικοῦ γένους μυθολογούμενα τοιάδε ἐστί.
|