История Рима от основания города

Книга XLI, гл. 10

10. (1) Пока все это про­ис­хо­ди­ло в Риме, Марк Юний и Авл Ман­лий, кон­су­лы минув­ше­го года, пере­зи­мо­вав в Акви­лее, в нача­ле вес­ны при­ве­ли вой­ско в зем­лю ист­рий­цев; (2) и нача­лось повсе­мест­ное опу­сто­ше­нье полей, так что ско­рей боль и него­до­ва­ние при виде рас­тас­ки­вае­мо­го иму­ще­ства подвиг­ли ист­рий­цев на бой, чем надеж­да высто­ять с недо­ста­точ­ны­ми сила­ми про­тив двух кон­суль­ских войск. (3) Поспеш­но собран­ное из сбе­жав­шей­ся моло­де­жи всех их пле­мен вой­ско в пер­вом же натис­ке билось ярост­но, но не упор­но. (4) Око­ло четы­рех тысяч погиб­ло, а осталь­ные, бро­сив поле бит­вы, раз­бе­жа­лись по сво­им общи­нам. Оттуда они посла­ли в лагерь рим­лян сна­ча­ла послов с прось­бой о мире, а потом и залож­ни­ков соглас­но при­ка­зу. (5) Когда об этом ста­ло извест­но в Риме из пись­ма про­кон­су­лов, кон­сул Гай Клав­дий испу­гал­ся, как бы в таких обсто­я­тель­ствах не отня­ли у него про­вин­цию, да и вой­ско²⁶. Поэто­му он, не про­из­нес­ши обе­тов, не обла­чив по-воен­но­му лик­то­ров, нико­го не уве­до­мив, кро­ме сво­его сото­ва­ри­ща, ночью стрем­глав помчал­ся в свою про­вин­цию, и его поведе­ние там было еще без­рас­суд­нее, чем при отбы­тии. (6) Он, созвав сход­ку, выбра­нил Авла Ман­лия за бег­ство из лаге­ря — вои­ны слу­ша­ли недру­же­люб­но, пото­му что это они тогда побе­жа­ли пер­вы­ми, — тут кон­сул стал поро­чить и Мар­ка Юния, разде­лив­ше­го-де позор со сво­им сото­ва­ри­щем, и кон­чил тем, что обо­им велел поки­нуть про­вин­цию. (7) Про­кон­су­лы на это отве­ти­ли, что будут слу­шать­ся кон­су­ла, когда тот, сле­дуя обы­ча­ям пред­ков, высту­пит из Рима, про­из­нес­ши спер­ва долж­ные обе­ты в Капи­то­лии, сопро­вож­дае­мый лик­то­ра­ми в воин­ских пла­щах²⁷. (8) Клав­дий разъ­ярил­ся и потре­бо­вал позвать к себе Ман­ли­е­ва про­кве­сто­ра с око­ва­ми, угро­жая ото­слать Юния с с.406 Ман­ли­ем в Рим зако­ван­ны­ми. (9) Но и про­кве­стор пре­не­брег при­ка­за­ни­ем кон­су­ла: обсту­пив­шее их вой­ско, при­вер­жен­ное к сво­им пол­ко­во­д­цам и враж­деб­ное кон­су­лу, поощ­ря­ло непо­ви­но­ве­ние. (10) В кон­це кон­цов кон­сул, изму­чив­шись насмеш­ка­ми вся­ко­го, да еще и глум­ле­ни­ем тол­пы, вер­нул­ся в Акви­лею на том же кораб­ле, на каком и при­плыл. (11) Оттуда он напи­сал сото­ва­ри­щу и попро­сил его при­ка­зать новым вои­нам, набран­ным для похо­да в Ист­рию, чтобы они собра­лись в Акви­лее и чтобы ничто не задер­жи­ва­ло его в Риме, когда он про­из­не­сет обе­ты и обла­чит­ся в воен­ный плащ. (12) Тот выпол­нил все, как было попро­ше­но, — срок для сбо­ра войск был назна­чен самый корот­кий. Клав­дий и сам почти что догнал соб­ст­вен­ное пись­мо. (13) Про­из­нес­ши на созван­ной им сход­ке речь о поведе­нии Ман­лия и Юния и про­быв в Риме не более трех дней, он, обла­чив лик­то­ров по-воен­но­му и при­не­ся в Капи­то­лии обе­ты, устре­мил­ся в про­вин­цию так же быст­ро, как в пер­вый раз.