История Рима от основания города

Книга XXVIII, гл. 2

2. (1) Он был милях в трех, но никто из вра­гов его не заме­тил — кру­гом буг­ры и зарос­шие кустар­ни­ком хол­мы. (2) Сол­да­там он велел рас­по­ло­жить­ся в скры­вав­шей их глу­бо­кой лощине и поесть; тем вре­ме­нем вер­ну­лись раз­вед­чи­ки и под­твер­ди­ли сло­ва пере­беж­чи­ков. (3) Рим­ляне сва­ли­ли свои вещи в гру­ду, взя­ли ору­жие и пра­виль­ным стро­ем пошли на вра­га. Они были в одной миле от непри­я­те­ля, когда их увиде­ли и сра­зу засу­е­ти­лись; Магон при­ска­кал из сво­его лаге­ря при пер­вой же тре­во­ге.

(4) У кельт­ибе­ров было четы­ре тыся­чи тяже­ло­во­ору­жен­ных и две­сти всад­ни­ков, то есть пол­ный леги­он, — эту глав­ную силу вой­ска Магон вывел впе­ред, лег­ко­во­ору­жен­ных оста­вил в резер­ве. (5) Едва сол­да­ты вышли за вал, как рим­ляне пусти­ли в них с.322 дро­ти­ки; (6) испан­цы при­гну­лись, закрыв­шись щита­ми, затем рас­пря­ми­лись, чтобы мет­нуть свои. Рим­ляне, как обыч­но, при­ня­ли дро­ти­ки на сомкну­тые щиты, затем сошлись грудь гру­дью с вра­гом и ста­ли бить­ся меча­ми. (7) Кельт­ибе­рам, при­вык­шим в бою пере­бе­гать с места на место, труд­но при­шлось на неров­ном поле, и про­вор­ство их ока­за­лось бес­по­лез­ным, а рим­ля­нам, при­учен­ным сра­жать­ся не схо­дя с места, буг­ры не меша­ли; (8) прав­да, впа­ди­ны и кусты не поз­во­ля­ли дер­жать строй — бить­ся при­хо­ди­лось или один на один, или попар­но. (9) Бежать отсюда кельт­ибе­рам было труд­но, и рим­ляне мог­ли резать их, слов­но свя­зан­ных. (10) А когда почти все тяже­ло­во­ору­жен­ные были уби­ты, нача­лось истреб­ле­ние уже отча­яв­ших­ся лег­ко­во­ору­жен­ных и кар­фа­ге­нян, что при­шли было на под­мо­гу из дру­го­го лаге­ря. (11) Магон, а с ним две — не более — тыся­чи пехо­тин­цев и вся кон­ни­ца скры­лись с поля боя, едва нача­лось сра­же­ние; Ган­нон, вто­рой вое­на­чаль­ник, вме­сте с теми, что при­шли, когда сра­же­ние было уже про­иг­ра­но, живым был взят в плен. (12) А бежав­шие вме­сте с Маго­ном — почти вся кон­ни­ца и остат­ки ста­рой пехоты — на деся­тый день при­бы­ли под Гадес к Газ­д­ру­ба­лу⁸; ново­бран­цы-кельт­ибе­ры рас­се­я­лись по бли­жай­шим лесам, а оттуда разо­шлись по домам.

(13) Эта победа при­шлась весь­ма кста­ти — она поло­жи­ла конец не столь­ко войне, уже воз­го­рев­шей­ся, сколь­ко той, что нача­лась бы, если бы кар­фа­ге­ня­нам попу­сти­ли, при­звав кельт­ибе­ров, втя­нуть в вой­ну и дру­гие пле­ме­на. (14) Сила­на Сци­пи­он сер­деч­но побла­го­да­рил; у него появи­лась надеж­да разом закон­чить вой­ну, если толь­ко он сам не затянет все по соб­ст­вен­ной мед­ли­тель­но­сти. Для того он и напра­вил­ся с вой­ском в Даль­нюю Испа­нию про­тив Газ­д­ру­ба­ла. (15) Пуни­ец сто­ял тогда лаге­рем в Бети­ке⁹, удер­жи­вая союз­ни­ков в пови­но­ве­нии. Вне­зап­но он сра­зу снял­ся с лаге­ря и начал отсту­пать к Оке­а­ну, к Гаде­су — это было похо­же на бег­ство. (16) Газ­д­ру­бал счел, что, пока вся армия при нем, у рим­лян все­гда най­дет­ся пред­лог на него напасть, и поэто­му, преж­де чем пере­пра­вить­ся в Гадес, рас­пре­де­лил свое вой­ско по раз­ным горо­дам: сте­ны пусть защи­ща­ют сол­дат, а сол­да­ты ору­жи­ем — сте­ны.