История Рима от основания города

Книга II, гл. 34

34. (1) Потом кон­су­ла­ми ста­ли Тит Гега­ний и Пуб­лий Мину­ций. В том году [492 г.] на гра­ни­цах наста­ло успо­ко­е­ние от войн и дома пре­кра­ти­лись меж­до­усо­бия, зато дру­гое и худ­шее несча­стье постиг­ло Город: (2) сна­ча­ла вздо­ро­жал хлеб из-за того, что поля по слу­чаю ухо­да пле­бе­ев оста­лись невозде­лан­ны­ми, потом начал­ся голод, как при оса­де. (3) И дошло бы до гибе­ли рабов с.91 и пле­бе­ев, если бы кон­су­лы не рас­по­ряди­лись послать для закуп­ки про­до­воль­ст­вия не толь­ко в Этру­рию, по морю напра­во от Остии, и не толь­ко нале­во, мимо обла­сти воль­сков до самых Кум, но даже в Сици­лию; враж­деб­ность ближ­них соседей вынуж­да­ла искать помощь вда­ли. (4) Когда было закуп­ле­но про­до­воль­ст­вие в Кумах, тиран Ари­сто­дем задер­жал рим­ские кораб­ли в счет иму­ще­ства Тарк­ви­ни­ев, наслед­ни­ком кото­ро­го он остал­ся; у воль­сков и у помп­ти­нов⁸¹ купить ниче­го не уда­лось, сами закуп­щи­ки ока­за­лись под угро­зой напа­де­ния; (5) от этрус­ков хлеб был достав­лен по Тиб­ру, им под­дер­жа­ли про­стой народ. Вой­на, несвоевре­мен­ная при таких труд­но­стях с про­до­воль­ст­ви­ем, была бы мучи­тель­ной, но тут воль­сков, уже гото­вив­ших­ся к войне, постиг вели­кий мор. (6) Несча­стье это так пере­пу­га­ло вра­гов, что, даже когда болезнь пошла на убыль, они не мог­ли опра­вить­ся от стра­ха, а рим­ляне и уве­ли­чи­ли чис­ло посе­лен­цев в Велит­рах, и в Нор­бу, в горы, выве­ли новую коло­нию, став­шую укреп­ле­ни­ем в помп­тин­ской зем­ле⁸².

(7) Когда затем в кон­суль­ство Мар­ка Мину­ция и Авла Сем­п­ро­ния [491 г.] из Сици­лии при­вез­ли очень мно­го зер­на, в сена­те ста­ли обсуж­дать, по какой цене его про­да­вать пле­бе­ям. (8) Мно­гие пола­га­ли, что наста­ло вре­мя при­жать пле­бе­ев и взять назад уступ­ки, насиль­но вырван­ные у сена­та их ухо­дом⁸³. (9) Одним из пер­вых выска­зал­ся Мар­ций Корио­лан, враг три­бун­ской вла­сти: «Если хотят они преж­них низ­ких цен на хлеб — пусть вер­нут пат­ри­ци­ям преж­ние пра­ва. Поче­му я дол­жен из-под ярма глядеть на пле­бей­ских долж­ност­ных лиц, на могу­ще­ство Сици­ния, как выку­пив­ший свою жизнь у раз­бой­ни­ков? Я ли вытерп­лю такое уни­же­ние доль­ше необ­хо­ди­мо­го? (10) Я ли, не снес­ши царя Тарк­ви­ния, сне­су теперь Сици­ния? Пусть теперь уда­ля­ет­ся, пусть зовет за собой народ — вот ему доро­га на Свя­щен­ную гору и на дру­гие хол­мы тоже. Пусть они гра­бят уро­жай с наших полей, как гра­би­ли три года назад; вот им хлеб­ные цены, виной кото­рых — их соб­ст­вен­ное безу­мие. (11) Смею ска­зать, укро­щен­ные этой бедой, они сами пред­по­чтут возде­лы­вать поля, чем с ору­жи­ем в руках мешать их возде­лы­ва­нию». (12) Нелег­ко ска­зать, сле­до­ва­ло ли посту­пить имен­но так, но лег­ко было, как я пола­гаю, сена­то­рам, сни­зив цены на хлеб, купить себе этим избав­ле­ние от три­бун­ской вла­сти и взять назад все уступ­ки, навя­зан­ные им про­тив воли.