Письма Марка Туллия Цицерона

239. Гаю Клав­дию Мар­цел­лу, в Рим

Тарс, январь 50 г.

Импе­ра­тор¹ Марк Тул­лий Цице­рон шлет боль­шой при­вет кон­су­лу Гаю Мар­цел­лу, сыну Гая.

1. Раз слу­чи­лось то, что было самым жела­тель­ным для меня, — что стрем­ле­ния всех Мар­цел­лов, а так­же Мар­цел­ли­нов² (ведь отно­ше­ние ко мне со сто­ро­ны ваше­го рода и носи­те­лей ваше­го име­ни все­гда было уди­ви­тель­ным), итак, раз слу­чи­лось так, что ваши общие стрем­ле­ния мог­ли быть удо­вле­тво­ре­ны во вре­мя тво­е­го кон­суль­ства, с кото­рым глав­ным обра­зом и сов­па­ли мои дея­ния, и сла­ва, и почет за них, про­шу тебя сде­лать то, что при бла­го­склон­ном отно­ше­нии сена­та, в кото­ром я уве­рен, очень лег­ко сде­лать: поста­рай­ся о том, чтобы сенат, после про­чте­ния мое­го доне­се­ния, при­нял поста­нов­ле­ние, воз­мож­но более почет­ное для меня.

2. Если бы у меня было с тобой мень­ше обще­го, чем со все­ми тво­и­ми близ­ки­ми, то я бы напра­вил к тебе тех, кто, как ты пони­ма­ешь, меня осо­бен­но чтит. Услу­ги, ока­зан­ные мне тво­им отцом, чрез­вы­чай­но вели­ки, и нель­зя назвать нико­го, кто был бы бо́льшим дру­гом мое­му бла­го­по­лу­чию и поче­ту. Как высо­ко меня ценит и все­гда ценил твой брат, пола­гаю, извест­но вся­ко­му. Нако­нец, весь твой дом все­гда про­яв­лял глу­бо­чай­шее ува­же­ние ко мне, а сам ты в сво­ей люб­ви ко мне не усту­пал нико­му из сво­их. Поэто­му насто­я­тель­нее обыч­но­го про­шу тебя согла­сить­ся спо­соб­ст­во­вать возда­нию мне воз­мож­но бо́льших поче­стей и счи­тать, что в вопро­се о назна­че­нии моле­ний³ и в про­чем мое доб­рое имя доста­точ­но пре­по­ру­че­но тебе.