История Рима от основания города

Книга X, гл. 41

41. (1) Бит­ва завя­за­лась жесто­кая, хотя по духу дале­ко не рав­ны­ми были про­тив­ни­ки. Рим­лян тол­ка­ли в бит­ву гнев и надеж­да, жаж­да борь­бы и вра­же­ской кро­ви, а боль­шую часть сам­ни­тов — сила необ­хо­ди­мо­сти и страх перед бога­ми, и, при­нуж­ден­ные про­тив воли, они ско­рее сопро­тив­ля­лись, а не напа­да­ли. (2) При­учен­ные уже год за годом тер­петь пора­же­ния от рим­лян, они не выдер­жа­ли бы и пер­во­го рим­ско­го натис­ка и кли­ча, не гнездись в их душах иной, еще более силь­ный, страх и не удер­жи­вай он их от бег­ства. (3) Еще бы, ведь перед гла­за­ми у с.498 них сто­я­ли все те памят­ные при­готов­ле­ния к тай­но­му свя­щен­но­дей­ст­вию, и жре­цы с меча­ми, и груды заклан­ных впе­ре­меш­ку людей и живот­ных, и алта­ри, забрыз­ган­ные доз­во­лен­ной и недоз­во­лен­ной кро­вью, и зло­ве­щие про­кля­тия, и мрач­ные закли­на­ния, гро­зя­щие поги­бе­лью роду их и семей­ству. Вот какие око­вы пре­пят­ст­во­ва­ли их бег­ству, и они сто­я­ли на месте, стра­шась сограж­дан боль­ше, чем вра­гов. (4) А рим­ляне насту­па­ли на том и дру­гом кры­ле и посредине и руби­ли сам­ни­тов, оце­пе­нев­ших в стра­хе пред бога­ми и пред людь­ми; они сопро­тив­ля­лись вяло, как быва­ет, когда лишь страх удер­жи­ва­ет от бег­ства.

(5) Рез­ня шла уже почти у зна­мен, когда сбо­ку появи­лось обла­ко пыли, слов­но там дви­га­лось огром­ное вой­ско. Это со вспо­мо­га­тель­ны­ми когор­та­ми шел Спу­рий Нав­тий (а по сло­вам неко­то­рых — Окта­вий Меций). (6) Под­нять столь­ко пыли при их мало­чис­лен­но­сти им уда­лось, пото­му что погон­щи­ки, сидя на мулах, волок­ли по зем­ле густые вет­ки. Спер­ва сквозь пеле­ну ста­ло вид­но ору­жие и зна­ме­на, а по еще более высо­ко­му и густо­му стол­бу пыли за ними каза­лось, что замы­ка­ет отряд кон­ни­ца. (7) И не толь­ко сам­ни­ты под­да­лись на обман, но даже рим­ляне, а кон­сул еще под­кре­пил это заблуж­де­ние, закри­чав в пер­вых рядах да так, чтобы сло­ва его доле­те­ли до непри­я­те­ля, что Коми­ний взят и это с победою под­хо­дит его това­рищ; пусть, мол, под­на­ту­жат­ся и одер­жат победу, пока дру­гое вой­ско не пере­хва­ти­ло ее сла­ву. (8) Гово­рил он это с коня и при­ка­зы­вал три­бу­нам и цен­ту­ри­о­нам открыть доро­гу кон­ни­це; сам же он зара­нее нака­зал Тре­бо­нию и Цеди­цию, как заме­тят, что он потря­са­ет под­ня­тым вверх копьем, во весь опор ска­кать с кон­ни­цей на вра­га. (9) По его зна­ку все и про­изо­шло, как было заду­ма­но: меж­ду ряда­ми откры­ва­ют­ся про­хо­ды, выле­та­ет впе­ред кон­ни­ца и вры­ва­ет­ся, выста­вив копья, в гущу вра­же­ских рядов: где ни уда­рит, там и рвет их строй. (10) Сле­дом Волум­ний и Сци­пи­он тес­нят вра­га и повер­га­ют потря­сен­ных. Тут над­ла­мы­ва­ет­ся сила дер­жав­ших­ся стра­хом пред бога­ми и людь­ми, и бро­са­ют­ся врас­сып­ную «полот­ня­ные» когор­ты¹²⁹ бегут при­ся­гав­шие вме­сте с непри­ся­гав­ши­ми и, кро­ме вра­га, нико­го уже не стра­шат­ся.

(11) Остав­ши­е­ся в живых пехо­тин­цы были загна­ны в лагерь или в Акви­ло­нию, а знать и кон­ни­ца бежа­ли в Бови­ан. Кон­ни­ца пре­сле­ду­ет кон­ни­цу, пехота — пехоту, и пра­вое кры­ло спе­шит к сам­нит­ско­му лаге­рю, а левое — к горо­ду. (12) Волум­ний захва­тил лагерь немно­го быст­рее; Сци­пи­о­на же под горо­дом ожи­да­ло более упор­ное сопро­тив­ле­ние — не от муже­ства побеж­ден­ных, а отто­го, что сте­ны луч­ше, чем вал, сдер­жи­ва­ют воору­жен­но­го непри­я­те­ля; с этих стен сам­ни­ты кам­ня­ми отго­ня­ли напа­дав­ших. (13) Опа­са­ясь, что оса­да укреп­лен­но­го горо­да может затя­нуть­ся, если дело не дове­сти до кон­ца, пока враг еще не с.499 опом­нил­ся от пер­во­го стра­ха, Сци­пи­он вопро­ша­ет вои­нов, допу­стят ли они, чтобы дру­го­му кры­лу достал­ся захва­чен­ный лагерь, а их — победи­те­лей — ото­гна­ли прочь от город­ских ворот? (14) Когда все вос­ста­ли про­тив это­го, он сам, пер­вый, под­няв над голо­вою щит, устрем­ля­ет­ся к воротам; осталь­ные, выстро­ив­шись «чере­па­хой», сле­ду­ют за ним, вры­ва­ют­ся в город и, сбро­сив вниз сам­ни­тов, защи­щав­ших ворота, зани­ма­ют сте­ны. Про­ник­нуть внутрь горо­да при их мало­чис­лен­но­сти они не реша­лись.