История Рима от основания города

Книга XXX, гл. 44

с.438 44. (1) Преды­ду­щий мир с кар­фа­ге­ня­на­ми был заклю­чен за сорок лет до того при кон­су­лах Квин­те Лута­ции и Авле Мину­ции^[1]. (2) А вой­на нача­лась два­дцать три года спу­стя при кон­су­лах Пуб­лии Кор­не­лии и Тибе­рии Сем­п­ро­нии и окон­чи­лась на сем­на­дца­том году при кон­су­лах Гнее Кор­не­лии и Пуб­лии Элии Пете. (3) Как рас­ска­зы­ва­ют, Сци­пи­он впо­след­ст­вии часто гово­рил, что сна­ча­ла Тибе­рий Клав­дий, а потом Гней Кор­не­лий в погоне за соб­ст­вен­ной сла­вой поме­ша­ли ему закон­чить вой­ну раз­ру­ше­ни­ем Кар­фа­ге­на.

(4) Кар­фа­ге­ну, исто­щен­но­му вой­ной, труд­но было сде­лать пер­вый денеж­ный взнос; в кар­фа­ген­ском сена­те скор­бе­ли и пла­ка­ли. Ган­ни­бал, рас­ска­зы­ва­ют, рас­сме­ял­ся, (5) и Газ­д­ру­бал Коз­лик упрек­нул его: он сме­ет­ся над общим горем, а сам ведь и вино­ват в этих сле­зах. (6) «Если бы, — отве­тил Ган­ни­бал, — взгляд, раз­ли­чаю­щий выра­же­ние лица, мог про­ник­нуть и в душу, то вам ста­ло бы ясно, что этот смех, за кото­рый вы меня уко­ря­е­те, идет от серд­ца не радост­но­го, а почти обе­зу­мев­ше­го от бед. Пусть он не ко вре­ме­ни, но все-таки луч­ше, чем ваши глу­пые и гнус­ные сле­зы. (7) Пла­кать сле­до­ва­ло, когда у нас ото­бра­ли ору­жие, сожгли кораб­ли, запре­ти­ли вое­вать с внеш­ни­ми вра­га­ми — тогда нас и рани­ли насмерть. Не думай­те, что это о вашем спо­кой­ст­вии поза­бо­ти­лись рим­ляне. (8) Дол­го пре­бы­вать в покое ни одно боль­шое государ­ство не может, и если нет внеш­не­го вра­га, оно най­дет внут­рен­не­го: так, очень силь­ным людям боять­ся, кажет­ся, неко­го, но соб­ст­вен­ная сила их тяго­тит. (9) А мы лишь в той мере чув­ст­ву­ем общее бед­ст­вие, в какой оно каса­ет­ся наших част­ных дел, и боль­нее все­го нам денеж­ные поте­ри. (10) Когда с побеж­ден­но­го Кар­фа­ге­на совле­ка­ли доспе­хи, когда вы увиде­ли, что сре­ди столь­ких афри­кан­ских пле­мен толь­ко он, един­ст­вен­ный, без­ору­жен и гол, никто не засто­нал, (11) а теперь, когда каж­до­му при­хо­дит­ся из част­ных средств вно­сить свою долю в упла­ту нало­жен­ной на нас дани, вы рыда­е­те, как на все­на­род­ных похо­ро­нах. Боюсь, ско­ро и вы пой­ме­те, чего сего­дня пла­ка­ли над самой малой из ваших бед!» Тако­вы были сло­ва Ган­ни­ба­ла к кар­фа­ге­ня­нам.

(12) Сци­пи­он, созвав всех на сход­ку, объ­явил, что дару­ет Маси­нис­се вдо­ба­вок к его отцов­ско­му цар­ству город Цир­ту¹²⁹ и про­чие горо­да и зем­ли, при­над­ле­жав­шие Сифа­ку и пере­шед­шие к рим­ля­нам. (13) Гнею Окта­вию он велел отве­сти флот в Сици­лию и пере­дать его Гнею Кор­не­лию, а кар­фа­ген­ским послам отпра­вить­ся в Рим, чтобы реше­ни­ем сена­та и наро­да утвер­жде­ны были усло­вия мира, пред­ло­жен­ные Сци­пи­о­ном в согла­сии с его деся­тью лега­та­ми.