История Рима от основания города

Книга IV, гл. 13

13. (1) Тогда Спу­рий Мелий из сосло­вия всад­ни­ков — по тем вре­ме­нам богач — пока­зал худ­ший при­мер того, как с дур­ны­ми наме­ре­ни­я­ми брать­ся за доб­рое дело³⁷. (2) На свои день­ги ску­пив через госте­при­им­цев³⁸ и кли­ен­тов хлеб из Этру­рии — что уже само по себе было поме­хой обще­ст­вен­но­му снаб­же­нию, — он устро­ил разда­чи, чтобы дара­ми при­влечь к себе пле­бе­ев. (3) Всюду, где он ни появ­лял­ся, он с гор­дым видом, непри­лич­ным част­но­му чело­ве­ку, ходил в окру­же­нии бла­го­дар­ной и испол­нен­ной надежд тол­пы пле­бе­ев, обе­щав­шей ему вер­ное кон­суль­ство. (4) Но так как дух чело­ве­че­ский не доволь­ст­ву­ет­ся тем, что дару­ет ему судь­ба, то и Мелий воз­нес­ся в меч­тах слиш­ком высо­ко. Коль ско­ро ему и кон­суль­ство при­шлось бы захва­ты­вать вопре­ки воле отцов, он замах­нул­ся на цар­скую власть — един­ст­вен­ное, что сто­и­ло таких затрат и воз­на­граж­да­ло за борь­бу в буду­щем. (5) При­бли­жа­лись выбо­ры кон­су­лов, и, посколь­ку план дей­ст­вий еще не соста­вил­ся и не вполне созрел, это обсто­я­тель­ство и погу­би­ло дело.

(6) Кон­су­лом в шестой раз ста­но­вит­ся Тит Квинк­ций Капи­то­лин — чело­век наи­ме­нее удоб­ный для того, кто замыс­лил пере­во­рот, с ним был избран Агрип­па Мене­ний по про­зви­щу Ланат [439 г.]. (7) А Луций Мину­ций был то ли вновь избран, то ли уже рань­ше постав­лен рас­по­ряди­те­лем про­до­воль­ст­вен­но­го снаб­же­ния на неопре­де­лен­ный срок, пока того тре­бу­ет дело; ниче­го не извест­но, раз­ве то, что в полот­ня­ных кни­гах упо­ми­на­ет­ся сре­ди долж­ност­ных лиц обо­их годов и имя рас­по­ряди­те­ля. (8) Этот Мину­ций, от государ­ства при­няв­ший на себя ту же заботу, за кото­рую част­ным обра­зом взял­ся Мелий, пред­ста­вил в сенат досто­вер­ные (ведь у обо­их до́ма толк­лись одни и те же люди) сведе­ния о том, что в доме Мелия име­ет­ся склад ору­жия и быва­ют сход­ки и сам он навер­ня­ка замыс­лил стать царем. (9) Вре­мя совер­шить заду­ман­ное еще не наста­ло, но все уже ула­же­но: три­бу­ны под­куп­ле­ны и гото­вы пре­дать сво­бо­ду, а сре­ди вождей тол­пы уже рас­пре­де­ле­ны обя­зан­но­сти. С доно­сом он чуть было не опоздал, посколь­ку хотел удо­сто­ве­рить­ся вполне, что рас­крыл дей­ст­ви­тель­но важ­ное дело.

(10) Когда все это было выслу­ша­но, знат­ней­шие сена­то­ры в один голос раз­бра­ни­ли и про­шло­год­них кон­су­лов — за то, что при их попу­сти­тель­стве состо­я­лись разда­чи и сход­ки, и кон­су­лов новых — за то, что те дожи­да­лись, пока рас­по­ряди­тель про­до­воль­ст­вия доне­сет сена­ту о деле, кото­рое имен­но от кон­су­ла тре­бо­ва­ло не толь­ко рас­сле­до­ва­ния, но и кары за него. (11) Тит Квинк­ций же воз­ра­зил, что кон­су­лов бра­нят пона­прас­ну, ведь они свя­за­ны зако­ном об обжа­ло­ва­нии, вне­сен­ным для ослаб­ле­ния их вла­сти, и если им хва­та­ет духу свер­шить воз­мездие, соот­вет­ст­ву­ю­щее тяже­сти пре­ступ­ле­ния, то пол­но­мо­чий на это они с.190 не име­ют; тут нужен не про­сто храб­рый чело­век, но сво­бод­ный, не свя­зан­ный пута­ми зако­на. (12) А пото­му он наме­рен назна­чить дик­та­то­ром Луция Квинк­ция: вот чело­век, достой­ный это­го зва­ния.

Все­ми одоб­рен­ный, Луций Квинк­ций пона­ча­лу отка­зы­вал­ся и все спра­ши­вал, как это понять, что имен­но ему, уже ста­ри­ку, дове­ре­но столь опас­ное дело. (13) Затем, когда ото­всюду разда­лись голо­са о том, что в этой стар­че­ской душе не толь­ко разу­ма, но и доб­ле­сти хва­тит на всех осталь­ных, когда засы­па­ли его вполне заслу­жен­ны­ми сла­во­сло­ви­я­ми, а кон­сул не отсту­пал, (14) тогда и обра­тил­ся Цин­цин­нат к бес­смерт­ным богам с моль­ба­ми о том, чтобы в столь тре­вож­ные вре­ме­на ста­рость его не при­нес­ла государ­ству позо­ра или уро­на; тогда кон­сул объ­яв­ля­ет Луция Квинк­ция дик­та­то­ром³⁹. Нако­нец, дик­та­тор назна­ча­ет Сер­ви­лия Ага­лу^[1] началь­ни­ком кон­ни­цы.