Письма Марка Туллия Цицерона

793. Квин­ту Кор­ни­фи­цию, в про­вин­цию Ста­рую Афри­ку

Рим, середи­на октяб­ря 44 г.

Марк Тул­лий Цице­рон шлет при­вет Кор­ни­фи­цию.

1. Всю обста­нов­ку тво­е­го управ­ле­ния и состо­я­ния про­вин­ции мне объ­яс­нил Тра­то­рий¹. О, как мно­го невы­но­си­мо­го везде! Но чем боль­ше твое досто­ин­ство, тем менее сле­ду­ет пере­но­сить то, что с тобой слу­чи­лось, и то, что ты тер­пе­ли­во пере­но­сишь по вели­чию и духа и ума, не долж­но быть тобой остав­ле­но без отмще­ния, даже если из-за это­го не сле­ду­ет скор­беть. Но об этом потом.

2. Акты² о про­ис­хо­дя­щем в Риме тебе, я навер­ное знаю, посы­ла­ют­ся. Если бы я не думал это­го, я сам напи­сал бы и преж­де все­го — о попыт­ке Цеза­ря Окта­ви­а­на³; насчет это­го боль­шин­ству кажет­ся, что Анто­ни­ем пре­ступ­ле­ние вымыш­ле­но, чтобы посяг­нуть на иму­ще­ство юно­ши; одна­ко про­ни­ца­тель­ные и чест­ные мужи и верят, что это про­изо­шло, и одоб­ря­ют. Что еще нуж­но? На него⁴ боль­шая надеж­да. Пола­га­ют, что ради чести и сла­вы он готов сде­лать всё. Анто­ний же, наш близ­кий⁵, пони­ма­ет, что он столь нена­ви­стен, что он, хотя и схва­тил убийц у себя в доме, не осме­ли­ва­ет­ся раз­гла­сить о собы­тии. За шесть дней до октябрь­ских ид он выехал в Брун­ди­сий навстре­чу четы­рем леги­о­нам из Македо­нии⁶, кото­рые он думал скло­нить на свою сто­ро­ну день­га­ми, при­ве­сти под Рим и рас­ста­вить у нас за спи­ной.

3. Вот тебе фор­ма государ­ст­вен­но­го строя, если толь­ко в лаге­ре может суще­ст­во­вать государ­ст­вен­ный строй; при этом я часто скорб­лю из-за тво­ей уча­сти: по сво­е­му воз­рас­ту ты не мог вку­сить и части­цы здо­ро­во­го и невреди­мо­го государ­ст­вен­но­го строя. Но рань­ше, по край­ней мере, воз­мож­но было наде­ять­ся; теперь отня­то даже это. В самом деле, какая тут надеж­да, если Анто­ний осме­лит­ся ска­зать на народ­ной сход­ке, что Кан­ну­ций⁷ ищет для себя места сре­ди тех, для кого не может быть места в государ­стве, пока он⁸ невредим?

4. Я, со сво­ей сто­ро­ны, пере­но­шу и это и все, что может слу­чить­ся с чело­ве­ком, так, что чув­ст­вую боль­шую бла­го­дар­ность к фило­со­фии, кото­рая не толь­ко отвле­ка­ет меня от тре­во­ги, но и воору­жа­ет про­тив вся­че­ских уда­ров судь­бы, и я счи­таю, что тебе сле­ду­ет делать то же и не при­чис­лять к несча­стьям ниче­го, в чем нет вины. Но ты это луч­ше.

Хотя я и все­гда был хоро­ше­го мне­ния о нашем Тра­то­рии, но его необы­чай­ную вер­ность, забот­ли­вость и бла­го­ра­зу­мие я осо­бен­но оце­нил в тво­их делах. Бере­ги здо­ро­вье. При­ят­нее это­го ты для меня ниче­го не можешь сде­лать.