Римские древности

Кн. III, гл. 29

29. Пока царь так гово­рил, раз­ра­зи­лись жалоб­ные вопли аль­бан­цев и вся­че­ские моль­бы со сто­ро­ны как наро­да, уве­ряв­ше­го, что он не знал ниче­го о том, что замыш­лял Мет­тий, так и началь­ни­ков, кото­рые ссы­ла­лись на то, что они узна­ли о позор­ных реше­ни­ях толь­ко тогда, когда нахо­ди­лись уже в раз­га­ре бит­вы и не в их силах было ни вос­пре­пят­ст­во­вать его при­ка­зам, ни ослу­шать­ся их, а кое-кто уже ссы­лал­ся на при­нуж­де­ние вопре­ки их воле в силу род­ства и свой­ства с ними. Тогда царь, повелев им замол­чать, про­дол­жил:

(2) «И для меня, аль­бан­ские мужи, не тай­на то, что вы при­во­ди­те в свою защи­ту, но я счи­таю, что боль­шин­ство из вас не веда­ли о пре­да­тель­стве, и я дога­ды­ва­юсь, что, хотя мно­гие и ста­ли соучаст­ни­ка­ми собы­тий, как обыч­но, позор­ные замыс­лы дол­гое вре­мя оста­ва­лись для них тай­ной, и думаю, что лишь малая часть три­бу­нов и цен­ту­ри­о­нов ока­за­лась сре­ди зло­умыш­лен­ни­ков про­тив нас, а боль­шая часть была обма­ну­та и при­нуж­де­на дей­ст­во­вать про­тив соб­ст­вен­ной воли.

(3) Но даже если это вовсе неправ­да, но всех аль­бан­цев — и вас, здесь при­сут­ст­ву­ю­щих, и тех, кто остал­ся в горо­де, — охва­ти­ло стрем­ле­ние тво­рить нам зло и не вдруг, но уже очень дав­но было вами реше­но, то это поста­ви­ло перед рим­ля­на­ми тяже­лую необ­хо­ди­мость тер­петь неспра­вед­ли­во­сти с вашей сто­ро­ны из-за род­ства с вами.

(4) А дабы вы не замыс­ли­ли еще како­го-либо без­за­ко­ния про­тив нас, либо по при­нуж­де­нию пра­ви­те­лей государ­ства, либо обма­нув­шись на этот счет, суще­ст­ву­ет одна воз­мож­ность защи­ты и пре­до­сто­рож­но­сти: всем стать граж­да­на­ми одно­го и того же государ­ства и всем счи­тать его оте­че­ст­вом, и, поль­зу­ет­ся ли оно сча­стьем или испы­ты­ва­ет несча­стья, каж­до­му нести поло­жен­ную ему судь­бой долю. Но пока исхо­дя из раз­лич­ных наме­ре­ний, что ныне и про­ис­хо­дит, мы с вами будем выно­сить реше­ние о боль­шом и малом, не бывать меж­ду нами проч­ной друж­бы. Тем более, если те, кто пер­вым замыс­лив зло, ожи­да­ют, что в слу­чае успе­ха они полу­чат пре­иму­ще­ство, а потер­пев неуда­чу, не под­верг­нут­ся по при­чине род­ства ника­ко­му воз­мездию, в то вре­мя как те, на кото­рых совер­ше­но напа­де­ние, ока­зав­шись в под­чи­не­нии, пре­тер­пят край­ние бед­ст­вия, а спас­шись, слов­но вра­ги, не вспом­нят зла^[13], что и слу­ча­ет­ся в насто­я­щее вре­мя.

(5) Так знай­те же, что было реше­но рим­ля­на­ми про­шед­шей ночью, когда я созвал сенат и пред­ло­жил сена­то­рам при­нять поста­нов­ле­ние, чтобы город ваш был раз­ру­шен и не было доз­во­ле­но оста­вить в цело­сти ни одно из стро­е­ний, ни обще­ст­вен­ных, ни част­ных, за исклю­че­ни­ем хра­мов;

(6) чтобы все оби­та­те­ли вла­де­ли теми наде­ла­ми зем­ли, кото­ры­ми вла­де­ют и сей­час, при­том что их не лишат ни рабов, ни скота, ни про­че­го иму­ще­ства, и жили бы во все вре­ме­на в Риме; и чтобы ваша обще­ст­вен­ная зем­ля была бы разде­ле­на меж­ду теми аль­бан­ца­ми, кто вовсе не име­ет земель­ных наде­лов, за исклю­че­ни­ем вла­де­ний, при­над­ле­жа­щих хра­мам, откуда достав­ля­ют необ­хо­ди­мое для жерт­во­при­но­ше­ний богам; чтобы я поза­бо­тил­ся о стро­и­тель­стве домов, в кото­рых вы, пере­се­лив­шись, буде­те нала­жи­вать свою жизнь, и о том, в каких местах горо­да их рас­се­лить, помо­гая тем из вас, кто более все­го нуж­да­ет­ся, сред­ства­ми на обу­строй­ство их дел.

(7) И чтобы ваш про­стой люд вошел в состав наших пле­бе­ев, рас­пре­де­лен­ный по три­бам и кури­ям, и чтобы в сенат вошли, маги­ст­ра­ту­ры полу­чи­ли и к пат­ри­ци­ям были при­чис­ле­ны сле­дую­щие семьи: Юли­ев, Сер­ви­ли­ев, Кури­а­ци­ев, Квин­ти­ли­ев, Кле­ли­ев, Гега­ни­ев, Мети­ли­ев²⁹; и чтобы Мет­тий и те, кто вме­сте с ним заду­мал изме­ну, понес­ли такое нака­за­ние, какое мы уста­но­вим, рас­смат­ри­вая в суде дело каж­до­го из обви­ня­е­мых: ведь мы нико­го не лишим ни судеб­но­го раз­би­ра­тель­ства, ни сло­ва для защи­ты».